Читать книгу Петров и Васечкин в Африке. Приключения продолжаются - Владимир Алеников - Страница 5

Наутро, как только все вошли в класс и уселись на свои места, Васечкин вынул из рюкзака конверт, разгладил его и торжественно передал Петрову.

– На, держи! – небрежно произнёс он.

– Чего это? – удивился Петров.

– Чего обещал, – улыбнулся Васечкин. – Письмо. Полночи вкалывал, между прочим! Но зато – верняк!

Петров аккуратно открыл конверт и начал читать письмо, шевеля губами. Тем временем в класс вошла учительница английского – Екатерина Михайловна. С прошлого года помимо французского класс «Б» изучал ещё и английский. Все встали.

– Хеллоу, май чилдрен! – весело улыбнулась Екатерина Михайловна. – Глэд ту си ю! Сит даун, плиз!

Петров тем временем дочитал письмо и с недоумением воззрился на Васечкина.

– Думаешь, это верняк? – прошептал он, когда они сели на место.

– Оф кос! – по-английски ответил Васечкин. – Ноу проблем!

И при этом ещё сделал уверенный жест рукой, – мол, не сомневайся!

Однако сомнения Петрова этот жест полностью не развеял. До конца уроков он просидел хмурый. Что-то по-прежнему его тревожило.

Раздался последний звонок, и все высыпали из школы. Петров и Васечкин встали за колонной, ждали. Наконец появилась Маша, в расстёгнутом пальто, весело помахивая сумкой, прошла мимо, не заметив друзей.

– Давай, упустишь! – шепнул Васечкин.

И даже подпихнул друга вслед уходящей.

Петров вздохнул и нагнал Машу. Некоторое время шёл рядом. Дальше дорога разветвлялась.

– Пока, Петров, – сказала Маша, зная, что им в разные стороны. – До завтра!

Петров опустил глаза и, краснея, протянул ей конверт.

– Вот, – выдавил он из себя.

– Что это? – подняла брови Маша.

– Письмо, – мужественно ответил Петров.

И вздохнул.

– Кому? – поинтересовалась Маша. – Тут не написано.

– Тебе, – снова вздохнул Петров.

– От кого? – въедливо уточнила Маша.

– От меня, – окончательно побагровев, сказал Петров.

– А-а, – протянула Маша. – Ну хорошо, спасибо.

Она подождала, не скажет ли Петров ещё чего-нибудь. Но он молчал.

– Ну, пока? – спросила Маша, которой надоело стоять и смотреть, как Петров вздыхает.

– Пока, – с явным облегчением сказал Петров.

Маша слегка пожала плечами, сунула письмо в карман пальто и ушла, всё так же помахивая сумкой.

Петров стоял неподвижно, смотрел ей вслед.

– Ну чего? – спросил его подошедший Васечкин.

– Отдал, – тяжело вздохнул Петров.

– Ну всё, молоток! – похвалил Васечкин. – Теперь она никуда не денется. Жди. Пойдём, что ли, по мороженому жвахнем по этому случаю?

Петров, наконец, перестал смотреть вслед исчезнувшей за углом Маше и перевёл тоскливый взгляд на Васечкина.

– Можно и жвахнуть, – сказал он.

Маша своим ключом открыла дверь в квартиру и переступила порог.

– Маша, ты? – тут же раздался мамин голос.

– Я, мам! – крикнула в ответ Маша.

– Всё в порядке?

– Да!

– Мой руки и за стол. Всё готово.

– Иду! Вкусно пахнет!

– Давай скорее! Стынет.

Маша сняла пальто, повесила его на вешалку и ушла в комнату, не заметив при этом, что торчавшее в кармане письмо упало на пол.

Мама у Маши была кандидатом экономических наук и преподавала экономику студентам-заочникам в университете, куда ездила только два раза в неделю. А папа вообще работал дома, переводил прозу и стихи французских и бельгийских авторов. От него Маша и унаследовала свою любовь к французскому языку.

– А где папа? – спросила она, расправляясь с аппетитной куриной ножкой.

– В издательство поехал. Сейчас должен прийти. А вот и он!

И действительно, в коридоре хлопнула дверь, и через минуту в комнату вошёл папа с конвертом в руках.

– Всем привет! – сказал он. – А что это за конверт там валялся?

– Ой! – спохватилась Маша, совершенно забывшая про разговор с Петровым. – Это мне письмо.

– Что за письмо? – поинтересовался папа, отправляясь в ванную мыть руки.

– Петров написал! – крикнула ему вслед Маша.

– Чего это он вдруг тебе письма пишет? – удивилась мама. – Сказать, что ли, не может?

– Я не знаю, – пожала плечами Маша. – Петров – он же такой…

– Какой?

– Ну… особенный. Ну ты же знаешь… Необычный он…

– Вот оно что. Ну, пожалуй… – улыбнулась мама.

– И что же он там необычного пишет, интересно? – спросил вернувшийся в комнату папа.

– Я ещё не читала, – ответила Маша.

– Почитай нам, Миша! – попросила мама.

Папа сел за стол, взял в руки конверт.

– Можно? – спросил он у дочки.

– Читай, конечно, – разрешила Маша. – У меня от вас никаких секретов нет.

– Сейчас, только очки возьму.

Папа сходил за очками, вынул из конверта письмо и начал читать.

Йо, здорово, Маша! Хочу сказать, что ты, типа, отпадная тёлка.

Папа оторвался от чтения и изумлённо взглянул на Машу поверх очков.

– Ты, типа, отпадная тёлка? – спросил он. – Я не знал.

– Ну так мальчишки разговаривают, – смутилась Маша. – Читай дальше.

Папа продолжил чтение.

И я не последний пацан на районе. Короче, нам надо, по ходу, замутить. Будет мегакруто, классную тусню устроим!

Он снова остановился.

– Вам надо по ходу замутить? – уточнил он у Маши. – Это как, дочка?

– Папа, читай дальше! – снова попросила она.

Папа переглянулся с мамой и снова вернулся к письму.

А если у тебя будут напряги и к тебе кто подкатывается, сразу говори мне, забью им стрелу и всех построю!

– Что он им сделает? – переспросила мама.

– Он им забьёт стрелу, Саша, – ответил папа. – Ясное дело.

– Папа, ты можешь не останавливаться каждую секунду? – взмолилась Маша.

Папа вздохнул и продолжил.

Васечкин тоже зачётный чел, будем с ним тусить. Всё будет вообще шикос!

– Что будет вообще? – опять не выдержала мама. – Я правда не поняла.

– Шикос будет, – повторил папа. – Ну, что тут непонятного, Саша?!

– Папа, читай! – отчаянно воскликнула Маша.

– Хорошо. Слушайте дальше.

Короче, Маша, ты там, типа, подумай и намекни, что к чему. Я, типа, бы хотел ответ по-бырому. Твой Васян Петров.

Папа отложил письмо и медленно снял очки. Повисла какая-то нехорошая пауза.

– По-бырому? – наконец прервала молчание мама. – Это как?

– Да, действительно, очень необычный мальчик этот ваш Васян Петров, – задумчиво сказал папа. – Удивительно, раньше я ничего подобного в нём не замечал. Мальчик как мальчик, разговаривал, по-моему, вполне нормально. Что же с ним произошло, интересно?

Мама тем временем взяла в руки злополучное письмо, пробежала его глазами.

– Он всех построит? – поразилась она. – Где? Зачем? Васечкин – зачётный чел? Это что значит? Всё будет шикос?

– Что он хотел сказать, Маша? – спросил папа. – Я постоянно, как ты знаешь, работаю с русским языком, но тут чего-то, честно говоря, не понял. А ты?

– Я тоже совсем не всё поняла, папа, – развела руками Маша. – Но я, кажется, догадываюсь, о чём тут речь.

Утром Петров шёл в школу. Тревожное чувство по-прежнему не покидало его. Он, конечно, доверял своему лучшему другу, но тем не менее, поди знай, как Маша отнесётся к письму. А вдруг она не поверит, что это он сам написал?! Или ей что-то не понравится… Васечкин, конечно, постарался, но всё же мало ли что…

В разгар этих раздумий и раздался за его спиной Машин голос:

– Вася! Петров!

Петров остановился. Маша его догнала, они пошли рядом.

– Привет, Маша, – осторожно сказал Петров.

– Привет! – ответила Маша. – Я прочла твоё письмо. Почти ничего не поняла. Ты что, не можешь нормальным языком разговаривать? Обыкновенно. По-русски.

– Могу, – покраснев, пробормотал Петров.

– Так в чём тогда дело? – удивилась Маша. – Чего ты хотел сказать-то?

– Ну… – начал было Петров и тут же осёкся.

– Что «ну»? – нетерпеливо спросила Маша.

Петров внезапно решился.

– Просто ты мне очень нравишься, – выпалил он. – Вот.

– Понятно, – повела плечиком Маша. – Так бы и написал. Ты мне тоже нравишься.

– Правда? – просиял Петров.

– Ну, конечно! А чего тут такого?

– Да ничего! – ответил сияющий Петров. – Ты права. Ничего такого.

Так, сияя, Петров и пришёл в класс. Через минуту рядом с ним уселся Васечкин.

– Ну чего? – спросил он первым делом. – Сработало? Давай колись! Я же вижу, как она теперь на тебя смотрит.

– Что ты там накалякал?! – набросился на него Петров. – Чуть всё не испортил. Эх ты, Сирано де Бержерак! Она ничего не поняла.

– Чего ты разорался-то? – защищался Васечкин… – Я ж как лучше хотел. И потом, ты ж читал письмо! Чего ты молчал, если тебе не понравилось?

– Потому что я тебе поверил, что ты знаешь, что делаешь!

– Никто тебя верить не заставлял! Взял бы и сам написал.

– Вот и напишу. Тебя не попрошу!

– Ну и пиши, писатель!

– Не хуже тебя!

– Это мы ещё посмотрим!

– И смотреть нечего. Всё и так видно.

– И что тебе видно, интересно?

– То, что надо, то и видно!

– Ну, скажи!

– Не скажу!

– Боишься?

– Ещё не хватало бояться!

– Ну тогда скажи!

– Просто не хочу!

– Испугался?

– Сам испугался!

Они препирались таким образом весь урок географии. Эмма Марковна даже замечание им сделала. А после звонка на перемену Петров первый протянул другу руку.

– Ладно, – сказал он. – Мир!

Друзья зацепились мизинцами и хором произнесли:

– Мирись, мирись, больше не дерись!

После чего разняли руки, и на этом инцидент был исчерпан.

Так у них повелось с первого класса, и с тех пор они свято соблюдали эту детскую традицию примирения.