Читать книгу Неогранённый топаз - Владимир Антонов - Страница 5

Район Арбат, г. Москва

17 августа 2017 года, около шести утра

Андрей Игоревич сегодня проснулся за час до будильника. Это дурацкое состояние, когда ты вроде бы и выспался, а вроде бы и можно спать ещё целый час. Что выберешь? Остаться спать и проснуться от будильника, но скорее всего разбитым? Или перебороть леность и пожертвовать этим часом, но взамен быть бодрым весь день и только к вечеру ощутить нехватку этого утреннего часа, когда тебя рано потянет ко сну? Андрей решил сегодня выбрать второй вариант.

Бесшумно выбравшись из кровати и стараясь не разбудить жену, он дошел до двери ванной комнаты и уже потянулся к дверной ручке, но передумал. «Если он воспользуется санузлом их спальни, то жена услышит шум воды и проснется. А не выспавшаяся мать семейства – злая мать семейства», – с этими мыслями Андрей выбрался из хозяйской спальни, тихонько закрыл дверь и пошлёпал к общей ванной комнате на этаже. Идея сделать на спальном этаже ещё один общий санузел несмотря на то, что каждая из шести спальных комнат была оборудована собственной ванной комнатой, принадлежала конечно же его жене. И этой идеей она себе только что спасла целый час сна. А Андрей выиграл себе потенциально спокойное утро.

Воспользовавшись утренним гостеприимством столь удачно предусмотренного помещения, Андрей как был, в одних трусах и захватив с собой только телефон, спустился на этаж ниже и замер. Спускаясь по мраморной лестнице, он услышал тихий звон посуды. Видимо ещё на этаж ниже, в столовой, прислуга уже начала накрывать на стол к завтраку. Вдогонку за звуком до Андрея донесся запах свежей выпечки. «Ага, и кухарки уже тут», – понял хозяин дома. – «Зайти к ним за кофе и стащить свежий круассан?» – сам себя спросил он. Но понял, что ни кофе, ни круассан он сейчас не хочет. А хочет он курить, причем сильно. И направился в свой кабинет, как раз располагавшийся на втором этаже.

Вообще, Андрей не курил. Раньше, на рассвете становления его империи, и пил, и курил он много. Регулярные попойки с деловыми партнёрами, постоянный стресс от управления растущим не по дням, а по часам бизнесом, всё это требовало завидной крепости как от его печени, так и от лёгких. Но в один момент пришло осознание, что дальше так не пойдёт. Всё, баста. С тех пор прошло много времени, но он неуклонно соблюдал придуманное для себя самого правило: пить можно три раза в год, курить так же. И делать это можно исключительно без поводов, типа праздников или удачно заключенной сделки. Только когда захочется самому, душа попросит. И сейчас был как раз такой случай.

Зайдя в кабинет и закрыв за собой дверь, Андрей положил телефон на край большущего дубового стола и направился к шкафу из красного дерева, стоявшего посередине стены напротив стола. Шкаф этот приметила жена во время их прошлогоднего отпуска в Италии.

Зайдя в какой-то маленький магазинчик, торговавший милыми безделушками на одной из улиц Неаполя, она сразу заметила его. Быстрый разговор с владельцем магазина, милым седым старичком, позволил узнать, что шкаф этот вышел из-под руки какого-то широко известного в узких итальянских кругах мастера-краснодеревщика. И, разумеется, расставаться с ним старичок не планировал. Но Андрей уже давно разучился принимать отказы, а расстраивать жену, когда у неё так загорелись глаза, точно не входило в его планы. В итоге его счёт полегчал на сумму, эквивалентную стоимости какой-нибудь очень приличной европейской машины, и спустя месяц шкаф прописался на самом видном месте его кабинета.

Открыв дверцы столь дорогого сердцу супруги предмета интерьера, Андрей уставился на коробку эксклюзивных сигар, подаренную кем-то из желавших подлизаться партнёров. Нет, идея крепкой сигары с утра пораньше его явно не привлекала. Ещё варианты?

Месяц или два назад старший сын вернулся из поездки в Японию, откуда он привёз отцу в качестве сувенира пачку сигарет Marlboro местного производства. Мол держи, отец, попробуй настоящий табак, а не то дерьмище, которое производят у нас. Тогда Андрей поблагодарил сына, но пробовать не стал, ибо что? Правильно, не по зову сердца. А теперь, кажется, представился отличный повод угоститься подарком, привезённым его отпрыском из страны восходящего солнца.

Порывшись немного в верхнем ящике стола, Андрей нашел заветную пачку. Пачка была мягкой, тоже «не как у нас». Там же он откопал простую рыжую зажигалку производства одной небезызвестной французской компании. Искренне обрадовавшись успешному исходу поисков, Андрей подошёл к окну, открыл его и полной грудью вдохнул воздух летнего московского утра. Вместе с неожиданно жарким для столь раннего часа воздухом, в кабинет ворвались звуки уже отходящего от ночного сна Нового Арбата.

Наслаждаясь моментом одиночества и какой-то не совсем ясной ему, но всё же очень приятной свободы, Андрей достал из пачки сигарету, поджёг её и вдохнул густой дым крепкого табака. Давно отвыкшие от таких издевательств лёгкие приняли в себя порцию отравы, и голова приятно закружилась, а ноги стали слегка ватными. «Вот это кайф», – подумал создатель и единоличный владелец одного из уникальнейших предприятий в стране и уселся на подоконник. «Как школьник за гаражами курю первую сигарету», – усмехнулся он про себя и затянулся ещё раз.

Мусорить ни в кабинете, ни на улице не хотелось, и Андрей заозирался в поисках давно не используемой хрустальной пепельницы с выгравированным на дне самолётом, привезённой ещё из родительского дома. «Наверное тоже где-то в столе», – решил он, слез с подоконника и стал обходить стол, чтобы добраться до его ящиков.

В момент, когда цель была уже близка и оставалось только наклониться, чтобы дотянуться до нижнего ящика, телефон, оставленный на краю стола, решил завибрировать, а засветившийся экран продемонстрировал надпись: «ЦУС Кочагин».

– Вот и покурил в тишине бл…, – вслух выругался Андрей.

Всё ощущение лёгкости и свободы моментально улетучилось. Засунув сигарету в зубы, а телефон прижав к уху, Андрей отправился назад к окну.

– Самойлов слушает, – процедил он в трубку.

– Андрей Игоревич, доброе утро. Кочагин беспокоит. Не разбудил? – раздалось из трубки.

– Да какое же оно теперь доброе, Олег, после твоего-то звонка, – Андрей затянулся и стряхнул пепел в окно. – Говори за каким лядом ты звонишь мне в такую рань.

– Я прошу прощения, Андрей Игоревич, но вопрос срочный, не терпит отлагательств, – словно оправдываясь начал собеседник. – Сегодня ночью на всех подстанциях пятисот киловольтного кольца одновременно пропала связь вашего оборудования с ЦУСом. А сейчас и двести двадцатки стали отваливаться. Если так пойдёт дальше, то к началу рабочего дня вообще вся Москва останется без систем обнаружения посланий, – собеседник в трубке замолчал, как бы предлагая Андрею самостоятельно сделать выводы из сказанного им.

И выводы были сделаны. В ответ на Кочагина из телефона полилась такая, вот уж действительно не передаваемая игра слов, что Олег всерьёз подумал, а не стоит ли положить трубку. В какие только места ни посылали его инженеров, у которых руки росли явно не из плеч. Каких только эпитетов ни удостоился персонал СОПВБ на объектах, у которых тоже были проблемы, как с руками, так и с функционированием других частей тела, в том числе головы.

В целом, если отбросить эмоции, то всё сводилось к тому, что и его сотрудники, и персонал на местах, не умеют нормально пользоваться вверенным им уникальным оборудованием. Но спустя примерно минуту накал страстей в монологе господина Самойлова стал стихать, и закончился он следующим вопросом:

– И что ты мне предлагаешь, Олег?

Ожидая подобного вопроса, Кочагин дипломатично ответил:

– Андрей Игоревич, я предлагаю отправить ваших сотрудников, компетенции которых в обращении со столько уникальным оборудованием гораздо выше наших, на самые приоритетные объекты для совместного расследования причин произошедшего и скорейшего восстановления полноценной работоспособности этого драгоценного оборудования.

– И как будешь приоритеты расставлять, Олег? – Самойлов усмехнулся в трубку. – Монетку подбросишь или закроешь глаза и будешь пальцем в карту тыкать? На сколько мне известно, все объекты сверхвысокого класса напряжения построены в местах максимальной вероятности обнаружения посланий, и разница в плотности вероятностного поля между этими местами укладывается в пределы погрешности измерений.

Кочагин проглотил издёвки, направленные в его адрес, и спокойно ответил:

– Андрей Игоревич, у нас есть внутренние списки с приоритезацией объектов на случай различных внештатных ситуаций. И текущая ситуация как раз попадает под определение внештатной. Так что с этим проблем не будет, – пообещал он.

– И сколько объектов у тебя имеют высший приоритет, Олег? Или, вернее сказать, сколько моих людей ты хочешь?

Самойлов почувствовал, что пальцам правой руки, в которой он держал сигарету, стало горячо и посмотрел на неё. Пока он разговаривал с этим придурком Кочагиным, сигарета успела истлеть и уже прогорела до фильтра. С сожалением Андрей щёлкнул бычок в окно. Настроения искать пепельницу уже не было совершенно. Мда, настолько дерьмово он ещё не тратил свои редкие возможности покурить.

– Половина, Андрей Игоревич. Четыре штуки, – озвучил Олег своё предложение. – Но я думаю, что для начала расследования будет достаточно отправить ваших людей на два из них. Если мои сотрудники правы, то симптомы будут везде абсолютно одинаковые и разницы быть не должно, а по двум объектам мы сможем сверить выводы, которые получите вы, – Кочагин сделал паузу, обдумывая своё следующее предложение. – Но если у вас получится привлечь ещё двоих, то я бы предложил отправить их на те объекты, куда авария ещё не распространилась. Если от первой группы появится какая-то содержательная информация, то люди на ещё не затронутых подстанциях возможно смогут предпринять какие-либо действия для предотвращения усугубления и так непростой ситуации, – закончив свой продолжительный монолог Олег замер в ожидании ответа, но тишина в трубке затянулась, и он решил спросить. – Что скажете, Андрей Игоревич?

После продолжительной паузы, видимо решая, послать собеседника подальше или нет, Самойлов произнёс:

– Хорошо, Олег, я отправлю к тебе своих людей. Говори куда ехать первым двоим. И как будешь решать куда отправлять вторую двойку?

Кочагин, стоя посреди аппаратного зала на минус третьем этаже ЦУСа, победоносно сжал кулак и ответил:

– Первых двоих прошу отправить на Пахру и Белый Раст. Они и сбоить стали первыми, и приоритет у них высший, – Олег снова сделал паузу, раздумывая над ещё не до конца сформированной идеей. – А по вторым двоим предлагаю следующее: раз двести двадцатка уже посыпалась, то разницы с пятисоткой быть не должно. Поэтому предлагаю попробовать спасти сто десятку, которая потенциально будет следующей. Пусть ваши люди выберут два объекта, куда они быстрее всего смогут добраться, например внутри МКАДа. А я сейчас предупрежу диспетчеров, так что пусть сообщат им куда направляются, и к ним отправят выездные бригады, если выбор падёт на подстанции без постоянного персонала.

– Договорились, – утруждать себя дальнейшими разговорами Самойлов явно не планировал. И так утро было испорчено.

– Спасибо, Андрей Иго… – но Андрей Игоревич уже тыкнул кнопку отбоя и искал в списке последних вызовов контакт начальника сервисной службы своего предприятия.

Найдя нужную строку, Самойлов нажал на вызов. Несмотря на ранний час, спустя три гудка из трубки раздалось нарочито бодрое приветствие. Да, в его конторе звонки от начальства принимали в любое время, без исключений.

– Доброе утро, Андрей Игоревич, – собеседник на другом конце линии старательно пытался спрятать зевок.

– Да них… оно не доброе, Валера! – Самойлов был зол и ему было не до вежливых расшаркиваний. – У нас СОПы по всей Москве отхлебнули, какая тут доброта. Мне нужно, чтобы ты прямо сейчас поднял четырёх человек. Двое отправляются на Московское кольцо: один на Пахру, второй на Белый Раст. И мусорам звякни, скажи, что у нас авария. Пусть сопровод выдадут, чтобы пацаны с мигалками доехали. Результаты обследования нужны срочно, а то этот мудак Кочагин хочет на нас всё свалить, мол опять наши железки говно, а не у него дебилы криворукие работают.

– Принято, Андрей Игоревич. А вторые двое куда? – Валера был толковый мужик, не зря своё место в конторе занимал. Лишних вопросов не задавал, делал всё быстро и чётко. Андрей был им даже доволен, хотя конечно не говорил этого вслух. Нечего сотрудникам расслабляться.

– А ещё двое должны срочно материализоваться на сто десятках, пока они ещё живы. Ты же знаешь кто у тебя где живёт? Выбери тех, кто ближе всего к подходящим объектам, и отправляй. Если подстанции без людей, то пусть запросят ОВБшников, диспетчера должны быть в курсе.

– Принято, Андрей Игоревич, – быстро согласился Валера. – Только я под это дело одного подниму. Вторым будет Сергей Рецепин, который уже должен быть как раз на подходящей подстанции, он там сегодня в ночь по заявке работает.

– Хорошо, Валера, давай так, – только необходимый минимум вопросов и наличие у его людей сходу готовых решений явно успокаивали шефа. – И ты тоже давай в офис подтягивайся, надо держать руку на пульсе. А то чую я, что этот хрен моржовый Кочагин просто так с этой темы не слезет…

– Принято, Андрей Игоревич, – третий раз сказал Валера и отключился.

***

Подстанция высокого класса напряжения 110 кВ

№815 Люблино

Район Марьино, г. Москва

Подстанция была маленькая и дурацкая. Ну вот кто додумался впихнуть целую подстанцию на маленький пятачок внутри гаражного кооператива, когда буквально в ста метрах через дорогу находится огромный пустырь? Хоть обстройтесь.

Но справедливости ради, они и обстроились. Через перекрёсток, метров триста отсюда, была ещё одна подстанция. Причём здоровенная, полноценная. А если метров триста в другую сторону вдоль улицы, то там стояла третья подстанция! На кой хрен их тут было целых три? И почему эту решили впихнуть между гаражей? Серёга не понимал.

Но, честно говоря, она ему чем-то нравилась. Был в ней какой-то особый уют, которого не было в других, больших и масштабных объектах.

Закончив работу, Серёга закрыл ноутбук, отключил его от серверной стойки и стал собираться, оставив оборудование перезапускаться. Покидав вещи в рюкзак, он вышел на улицу, оставил его на верхнем пандусе сетчатой металлической лестницы, без которой не обходился ни один современный промышленный объект, и спустился вниз, на отсыпанную гравием землю. Пора было пойти разбудить мужиков дежурных, которые уже давно, ещё в районе полуночи, ушли спать в свою машину. Надо закрыть с ними наряд, отчитаться диспетчеру и двигать домой, отсыпаться.

Но перед тем, как нарушить сон коллег по несчастью, а работать на подстанции в ночную смену та ещё радость, поверьте, можно было выделить пять минут на себя и покурить.

Где, спросите вы? Ведь на подстанции курить нельзя. Да вот прямо тут, фактически на территории ОРУ. ОВБшники мирно дрыхнут в своей газельке, а больше никто ему замечание сделать не сможет, так что грех не воспользоваться подвернувшейся уникальной возможностью.

Уже было шагнувший по направлению к калитке в заборе, Серёга развернулся и двинулся в обратную сторону, к краю открытого распредустройства. Дойдя до крайней линии, где было относительно безопасно, он остановился и залюбовался. В небе между двумя опорами линий электропередачи недавно взошло солнце и под его лучами утренние сумерки стремительно таяли.

Серёга достал из кармана форменных брюк пачку, сунул в рот сигарету и поджёг её. Выпустив в небо струйку дыма, он понял, что что-то тут было не нормально. «С чем была эта сигарета?», – успела промелькнуть в голове Сергея мысль, прежде чем он понял, что он видит. А видел он удивительную картину: в небе над ОРУ, примерно над трансформатором, повис в воздухе огромный бриллиант, весь состоящий из крупных, ярко светящихся голубых точек. Бриллиант был примерно метров шесть в высоту и пять в диаметре. Каждая входящая в его состав точка всё чаще пульсировала голубым светом и увеличивала яркость свечения. «Только не бриллиант, а топаз, раз голубой», – сформировалась в голове Сергея одна единственная мысль. Все остальные оттуда каким-то чудесным образом испарились.

Сергей Рецепин стоял на краю открытого распределительного устройства, смотрел на совершенно не реалистичную картину, и не мог пошевелиться. Огромный пульсирующий в воздухе топаз притягивал к себе взгляд, заставляя концентрироваться только на нём и вводя Сергея в какой-то транс. Сил сопротивляться ему уже не было, а в голове начал проявляться голос. Сначала тихий и неразборчивый, но с каждой секундой, с каждой следующей вспышкой граней огромного, пульсирующего самоцвета, голос становился всё сильней, превращаясь в набат, бьющий громом в ушах.

И если бы в этот момент на подстанции присутствовал кто-то ещё, он бы успел увидеть, как тает в воздухе россыпь голубых вспышек, а у молодого мужчины подкашиваются ноги, и он падает навзничь. Этот случайный наблюдатель наверняка бы порадовался, что на голове у мужчины была каска.

Но этот наблюдатель бы совершенно точно не понял, что здесь произошло, если бы не заглянул в металлический вагончик пункта управления, где на экране компьютера системы мониторинга подстанции мигало сообщение, со следующим текстом внутри:

––

СИСТЕМА ОБНАРУЖЕНИЯ ПОСЛАНИЙ О ВОЗМОЖНОМ БУДУЩЕМ

––

ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!! ВНИМАНИЕ!!!

––

ОБНАРУЖЕНО ВХОДЯЩЕЕ ПОСЛАНИЕ:

КАТЕГОРИЯ ВАЖНОСТИ ПОСЛАНИЯ – ВЫСОЧАЙШАЯ

ОЦЕНКА ДОСТОВЕРНОСТИ ПОСЛАНИЯ – 99,99%

ВЕРОЯТНОСТЬ ПОЛУЧЕНИЯ ПОСЛАНИЯ – 0%

––