Читать книгу Политология - Владимир Буренко - Страница 6

В эпоху Средневековья в трактатах таких религиозных мыслителей, как Августин (354–430) и Фома Аквинат (1225–1274), предпринимались теоретические усилия для обоснования регулирующей роли церкви по отношению к государственной власти. Августин, живший на стыке двух миров, Древнего и Средневекового, разрабатывал свою социально-религиозную и политическую концепцию в условиях, с одной стороны, возрастающего авторитета христианства[33], а с другой – ослабления и распада государственной власти, приведшего к взятию и разгрому Рима готами. В ситуации разрыва политических связей, ранее скреплявших Римскую империю, и нарастания хаоса Августин ставит вопрос о соотношении двух властей (светской и церковной) и пытается доказать главенствующую роль божественной (церковной) власти, поставить государство под контроль христианской церкви.

Практическая реализация этой идеи наблюдалась в попытках утверждения в Европе папоцезаризма[34]. В ранний период Средневековья папа Геласий I (492–496), опираясь на идеи Августина, четко разграничивал сферы церковной и светской власти, сформулировал принцип дуализма светской и церковной власти, показал связь этих двух начал. В религиозных вопросах император подчиняется верховному иерарху, а в мирских делах клир подчиняется императору. Эта «точка зрения о разделении властей и о взаимоотношениях между ними была общепринятой вплоть до ХI в.»[35]. Однако c ХI в. усилиями папы Григория VII принцип верховной власти пап начинает распространяться и на политическую жизнь. Принятый при Григории VII документ под названием «Диктат папы» (1075) содержит следующий пункт: «Папа вправе низлагать императоров». Согласно этому положению, папа должен особенно внимательно следить за правителями и князьями. Если король следует не за Богом и церковью, а руководствуется своей волей, то он теряет право на власть. Папа обладает полным правом наказывать и миловать, низлагать светских правителей или вновь давать им власть. Но требования вассальной верности не удалось распространить на все европейские княжества. Вместе с тем важно подчеркнуть, что в борьбе с таким видением властного устройства начинают формироваться различные образы земной власти. Например, во Франции в этот период феодалы стали поддерживать идею независимой от папы, но зависимой от феодалов королевской власти.

Следует отметить, что именно в этот средневековый период обозначился переход от древней политической культуры, ядром которой выступали политические ценности в рамках неструктурированного общества-государства, к основаниям новой европейской культуры, к началам дифференциации государства и гражданского общества. Действительно, в Древнем мире политика характеризовалась высшим искусством (Аристотель), общество не мыслилось иначе как политически объединенным народом, государство представлялось в качестве высшей ценности для гражданина. «Из всех общественных связей для каждого из нас наиболее важны, наиболее дороги наши связи с государством»[36] – вот наставление мыслителя, гражданина и государственного деятеля Цицерона римской молодежи. Все модели властного устройства рассматривались в рамках нерасчлененного общества-государства. Древний мир не знал отделенного от общества государства и отделенной от государства религиозной сферы.

В противоположность этому средневековая культура раскалывается, появляются ценности, альтернативные государству. В раннехристианской мысли отсутствует «обожествление» государственной власти, что было особенно характерно для древневосточной культуры и императорского периода Рима.

В Средневековье наряду с государством и вне его появляется религиозный институт – церковь, развивающая и отстаивающая иные взгляды не только на мироустройство, но и на место и роль государства в этом мире. Более того, как в теоретической мысли (Августин, Аквинат), так и во всей средневековой культуре четко просматривается тенденция возвышения религиозно-духовных образцов над политическими, выполнения первыми в лице церкви контрольно-регулирующей функции по отношению к государству. Возникает идея и развивается институт внешнего по отношению к государству социокультурного регулятора власти.

Но чтобы появился такой альтернативный государству институт, как церковь, история должна была принести ему в жертву многообразие древнегреческой и римской классики, плюрализм богов и философий. В средневековую эпоху история сконцентрировала дух и верования в одной церкви. Стала зарождаться сила, способная конкурировать с государством, способная вести с ним диалог о власти.

Именно в связи с этим можно говорить о началах формирования идеи и практики гражданского общества в европейской культуре, иных идеалов, более значимых, чем политические. Именно здесь начинает созревать понимание земной власти – как неизбежного зла (зло вытекает из природы человека как свободного творения), так и необходимости ограничения власти государства (царства дьявола) во имя защиты духа человеческого. Характерно, что именно в этот период появляется тема сопротивления земной власти, выдвигается идея различения таких аспектов власти, как ее сущность, происхождение и реализация. В европейской политической мысли значительное внимание этим проблемам уделял Фома Аквинат, в русской политической мысли – Иосиф Волоцкий. Таким образом, в литературе Средневековья в религиозно-философской форме получает теоретическое обоснование идея и практика необходимости регулятивного воздействия на политическую власть.

В Византии разрабатывался иной механизм взаимодействия церкви и государства: на основе принципа симфонии, т. е. взаимного их согласия при сохранении независимости. Государство признавало для себя внутренним руководством церковный закон, а церковь считала себя обязанной повиноваться государству[37].

Однако при всех различиях альтернативных концепций государства, возникших в христианской литературе, важно подчеркнуть, что церковь в этих концепциях выступила институтом социальной регуляции власти. Альтернативные модели власти (верховенство церковной власти, симфония двух властей и др.) в лице церкви являли собой механизм воздействия на власть в духе того или иного идеала. Таким образом, в историческом плане церковь впервые выступила институтом регуляции власти, находящимся вне власти. И шаг, который затем сделал Макиавелли[38], был уже подготовлен ранее религиозными мыслителями, которые выделяли мир (мирские дела) и два учреждения в нем: церковную и королевскую власть. Так государство и общество начинают рассматриваться как отдельные институты.

Никколо Макиавелли (1469–1527) – итальянский политический мыслитель эпохи Возрождения. Работы: «Государь», «Размышления о первой декаде Тита Ливия» и др.

Во взглядах на политику и власть он стал активно проводить антитеократические идеи. Политика и власть зависят не от божественного предопределения, как это утверждали средневековые мыслители, а от земных условий, среди которых Макиавелли выделял так называемые «фортуну» и «доблесть». В контексте размышлений автора под фортуной имеется в виду совокупность объективных условий, в которых правит государь, под доблестью – личные способности и таланты (субъективный фактор) государя в решении политических задач.

Макиавелли отделяет сферу политики и власти от морали и религии, провозглашая первые автономной системой ценностей. Тем самым он открыл путь рассмотрения политики и власти как самостоятельной области человеческой деятельности и отдельного объекта научного анализа. И этот путь исследования политики оказался плодотворным. Однако при абсолютизации такого метода рассмотрения политики утрачивается полнота и системность общественных связей, разрывается целостность социокультурной ткани, обедняется и искажается понимание сути политики.

Макиавелли вводит в научный оборот понятие «государство» (от лат. status – «состояние») для обозначения политически организованного общества, главным вопросом которого является вопрос о приобретении и удержании политической власти. До Макиавелли для обозначения государства, как указывает известный современный исследователь творческого наследия итальянского мыслителя Е.И. Темнов, в литературе широко использовались понятия: царство, империя, республика, монархия, тирания, полис, цивитас, принципат, доминат, деспотия, султанат и др.[39] Однако после работ Макиавелли во многих европейских языках утвердилось латинское «stato» (staat – в немецком, state – в английском, etat – во французском, estado – в испанском, stato – в итальянском).

Важной причиной политической динамики Макиавелли считал изменение соотношения сил между народом и знатью. Он обосновывал что для стабильных условий предпочтительно республиканское правление, а для осуществления важных преобразований или преодоления хаоса необходима монархия.