Читать книгу Gloria Dei. Этюд на тему «ревность» - Владимир Численский - Страница 12
Глава 9
Оглавление– Венерка! А кто этот… на «семере»?
Венерка оторвалась от вязания и с любопытством взглянула на меня:
– Тебя очень это волнует?
– Просто интересно.
– Он мой Кавка!
И она опять вернулась к вязанию.
– Кавка?
– Ну да. Это я его так называю. Кавказец же все-таки!
Она опять подняла на меня глаза и продекламировала:
– А – зер – бут.
«Азербут», – это для меня звучало приятней, чем «мой Кавка».
– А кто он?
– В смысле?
– Ну, чем занимается?
– А-а. Фирмочка у него небольшая. Объегоривает людей и Республику, тем и кормится.
Она сошла с кресла и, отложив вязку, перешла ко мне на диван. Я пялил глаза в телевизор.
Венерка закурила и, выпустив колечко дыма, сказала, указав сигаретой на экран:
– Мадина. Все никак помыться не может. А манекенщицей так себе была.
На экране обнаженная девица рекламировала ванное оборудование какой-то фирмы.
– Ты ее знаешь?
– У-гу.
– А он тебе, этот Кавка, – я попытался повернуть разговор в прежнее русло: – Друг?
Венерка повалилась на подушку и засмеялась:
– Друг, оказывается, Кавка – мой друг, надо же! И как тебе в голову такое могло прийти?
– Что я такого сказал?
– Он мой постоянный любовник. Уже три года. Ясно? И вообще, какого черта тебя вдруг заинтересовала эта мразь?
– И ты спишь с мразью?
– Да, сплю. Я и сама мразь порядочная.
Она вдруг прекратила откровенничать и снова села рядом. Минут пять мы молча смотрели телевизор.
– Только он все-таки мразь больше, чем я, – неожиданно сообщила она, зло сощурив глаза.
Я возобновил свои расспросы.
– А «Тойота» – тоже любовник?
– Фифти-фифти.
– А «Mерседес»?
– О-о, это благодетель.
– А «Волга»?
– С этим дела.
Кажется, я перечислил всех. Я помолчал, набираясь духа, а потом хлестнул:
– Значит, ты вправду шлюха.
Она быстро загасила окурок и пошла в коридор:
– Сударь! Ваше время истекло.
Я медленно поднялся и прошел к ней. Она стояла у открытой двери. Мы молча смотрели друг на друга.
– Ты извини. Я не подумал. Я больше не буду, – уже совсем по-детски пообещал я. – Неужели, ты выгонишь меня без ужина?
Она ничуть не смягчилась. Но дверь все же закрыла и, молча пройдя на кухню, загремела посудой.
Я поплелся вслед за ней.
– Пожрешь и сразу смотаешься, – сказала она, поставив передо мною тарелку.
Я не стал перечить.
– Можешь здесь покурить пока, – свеликодушничала Венерка, когда я доел.
– Венерка, выходи за меня замуж, – я сам не ожидал, что сейчас такое скажу.
Она криво усмехнулась.
– Что я с тобой делать-то буду? Милостыню по подвалам собирать, а?
Взгляд ее был упруг и безотрывен. Было похоже, что она наслаждается ситуацией.
– А с Кавкой не собирала б?
– С ним – нет. Только я за него замуж-то не собираюсь. И потом: у меня ведь жених есть.
– Же-них? Вот еще новость! Какой жених?
– Нормальный. О двух руках, о двух ногах, об одной голове и – даже – об одном члене. Впрочем, последнее – это не то, что меня в нем волнует.
– А что тебя в нем волнует?
– Он у меня мальчик смирненький. Правильный и послушный.
– Русский?
– Русский.
– Какой из себя?
Она довольно образно и артистично описала.
– А-а, – догадался я, – это который пешком ходит? И ведро выносит?
– Во-во, – подтвердила она.
– Что же ты так продешевила?
– Почему? Это любовник нужен с машиной, а муж должен ходить пешком, иначе может налево уехать.
– Как же он все это терпит? Ему не позавидуешь.
– Сашка-то? А он не терпит. Он просто ничего не знает. Может быть, и догадывается о чем-нибудь, но – это его проблемы.
– Я бы такого не потерпел.
– А тебя никто и не заставляет терпеть.
– Послушай, а где они все? Ну, эти – любовники, женихи, – пояснил я.