Читать книгу Встреча в парке - Владимир Иванов - Страница 4

Следующая встреча случилась через неделю.

Это была на редкость спокойная неделя. У меня появился питомец, к которому я с удовольствием наведывался в обеденный перерыв по будням и навещал в утренние часы в выходные. Не то чтобы я чувствовал какую-то ответственность за этого маленького бельчонка. К нему тянуло. Увидев меня, он быстренько сбегал по стволу старого дуба, перепрыгивал на мою ладонь и принимался за принесённые лакомства. В эти минуты, пока это маленькое чудо грызло орешки и неотступно смотрело на меня своими угольками-глазками, становилось так спокойно на душе: ни тревог, ни переживаний – вообще никаких мыслей, абсолютная пустота в голове. Только чуть щекотно ладони от ерзаний этого маленького разбойника. Да, я окрестил его Разбойником, когда он во время второго моего посещения, покончив со своим обедом, ловко пробежался по моей руке, по плечам, по второй руке и отхватил кусочек хлеба от моего сэндвича. И тут же, примостившись между большим и указательным пальцами, спокойно продолжил трапезу. Разбойник!

Не осталось ни следа от недавно перенесённой болезни. Прилив сил положительно сказался на работе. Я подчистил все «хвосты», скопившиеся за время моего отсутствия. Подготовил аналитический обзор текущей ситуации, сложившейся в нашей области и ряде соседних, в одной из отраслей экономики. Весёлое расположение духа, которое не покидало меня всё это время, снова вернуло доброе расположение коллег. Коллеги-мужчины здоровались так, будто это я забил накануне решающий гол в ворота соперника. Девушки опять стали загадочно улыбаться при встрече и отпускать двусмысленные шуточки вслед. Тетушки постарше из бухгалтерии вынесли свой вердикт: парень влюбился!

И вот, ровно через неделю, как обычно, иду в обеденный перерыв в парк. Подхожу к старому дубу, насыпаю на ладонь орешки и вытягиваю руку. Проходит пару минут, но Разбойника нет. Ещё минута. И вот уже нехорошее предчувствие холодком прошлось по моей спине. Собака? Большая птица? Детвора поймала?

– Владимир Иванович! Идите к нам – слышу знакомый голос. С «нашей» скамейки, повернувшись в пол-оборота, старик машет мне рукой. Как я их не заметил, когда шел к дубу?

– А я вас не заметил. – Только такую банальность я и мог произнести. – Добрый день! Давно вы тут?

Мне показалось, что сегодня старик выглядит уставшим.

На нём был светло-серый костюм тройка из полушерстяной ткани и белая сорочка. Но без галстука. Более того, все пуговицы до жилетки были расстегнуты. Едва ли погода была тому причиной. Из-под лацканов пиджака выглядывали золотые запонки с изображением какого-то вензеля. Такое впечатление, что старик только что вышел с какого-то важного приёма и, стремясь с себя этот груз, освободился от галстука и расстегнул ворот, давая доступ свежему воздуху. Светло-коричневые туфли придавали внешнему виду старика лёгкий оттенок щегольства. Он, или кто-то из его окружения, явно отслеживают модные тенденции.

Подходя к скамейке со стороны газона, я увидел Иржи, сидящим ко мне спиной и над чем-то склонившимся. Старик встал и шагнул мне на встречу. Мы пожали друг другу руки, как старые приятели. Наверное, со стороны это могло выглядеть, как встреча старого профессора со своим любимым студентом. Но, какая мне разница, как это выглядит со стороны. Старик жестом предложил присесть.

И тут я заметил своего Разбойника. Иржи читал какую-то книжку с картинками, положив её себе на колени, а бельчонок сидел на верхнем краешке книги и внимательно эти картинки изучал. Много раз доводилось видеть, как дети читают игрушкам. Но живому дикому зверьку – сам не поверил бы, если б не видел. Книжка была, как мне показалось, не на русском языке.

– Да, это немецкий. Иржи очень плохо знает русский, – голос старика оторвал меня от наблюдений. Я что в слух рассуждал? А старик продолжил, разговаривая как бы сам с собой. – Это сказки братьев Гримм. Вчера у Иржи был день рождения. Подарили собрание сказок разных народов. Вот, будет чем заняться в течение месяца, может быть чуть больше.

Я почувствовал неловкость. У мальчика вчера был день рождения, а у меня ничего с собой нет в качестве подарка. Да, я, конечно же, не знал. Но разве это оправдание.

– А может быть, мы в кафе зайдем? – каким-то извиняющимся тоном предложил я – Тут неподалеку есть одно очень уютное местечко с неплохим выбором пирожинок…

– Спасибо за приглашение, но мы вчера хорошо отметили. Воспитатель возил его на весь день в Диснейленд, в тот, что недалеко от Парижа. Вернулись за полночь. Даже заставили нас слегка поволноваться… Зато наигрался, накатался, на год вперёд. Детские праздники там устраивать умеют превосходно!

Я всё ещё чувствовал неловкость, поэтому непроизвольно кивал в знак согласия головой и выхватывал для повторения отдельные слова:

– Ну да, воспитатель… Диснейленд… А почему с воспитателем? А родители?

– Я не знаю, где его родители…

Опять повисла тишина. Иржи перевернул страницу и, указывая на рисунок, что-то тихо сказал Разбойнику. Можно было бы усмехнуться такой милой картинке: мальчик разговаривает с бельчонком. Но у меня не было никаких сомнений в том, что бельчонок его понимает.

– Что же вы, Владимир, принимаете всё близко к сердцу? Обычная ситуация для современной Чехии. В маленьком городке, где родился Иржи, закрыли единственный завод. Отец мальчика подался на заработки куда-то в западную Европу, да и пропал. Мать тоже поехала, скорее всего, в Прагу, может быть в другой крупный город. Кто знает, кем устроилась: посудомойкой, официанткой, проституткой… А маленького Иржи оставили на попечение бабушки, которая сама еле-еле сводила концы с концами. Да и та померла вскоре.

Нам однажды сообщили о трехлетнем мальчике, которого поймали с украденными булочками. Хотя в булочную он не заходил. Посмотрели записи с камеры наружного наблюдения: вот он стоит перед витриной, а в следующее мгновение у него в руках булка! Начали выяснять, кто такой, чей? А, ничей, как оказалось. Я приехал и выкупил его. И теперь он живет в закрытом пансионате в тихом уголке Австрии с новыми документами. От прошлой жизни осталось лишь имя. Всё равно никто не будет его искать.

Спокойный тон старика, когда он рассказывал историю Иржи. Сам Иржи, сидящий на этой же лавочке и читающий сказку бельчонку. Всё это как-то не укладывалось в моем сознании. «Выкупил»… Как можно выкупить маленького мальчика? Двадцать первый век. Европа. У кого выкупил? Бред какой-то!

– Говорю же вам, не принимайте всё близко к сердцу. Местные бандиты, даже не бандиты, так – шушера, щипачи – через ювенальных инспекторов хотели Иржи пристроить к делу. Дураки! Они и понятия не имели, с чем столкнулись.

– Чтобы все по-тихому, без привлечения лишнего внимания. Свидетельство о смерти, новые документы… На всё, про всё не дороже новой машины среднего класса. Говорю же: дураки! – Старик заулыбался. В данную минуту он был явно доволен собой. – Как говорится в арабских сказках: алмаз не граненый. Вот кого я выкупил.

Старик что-то сказал Иржи по-немецки и через мгновение протянул мне мой кошелёк:

– Вот и всё, что они хотели от нашего Иржи. – Более наглядной демонстрации к сказанному сложно было представить. – Ду-ра-ки! – по слогам растянул старик с явным удовольствием от сказанного. И ехидно усмехнулся. Потом откинулся на спинку лавочки, гордо вздернул подбородок и скрестил руки на груди с видом победителя.

Я машинально сунул кошелёк себе в карман. За всё это время мальчик ни на мгновение не отвлекся от своего занятия. Он по-прежнему читал, порой что-то шепотом говорил бельчонку, указывая на картинки. А бельчонок всё так же внимательно слушал. Если бы ни изредка проходящие мимо люди, почему-то не обращающие на нас никакого внимания, ни пение птиц в парке, ни дуновение ветерка, я бы решил, что сплю. Но сон не может быть настолько реален!

– Вы не спите – старик ущипнул меня за плечо и улыбнулся одними губами.

Спустя несколько минут полного молчания, меня прорвало:

– Послушайте! Но ведь вы, и все кто с вами в этом вашем австрийском пансионате, вы же тоже чего-то хотите от мальчика! Вы же тоже его выкупали с какой-то целью? – Слыша себя самого, понимая какую чушь я несу, тем не менее, не мог остановиться. – Вы его воспитываете, как нужно вам, обучаете разным вещам с целями, которые нужны вам… Чем вы лучше? – Я вскочил с лавочки, не особо контролируя свои движения, и прошелся несколько шагов взад-вперёд перед стариком.

Как ни странно, старик только широко, по-дружески, улыбнулся. При виде его улыбки моё возбуждение сразу куда-то испарилось, и я безвольно опустился на место, где сидел.

– Вы меня в очередной раз удивили, Владимир. Не думал я, что ещё остались такие идеалисты, да ещё и работающие в финансовой системе. – Старик почему-то сделал акцент на «финансовой системе» – Представьте себе, что вам стало известно об обнаружении в какой-то небольшой стране, где власть – понятие относительное, обогащенного урана в количестве, ну скажем так: килограмм пятьдесят. Причем попал он в руки каким-то местным бандитам. Откуда? Да стащил какой-то кто-то с ракетной базы в то время, когда эту базу выводили. Сделать бомбу они не могут – страна технологически отсталая. Тем более речи не идет об использовании его в качестве топлива на АЭС. В разборках с другими бандами тоже как-то не пригодится. Поэтому обладатели этой, потенциально очень опасной, находки начинают искать, кому бы её продать. А спрос на такой товар в мире есть! Государства, желающих продемонстрировать уровень своей военной мощи, тем самым остудить пыл возможных агрессоров. А что, устроил подземный взрыв, который зафиксировали все метеостанции, и утверждай, что теперь обладаешь ядерным потенциалом. Кто проверит? Или несколько террористических организаций, которые не отказались бы заполучить сырье для так называемых «грязных бомб». Знаете, да, что это такое? Неплохой довод при шантаже. Счастливым обладателям этого урана не до моральных препон на пути к выгодной сделке. В современном мире, где деньги стали мерилом жизненного успеха, у наших бандитов главная задача – не продешевить. И вот об уране узнаете вы. А вы, к примеру, один из руководителей космической корпорации. Лет через пять-семь вы собираетесь запустить на орбиту группировку спутников с ядерными энергоустановками. Тогда этот уран вам и пригодиться. И вы обманом выкупаете его за цену в несколько раз, да нет, в десятки раз дешевле, чем его реальная цена. То есть вы не очень чистоплотный делец. Чем вы лучше их?

Старик говорил не торопясь, при этом в конце речи протянул перед собой полусогнутые руки ладонями вверх, как бы взвешивая на получившихся весах свои аргументы. У меня же ни аргументов, ни возражений не было совсем. Я молчал. В какой-то момент мне показалось, что старик рассказывает одну из реальных историй, которыми, без сомнения, была наполнена его жизнь. Стало как-то не по себе.

– Ну, я не знаю … – разве я мог промямлить что-нибудь другое.

– Ладно. Давайте слегка изменим ситуацию. Вы относительно богатый меценат, который не желает даже в теории допустить попадание этого урана в «плохие» руки. Для вас не составит большого ущерба – потратить миллион или два на это. Теперь-то вы молодец? Ну, конечно надо будет дополнительно понести расходы на организацию надежного хранения выкупленного. Но, при этом, вы автоматически становитесь нарушителем международных законов, нацеленных на нераспространение ядерных материалов. Но это, право, мелочь…

– А если передать этот уран властям? – мой вопрос походил больше на зов о помощи школьника, стоящего у доски перед задачкой, решить которую ему не под силу.

– Если вы богатый меценат, то у вас иное отношение к властям. Для вас они скорее кучка чиновников, каждый из которых норовит что-то себе урвать, нежели помочь решить проблему. Вопрос в цене… Но, мы сильно отклонились от темы.

Старик хлопнул ладонями по коленям и встал со скамейки. Не поворачиваясь в мою сторону, продолжил говорить самому себе:

– Когда я впервые увидел Иржи, когда я понял, кто передо мной. В тот же момент я решил, что не остановлюсь ни перед чем, чтобы забрать его из той клоаки. Вплоть до обрушения финансового рынка Чехии, до смены правительства страны, до ввода войск. – И тут он резко повернулся ко мне, чуть нагнулся, и, широко улыбнувшись, перешел на полушепот – А хватило каких-то пятьдесят тысяч! Повезло жителям Чехии, – добавил старик многозначительно.

Я был ошарашен. У меня просто не укладывалось в голове всё, что только что услышал. В эту минуту я сидел рядом с маленьким мальчиком, из-за которого старик и те, кто за ним стоит, могли устроить массовые беспорядки и даже госпереворот в европейской стране. Десятки, сотни тысяч простых граждан могли пострадать ради того, чтобы этот милый мальчуган мог сейчас спокойно сидеть на лавочке и читать детские сказки за тысячи километров от того места, где родился.

В голове мелькнула шальная мысль, и я, прежде чем обдумать, выпалил:

– Любопытно, как бы потом финансовые аналитики объяснили причины финансовых неурядиц, а политологи обосновывали случившийся политический кризис? – От этой мысли мне почему-то стало радостно на душе. Может быть потому, что всё, что я так красочно успел себе представить, всё это не случилось?

– Смотрю, Владимир, вы уже шутите. Разве на их месте, вы не справились бы по факту объяснить случившееся? То-то… Хотя, я думаю, что всё ограничилось бы небольшой полицейской операцией по задержанию «главарей преступного мира». Возможно даже при поддержке немецких или австрийских военных … – мне показалось, что последнюю пару предложений старик как бы прочитал среди газетных заголовков. Тоном полностью отрешенного стороннего наблюдателя. – Но, мне кажется, вам пора уже возвращаться – перерыв закончился.

Да мой обеденный перерыв подошел к концу ещё четверть часа назад. Старик намекал, что наш сегодняшний разговор окончен. И с моей стороны было бы верхом неприличия этот намек проигнорировать. Хотя больше всего мне сейчас хотелось остаться.

– Ой! Заболтался я. Мне пора! – Едва ли мои актерские дарования обманули старика, но он сделал вид, что всё разыграно, как принято среди воспитанных людей. – Всего доброго!

– До свидания! До скорой встречи.

На прощание я машинально погладил мальчика по голове: «Пока, Иржи!», и указательным пальцем слегка коснулся носика бельчонка: «До завтра, Разбойник!»

Я шагал на почти не гнущихся ногах, всеми силами сдерживаясь, чтобы не оглянуться, повторяя последнюю фразу старика: «До скорой встречи».