Читать книгу Встреча в парке – 2 - Владимир Иванов - Страница 12

Ощущение выполненного дела вызвало опустошение. Отклонил спинку кресла почти до горизонтального положения. Закинул на американский манер ноги на стол. Закрыл глаза. Никого не хочу видеть. Устал.

Стук в дверь. Нет. Не буду отзываться. Стук повторился. Дверь приоткрылась.

– Владимир.

Чей это голос? Сел нормально. Протёр глаза. В кабинет нерешительно вошёл Новиков, одетый в гражданское. Чёрт! Я же совсем про него забыл!

– Здравствуйте, Владимир! – Чуть громче повторил Новиков. – Я зайду?

– Так зашёл уже, Алексей! – Попытался добавить веселья в голос. – Проходи. – Привстал и жестом пригласил его сесть.

Майор быстро подошёл и пожал протянутую руку. Сел и положил перед собой на стол папку.

– Вот! – Легко похлопал ладонью по папке. – Дела за последние два месяца. – Сглотнул. – Как договаривались.

– Хорошо. – Почему-то только это слово пришло на ум. Чего хорошего? – Я потом гляну. На досуге.

– А с моим делом как?

– Как, как. – Что-то не приходят в мою голову нужные слова. – Похоже, нет никакого твоего дела. Со следователем мы вчера обо всём договорились. Ему можно верить. – Не слишком убедительно прозвучало. – Мне тоже никакого резона с тобой счёты сводить. Если, конечно, опять против жены моей козни строить не станешь…

Козни! Откуда такое слово вытащил? Точно устал.

– Крюков! – Райтнер практически ворвался в кабинет. – Ты почему на звонки не отвечаешь? Где тебя носит?

– Аркадий Моисеевич! – Попытался ответить как можно спокойнее. – У меня важная встреча.

Только сейчас Райтнер заметил посетителя в моём кабинете. Немного сконфузился скорее своей невнимательности, нежели бестактности.

– Да-да. – Повернулся в пол-оборота к майору. – Прошу меня простить. – Направился к выходу. – После, загляни ко мне.

Я ухватился за этот инцидент, как за повод, чтобы завершить беседу с Новиковым. Неожиданно красноречие, точнее краснобайство, ко мне вернулось. Я сравнил наличие у меня материалов на майора с оружием гарантированного возмездия в случае его агрессии. Но, как подобает мирному человеку, первым обещал не нападать. Конечно, опасения моего собеседника едва ли улетучились от моего словесного потока, но выбора у него не было. Мы пожали друг другу руки на прощание, пошутив, что лучше бы нам лишний раз не встречаться.

Так. Райтнер подождёт. Рановато я расслабился. Позвонил Агееву, поинтересовался его самочувствием.

– Спасибо, Володь! – По голосу можно было предположить, что на меня не сердится. – Словно, годков двадцать скинул. Молодость вспомнил. – Несколько секунд смеха в трубку. – Правда, в молодости я обычно за другую команду выступал.

Ну, разве можно было не поддержать человека в таком весёлом настроении. Я тут же предложил на выбор парочку квестов с взятием в заложники и легкими телесными повреждениями. Агеев поблагодарил за предложение, но отказался. Перешёл на серьёзный тон. Сообщил полунамёками, что Добавкина его сотрудники аккуратно задержали и держат в одном из сельских домов недалеко от города. Конечно, могут продержать ещё пару суток, но лучше бы мне «этот вопрос» закрыть сегодня.

Словосочетание «лучше бы» в устах отставного полковника ФСБ звучит, как приказ тому, кому по ряду причин приказывать он не может. Но ждёт исполнения точно и в срок.

Теперь была моя очередь врываться в кабинет Предправления банка. С поправкой на наличие у него секретаря. Вера только успела доложить о моём желании войти, как я уже стою посредине кабинета. Моё поведение, явно выходящее за рамки общепринятого в банке, возможно, и вызвало негодование Райтнера, но он сдержал себя.

Увидев сидящего за столом начальника юруправления:

– О! Петрович! – Не знаю, откуда этот панибратский тон. Обычно я к нему обращаюсь по имени-отчеству. – Хорошо, что ты тут.

И далее, не обращая на него внимания, что называется с размаха сел на стул, ближайший к столу Предправления. Всем своим телом подался вперёд, локтями отперевшись на стол.

– Аркадий Моисеевич! – Тоном без малейшего намёка на просьбу. – Пообещайте, что никаких договорённостей с представителями следственного комитета без меня не будет. – Не давая опомниться. – Сегодня вообще с ними не разговаривайте. Если им надо, пусть вызывают повесткой.

– Кстати, – повернул голову в сторону Кулика, – заявление на действия силовиков в прокуратуру подали? Нет!?

– Аркадий Моисеевич! – Начальник юруправления опять перестал для меня существовать. – Нельзя им это спускать. Время упустим, они представят так, что давно надо было «этот рассадник беззакония» разворошить!

– Не напирай так. – Примиряющий тон Райтнера дал понять, что в целом он со мной согласен. – Процесс запущен. Вот с Юрием Петровичем как раз обсуждаем текст. Что нужно в дополнение к заявлению. Подключайся к работе.

– Прошу прощения, Аркадий Моисеевич, срочное дело возникло. – Чтобы смягчить отказ, добавил извиняющимся тоном. – Но оно напрямую связано с сегодняшним происшествием.

Так же резко встал и направился к выходу.

– Подожди! – Окрикнул меня Предправления.

Подойдя вплотную, чтобы наш разговор не был слышен случайному свидетелю.

– Твой утренний рассказ про сделку налом. – Внимательно посмотрел мне в глаза. – Это всё подстава была? Это Добавкин в СК настучал? С его подачи маски-шоу у нас устроили?

– Вы же всё понимаете. – По-доброму улыбнулся вместо ответов. – Вот они и прокололись. Теперь наш ход. И мы его сделаем. – Райтнер понимающе кивну. – Теперь торговаться будем на наших условиях.

Я вышел из кабинета Райтнера.

Куда теперь? Никуда не хотелось. Прошёлся мысленно по «неотложным делам». Сперва отранжировал по важности. Потом выстроил по принципу меньшего вреда, если отложить. Мотивации не добавилось. Я определённо устал. Домой. Тут же вспомнил, что сегодня не обедал. Сэндвич с чашкой кофе даже для перекуса как-то мелковато.

Дома никого, кроме Валиной бабушки, не оказалось. Наивно было бы ожидать, чтобы в погожий летний день Игорь ни увёл всех, кто может передвигаться, в лес. Почему-то вспомнилось, как в детстве читал об обычае древних славян отправлять молодых парней, отроков лет двенадцати-четырнадцати, в лес на несколько месяцев, разрешив взять с собой лишь нож. Представлял себя на их месте. Едва ли я прошёл бы подобную инициацию. А вот сынишке в его девять даже никакого ножа не надо. Хоть на год в тайгу забрасывай: и сам не пропадёт, и всех, кто с ним будет, от любых напастей убережёт.

Очевидно, к моему раннему приезду Валюша не готовилась. Пара котлеток да мисочка окрошки больше походили на остатки обеда, нежели на сам обед. Заглянул в хлебницу. Там только один круассан, оставшийся от завтрака. Вот так: сам себе хозяин.

Получается: Игорь и лесу не пропадёт, а я у себя дома с голоду помереть могу. Чему я его, как отец, способен научить?

Подчистил всё съестное и улёгся в холле на диванчик перед телевизором. Что-то включил…

– Ты давно приехал? – Надо мной склонилась улыбающаяся Валя.

Рядом с ней сидел Рекс, ожидавший то ли от неё, то ли от меня каких-то приказов. Перед телевизором на коврике Катюшка играла с бурундучком. Она строила пирамиду из мягких игрушек, а он её растаскивал.

Я присел на диванчике. Эк меня срубило!

– А где Игорёк? – Почему-то спросил я, хотя меня это мало интересовало.

– В магазин побежал. Ты-то есть будешь?

– Так нечего!

– Сейчас приготовлю, и будет чего. – Валюша по-прежнему стояла, склонившись надо мной, словно над маленьким ребёнком, опираясь руками на колени. – Ты бы что хотел?

– Да я уж заморил червячка.

Фу-х. Вроде бы сон отпустил. Надо бы кофейку выпить. Сколько же я спал? Посмотрел на часы. Всего-то минут двадцать. Прям, Штирлиц, ей богу!

Встал. Обнял и поцеловал Валю. Потрепал Рекса. Подошел, присел рядом с Катюшкой и поцеловал её в темечко. Дочка не обратила на это никакого внимания. Даже игру не прервала. Только бурундучок застыл стоя на задних лапах, оценивая опасность, исходящую от меня.

– Как погуляли?

Почему-то выдал очередной банальный вопрос. Не важно, что спрашиваешь. Ещё менее важно, что отвечают. Главное, послать невербальный сигнал: раз я задаю вопросы, значит я тут главный! Плохо, что в эту игру начинаю играть дома.

– Валюш, – быстро решил исправиться, – я хотел сказать, Катюшке бы поспать не мешало…

– Так она в лесу часик поспала. – По интонации жены можно было сделать простой вывод: я вообще не понимаю, как и чем живёт моя семья. – Её теперь до сумерек не уложить.

– А комары там всякие … – Была моя последняя надежда, хоть как-то продемонстрировать свою сопричастность.

Валюша меня приобняла, положа правую руку на мою грудь:

– Проблему комаров и прочие природные неудобства Игорь решает вот так. – Щелкнула пальцами.

Потом засмеялась, видимо, моему выражению лица и пошла в сторону кухни.

– Кофе будешь?

Сидя на кухне, не мог отделаться от ощущения, будто я пытаюсь влезть в чужое жизненное пространство, которое без меня вполне органично и самодостаточно. При этом меня скорее терпят, нежели желают принять.

– Чего не переодеваешься? – Прервала мои нерадостные мысли Валюша. – Опять уедешь?

– Да … – То ли на её вопрос, то ли самому себе. – Надо Добавкина из плена освободить. Может быть, и не надо. Не решил ещё…

Внимательный взгляд жены не оставил сомнений, она внимательно слушала. Да и вопрос её, похоже, не был праздным.

– А что с Добавкиным?

Её удивление относилось скорее ко мне. И трактовать этот вопрос следовало так: тебе-то какое дело до этого засранца? Ты же его всегда недолюбливал, мягко говоря.

– Да крысой он оказался. – Отмахнулся я от не самой приятной темы за чашечкой кофе. – Ментов на нас натравил. Вот его, по моей просьбе, взяли в оборот. Сейчас за городом на привязи сидит, ждёт своей участи.

– Крысой говоришь? – Валя, похоже, пропустила мимо ушей мои последние фразы. – У нас, к сожалению, крысиного яда нет. Но! – Торжественность в голосе, заменяющая барабанную дробь. – У нас есть мальчик-крысолов с волшебной трубочкой. Проверенно! Работает.

– Ну, да. – Немного неожиданное предложение от жены. – А ты помнишь, чем закончилась сказка? Нет? Странно.

Всегда любил потянуть время, когда собеседник не знает того, что знаю я. Мимолётное превосходство. Оно исчезнет через мгновение после того, как поделюсь информацией. Но, пока это мгновение не наступило, так хочется продлить свою эфемерную власть.

– Крысолов-дудочник увёл всех крыс из города. После этого, – ещё одна маленькая затяжка времени, – жители города не захотели оплатить его услугу. Да, попросту решили кинуть его на деньги.

Ждал, что Валя спросит, что же было дальше. И тогда с видом посвященного я продолжу повествование. Но она лишь внимательно смотрела на меня, оставляя на моё усмотрение, рассказывать ли дальше или закончить на этом месте. Да, за прошедшие два года Валентина превратилась в светскую даму в классическом значении этого понятия. Безо всякого пансиона благородных девиц у неё проявились такие манеры, о которых можно прочитать лишь в литературе, вошедшей в золотой культурный фонд. Возможно, она почерпнула сведения о них из книг. Последнее время она много читает. Благо на новоселье по предложению Джозефа нам подарили неплохую библиотеку. Но книжные знания редко становятся частью повседневного поведения без осознания внутренней силы и уверенности в себе. С этим у Валентины последнее время проблем не возникало.

– Почему для мелких людишек кинуть на деньги ближнего – предел мечтаний? – Намеренно отклонился от темы, ожидая вопросы от Вали. Безрезультатно. – Им не понять, что есть вещи подороже денег. – Определённо, моё представление не производило никакого эффекта на слушательницу. – В наказание, крысолов-дудочник увёл из города всех детей.

– Наш крысолов сделает то, о чём мы его попросим, не за деньги. Сам сказал, что есть вещи дороже.

Валя встала из-за стола и принялась убирать посуду. Похоже, мне преподали урок.

– Но, пойми же, Валь, – я просто физически не мог вынести недосказанности, – нельзя же просить Игоря применять свои способности ради моей выгоды. Такого воспитания хотел для него Джозеф? – Непроизвольно повысил голос.

– Я не знаю, какого воспитания хотел дедушка Джо. – Валюша пропустило мимо мою вспышку. – Но я знаю, что Игорь для любого члена семьи сделает всё, о чём его попросят.

Она говорила это с интонацией учительницы, рассказывающей о том, что Волга впадает в Каспийское море. Вот оно! Вот, что создает ощущение самодостаточности этого мира. Вот, почему им всем так хорошо находиться в атмосфере гармонии. Никто из них не расходует драгоценную внутреннюю энергию на опасения. Им нечего бояться, пока они все вместе. Каждый из них чувствует себя лишь частью общего. И это общее для каждого из них неоспоримо ценнее всего остального в целом мире, включая каждого из них. Только разделив эти их убеждения, я смогу стать частью их вселенной. Сейчас до меня дошёл смысл взгляда бурундучка, когда я подошёл поцеловать дочурку. Он оценивал опасность с моей стороны не для себя, а для Катюшки. Он был готов броситься на меня, если бы почувствовал угрозы девочке.

Я был потрясён этим внезапным прозрением. Валя, неверно истолковав мою задумчивость, подошла и приобняла меня сзади за плечи. Поцеловав в щёку:

– Ты слишком много думаешь, милый. – Направилась к играющей Катюшке. – Порой надо отдаться на волю чувствам.

Видимо, я действительно заигрался. Пару раз мои комбинации удались, и вот, я уже считаю себя гроссмейстером. А окружающие превратились для меня в фигуры на шахматной доске. Какая заносчивость! Но, вдруг, у тех, кого я считал лишь статистами, проявляются чувства, которые я не принимал в расчёты. Комбинации перестают быть безупречными. Шахматная доска превращается в карточный столик. Правда, игроки за этим столиком всё ещё не договорились о том, в какую игру они сели играть. Хотя, самое интересное в другом: в банке, который каждый надеется сорвать, могут оказаться фальшивки. Конечно, никто не подаст виду, что его обманули. У большинства даже получится убедить окружающих в обратном…

Это основа целой индустрии по производству управленцев. На её мельницу льют воду подконтрольные им СМИ. Ложь под руку с некомпетентностью порождают всеобщее заблуждение. Штампуются специалисты, непонятно какого профиля. Их уже армия. Нет. Их несколько армий, начинающих военные действия между собой. Кто побеждает, а кто проигрывает в этой войне, до поры до времени, определяют точно такие же специалисты, но с якобы большим опытом. Время от времени случаются совершенно неожиданные кризисы, причины которых эксперты обязательно отыщут во внешнем среде. Последствия кризисов преодолеваются за счёт тех, кем руководят специалисты. Таковы правила.

Я не стану продолжать жить по этим правилам. Игорь не просто чудо ребёнок, потому что может то, чего не могут остальные. Самый главный его талант – он меняет своё окружение. Рядом с ним меняется не только пространство. Рядом с ним меняется всё.

Теперь ясно, что меня сдерживало всё это время. Я рефлексировал по поводу своих не совсем законных действий по отношению к какому-то Добавкину, потому что мне казалось несправедливо причинять вред одному негодяю, спасая другого. Нет. Теперь я знаю, в какую игру буду играть, и что будет призовым фондом. Я буду бороться не за Райтнера и ему подобных. Моя цель – оградить работников банка от неприятностей, с которыми они столкнутся, когда банк начнет лихорадить.

– Ты спишь с открытыми глазами? – Валюша коснулась моего предплечья. – Пойдём, я уложу тебя. Могу даже сказочку почитать…

– Никак не перестроюсь на наш часовой пояс. – Проворчал в ответ, словно обижен на свои биоритмы.

– Я же вижу. – Улыбка сошла с её лица. – Что тебя тревожит?

Но на этот раз улыбнулся я:

– Уже ничего, любимая. – Встал, поцеловал Валюшу и пошёл наблюдать игру Катюшки. – Уже ничего, любимая. – Повторил еле слышно.

Я не буду играть по их правилам. Я не стану следовать их логике. Всё, о чём нужно было подумать, я уже подумал. Пришло время прочувствовать.