Читать книгу Левенхет: Каменный берег - Владимир Калашник - Страница 12

– Слушай ещё раз и главное внимательно, – Дэни стояла возле гардеробной двери, её ладонь окутывали прозрачные магические потоки, – ты слишком сильно надеешься именно на эту дверь, а не на свои собственные силы. Надеешься, что всё произойдёт само по себе, как только ты откроешь её? Поверь, этого не будет. Дверь всего лишь проводник, её роль второстепенна, ты должна уделять всё своё внимание тому, что происходит в твоей искре и мыслях… Пробуй ещё раз.

Юная левейка с белоснежными крыльями и такого же цвета волосами в очередной раз подошла к двери, взявшись своей маленькой бледной ладошкой за дверную ручку. Рукав её длинного и тонкого серебристого платья, в котором она любила ходить по своим покоям, сильно мешал ей, но она так и не удосужилась исправить замечания своей наставницы. Создание прозрачных потоков всё ещё плохо давалось принцессе, однако Дэни обращала внимание именно на тот факт, что Илейф всё же научилась контролировать их в такой короткий срок. Левейка сконцентрировалась на собственных мыслях, не напрягалась, как ей и советовала Дэни, а затем резко отворила гардеробную дверь. За ней всё также располагалось небольшое помещение, заполненное различной женской одеждой и обувью. На мгновение Илейф снова расстроилась, но затем обе девушки заметили, как от краёв дверного прохода в стороны разлетаются остаточные потоки созидательной магии, растворяясь в пространстве.

– Слишком поспешила, – улыбнулась Дэни, – однако результат явно неплохой.

– У меня ведь не получилось создать мир, – с обидой заметила Илейф.

– Ошибаешься. Ты создала то, что хотела, ну или что-то на это похожее. Рассеивание потоков от дверного проёма – прямое тому доказательство. У тебя даже на долю секунды получилось воссоздать проход, вот только тебе не хватило концентрации удержать его до полного открытия. Так что можешь собой гордиться.

– Правда? – обрадовалась принцесса, – Всё не так плохо?

– Уверена, что через полсвета ты уже не будешь нуждаться в моих уроках и самостоятельно начнёшь познавать новое измерение.

– Дэни, – прозвучал другой девичий голос, – а что это вообще за другое измерение? Илейф и впрямь может создавать там абсолютно всё, что пожелает?

На большой кровати, застеленной меховым одеялом из тканей изумрудного цвета с привычной вышитой эмблемой Княжества в виде окровавленной розы, лежала Лайла, листая небольшую книжку, и играя своими маленькими ножками, задрав их кверху. Юная княгиня присутствовала на каждом занятии Дэни и Илейф, подбадривая последнюю, так как принцесса оказалась слишком ранимая даже к собственным неудачам. Вообще Илейф и Лайла с самого начала света Масата постоянно находились вместе, редко отходя друг от друга, так как наконец-то нашли то, чего им обеим так сильно не хватало в прошлом. Они нашли настоящую дружбу, а это является поистине ценной вещью, которую не купить ни за какие деньги.

– Да, Лайла, – кивнула Дэни, – она сможет создавать всё, что пожелает, единственное, что сможет её ограничить, так это её собственная фантазия.

– Поверь, Дэни, с фантазией у неё как раз-таки всё в порядке, – засмеялась Лайла, – просто по ней так сразу и не скажешь… Эх, на самом деле я даже немного завидую.

– Не печалься, Лайла, – улыбнулась Илейф, – я обязательно буду брать тебя с собой, воссоздам в том измерении и твои фантазии тоже.

– Мы говорим совершенно о другом измерении, – объясняла Дэни, – другой вселенной, если быть точнее. Тебе стоит учесть то, что любая другая вселенная живёт по совершенно иным законам, а в некоторых случаях даже не поддаётся восприятию нашего разума. Так что даже гуляя по измерению созидания, необходимо быть крайне осторожной… Однажды я там застряла, не могла вернуться домой, в то время как здесь прошло довольно много времени. Это один из немногих примеров ожидаемых сюрпризов.

– Ого, – удивилась Лайла, – даже подумать не могла, что могут существовать другие вселенные. И много их?

– Никто не знает. Это слишком сложный вопрос, наша гильдия знает только о нескольких: наша вселенная, измерение созидания, измерение хаоса, а также то загадочное измерение, что в последнее время так часто донимает Междумирье.

– Что ещё за измерение хаоса?

– Тут я тоже не смогу тебе ответить. Декарн так и не смог его изучить, так как оно оказалось слишком опасным и недружелюбным. Один из бывших членов нашей гильдии имел крепкую связь с тем измерением, подобно тому как я и Илейф имеем с измерением созидания.

Её разговор прервал звук урчания желудка, который принадлежал принцессе. Илейф стыдливо схватилась рукой за живот и мгновенно покраснела из-за неловкости, чем только рассмешила Лайлу и вызвала понимающий взгляд у Дэни.

– Тут нечего стыдиться, малышка, так уж сложилось, что даже разовое открытие разлома сжигает огромное количество питательных веществ в нашем теле. Так что на твоём месте я бы откармливалась как можно больше, особенно в твоём случае. Слишком уж ты у нас худенькая. Эй, Габриал, пошевеливайся со своим пирогом, у нас от запаха уже слюнки текут.

Помимо трёх девиц в покоях принцессы Илейф присутствовала ещё одна не менее интересная персона. Двухметровый здоровяк Габриал устроил на столе перед кроватью, на которой лежала Лайла, целое кулинарное представление, напялив на себя нелепый кухонный колпак и белый фартук, который был явно ему маловат, особенно это было видно на фоне больших мышц рук. С первых дней нахождения во дворце громила зарекомендовал себя перед княгиней как истинный любитель изысканных блюд, а также как рассказчик невероятных и смешных историй о собственных приключениях.

– Ха-ха-ха, – развеселился белокурый Габриал, – ещё бы у вас, мои хорошие, от подобного запаха не потекли слюнки. На данный момент я творю настоящую историю в области кулинарии! Этим рецептом со мной поделился один страшила-великан, живший на окраинах золотых лесов. Местные лоэра так сильно просили меня разобраться с чудовищем, что даже и подумать не могли, что бедолага отлично разбирается в готовке.

– И что же с ним случилось? – спросила Лайла.

– Пристроил его на кухню в замке Златоградья, его стряпня пришлась всем по вкусу. Так что всё у него хорошо, ха-ха-ха! – неожиданно Габриал с задумчивым видом почесал голову, – Было до того момента, пока он не распробовал мясо придворных… В общем, как вы поняли, визит в союз трёх торговых городов для меня закрыт.

На столе находилась небольшая металлическая пластина, на которую был приделан плоский изумрудный камень ампликата, из него выходило несколько небольших магических огоньков, что подогревали стальную закрытую ёмкость для пирога, держащуюся на специальной подставке. Ради этого Габриал перетащил сюда целую миниатюрную кухню, так как слишком серьёзно подошёл к просьбе Декарна о защите девочек, и старался лишний раз не оставлять их без присмотра. Пока мясной пирог с хрустящей корочкой, источающий невероятный аромат, томился в специальной ёмкости – жизнерадостный Габриал напевал мотив какой-то песенки, и размешивал ложкой жёлтый соус в тарелке, удерживая её словно младенца.

– У тебя ничего не меняется, стараешься сделать лучше, а выходит только хуже, – помотала головой Дэни, – просто скажи сколько нам ещё ждать.

– Творцу не стоит задавать подобных вопросов, женщина. Еда будет готова к подаче только тогда, когда творец решит, что время пришло. Так что я только ограничусь ответом: совсем скоро.

– Дэни, с вами всё хорошо? – обеспокоенным взглядом посмотрела на неё Илейф.

– От чего такой вопрос?

– Сегодня вы пытаетесь выглядеть весёлой, но… Просто я вижу, когда кому-то грустно.

Дэни перестала притворяться, улыбка ушла с её лица.

– Один мой друг, который вернулся с севера, сейчас находится в очень плохом состоянии. Он чуть не погиб и пока что не приходит в себя.

– Ваш друг? – уточнила Илейф.

– Да… Очень близкий сердцу друг.

– Мне очень жаль, Дэни, – у Илейф был виноватый вид, – простите, что я отвлекаю вас этими уроками. Вам нужно находится рядом с ним.

– Не нужно извиняться, здесь я хотя бы приношу пользу… Всё в порядке.

– Я слышала, что случилось с Фимой, – сказала Лайла, – мне сказали, что его тело будто бы полностью объяло пламя. Но я думаю, что он выкарабкается, с его-то запасом сил и глупости… Габриал, а ты случайно не прихватил с собой с кухни какой-нибудь десерт?

– Десерт? – Габриал мгновенно замер и удивлёнными хлопающими глазами смотрел на Лайлу, – Юная княгиня желает десерт? Но кто ест десерт в это время вместо вкуснейших первых и вторых блюд?

– Я, – с гордостью ответила Лайла, – просто мне не очень хочется мясо. Я бы съела чего-нибудь сладенького.

– Моя оплошность, – здоровяк заметно расстроился, сдёргивая колпак, – нужно было заранее спросить о пожеланиях моих маленьких правительниц.

– Ну ладно, ничего страшного, я поем позже. И даже не вздумай бежать на кухню, она на первом уровне дворца.

– Я сделаю это быстро, более коротким путём.

– Не смей прыгать с балкона! – забеспокоилась Лайла.

– Но мы всего лишь на четвёртом уровне, вы и оглянуться не успеете…

– Нет! Я и так устала объяснять твои подобные выходки дворцовой страже и новым баронам. Представь какого мне было, когда я рассказывала магистру Бурвину о том, что человек, выпрыгивающий вниз из окон дворца и не пользующийся дверями – это нормально. Лучше уж остаться без сладкого.

– Я этого не позволю, – прозвучал голос на входе в покои.

В открытом дверном проёме стоял мужчина с мечом, закреплённым в ножнах у него за спиной. Светящиеся синие глаза без малейших раздумий давали понять кто именно стоит перед ними. В руке он держал тарелку с малиновыми пирожными. Лайла не сдержала улыбки, радуясь больше не сладостям, а тому, кто их принёс.

– Виктор! – воскликнула княгиня.

Она быстро вскочила с кровати и побежала к наёмнику чуть было не сбив его с ног. Её маленькие руки обхватили крепкое тело наёмника, на что он с большим удовольствием ответил взаимностью, впервые за долгое время ощутив ни с чем несравнимые приятные эмоции от встречи с дочерью. Казалось она совсем забыла о предоставленных ей угощениях и простояла так продолжительное время.

– Наконец-то пришёл, – внезапно её тон стал более суровым, – чего так долго не навещал?

– Были кое-какие проблемы, но я их уже уладил, – оправдался Виктор и протянул ей небольшое блюдце, – так что прими это в качестве извинения.

– Мои любимые, – Лайла приняла у него угощения и сразу же схватила одно из пирожных, откусив кусочек и испачкав губы малиновым кремом, – значит, ты всё-таки запомнил… Ну хватит стоять в дверях, проходи, в ближайшие несколько часов я от тебя точно не отстану.

Княгиня задорной походкой вернулась на кровать, продолжая наслаждаться пирожным, Виктор последовал за ней, но остановился рядом с Габриалом, похлопав его по могущему плечу.

– Привет, здоровяк, – поздоровался он, – как я погляжу, тебе понравилось существовать в роли дворцового иждивенца.

– Ещё бы! – рассмеялся Габриал, – Ни в одном дворце Междумирья я не наслаждался такой свободой действий, как здесь. – Габриал в ответ похлопал по плечу Виктора, из-за чего наёмника немного подкосило, – Я тоже рад тебя видеть, старина. Раз уж ты поприветствовал меня первым и даже соизволил сделать при этом радостное выражение лица, значит я могу сделать вывод, что у тебя в жизни всё прекрасно.

– Хотелось бы в это верить, – пока Виктор разминал место хлопка от Габриала, он стал заметно мрачнее, его взгляд устремился на княгиню, – прости, Лайла, но боюсь, что тебе придётся перекусить в дороге.

Девочка также стала намного мрачнее, так как понимала к чему клонит Виктор.

– Мне обязательно там быть? – спросила она.

– Ты и без меня знаешь ответ на этот вопрос… Твоё решение – твоя ответственность. Былое ребячество придётся оставить в прошлом.

– Понимаю, – кивнула она, – ты пойдёшь со мной?

– По-другому быть и не может. Для этого я сюда и пришёл. Остальные уже находятся там.

– Хорошо, – Лайла положила на тарелку недоеденное пирожное и начала одевать свой изумрудный плащ, сложенный на кровати, – Дэни, Илейф, я покину вас ненадолго.

– Может быть… – хотела было сказать Илейф.

– Нет, вам не нужно на это смотреть. Оставайтесь здесь и продолжайте уроки… Это моё бремя.

– Мне отправиться с княгиней? – спросил Габриал.

– Не нужно, – ответил Виктор, – с ней буду я, так что можешь не беспокоиться.

***

За крепостными стенами к западу от Крова находилась небольшая долина, за которой распростёрлись многочисленные зеленеющие рощи княжеских земель. Именно в этой долине ещё во времена князя Атифа было построено колоссальное сооружение, представляющее собой высокие трибуны, что кольцом охватывали большую показательную арену. В мирные времена здесь проводились турниры, многие могучие гвардейцы и иные воины соревновались друг с другом в боевом искусстве, здесь устраивали дружественные поединки, и всё это на потеху многотысячной толпе зрителей, что охотно посещают подобные зрелища. В другое время данную арену постоянно эксплуатирует княжеское войско, в особенности суровая ударная гвардия, здесь ежедневно проходят тренировки личного состава, с гораздо более жёсткими условиями, чем при праздничных турнирах. Однако именно сегодня данное место превратилось в показательное место смерти, уже успевшее окропиться потоками крови.

Сегодняшний день на арене отличался от всех остальных по многим пунктам, одним из которых можно назвать тот, что практически все трибуны были заняты тысячами алькарских воинов, отблёскивающих на солнце своими чистейшими доспехами из алькарской стали и украшенные синими плащами. Тысячи голубых глаз этих северных громил были устремлены на центр арены, где уже с самого раннего утра не утихала беспощадная бойня. Помимо алькаров здесь присутствовали лишь немногочисленные гвардейцы княжеской гвардии, несущие службу у входов и выходов, а также занявшие свои посты на лестницах трибун, но всё же основной их задачей была охрана ликов от преждевременной расправы. По два десятка ликов и алькарских воинов бились насмерть на круглой арене, каждая пара вела свой собственный поединок, в который не имели права вмешиваться остальные. Награда за победу была только одна – право уйти живым из этого места. Княжеские гвардейцы только и занимались тем, что выносили мёртвые и искалеченные тела четырёхруких существ в помещения под трибунами, где их складировали для дальнейшей кремации, в то время как алькарские воины делали тоже самое со своими павшими, коих пока что числилось гораздо меньше. Глядя на ликов, готовящихся к бою, был виден только страх. Они боялись выходить на честный поединок один на один с алькарами, их одолевали сомнения насчёт собственной победы, их загнали сюда, не оставив никакого выбора, и всё ради того, чтобы расплатиться за грехи своих нескольких соплеменников. Алькары же, напротив, рвались в бой, каждый воин ожидал его с нетерпением, им было плевать на свою жизнь, лишь бы стать непосредственными участниками кровной мести своего народа. От гвардейцев дошли сведения о том, что днём ранее в алькарском войске проходил масштабный жребий, и тем, кому повезло, сегодня выйдут на кровавую арену.

Виктор и Лайла в сопровождении отряда княжеской гвардии пробрались через большой палаточный лагерь алькаров, окруживший всё сооружение арены, и уже поднимались по ступеням на главную смотровую площадку среди трибун. От утреннего жизнерадостного настроения княгини не осталось и следа. Она шагала вперёд и безжизненным взглядом смотрела туда, где сейчас проходили бои. Ей не хотелось этого, но так нужно. Именно по её решению сегодня должны оборваться пять тысяч жизней. Малая плата за предотвращение гораздо большего количества смертей. Так она пыталась себя успокоить. Несколько бездыханных серокожих тел лежало на арене в собственной крови, а физическая сила алькаров никак не могла обеспечить то, чтобы после смерти у трупов сохранился подобающий вид. Отрубленные конечности, вывалившиеся внутренности, растекающиеся лужи чёрной крови и разбитые белые маски, изображающие лица. Зрелище было не из приятных, но Лайла не отводила своего взгляда. Большую проблему ликам доставляло то, что им было запрещено снимать свои маски, так как это может привести к гибели алькарских воинов на трибунах и к возгоранию нового конфликта. Они сражались за счёт своих физических способностей, но сильно уступали закованным в непробиваемую броню голубоглазым громилам, размахивающим своими мечами. Почти все лики использовали короткие клинки, удерживая щит верхней частью рук, а княжеская гвардия также предоставляла им зачарованные серебристые доспехи, чтобы хоть как-то помочь своим соотечественникам. Кому-то из ликов всё же удавалось уклониться от длинных мечей и подобраться к алькарам вплотную и тогда им хватало всего лишь одного точного удара в лицо или шею, чтобы выйти победителями. Хоть лики и уступали физически, но всё же имели завидную ловкость и скорость движений.

– Княгиня Лайла, – как только они добрались до смотровой площадки – Лайлу сразу же поприветствовала Акфим, находящаяся здесь с самого утра вместе со своим отрядом левейцев, – не думала, что вы явитесь сюда… Здесь происходят довольно жуткие вещи.

– Я должна здесь быть, Акфим, – спокойно ответила Лайла.

Помимо левейки, у края площадки княгиня заметила новых баронов: Пеливри Хага и Ок Логаша, а также ещё нескольких придворных лиц и гвардейских командиров. Все они были напряжены, наблюдая за зверством алькарских воинов. На данный момент на арене сражался алькар, орудующий тяжёлым длинным копьём, в другой руке у него имелся короткий стальной молот. Его противником был крупный лик, он, в отличие от сородичей, сражался с помощью четырёх одноручных мечей, которые прекрасно удерживал в руках и без замедлений размахивал, пытаясь попасть по своему противнику. Алькара Виктор узнал сразу, это был воевода Бралкгар Станкалский, которому Виктор выбил клык в корчме Челока. Видимо алькарский командующий наконец заполучил шанс реабилитироваться за поражение наёмнику в схватке с текущим грозным на вид противником.

– Надо же! – со стороны левого подъёма прозвучал очень знакомый грубый голос, – Сама великая княгиня почтила своим визитом подобное зрелище!

Алькарский король Грыкхар Белгардский, могучий алькар, на пару голов превосходящий любого из своих соплеменников, шагал по деревянному полу тяжёлыми шагами своих закованных в сталь ног. Владыка северных земель был в очень приподнятом настроении, за ним следовали его верные подданные в лице воеводы Гаркхаса Дремучного и старейшины Крокхара Толпартского, что словно демон и ангел нашёптывали каждый свои советы. Король занял место у края смотровой площадки, упёршись руками в перила, и заставив попятиться всех остальных присутствующих, за исключением Лайлы. Княгиня и Виктор так и остались стоять рядом с огромным алькаром и наблюдать за сражением.

– Приветствую вас, король Грыкхар, – без эмоций сказала Лайла.

– Пока что это самый зрелищный бой за сегодняшний день, – сказал Грыкхар, – давненько никто не заставлял воеводу Бралкгара так изнурительно размахивать копьём и молотом. Должен признать, что у этого лика есть шансы победить одного из моих лучших воинов. Может заключим пари, княгиня? Поставите ли вы на победу своего верного подданного, что решил не бежать от своей судьбы?

– Это отвратительно. Я не стану заключать пари, когда на кону стоит чья-то жизнь. Если вы так и не поняли, ваше величество, то мне крайне прискорбно, что пришлось пойти на такое решение. И находится здесь, наблюдая за смертью моих подданных, я не желаю. Но должна. Я не нахожу развлечения в подобной жестокости.

– Этим мы с вами и отличаемся, – усмехнулся Грыкхар, – именно поэтому большая часть моих воинов уйдёт с этой арены победителями. Что может быть прекраснее того, чтобы наслаждаться хорошей и честной битвой? Осознавать тот факт, что чья-то жизнь может в любой момент оборваться только лишь по повелению твоего клинка. Постоянно ощущать дыхание смерти, что так сильно жаждет заполучить твою душу. Всё это – прямой путь к совершенствованию, которое и помогает нам, алькарам, выживать и становиться ещё сильнее. Зрелище поля, усыпанного трупами и залитого реками крови, доставляет нам удовольствие, даже если эта кровь чёрная подобно крови этих четырёхруких недоразумений.

– Вряд ли наши интересы когда-то совпадут.

– Согласен, – кивнул Грыкхар, – но кое-кто из ваших приближённых возможно будет со мной солидарен. Верно, наёмник?

Виктор не ответил, чем вызвал смех у алькарского короля. Между тем бой продолжался. Воевода беспощадно размахивал копьём, а также использовал свой молот, когда противник пытался поймать момент и сократить дистанцию, всё это сопровождалось бурным кличем тысяч алькаров на трибунах. Лик в свою очередь начал сдавать позиции, было видно, что он выдыхается и совсем скоро у него совсем не останется сил. Он это прекрасно осознавал, а потому решил пойти на рискованный шаг. Лик выбросил пару своих мечей, чтобы было легче сражаться с парой других, и вновь предпринял попытку подскочить к Бралкгару, попутно уклоняясь от копья. У него почти получилось, лезвие меча почти достигло лица алькара, но тот схватил его голой рукой, заранее выпустив свои копьё и молот, а после точно также блокировал и второй меч. Кровь стекала по ладоням воеводы, но тот лишь улыбнулся, так как этим самым его победа была предрешена. Он ударил лика своей головой, защищённой стальным шлемом, после чего противник упал на землю, и алькар немедля поднял копьё и вонзил его в брюхо лику. Бедолага закричал от боли, извивался на земле, когда воевода продолжал прокручивать древко, из-под маски и её глазниц хлынула чёрная кровь. Следующим движением воевода поднял лика, насаженного на копьё, и вонзил оружие другим концом в землю, оставляя врага подвешенным на нём. На этом ничего не кончилось, по мнению Бралкгара такая смерть была слишком лёгкой. Он поднял свой молот, а затем под усилившийся клич толпы со всей силы ударил им по голове своего противника. После такого удара от части тела лика не осталось ничего, кроме осколков маски и кусков плоти, разлетевшихся по арене. Воевода, заляпанный чёрной кровью, поднял свой молот вверх и победоносно взревел, получая взаимность от своих соплеменников на трибунах. На Лайле совсем не было лица, она продолжала смотреть даже в самые ужасные моменты данного поединка.

– Вот так воевода Бралкгар! – обрадовался король Грыкхар, – Всё-таки я никогда не ошибаюсь в тех воинах, которым дарую высокие титулы.

– Этого великого воина избили до полусмерти в грязной дыре Челока, оставив без клыка, – недовольно подметил воевода Гаркхас.

– Хочешь сказать, что я ошибся? – злобно посмотрел на него Грыкхар.

– Нет, мой король. Этот самородок из Станкала показал, что ещё на что-то годен.

– Почему выходцы из Дремучника так сильно недолюбливают воинов из западных баскатов?

– Есть свои причины.

Двое гвардейцев вышли на арену и унесли изувеченное тело погибшего лика, а это значит, что сейчас начнётся бой между новыми лицами. Виктор не думал, что так скоро увидит внизу знакомую белую маску. Из тёмного прохода под одной из трибун вышла пара фигур, одна из которых имела невысокий рост и три руки, а вторая была облачена в чёрный алькарский доспех. Шила двигалась к центру арены, Тайфор сопровождал её, так как от ближайших алькарских воинов можно было ожидать чего угодно. Он также о чём-то разговаривал с ней, наверняка, инструктируя перед предстоящим боем, предлагая ей тактику для решительной и лёгкой победы. Ликующий возглас алькаров сменился на ярость, каждый воин узнал в Шиле ту самую убийцу короля, которую Грыкхар Белгардский лишил одной из рук, проявив тем самым единственный случай милосердия за всю свою жизнь. Каждый алькар желал сегодня увидеть её труп, в том числе и сам Грыкхар.

– А вот и тот самый поединок, ради которого стоило вытерпеть многолетнее ожидание, – с презрением и злобой Грыкхар смотрел на Шилу, – кого ты выставил против неё, Гаркхас?

– Дортгана Белгардского, – ответил воевода, – всадник на криках. Лучший из лучших.

– Он сумеет разорвать на куски эту тварь?

– Не сомневаюсь.

– Сейчас мы это проверим, воевода.

Выход Шилы на арену кардинально отличался от всех остальных тем, что приковал к себе пристальное внимание всех собравшихся. Все поединки внезапно прекратились. Хоть и ненадолго, но кровопролитие было остановлено. Из-за масок всех остальных ликов было невозможно определить эмоции этих существ, но и так было ясно одно: своими тёмными глазницами они смотрели на Шилу с ненавистью, из-за того, что её ошибка прошлого стоила жизни тысячам их сородичей в настоящем. Злоба на арене просто зашкаливала, в её центре стояла низкорослая покалеченная убийца, которая вряд ли испытывала какой-либо дискомфорт в данный момент. Такой вывод Виктор сделал, основываясь на тех знаниях о Шиле, что он успел приобрести за дни знакомства, с тех самых пор, как они забрали её из пустыни.

Злобный рык алькаров вновь сменился на ликующий, а значит на арену вышел противник Шилы. С виду это был самый обыкновенный алькарский воин, с головы до ног закованный в блестящие стальные доспехи, но ростом и комплекцией превосходил большинство своих соплеменников, немного недотягивая до самого короля Грыкхара. Он шагал в самый центр арены, вытащив из ножен огромный тяжёлый меч, способный с лёгкостью разрубить Шилу напополам, если остриё настигнет свою цель. В этом бою не должно быть даже самых малейших ошибок. Все зрители и все сражающиеся замерли в ожидании главного поединка дня.

– Ну и бычара, – взглядом своего единственного глаза Тайфор оценивал алькара, – единственное, что сможет тебя спасти, так это надежда на его медлительность. Алькары хоть и сильны, но их движения зачастую скованны из-за доспехов, так что ты должна этим воспользоваться?

– По сути, ты прав, – согласилась Шила, – но как именно я должна этим воспользоваться?

– Издеваешься? Мы это уже проходили! Просто вспомни тренировки.

Он сунул обе руки себя за пояс и вытащил из ножен пару небольших изогнутых кинжалов, чьи лезвия светились магией хаоса, подобно клинкам стражей Челока.

– На твоей стороне скорость, – Тайфор вручил кинжалы Шиле, – попытайся подобраться к нему после первого же взмаха мечом и атакуй лицо.

– Это же его убьёт! – она возмутилась словно ребёнок, чем вызвала очередное раздражение у Тайфора.

– Хватит строить из себя идиотку. Это бой насмерть! Этот алькар освежует твоё тело без каких-либо сожалений, значит ты должна ответить тем же! Любая попытка милосердия может стоить тебе жизни.

– И всё-таки.

Тайфор вздохнул, понимая бесполезность дальнейшего спора.

– Твоё оружие зачаровано Декарном, так что пользуйся такой привилегией. Доспех алькаров больше всего уязвим на изгибах, там, где они защищены лишь кольчужной сцепкой.

– Спасибо, – весёлым голосом сказала Шила и быстро зашагала навстречу своему противнику.

Спустя несколько секунд лик и алькар встретились лицом к лицу. На удивление Шила вела себя слишком спокойно, она остановилась всего в нескольких метрах от воина и ожидала его дальнейших действий. Виктор пытался хоть как-то оценить её шансы на победу против алькарского всадника, ведь не каждый воин обладает такой силой, чтобы забраться на вершину карликовой горы Белгарда и попытаться не просто оседлать крика, но и приручить этих крылатых убийц. Многие алькары лишились жизни, дабы испытать себя, и сейчас один из более удачливых всадников получил честь разрубить на куски убийцу своего прошлого короля.

Алькары никогда не выделялись своей многословностью или любезностями, а потому пауза продолжалась недолго, чернокожий громила взревел, схватил свой меч обеими руками и бросился в атаку, надеясь разрубить Шилу на ходу. Не прошло и минуты, как вся арена утихла. Рыкгард Белгардский никак не рассчитывал увидеть то, что произошло прямо на его глазах. У алькарского воина были все шансы на победу, нужен был лишь один единственный удар, а такой точно рано или поздно, но появился бы, ведь Шила не могла уклоняться вечно. Но алькар успел произвести только лишь один взмах. Как только лезвие меча прошло выше головы лика, Шила с невероятной прыткостью мигом сократила дистанцию с алькаром и проскользнула у него под ногами. В следующий момент воин застонал и упал на колени, по его стальным поножам уже стекала кровь. Своими кинжалами Шила успела рассечь кольчужную защиту на изгибах задней части коленей и добралась до плоти. Алькар не спешил погибать, меч по-прежнему крепко лежал в его руках, он вновь пытался сделать взмах, чтобы атаковать врага сзади, но почувствовал резкую боль в области локтей. Очередная кольчужная защита, но на сей раз на руках, не выдержала зачарованного острия кинжалов, и теперь противник оказался практически полностью обездвижен. Декарн очень постарался, когда зачаровывал оружие Шилы, поэтому следующим мощным ударом ей даже удалось пробить верхнюю часть нагрудника и вонзить кинжал в плечо алькара, вызывая у того громкий болезненный стон.

Побеждённый и опозоренный воин лежал на земле, истекая кровью, он не смог исполнить волю своего короля, не смог отомстить за убийство его отца, а потому мог смыть такой позор только кровью. Презренный лик стоял над ним, черные глазницы белой маски смотрели в его голубые глаза, он не мог догадаться о её дальнейших действиях. Никто не мог этого предугадать. Шила просто могла перерезать ему горло, тем самым дав очередную громкую пощёчину всему алькарскому народу, но вместо этого просто развернулась и отправилась назад к Тайфору. Тишина продолжалась ещё какое-то время, после чего недовольные алькары вновь зашумели, они рычали и били кулаками в нагрудники, все они желали увидеть брызги чёрной крови. Гвардейцам пришлось встать в более плотную стену, так как они опасались, что чернокожие громилы попытаются вырваться на арену и самолично убить лика, но этого не произошло. Победа в поединке священна для алькаров, они уважают только битву один на один, и вынуждены уважать победителя, однако никто не мог сдерживать недовольства, которым всё и ограничилось.

– Благородно, – сказал Тайфор подошедшей к Шиле, – но я не одобряю такие методы. Если кто-то скрестил свои мечи в битве насмерть, значит, один из них должен умереть.

– Но ведь у меня не было меча, – удивилась Шила.

– Хватит меня бесить, ты поняла, что я имел ввиду. Хотя, хрен тебя знает.

– Больше ни один алькар не должен погибнуть от моей руки, – печально сказала Шила, – я не хочу, чтобы нечто подобное произошло вновь.

– Тебе нужно было убить его хотя бы из милосердия. Жизнь этого воина отныне не стоит ни гроша, он станет изгоем, а такие на севере заканчивают слишком плохо… Ладно, пошли отсюда, считай, что ты выиграла себе ещё несколько лет жизни, пока не вляпаешься в очередное дерьмо.

Грыкхар Белгардский смотрел вслед уходящей убийце своего отца, но злобы у него не прибавилось, что Лайла сочла слишком странным. Княгиня ожидала того, что король начнёт крушить всё вокруг, возможно даже сбросит вниз своего воеводу, который выставил против лика недостаточно сильного противника. Возможно даже нарушит договор и примется утолять свою жажду крови за счёт жизней несчастных ликов. Но ничего из этого не произошло. Он просто смотрел вслед Шиле, а воевода Гаркхас и старейшина Крокхар нервно ожидали от него хоть каких-нибудь слов.

– Повезло, – только лишь и произнёс Грыкхар.

– Мой король, – обратился к нему воевода, – мы просто позволим ей уйти?

– Бой окончен, воевода. Она победила. И в этом твоя вина. Нужно было мне самому подобрать кандидата для поединка.

Король потерял интерес к дальнейшим боям и отравился вниз с площадки, но внезапно остановился и посмотрел в центр арены, где до сих пор лежал один из его воинов, истекая кровью.

– Уберите его, – спокойно отдал он приказ.

Грыкхар покинул это место вместе со своими советниками, между тем бои продолжились. Озверевших от последнего поражения алькаров поразила жажда крови, они бросались на своих противников, не думая о защите, напарывались на острые клинки, но всё же хватали жертву и убивали голыми руками. Для ликов начался самый настоящий ад, который им нужно было пережить. Лайла больше не могла смотреть на это со спокойным выражением лица, от увиденного она закрыла глаза и была готова простоять так до самой ночи, лишь бы не видеть этого ужаса. Капитан левейской гвардии Акфим заметила это и попыталась увести княгиню, взяв её за руку, но девочка не сдвинулась с места. Она не могла показать слабость перед собравшимися.

Лики сражались за свои жизни, как только могли, алькары продолжали наседать, они разбивали им маски, кто-то даже погибал, увидев их незащищённые лица, кому-то громилы, повалив на землю, начинали отрывать конечности. Всё это сопровождалось ужасными криками агонии, что заполонили всю арену. Данное зрелище ужаснуло даже стойких гвардейцев княжеской гвардии, переживших битву при Нумне, одни лишь алькары кричали с трибун и требовали больше крови, больше зверств над ненавистными ликами. Вот оно, настоящее безумие. Виктор пристально наблюдал за происходящим, и слишком поздно осознал, что с ним начинает творится что-то неладное. Будто бы он и сам превратился в кровожадного алькара, но одного лишь лицезрения крови ему оказалось мало. В нём просыпался монстр. Жажда крови поглотила его целиком, он готов был стать частью всего этого безумия, он желал этого. Вновь атаковала головная боль, кровавая пелена затмила разум, всё начало происходить как во сне, но он не мог оторвать своих глаз от поединков. Больше крови, больше смерти, не нужно ничего кроме этого. Рука сама потянулась к рукояти меча на спине, но внезапно его взгляд остановился на Лайле, что так и продолжала стоять у края смотровой площадки, сжимая глаза от ужаса. Кровавая пелена на секунду исчезла, он осознал, что от большой ошибки его отделяют лишь мгновения. Виктор опустил взгляд, старался больше не смотреть на арену, но вдруг заметил кое-что гораздо хуже. На коже правой руки уже начинали проявляться загадочные чёрные узоры. Наёмник развернулся и поспешил убраться от лишних глаз, отталкивая в сторону гвардейцев, охраняющих Лайлу.

– Ты куда собрался, наёмник? – крикнула ему вслед Акфим, – Ты ведь сопровождал княгиню.

– Виктор? – взволнованная Лайла обернулась, отыскивая его испуганными глазами, ведь она не желала оставаться здесь без него.

– Я скоро вернусь, – на ходу сказал он, спускаясь с площадки.

Успев добраться до нижних ярусов, Виктор укрылся за одной из трибунных балок, где из живых существ могли быть разве что крысы, поселившиеся здесь целой колонией, а значит можно не сдерживаться. Кровожадность и гнев поглотили его рассудок, он принялся колотить кулаками по древесине, разбивая правую руку в кровь, чтобы хоть как-то утолить эту жажду, но получалось не особо удачно. Чёрные татуировки уже полностью охватили его правую руку и предплечье левой, а также часть лица. Когда же эта чертовщина закончится? Что могло произойти, достань он свой клинок там, наверху? Виктор поставил под угрозу свою дочь, на что нельзя просто так закрыть глаза. Послушать Декарна и прийти в столицу было ошибкой. Впредь такого допускать нельзя, иначе может случиться непоправимое. Нужно как можно скорее разобраться с этим недугом.

Разбив часть опорной балки, Виктор опустился на колени и сильно упёрся лбом в твёрдую поверхность, просидев так некоторое время, пока жажда крови не начала уходить. Это происходило не сразу, но спустя несколько минут он открыл глаза и увидел, что злополучные татуировки исчезли. Всё закончилось, но испытания всё ещё впереди. Нужно вернуться к Лайле, он обещал, что не оставит её одну посреди этого кошмара. Придётся всё вытерпеть, но наблюдать за поединками теперь небезопасно, это вновь может разбудить в нём монстра. Он достал из кармана перчатки, чтобы скрыть разбитую руку, привёл себя в порядок и отправился наверх, надеясь, что княгиня вскоре пожелает вернуться в город.

***