Читать книгу Вся надежда – на Сталина! Уроки вождя - Владимир Кашин, Владимир Анатольевич Кашин - Страница 10

– Заходи, заходи, Лаврентий! Что у тебя сегодня?

– Я вам как-то уже говорил – о ситуации по нашим границам. Тревожная ситуация – надо признать. Мы тут подготовили справочку…

– Да, такой изоляции у нас давненько не было. Со времен, кажется, Ивана Грозного. Хорошо, что хоть дани сейчас никому не платим.

– Да как сказать. «Сечевикам» на Украине, платим такую дань. Газом, к примеру. И другим…

– Да вроде с этим уже разобрались?

– Да нет. Далеко до этого! В общем, вот что у нас получается. Мы фактически имеем, по нашим границам, три отдельных театра…

– Военных действий?

– Пока – нет. Слава Богу! Но – иногда совсем близко к этому. Кстати, если взять Юг – то там постреливают довольно бодренько. Но это у нас – четвертый театр. Мы его сейчас рассматривать не будем, тут особые условия.

– Намекаешь, что нам с тобой пора сливаться обратно в Грузию? И начинать там – всё с начала?

– Ну, вообще-то, нет таких крепостей, которых не могли бы взять большевики! Поэтому…

– Вот, помнишь Ильича? Это – правильно. А что он говорил во время интервенции? «Надо разорвать кольцо блокады! Найти в нем слабое звено – и рвануть за него покрепче!»

– Вот я к этому и веду. Итак, начнем с самого простого. Север.

– Во как! С Севером у тебя – всё «просто»!

– Относительно. Просто потому, что здесь «игроков» – раз-два. И обчелся.

– Давай считать.

– Перечисляю. Мы, США, Канада и Норвегия.

– И всё? А Дания? А Великобритания?

– Канада – это сейчас не Англия, наш вечный соперник, а США. Наш в прошлом – хороший партнер и, временами, союзник. Союзник без всякой задней мысли. Например – при Рузвельте.

– Ну, насчет Рузвельта – не надо упрощать. До Тегерана с ним приходилось много спорить.

– Согласен. Дания, это – тоже США.

– Через НАТО?

– Да нет. Де-факто, Гренландия сейчас полностью контролируется американцами. Трамп даже как-то высказался: «А не купить нам этот остров у Дании?» С намеком: не отдадите за деньги – заберем так! По факту, я бы и Канаду сбросил со счетов. А может – и Норвегию.

– Мы и США. Всего два «игрока»? Не очень весело, так?

– Но и США здесь могло бы не быть. Если бы мы не продали им Аляску. Или – продали бы Аляску кому-нибудь еще!

– Великобритании – кому же еще!

– Нашему извечному врагу – имеете в виду? Не лучший вариант. Но вот давайте вернемся к истории Русской Америки. С кем мы граничили в самом начале? Когда США еще не добрались до Тихого океана? С Испанией. А за Испанией – маячила Франция. Но и та, и другая – в покупатели для Аляски явно не годились.

– А – другие варианты?

– Да не было других вариантов. Или – ты имеешь в виду евреев? Перевести туда Еврейскую АО? Образовать там государство Израиль?

– А что – неплохая идея. Золото евреи любят, да и нефть им бы не помешала. И палестинцам туда – далеко ехать. А что, была у Ильича такая идея? Когда он с Бундом воевал?

– Не знаю, он мне об этом не говорил. Про Мадагаскар – был как-то разговор. Мальту кто-то предлагал. А про Аляску – не было разговора.

– Но про золотые унитазы при коммунизме он как-то говорил. И Аляска как раз была бы в строку.

– Вот ты бы и подсказал эту мысль Троцкому. Вместо Мексики. Там бы вы с Павлом его не достали.

– Ну, не скажите. У Судоплатова с Эйтингоном на этот случай была точно припасена парочка коммандос из индейцев. Типа – Ястребиный Глаз и Железный Коготь.

– Не знал ты Льва Давыдовича, Лаврентий. Он бы этих ребят моментально переформатировал в индейскую секцию своего Интернационала.

– Возможно. Но я – о другом. Если вы помните – в мире не одна ведь только Британская империя. Есть и другие.

– Да, про японцев ты хорошо напомнил. Действительно, взять их северную экспансию – Сахалин, Курильские острова. А там – и Камчатка рядом. А через Чукотку легко и на Аляску перебраться. Вот если бы царь предложил им вместо Кореи – Аляску, то, может быть, и войны бы с японцами не было. – - Но это ведь – давно было.

– Верно. Но была ведь и Германская империя. А потом – Третий Рейх. А мечта Гитлера была – повалить Британскую империю. И он рассчитывал добиться этой цели – через Индию. И хотел обсудить этот проект с Молотовым. А Молотов без вашей санкции на это решился.

– И зря. Может быть, таким путем удалось бы притормозить Гитлера еще на год-два.

– А потом вы сами заняли пост Предсовнаркома, вместо Молотова. Но было уже поздно. А если бы вы вместо Молотова поехали на встречу с Гитлером? – - Скажем, в Брест? Или – в Нарву? Тут трудно сказать что-то определенное. Но я, конечно, подумал бы о каких-то альтернативах. Если бы это могло помочь избежать войны.

– Так вот вам – альтернатива для Гитлера! Он просил помочь попустить его дивизии в Индию. А вы предложили бы ему – дорогу на Аляску!

– А в чем смысл?

– Да это уже очевидно! С американцами бы немцы разобрались быстро. У американцев и с японцами не очень получалось, а Роммель им явно не по зубам. С Аляски немцы бы приставили пистолет к виску сразу и Англии, и США. Плюс – вышли бы на прямой оперативный контакт с японцами. Плюс – нефть, которая нужна и немцам, и японцам. Плюс – выход в тыл ко всему Тихоокеанскому флоту США.

– Но тогда мы сразу бы лишились всех наших союзников!

– Кого? Франции? Она уже была на стороне Гитлера. А если не воевать с Гитлером, то нам и союзники никакие не нужны.

А зачем Гитлеру воевать с нами – если можно просто торговать? И, потом, он же искал нового фронта. В Европе он уже все покорил. Британские острова сами по себе его не очень интересовали. А тут он выходил на Тихоокеанский театр действий! И очень удачно – прямо в тыл США и на прямой путь к Латинской Америке.

И ради этого Германия вполне могла построить дорогу до самой Аляски – через нашу территорию. Такую дорогу – через нашу Среднюю Азию, в Индию – немцы нам уже предлагали.

– Сейчас такую дорогу построили китайцы.

– Ну да! А чем эти китайцы лучше немцев? А дорога на Аляску, через Сибирь и Дальний Восток, была бы под полным нашим контролем!

– Но, ведь чехословацкий бунт…

– Но вы вспомните, в каком состоянии была тогда Россия! И, потом, мы нашли решение тогда для транспортировки польской армии Андерса!

– Да, я помню. Мы приняли решение перевозить войска и вооружения отдельными эшелонами, с существенным разрывом во времени и в пространстве.

– Ну вот. То же самое мы могли бы предложить и Гитлеру. Несколько месяцев перевозить только вооружения, накапливать их на Камчатке и Чукотке, под полным нашим контролем. А потом начать перевозить войска. Но снабжать их оружием только перед самым десантированием на Аляску.

– Но нам пришлось бы тогда держать там крупные силы.

– Так они у нас и были! И даже – в избытке, если бы у нас не было войны в Европе.

– И все – риск велик. Ведь по этой же дороге Гитлер мог напасть и на нас!

– А зачем? Ведь немецкие генералы не хотели воевать с Россией. Они вообще не хотели воевать в снегах и льдах! И не забывайте, что они могли также использовать и короткий морской путь на Восток – даже без союза с нами, просто при нашем нейтралитете.

– Да, военный расклад получился бы тогда совсем другой.

– Но почему – именно военный? Ведь тогда перед американцами встала бы необходимость воевать на два фронта: на Тихом океане – против Японии и Германии и в Атлантике – за Англию. А в США многие воевать вообще не хотели. И тем более – воевать за Англию!

Поэтому, представьте себе, что, заняв Аляску (практически бескровно), Гитлер предложил бы Америке мир. Так, как он это сделал с Францией.

Мир – на приемлемых для США условиях. Например, при согласии на присоединение к США Канады. Или – еще и Австралии. А также – Сингапура, Гонконга, и т. д. Да, Британской империи пришел бы конец. Так это все равно так и случилось!

– Это – верно. Произошло бы то, что как раз мы сейчас и видим. Только – много раньше и без военных действий.

– Ну да! Вообще – без всякой мировой войны! И без всех этих жертв и разрушений.

– Но у тебя получается – что вся вторая мировая война велась только ради сохранения Британской империи!

– Ну да! И главное – что все из этого ничего не вышло! Я имею в виду – для британцев.

– Так, так. Пути истории – неисповедимы, но конечный результат…

– Все равно – предопределен! И СССР бы – сохранился! Без всяких этих горячих и холодных войн!

– Ладно. Так что мы имеем сейчас на Севере? Два игрока, Россия и США. И вопрос в том – мы воюем или сотрудничаем?

– Не совсем так. Мы видим здесь еще одного игрока.

– Кого это еще?

– Китай. И мы прямо сейчас должны определиться, как относиться к этому новому игроку. А это зависит, в свою очередь, от того, в какую игру мы будем играть на нашем восточном театре!

– Вот оно что!

– Но это – позднее. А сейчас вернемся в Европу. Это – наш западный театр. И на нем, похоже, у нас не осталось ни одного союзника!

– Но как мы к этому пришли? Что, никто ничего не видел?

– Две основные причины. Первая – это развал СССР. Вторая – это превращение Украины в нашего противника.

– Ну, так это Микитка все прохлопал! Как вы с Вячеславом могли его прозевать?

– Простите, товарищ Сталин, один человек не мог бы так все развернуть. Давайте посмотрим, с чего все это начиналось. И кто к этому руку приложил.

Вот – один пример. Как Франция вообще вошла в число победителей и даже получила еще зоны оккупации в Германии и в Берлине? Да, с де Голлем у вас был хороший контакт, но – «лидеры приходят и уходят, а…

– Я говорил – «фюреры».

– Это – одно и то же. И, теперь – почему именно Франция? А не Италия, например? Ведь итальянцы тоже потом объявили войну Германии. Так же – и Финляндия.

– Но Франция начала войну на стороне союзников!

– Но тогда – Греция! Почему бы не дать зону оккупации в Германии Греции?

– Ну, греки мало, что сделали.

– Но тогда – Югославии, сербам? Ведь из-за них немцы отложили нападение на нас почти на месяц!

– На Тито трудно было тогда полагаться. Ты же мне докладывал, что его контролируют англичане.

– Ну, тогда – Белоруссия!

– Да ты что? Две зоны – на СССР? Никто бы не согласился!

– Почему? Белоруссия – такой член ООН, как и Франция. Белоруссия больше всех пострадала от немцев. И Черчилль очень не хотел давать отдельную зону французам.

– Черчилль бы не согласился и на Белоруссию!

– Но Черчилля можно было легко продавить.

– Как?

– Примером Польши. Польша не просто получила какие-то временные зоны оккупации, она прирастила свои территории за счет исконно немецких земель. Но вы можете сравнить действия, например, партизан – польских и белорусских? И, согласитесь, если бы белорусы получили в Германии свои зоны – вместо французов, тогда расклад сил в Европе был бы другой. прав

– Но мы бы тогда в конец рассорились бы с союзниками.

– Но с англичанами мы и так рассорились. А на американцев у нас был свой рычаг давления – участие в войн против Японии. Ведь мы могли просто забрать себе Сахалин и Курилы, и не сильно беспокоить «квантунцев». И американцы этого сильно опасались.

Но пойдем дальше. А дальше – Украина! Вот вы говорили про Хрущева. А кто включил в состав Украины земли, населенные русскими? А зачем к Украине присоединили Галицию? Ведь мы не присоединили к Литве или Белоруссии Калининградскую область? То же самое можно было сделать и с Галицией. И тогда мы бы не «забили» в один котел три разные, по сути, нации: русских, украинцев и галицийцев.

– Никто тогда не думал, что вся Украина подпадет под бандеровцев.

– А почему – не думал? Мы ведь после войны плотно занимались Западной Украиной и писали о ситуации в этом регионе.

– Украинский ЦК держал эти вопросы под своим контролем.

– Но ведь эти вопросы – не местного значения! Я хочу напомнить, что этот регион в Россию раньше не входил. Мы проводили там опросы, изучали настроения людей.

– И?

– Картина получалась совсем не однозначная. Ведь там люди, буквально в жизни одного поколения, пережили целую цепь тектонических движений. Вначале – Австро-Венгрия, в которой они были на положении забитых меньшинств, после австрийцев, венгров, чехов и словаков. Потом они попали в Польшу – где их пытались ополячить, с запретом их языка и культуры. Затем они попали в СССР – где их стали усиленно коммунизировать и коллективизировать. И еще – рекрутировать в ряды Красной армии.

Но – это длилось недолго. Пришли немцы, которым было на них наплевать. Пленных из местных жителей они распустили по домам. Установили нормы поставок продовольствия и никакой идеологией людей уже не беспокоили.

Потом – немцев прогнали, пришли Советы. Мужчин – опять в армию. Опять – райкомы, опять – колхозы.

Ну и теперь – СССР уже нет, ваши власти – в Киеве. Теперь вам – демократия и свободны выборы. И что они выберут? Сколько вы насчитали у них политических перемен? Пять? Шесть? Не многовато – для людей, живущих неизменно на одном и том же месте?

И вот еще – еврейский вопрос. В Австро-Венгрии евреи жили в крупных городах и в обособленных местечках. Крестьяне-галицийцы с ними как-то не сталкивались.

Но потом они попали в Польшу – с ее жутким антисемитизмом. А тут пришли красные – «жиды» и «комиссары». Потом красных прогнали немцы – с их «окончательным решением еврейского вопроса». С немцами пришли поляки – и еврейские погромы.

Но вот прогнали и немцев. И вернулись евреи – и в Польшу, и в Галицию. И опять – как коммунисты, и как комиссары.

Но вот кончились и Советы, и коммунисты. Дали людям свободы. И они стали вспоминать. И оказалось, что лучше всего им жилось при немцах – когда к ним особо не приставали, и когда им не указывали, как им жить.

А кто у них тогда верховодил? Степан Бандера! Вот и стали они все – бандеровцами! А чего другого еще можно было ожидать?

– Ну, Лаврентий, ты тут сильно перегибаешь. Пролетариата, верно, у них не было, но воевали они – достойно и в компартию шли охотно.

– Но, товарищ Сталин, крестьяне ведь везде – одинаковы! Сказали – надо воевать, и они воюют. Слушаются своих командиров, не будешь слушаться – быстро погибнешь. То же и с властью – если от нее никак нельзя избавиться, то надо к ней как-то приспособиться.

А если прежнюю власть кто-то за них уже сбросил, то не грех над ней и поглумиться. Для молодых, особенно – просто развлечение!

– Ну а почему они всю Украину под себя подмяли?

– Да у них не было другого выбора, товарищ Сталин! Дали бы им свою отдельную независимость – они бы и сидели там у себя тихо. Как, к примеру, словенцы или черногорцы. Ведь у них к русским до сих пор – самое хорошее отношение! То же было бы и с русинами, и с прочими галицийцами.

А в новой Украине, где их место – где-то на задворках, им прошло срочно определяться. Или ждать – пока придут новые «комиссары» и будут опять «учить их жизни». Или – сами попытаться стать этим «новыми комиссарами».

А под каким знаменем? Да вот же, есть герой Степан. У него и фамилия – Бандера, то есть – знамя!

Но, конечно, была и внешняя пропаганда. Ее тоже никак со счетов не сбросишь.

В итоге, сами мы с вами, товарищ Сталин, создали такую ситуацию. Надо было либо сразу уничтожать все национальные образования, либо – делиться «по совести». Здесь русские – здесь Россия. Здесь украинцы – здесь Украина. Здесь галицийцы – здесь Галиция. А у них ведь там, в Галиции – чего только не намешано: и русины, и венгры, и румыны, и словаки, и прочие. Но они там раньше как-то уживались – ужились бы и сейчас. А не ужились бы – стали бы разбегаться. Венгры – Венгрию, румыны – в Румынию, и так далее. Но это уже – не наше дело.

А сейчас это все аукнулось и для нынешней Российской Федерации.

– Ладно, это все – надо обдумать. Подготовь для меня подробные материалы. Со статистикой и прочим. А теперь…

– Теперь позвольте ознакомить вас, товарищ Сталин, с нашей запиской относительно нашего третьего театра действий – восточного. Точнее – дальневосточного. Или – тихоокеанского.

– Давай, зачитывай!

– Сейчас! Начну, пожалуй, вот отсюда.

«Необходимо выделить явную непоследовательность во внешнеполитической тактике российских властей: если на западе, перед странами Европы и США тщательно проводится разграничение между советским «тоталитаризмом» и нынешней «демократической» Россией, то на востоке, перед Японией, российская демократическая власть почему-то считает себя связанной обещаниями «культового» Хрущева (но не международно-правовыми документами, пописанными таким же «культовым» Сталиным).

А разница между ними только в том, что последний никогда не жертвовал интересами страны, даже по идеологическим причинам, а первый, ища популярности, особенно, за рубежом, мог об этих интересах иногда и забывать.

Возвращаясь к нынешней ситуации, можно сказать, что она не выглядит хуже, чем это было во времена Хрущева: тогда у нас были плохие отношения со слабым Китаем, и мы пытались «подружиться» с сильной (особенно, учитывая поддержку США), Японией, а сейчас у нас хорошие отношения с сильным Китаем и не самые лучшие с уходящей на второй план Японией. То есть – совсем не та конфигурация, которая бы требовала от нас уступок любому игроку в этом регионе.

Более того, тенденции умиротворения, намечающиеся сейчас между обеими Кореями, резко меняют баланс сил на Дальнем Востоке и для России было бы непростительным не воспользоваться этой ситуацией. Умиротворенная, а потенциально – и единая – Корея, это – тот игрок, от дружбы с которым выигрываем и мы, и корейцы. При этом нужно иметь в виду следующее.

Во-первых, из всех стран в этом регионе именно с Кореей у России всегда были хорошие отношения. В 1905 году Россия воевала с Японией именно из-за Кореи. Россия, в отличие от Японии и Китая, никогда не стремилась колонизировать Корею. Корейцев много жило в России и, в отличие, например, от китайцев или вьетнамцев, они стали считать Россию своей родиной. Корейцы всегда были верными российскому государству, и на военной, и на гражданской службе.

А после второй мировой войны, как не удивительно, уважение и симпатии к России продолжались и укреплялись в обеих частях разделенной Кореи.

Во-вторых, как ядерная держава, Северная Корея сейчас является второй военной милой в этом регионе – и сравнивается в этом отношении с китайским гигантом. Япония в этом отношении может полагаться только на американцев, которых японцы не любят как оккупантов, но не знают, как обойтись без них перед лицом таких противников, как Китай и Россия. А тут еще и корейцы, с атомной бомбой и ракетами, которые японцев по историческим причинам всегда ненавидели и продолжают ненавидеть.

В-третьих, Южная Корея на рубеже веков становится мощным экономическим игроком, и не только регионального, но глобального масштаба. Южные корейцы теснят японцев на их традиционных рынках – в США и в ЮВА, и они очень активны и в Европе, где японцы также теряют свои позиции.

И теперь в новой перспективе – единая Корея, с 80 миллионами прирастающего молодыми людьми населения (у Японии – 125 миллионов, но оно и абсолютно сокращается с каждым годом, и в нем еще постоянно падает доля трудоспособного населения), с мощным производственным потенциалом (гражданским – на Юге, и военным – на Севере), с богатыми природным ресурсами (у Японии их совсем нет), имеющая границы с дружественными соседями, с Китаем и Россией – и с самыми плохими воспоминаниями об истории отношений с Японией. Неудивительно, что даже и рядовые японцы все чаще признаются в страхе перед корейцами – и перед южными, и, тем более, перед северными.

А в политике от объединенной Кореи японцы ожидают только самого плохого. Проблема также и в отношениях с США: и Япония, и Южная Корея являются союзниками США, но если Япония в военном отношении целиком зависит от США, то Южная Корея и сейчас более самостоятельна (и для нее нет запрета на вооружения, как у Японии), а после объединения с Северной Кореей она становится военной державой мирового класса.

А для России эти события – хорошая возможность поменять вектор своих отношений на Корею и забыть вообще о существовании Японии. И здесь открывается ряд очень интересных альтернатив, которыми Россия не может не воспользоваться.

Первое – в военно-политической сфере, если и продолжать какие-то переговоры о мире с Японией, то исключительно в формате «+ США (и Великобритания)».

Второе – в экономической области, переговоры о сотрудничество проводить исключительно в региональном формате «Россия – обе Кореи – Япония – Китай». Если Китай нам не предлагает тесной дружбы, то все, что нам нужно, вместо китайцев нам с удовольствием поставят корейцы. Если Япония не хочет делиться с нами своими технологиями и не желает участвовать в развитии нашего Дальнего Востока, то все это мы можем достать у корейцев или через корейцев.

Третье – если мы не упустим возможности наладить доверительные отношения с объединяющейся Кореей (используя исключительные контакты, которые мы имеем с Северной Кореей, и тот задел дружеских связей, который у нас есть в Южной Корее), то мощный выигрыш получат сразу все стороны этого треугольника. Для Южной Кореи, имея соседом дружественную Россию, отпадет потребность в американском «военном зонтике» и она сможет резко сократить свои расходы на оборону. Северная Корея по той же причине может остановить свою гонку вооружения – и обратить освобождающиеся ресурсы на свое экономическое и социальное развитие. Россия может поставить объединенной Корее оборонительное оружие высочайшего класса, что позволит корейцам резко сократить свою армию (армии). А для России – новые экспортные контракты и загрузка предприятий ее ВПК.

Отметим, что корейцы, со своей стороны, крайне заинтересованы в сотрудничестве с Россией. К примеру, корейский автопром со своей продукцией уже с прошлого года вышел на первое место на нашем рынке и обошел российский бренд «Лада» (если считать производство этих моделей российским, а не итало-французским): в 2017 году продажи «Киа» и «Хендай» составили 340 тыс. единиц – против 311,5 тыс. у «Лады».3

Предвидя такие новые возможности, Россия сейчас должна приложить максимальные усилия по ускорения всего процесса умиротворения и объединения обеих Корей. Здесь можно предложить самые разные действия.

Чисто консультативные действия – предложение продвижения объединения Корей по варианту Союзного государства России и Беларуси.

Политическое посредничество – предложение открыть во Владивостоке Дом дружбы Россия-Корея, в котором на нейтральной почве могли бы встречаться, дискутировать, беседовать северные и южные корейцы из самых различных кругов общества. При нем же можно будет организовать и постоянный Центр проблем корейской интеграции.

Развитие экономических связей можно идти по самым разным форматам. Например, развитие в РФ разных инвестиционных проектов с участием «обеих Корей», создание совместных предприятий «Россия-Корея-Корея», формирование свободных экономических зон исключительно для предприятий, бизнеса из обеих Корей, и т. д.