Читать книгу Через рифы и сквозь мифы – 2: на развилках и в тупиках российской не-политики. Полная версия - Владимир Кашин, Владимир Анатольевич Кашин - Страница 4

Во-первых, факт, о котором все как-то забывают. Большую войну в Европе начали Англия и Франция. Именно они объявили войну Германии, а – не наоборот.

Но ведь Гитлер – прирожденный агрессор, он очень хотел мировой войны! А откуда это видно? Ведь до начала Большой войны он не захватил ни клочка чужой земли. Не верите?

Все началось с ввода немецких войск в демилитаризованную Рейнскую область. Но ведь эта область, в которой жили немцы! И было введено на эту территорию всего несколько батальонов и им был отдан приказ: при малейшем сопротивлении – немедленно отступить назад!

Сопротивления не было, были – цветы и приветственные манифестации.

Далее – Австрия. Но ведь там жили немцы! Да и сам Гитлер был австрийцем. И опять – никакого сопротивления не было (правда, канцлера пришлось пристрелить, но это сделали сами австрийцы-наци).

Теперь – Чехия. И опять Гитлер требовал только населенные немцами Моравию и Богемию. И это его требование детально разбирали Англия и Франция. И именно они предложили чехам «не возникать» и отдаться немцам.

То есть – модель была уже отработана. Гитлер требовал возврата Германии земель, населенных немцами (исправления Версальского мира), союзные европейцы эти требования рассматривали и, признавая их справедливыми – удовлетворяли.

Ту же модель действий Гитлер задействовал и в отношении Польши. Польше «версальцы» отдали Померанию (Поморье), раздробив, тем самым, Германию на две части (напомним, что Черчилль потом опять требовал раздробления Германия, после победы над нею союзников, но Рузвельт и Сталин с этим не согласились). Также «версальцы» образовали «Свободный город Данциг», отдав его под управление Лиги наций.

А что делали поляки? Померанию они возвращать Германии категорически отказались. Тогда Гитлер предложил позволить Германии проложить по этой польской Померании транспортный коридор, связывающий Берлин с Восточной Пруссией.

Но поляки и в этом ему отказали. Наоборот, они в нарушение всех международных договоренностей начали притеснять (и вытеснять) в Данциге коренное немецкое население, стремясь превратить его в польский Гданьск. Вам это ничего не напоминает?

А почему поляки так себя вели? Они, что – сумасшедшие? Нет, они считали, что при всех их действиях их надежно прикроют англичане с французами. И они не просто так считали – у них с Англией и Францией был заключен соответствующий договор.

Но тогда, получается, сумасшедший – Гитлер? Зачем он напал на Польшу, зная, что в ответ он получит войну на два фронта?

Нет, Гитлер тоже не был сумасшедший. Он решал свои национальные задачи, он это делал прежде с Австрией и Чехией, и он видел, что, если разумно объяснить свои действия, крупные европейские игроки, Англия и Франция, пойдут ему навстречу.

А почему все пошло не так? Да нет же, всё пошло именно так, как это было задумано. А задумано было – вывести Германию на границу с Россией. И Польшей ради этого вполне можно было пожертвовать.

Поэтому Польшу «подогрели» – заключили с ней союзный договор, а Гитлера уверили – по секретным и полусекретным каналам, что союзники воевать за Польшу не будут. Ну, может быть, «для сохранения лица», они и объявят Германии войну, но воевать – не будут. А чуть позже просто организуют что-нибудь вроде нового «мюнхенского сговора».

Собственно, все так и пошло. Стороны «вошли в войну» и терпеливо ждали, когда будет «прилично» заключить перемирие. Гитлеру же намекнули, что, если он хочет ускорить заключение такого перемирия, ему надо начать войну с СССР.

Но ведь это будет – война на два фронта? Так говорили Гитлеру его генералы, и так думал он сам. И англичанам стоило больших усилий уговорить Гитлера: они-де честные парни, за свое слово отвечают, и как только немцы ударят по СССР, так сразу…

Однако Гитлер и его генералы все еще сомневались. Англичанам пришлось сильно поломать голову, как все же подтолкнуть его в нужном направлении. И опять они применили испытанную тактику.

Гитлера они всячески убеждали, что Сталин только о том и думает, чтобы напасть на Германию. И в подтверждение они приводили факты: что в СССР спешно формируются воздушно-десантные и механизированные корпуса (которые для обороны не нужны), и что по плану милитаризации страны СССР в 1942 году станет абсолютно непобедимым и тогда Сталин немедленно начнет тотальную коммунизацию всей Европы.

Одновременно они же точно такой «истинной» информацией заваливали и Сталина: что Германия всеми силами готовится к «Дранг нах Остен», что воевать с западниками Гитлер не хочет и что нападения Германии на СССР надо ждать прямо со-дня-на-день. Вот-вот: в следующем месяце! Да, пока отложили, но в следующем – уж точно! Ну, не получилось, но зато теперь – ужточно-точно…

Сталин в ответ на это предложил англо-французам заключить с ними оборонительный договор против Германии. Ведь это – вполне логично?

И англо-французы ему не отказали! Да-да, конечно. Но надо всё-всё хорошо обговорить. «Торопиться – не надо!» Вот, сейчас к вам приедут наши представители-переговорщики – и вы всё с ними тщательно и подробно обговорите…

И, опять – это вам ничего не напоминает?

Но тут Гитлер и Сталин проявили строптивость. Они не стали тянуть время и заключили между собой договор о ненападении. А это развязало Гитлеру руки и он оперативно зачистил Европу под полную немецкую гегемонию: разбил французов и вытеснил с материка англо-канадцев.

И вот теперь вопрос: чего надо было делить между собой Германии и СССР?

Германия вернула себе все свои земли, вышла на морские берега по всему периметру новых границ своих владений, вся Европа усердно трудилась по имя процветания немецкого народа, а СССР поставлял Германии всё необходимое ей сырье.

А у Сталина в СССР было много своих внутренних проблем и, обезопасив Ленинград, других внешних забот у него не было.

И вот это всё – и было главной проблемой для Англии: в Европе – тихо, и все всем довольны. И как они эту проблему решили?

Опять же – двумя маневрами. Первый – надо было убедить Гитлера, что СССР обязательно на него нападет и что в промышленном отношении он очень слаб. Если побить Советы в решающем сражении, то они падут, поскольку воевать им будет уже нечем. И Гитлер позже, в беседе с маршалом Маннергеймом, подтвердил, что он именно так и думал.

Второй – убедить Сталина, что Гитлер настолько не любит евреев и комиссаров, что обязательно нападет на СССР. Сталин задумался. И начал с того, что убрал еврея (Литвинова) с поста министра иностранных дел и заменил своего посла в Берлине на нееврея.

И затем он оправил к Гитлеру своего посланника – Молотова, занимавшего тогда пост председателя советского правительства. Молотов этот свой визит благополучно провалил (но это – отдельная история).

А дальше – уже дело техники. Англичане, прямо и через посредников, принялись заваливать Сталина сообщениями о «неизбежном нападении» Германии на СССР. Им обязательно было нужно, чтобы Сталин объявил о мобилизации войск!

И тогда они могли бы спокойно представить Гитлеру факт такой мобилизации как «неопровержимое свидетельство» готовящейся агрессии СССР против Германии.

Но Сталин всё тянул и тянул.

«И – дотянулся» – говорят некоторые. Верно, в какой-то степени.

Но верно и то, что он избежал участи быть обвиненным в качестве агрессора. И первые поражения советских войск как раз и сработали в пользу СССР: что СССР не готовился к войне и не был готов к войне!

Дорого это нам обошлось. Но критики Сталина забывают, что к этому времени США еще не участвовали в войне. И что по резолюциям Лиги наций все нации должны были выступить против любой державы, выступившей в качестве агрессора. И что теперь этим агрессором перед всем миром, безоговорочно, предстала именно Германия. Германия, а не СССР!

А ведь вполне актуальным был и другой вариант. Сталин проводит мобилизацию. Лига наций объявляет его потенциальным агрессором. И еще, в добавок – и экспортером мировой революции. А перед такой страшной угрозой «западники» должны срочно объединиться, сплотиться.

Поводов для такого «клеймения» было и без того достаточно. Отодвинули границу от Ленинграда, обидели финнов – раз. Поучаствовали в очередном разделе Польши (вернули себе Западную Украину и Западную Белоруссию), обидели поляков – два. Восстановили в составе России балтийские земли, обидели прибалтов – три. Сделали то же самое с Бессарабией, обидели румын – четыре.

А положите сверху на этот «тортик» еще и мобилизацию – что тогда получается? Сталин это хорошо понимал, он даже учения войсковые проводил не на местности, а в штабах, войска двигались только по карте.

И вот еще один факт: все пополнения воинских частей на западной границе проводились за счет призыва необученных местных жителей, а не путем перемещения кадровых соединений из внутренних районов страны. Этим, кстати, объясняется и большое число пленных в первые месяцы войны: местные жители служить в Советскую армию шли неохотно и умирать за страну, в которую их только что «завели», они совсем не стремились. А некоторым из них и всю войну Бандера был ближе, чем Сталин.

И Англия тогда заключает мир (или перемирие, что – непринципиально) с Германией – против СССР. На чьей тогда стороне вступят в европейскую войну США? Правильно! Именно этого Сталин и боялся (опасался?) больше всего!

На мой взгляд, все, что можно было сделать, чтобы избежать войны с Германией (что было вообще в человеческих силах!), Сталин – сделал. Единственной его ошибкой было перепоручить ведение личных переговоров с Гитлером Молотову.

Конечно, он должен был взять эту миссию на себя. К примеру, вполне можно было организовать встречу лидеров двух стран в Бресте, подальше от английских бомбардировок. И здесь гибкость Сталина, которую он всегда проявлял в критических ситуациях, могла сыграть свою решающую роль.

Обращаясь к истории – можно вспомнить, что Александр, например, пошел на личную встречу с Наполеоном – которого тогда вся Европа считала «исчадием Ада». И если бы он придерживался достигнутых тогда в Тильзите договоренностей, то войны с Наполеоном бы не было. Конечно, тогда мы бы и не имели «Войны и мира» Льва Толстого. но с этим можно все же как-то смириться.

Да, Сталин боялся Большой войны. И потому он, со всеми, с кем только можно, заключал пакты о ненападении. Двусторонние пакты. И эти пакты раскалывали всякие анти-советские коалиции. До поры, до времени, конечно – ведь ничего вечного вообще не бывает. А Сталину было и нужно всего-то – дотянуть без войн до 1943 года.

А мы вот про такие двусторонние пакты – забыли. К нам же приезжал Макрон, а за ним – министры иностранных дел и обороны Великобритании. Обе страны – ядерные державы. И почему мы им не предложили заключить двусторонние пакты о НЕНАПАДЕНИИ? Не о дружбе или о союзе, а просто – о взаимном ненападении!

Очевидно, что народы и элиты этих стран приняли бы такие пакты с огромным воодушевлением! Ведь это бы означало, что на них ни при каких обстоятельствах не обрушатся российские ядерные ракеты!

А поскольку со всеми остальными ядерными державами – США, Китай, КНДР, Израиль, Пакистан, и кто там еще есть? – у них никаких противоречий нет и не предвидится, то Франция и Великобритания получили бы практически ВЕЧНУЮ ГАРАНТИЮ от вовлечения в любые ядерные сражения!

Но ведь это и нас бы очень устраивало – исключить всякую угрозу от ядерных ракет этих стран! Но – нет! Нас такие пакты не интересуют. Мы – никого не боимся! Мы никаких коалиций – не опасаемся!

И потому, когда весь западный (и центральный) европейский мир сплотился, вместе с США, против нас – это стало для нас неприятной неожиданностью. Ведь Горбачев говорил… И Ельцин нас уверял…

А вы Сталина спросили, уважаемые?

«Нет, про него-то мы как раз и забыли. Мы, видите ли, все это время как-то больше с „мемориалами“ всякими тусовались».

Ну, вот – и дотусовались.

P.S. И опять, впереди всех, поляки: «Западу нужно проявить жесткость в позиции по Украине, в случае эскалации конфликта Польша должна помочь своему соседу и незамедлительно ударить по Москве», заявил бывший польский президент Лех Валенса.