Читать книгу Раненый зверь - Владимир Колычев - Страница 3

Туда-сюда, вперед-назад… И тело движется в удовольствие, и напряженность внутри приятная, только нет никакой радости в душе. Не секс, а тоска зеленая. Ну и зачем это все нужно? Павел оттолкнул от себя Рину, опрокинулся на спину, широко раскинув руки.

– Что, все? – удивленно и возмущено спросила девушка.

– Все.

Он рывком поднялся с кровати, ловко влез в джинсы, быстро, без единого лишнего движения надел рубаху.

– Не все! – Рина вскочила с постели вслед за ним.

Набросила на себя халат, но запахивать не стала. Зато руки в боки уперла.

Молодая она, тридцати еще нет. И лицо смазливое, и фигура неплохая, но не лежит к ней душа. О серьезных отношениях и говорить нечего. Присунул по случаю, и все дела. И его такая любовь устраивала, и ее. Хотя, конечно, она не прочь была привязать его к себе более серьезными отношениями. Но это нереально.

– Я сказал, все!

Павел отслужил два года, половину срока – в Афгане. Остался на сверхсрочную, через год уехал домой в отпуск. Орден Красной Звезды, медаль «За отвагу» – герой! Но Лизе больше понравился «Шарп» и штатовские шмотки, которые он с собой привез. И еще у него были чеки, на которые он отоварил Лизу в «Березке». Любовь-морковь, за пирок да за свадебку… Второй отпуск выпал ему всего через пять месяцев после того, как закончился первый, Лиза даже и не ждала его так рано. А он нагрянул и застукал ее с любовником в постели.

Павел мог бы убить парня, но он его отпустил. С третьего этажа. Бедолага ноги переломал, позвоночник повредил, получил инвалидность. Но и для него самого эта выходка закончилась бедой. Арестовали его, закрыли, однако это было пустяком по сравнению с тем, что произошло дальше. Мама носила ему передачи в СИЗО, на улице тогда стояли лютые морозы, а очередь в пункт приема тянулась под открытым небом. Застудилась мама, думали, что пройдет, но нет, начались большие проблемы по женской части, а тут еще Павла осудили на шесть лет по сто восьмой статье. В общем, недолго она протянула.

Он отмотал всего полтора года, вышел по амнистии для воинов-интернационалистов. Мамы уже не было, когда он вернулся. Зато Лиза была и живой, и здоровой. И еще ребенка родила. Якобы от Павла, якобы в медовый месяц забеременела, только кто ж ей поверит? Пока по афганским горам бегал, она с мужиками напропалую летала. И залетела. Пусть и дальше летает…

А ведь Лиза скромницей казалась, когда Павел с ней познакомился. Но отдалась ему в первый же вечер. Он пошел провожать ее домой, они зашли за гаражи, а там дерево с изогнутым стволом, она так удобно легла на него спиной… Он тогда и не подумал, что Лиза делала это и раньше, с другими. Как была она шлюхой, так ею и осталась. И с Оксаной та же песня. Именно поэтому Павел и расстался с ней. Но, кажется, зря это сделал. Она теперь каждый день ему снится, манит, зовет. А он, дурак, упирается.

– Больше водку не привози!

Павел уже переступал порог, когда услышал эти слова.

– Что ты сказала? – Он резко повернулся к Рине, и она испуганно шарахнулась, споткнулась и села на кровать.

– Хочешь сказать, что я с тобой из-за товара?

– Н-нет! – Она испуганно мотнула головой.

Павел не считал себя злым человеком, но в гневе он мог наломать дров. Да и выглядел он в таком состоянии устрашающе.

– Больше так не говори! – Он ткнул в девушку пальцем, и она испуганно зажмурилась.

Павел криво усмехнулся. Неужели эта дура решила, что ей собираются выколоть глаза?

– Не буду!

– А водку не привезу.

Рина работала в поселковом магазине и приторговывала водкой, которую ей поставлял Павел. И она из-под полы в розницу приторговывала, и он занимался таким же незаконным мелкооптовым сбытом. С водкой в стране дефицит, надо же кому-то восполнять пробелы.

Свой подпольный цех у него, объемы производства мизерные, но ему на жизнь хватает. Дом купил, машина своя. Но Павлу не столько материальные блага нужны были, сколько – чувство риска, которое заполняло вакуум в личной жизни. Он обычный человек, ему нужна семья, дети, но не будет этого никогда. Хватит с него Лизы. Потому и занялся он столь опасной работой, чтобы не оставалось времени на грусть в одиночестве. Еще ему нужен был секс, и для этого существовали такие женщины, как Рина. И как Оксана…

Суета, нервные движения, каждодневный риск перегружали психику, потому время от времени у Павла возникала потребность снять стресс. Почему бы в субботу не отправиться на рыбалку? В район Саврасовки. Середина сентября на календаре, Оксана уже учится, но, возможно, на выходные она уезжает в свой поселок. Солнца еще много, вода теплая – может, она снова пойдет купаться голышом?..

У Павла завибрировало внутри, едва он вспомнил об этой необыкновенной девушке. Желания и мысли вошли в резонанс, и так захотелось обнять Оксану, прижаться к ней. Знакомое ощущение. Эта девушка снилась ему чуть ли не каждую ночь…

Он сел в машину, вернулся в Засечье. Надо ехать в цех, смотреть, как там идет работа. Но, в принципе, можно обойтись и без этого. Серега и Гена – не просто наемные рабочие, они в равной доле с Павлом. Им баклуши бить не с руки. А сырье и материалы для работы в полном наличии. Спирта еще много, запас этикеток на месяц вперед, бутылочную тару завезли вчера. Серега этим занимался. Раз в неделю на «пирожке» объезжал многоквартирные дома, жители которых сами несли ему бутылки – по двадцать копеек за единицу тары. Не совсем законный это промысел, но что делать, если нужно?

Не поехал он в цех, а свернул к медицинскому училищу. Зачем ждать субботу, когда с Оксаной можно увидеться сегодня? Занятия в училище должны уже закончиться, если так, она должна быть в общежитии.

Он подъехал к общаге, остановил машину прямо напротив парадного входа. И здесь он был не один такой. Неподалеку стояла красная «семерка», возле которой гуртовался армянский молодняк. Один сидел на капоте, поставив ногу на бампер, другой стоял напротив него, сплевывая через зубы в сторону общежития, третий чесал у себя за ухом. Окна в машине открыты, дискотечная музыка играет. Парни явно ждали кого-то…

Девчонки на широком крыльце топчутся, о чем-то между собой говорят. И на машины загадочно посматривают. И армяне их интересовали, и сам Павел. Им все равно, с кем, лишь бы на машине. И Оксана такая… Но Оксаны среди них не было. Однако могла появиться.

Павел прождал не больше получаса. Оксана шла к общежитию со стороны медучилища, с какой-то девчонкой – такой же стройной и симпатичной. Армяне, увидев их, как по команде рванули к ним. Девчонки остановились. Оксана смотрела на парней настороженно, зато ее подружка улыбалась, даже рукой им помахала. А когда они подошли, позволила одному обнять себя за плечи. А второй попробовал привлечь к себе Оксану.

Девушка отстранилась, но как-то вяло. Ни страха на ее лице, ни отвращения. Ее подружку повели в машину, а она повернула к общежитию, но армянин схватил ее за руку. Вырываться она не стала, но и к машине не пошла. Стала что-то говорить парню с виноватой улыбкой на лице.

Павел прикусил губу, наблюдая за ней. Похоже, Оксана набивала себе цену. Дескать, дела у нее в общаге, уроки надо учить, то да се, но если ара будет настаивать, она, возможно, согласится. Ей же не впервой такие катания. В принципе, она не против, потому и руку не выдергивала.

Парень еще сильней потянул Оксану на себя. Она мотнула головой, но все-таки сделала шаг-другой за ним. И встала как вкопанная. Страха в глазах не было. И отторжения тоже. Значит, рано или поздно она сядет в машину.

Но Павел и сам хотел ее покатать. В конце концов, совсем не обязательно завязывать с ней серьезные отношения. Как с Риной, как с другими, так и с ней.

Он вышел из машины и громко захлопнул дверь, чтобы привлечь к себе внимание.

– Эй!

Оксана увидела его, и глаза девушки вспыхнули радостным огнем. Она выдернула руку. Оксана и не прочь была прокатиться с армянами, но уж лучше с Павлом. Из двух вариантов она выбирала лучший.

Девушка не осталась на месте и сама пошла к нему навстречу, но армянин снова схватил ее за руку.

Павел качал головой, приближаясь к чернявому.

– Отпусти Оксану!

– А то чо?

Одной рукой парень держал Оксану, а другой достал из кармана кнопочный нож, выщелкнув лезвие.

– Пошел отсюда! – сквозь зубы процедил он.

Но Павел как будто и не замечал нож. Он спокойно подошел к нему, протянул руку, чтобы высвободить Оксану. И в этот момент армянин ударил. Но рука с ножом попала в блок, затем в захват, хрустнула кость.

Парень орал и прыгал от боли, но его дружки даже не думали заступаться за него. А Павел спокойно подвел Оксану к своей «Ниве». Она сама открыла дверь, запрыгнула в салон. Платье на ней неважное, из дешевого материала, грубо сшитое. Без декольте, длиной чуть выше колен, но как же Оксана сексуально в нем выглядела. Впрочем, дело не в платье, а в ней самой. Казалось, ее красивое тело излучало сексуальную энергию.

Армянин уже сидел на корточках, когда Павел проехал мимо него.

– Что с ним? – спросила Оксана.

– Перелом запястья, – спокойно сказал он.

– Ты сломал ему руку?

– Нож – детям не игрушка… А тебе что, жалко его?

– Да нет! Он же с ножом на тебя!..

– Кто он? Знаешь, как его зовут?

– Робик.

Павел косо глянул на нее. Знает она, как армянина зовут, значит, была с ним. Может, он плохо показал себя в постели, поэтому она и не хотела с ним больше. Хотя особо и не упрямилась.

– Откуда он такой взялся?

– Да ездят тут! – Оксана небрежно махнула рукой.

Павел, хмурясь, кивнул. И ездят, и заезжают… Что ж, сегодня его очередь. В конце концов, он же не собирается жениться.

– Как учеба?

– Хорошо! – Девушка весело посмотрела на него.

Она рада была переключиться с Робика на эту тему. Но Павлу было все равно, как она училась. Мысли крутились вокруг ее свободного времени. Сколько ж парней воспользовалось этой ее свободой…

– Как там Маркел? – с ухмылкой спросил он.

– Да ну его! – Оксана надула губки.

– Чего так?

– Да достал уже!

– Проходу не дает?

– Ну да.

– А ты… даешь?

– А зачем он мне? – Похоже, Оксана и не уловила подвоха.

– Что, совсем?

– Дурной он!

– Еще бы, в собачку тебя играть заставил, – покачал головой Павел.

– Вот я и говорю, что дурной!.. А ты каратист? – Девушка с восторгом смотрела на него. – Ты Маркелу челюсть выбил, он целую неделю разговаривать не мог…

Павел улыбнулся, не размыкая губ. Слышал он, как Маркел не мог говорить. Орал ему вслед, угрожал. Но бывает, что выбитая челюсть не сразу дает о себе знать…

– А когда заговорил, сказал, что убьет тебя! – Оксана продолжала смотреть на него, но вместо радости в глазах страх и тревога за него.

– Ух ты!

– Он дурной, он может!

– Ну, пусть приходит, поговорим.

– Да нет, не придет. Ему сейчас не до тебя, – мотнула головой Оксана.

– Чего так?

– Милиция их ищет. Они участковому мотоцикл сожгли… Ну, говорят, что они…

– Серьезные ребята.

– Банда у них. Маркела в поселке все боятся.

– И ты?

– И я боюсь. Немного. Он меня особо не обижает. Так, заигрывает только.

– Видел я, как он с тобой заигрывал.

– Я же говорю, дурной он. Если найдет, не остановишь…

Павел с усмешкой глянул на девушку. Он и сам не хотел останавливаться, когда Оксана трепыхалась под ним в машине. И его не остановишь, когда это произойдет снова. А он точно знал, что произойдет…

– А куда мы едем? – спохватилась Оксана.

Машина на полном ходу шла по Коммунистической улице, пересекающей частный сектор в центральной части города.

– Уже приехали!

Павел резко сбавил ход и свернул с дороги. Машина уперлась носом в железные ворота, за которыми ждал своего хозяина одноэтажный дом из оранжевого кирпича.

Дом этот построили года три-четыре назад. Подвели под крышу, застеклили, но до внутренней отделки дело не дошло. Павел сам все заканчивал. Купил дом, нанял шабашников, они за полгода отделали все три комнаты, кухню, холл, даже в подвале стены оштукатурили. И на мебель он денег не пожалел. Он с детства мечтал о собственном доме. Тяжело они с мамой жили. Отец умер, когда ему было всего четыре года. Мама устроилась комендантом в заводском общежитии, там им дали две комнаты, оттуда она в свой последний путь и отправилась. А он все-таки обзавелся своим домом. Хотел, чтобы мама в нем жила, но… Хороший дом, небольшой, но с хорошей обстановкой, только уюта в нем не было: не хватало женской руки для этого. Сколько у Павла было женщин за последние полгода, но ни с одной он здесь не спал. Это его личная территория. И непонятно, как Оксана оказалась на ней.

Не должен был Павел привозить ее сюда, но об этом он подумал, когда Оксана уже переступила порог.

– Какая красота! – восхищенно протянула она, глядя на обложенный диким камнем камин.

И еще ее внимание привлек новенький японский телевизор, под которым виднелся видеомагнитофон одной с ним фирмы.

– А как тебе диван?

Диван велюровый, мягкий и очень удобный. И Оксана ощутила это на себе, когда Павел уложил ее.

– Хорошо…

Ее глаза подернулись знакомой поволокой, сочные губки приоткрылись в ожидании поцелуя.

Так бы она сейчас вела себя и с Робиком – и на лопатки бы легла, и открылась для грубой, проникающей любви. Эта мысль разозлила Павла, но не в том он был состоянии, чтобы отказываться от начатого. Тем более что Оксана вцепилась в него руками и ногами. Она с жадностью впустила его в себя, движением тела поймала ритм. Змеей извиваясь под ним, сама стянула с себя платье. Потом он оказался снизу, лаская пальцами ее пляшущие груди.

Это было какое-то сумасшествие, которое началось на диване, а закончилось на полу. Павел даже и не понял, как они там оказались. Но долгие минуты счастья так вымотали его, что подниматься с пола не хотелось. Да и зачем, если ковер под ними мягкий, пушистый. И Оксана уютно устроилась, уложив голову ему на грудь.

Она свернулась калачиком, как котенок. Павел нежно мял пальцами ее грудь, но в какой-то момент Оксана перестала реагировать на его ласки. Зато мило засопела. Оксана заснула. Павел не стал ее будить. Он осторожно поднялся, подложил ей под голову подушку, накрыл пледом и вышел из комнаты.

А в туалете он увидел кровь. Чувства брезгливости не возникло, но вопросы появились. То ли праздники у Оксаны, то ли венерическая болезнь. После первого раза вроде бы все в порядке было, но за месяц могла подцепить заразу. Но злости не было. Оксана могла испачкать ковер, однако Павел подумал об этом в последнюю очередь. На диване было чисто, а с ковра он девушку поднимать не стал. Пригрелась она на полу, как подобранная с улицы собачонка. Беспризорная собачонка, открытая всем ветрам, но такая милая, нежная. И как ее такую выгнать на мороз, царящий в публичном общежитии?

Павел оделся, вышел из дома. Нужно было везти водку на точку, и он отправился в путь. Думал, это займет немного времени, но процесс затянулся. Домой он вернулся только в девятом часу вечера.

Оксана не могла уйти, не дождавшись его. Немецкая овчарка у него, Борман, – умный пес, и он не бросался на Оксану, когда она вместе с ним заходила в дом. Но без него девушку пес не выпустит. Впрочем, Оксана и не собиралась никуда уходить. Павел застал ее на кухне. Она как ни в чем не бывало жарила картошку с колбасой, которую нашла в холодильнике. В доме свежо после проветривания, полы вымыты, пыль протерта, порядок идеальный. Видно, был у Оксаны любовник со своей квартирой, и он заставлял ее заниматься не только своим, но и домашним хозяйством. Она и душ после секса приняла, и порядок в доме навела. Все как учили.

Павел поморщился, глядя на Оксану, которая даже не замечала его – настолько увлекла ее стряпня. Он и ее осуждал, и себя. Не стоило ему опускаться до таких мыслей. Что было, то было, и нечего забивать себе голову глупостями. Решено же, что серьезных отношений с Оксаной не будет.

– Сало сама порежешь или как? – открывая холодильник, спросил он.

– Ой! – обрадованно встрепенулась девушка.

– Что, не ждала? – не очень весело усмехнулся Павел.

– Как не ждала? Ждала!

– Будешь? – Он достал из буфета бутылку поддельного виски.

Это был его фирменный рецепт – самогон тройной очистки настаивается на дубовой коре, заливается в фирменную бутылку, наклеивается этикетка. От виски по вкусу не отличишь. А спирт отменного качества, и дубовая кора для здоровья вовсе не вредна. Правда, через магазин такой товар не сбудешь, нужны бары или рестораны, а там брали мелкими партиями. Если вообще брали…

– Я не пью, – покачала головой Оксана.

– Что, совсем?

– Нельзя мне, – смутилась она.

– Почему?

– Ну, нельзя.

– Болеешь?

Павел нахмурил брови. Что, если Оксане колют антибиотики? Что, если от чего-то венерического?..

– Да нет, со здоровьем, тьфу-тьфу, пока все хорошо.

– Пока?

– Пока пить не начну…

– Так я ж не заставляю тебе пьянствовать.

– Сначала одна рюмка, затем другая… У меня мать… В общем, нельзя мне. Наследственность плохая.

Павел понимающе кивнул.

– С матерью живешь?

– Нет, с бабушкой. Мама на Север подалась… Не знаю, вернется или нет…

– Вернется.

Павел покрутил в руках рюмку, поставил ее на место и наполнил двухсотграммовый стакан. Выпил не отрываясь. А Оксана подала картошку. И сало быстренько нарезала.

– А где отец?

– У него своя семья. Ему до меня дела нет…

– Иди ко мне!

Павел отставил в сторону ногу, приглашая Оксану присесть на нее. Девушка послушалась, и он, обняв ее, крепко прижал к себе. Может, она и шлюха, но судьба к ней так же немилостива, как и к нему. И ее отец бросил, и его, и он без матери остался, и она… Но у нее хоть бабушка есть, а у него вообще никого…

– Может, все-таки? – Он щелкнул пальцами по горлышку.

– Никогда, – тихо, но с каким-то внутренним ожесточением сказала Оксана. – И ни за что.

– А как насчет этого?

Он сгреб ее в охапку, перенес в спальню и уложил на кровать.

– Это можно, – закрывая глаза, с истомой прошептала девушка.