Читать книгу Мир иной. Том 1 - Владимир Макарченко - Страница 4

Воронок весело перебирал своими стройными ногами с белыми отметинами над копытами, создававшими видимость натянутых носок. Любимая им рысь никогда, казалось, не утомляла его. Такой аллюр устраивал и Семена. В ином случае он пустился бы в дорогу верхом. К верховой езде уже давно привык. Но тут надо было везти на соседнюю усадьбу лекаря и Михайла, потому пришлось запрягать коляску. Соседа-помещика сильно подрал кабан-подранок во время охоты. Лекарь местный обратился за помощью в Старый Скол. Нужно было спешить и в то же время дорога, которой пользовались для колесных экипажей очень редко, никак не давала возможности ускорить движение. И без того казалось, что у всех скоро внутренности оторвутся. На одном из спусков с поворотом коляску закинуло на обочину и положило на бок. Пассажиры, в раз, оказались лежащими на земле.

И тут Семен увидел Матрену. Она шла к нему, грозя указательным пальцем правой руки. Точно так делала мама Семена в его детстве, когда он совершал не совсем хороший поступок.

– Чего же не являлся так долго? – Строго спросила Матрена, подходя к Семену. Три годочка прождала. А ты все не являлся. Теперь вот встретились…

– Откуда ты тут взялась? – Удивился Семен.

– Это ты тут взялся. А я местная. Отсюда и родом. Давай, вставай! Чего разлегся. Коляска твоя с лекарями уж поди полпути проехала. Догонять будешь? Как? Дорогу-то знаешь?

– Знакома уже мне дорожка эта. – Заявил Семен, вставая на ноги. – Не единожды езжена.

– А ты приглядись хорошенько, Семушка! – Посоветовала Матрена. – Может, не все тут тебе знакомо.

Семен огляделся и увидел вокруг себя ровную стену леса, в которой не просматривалось ни единой просеки, по которой мог бы двигаться конный экипаж.

– Что за чертовщина?! – Невольно воскликнул он.

– Зачем чертей поминать? Да и нет таких вовсе. – Назидательно заявила Матрена. – Народ в старину напридумывал рогатых тварей на козлов похожих. И ты туда же. Вроде бы грамотный человек. Наукам разным обучен, а несешь чепуху, как последний лапотник с краю деревни. Все тебе проще объяснить могу. Надобен ты кое-кому. Потому и сюда вызван был и сроку своего дожидался. На тебя звезды указали. Скоро сам все увидишь.

– А как же дела мои в имении?

– Там о тебе забудут скоро. Что долго толковать, когда Матрена в очередной раз мужика увела. Слышал о проделках моих? Михайло видел меня тут. Он все и обскажет в красках, какие ему надумаются. Пошли уже. – Произнеся эти слова, Матрена шагнула вперед, и лес расступился перед ней, стеля под ноги зеленую травку тропинки.

Идя вслед за Матреной по узкой лесной тропинке, Семен обратил внимание, что, шагах в десяти позади них, лес вновь становится сплошной стеной, а след тропинки исчезает. Сознание наполнили те самые тревожные чувства, которые он когда-то испытывал, пробуждаясь в своей спальне. Матрена шла молча. Что-то в ее обличии постепенно менялось. Что именно, Семен сразу не распознал. Потом до него дошло, что сменилась одежда. И не только. Исчез головной убор, сорока, который был обязателен к ношению для женщины. Вместо него ото лба к затылку русый волос, заплетенный в толстую длинную косу, окаймила широкая алая лента, завязанная на затылке бантом. Темно-синий сарафан с обшивкой кромок из такой же алой ткани, из какой была сделана и лента, достигал подолом щиколоток ног, обутых в мягкие кожаные тапки. По низу подола были в три ряда нашиты алые ленты шире той, какой были перехвачены волосы на голове. Из-под сарафана виднелись ворот расшитый яркой вышивкой и рукава, у которых манжеты были покрыты таким же узором. Когда же Матрена обернулась к нему, чтобы предупредить о завершении их лесного пути, Семен остолбенел. Перед ним была молодая красавица, которая совсем мало напоминала женщину, обряженную в поневу, которую он видел раньше.

– Чего вылупился? Девиц не видал на веку своем? – Строго спросила Матрена.

– Не буду врать. Видел. Порой за несколько дней столько, сколько в ваших краях за всю жизнь не увидишь…

– Тогда, чего замер? Или я не такая, как все? У меня что, рога растут?

– Как раз наоборот! Красотой твоей ошеломлен. Таких красавиц и в интернете не сыщешь! – Выдал Семен комплемент.

– Скажешь тоже! – Строго произнесла Матрена. Но Семен понял, что слова его пришлись Матрене по нраву. – А интернет твой что? Бабий городок какой? Это как у султанов? Дядька Дан рассказывал мне в детстве о таких и даже показывал. Грозился, коли непослушной буду, отдать меня туда, чтобы сварливые бабы мне жизнь исковеркали. Шутил! Никуда он меня не отдаст. Кто же ему еду готовить будет да за порядком присматривать. В одиночку он тут такой хлев разведет, что за год не приберешь. Вот и пришли. Сам скоро все увидишь…

Лес внезапно окончился и глазам Семена предстал небольшой городок, огороженный от внешнего мира высокой каменной стеной с бойницами. В точности такой, какие доводилось видеть в фильмах о средневековье. Стена городка окружена была широким рвом, наполненным водой, на поверхности которой можно было наблюдать стайки уток и гусей, равнодушно отнесшихся к появлению Семена и его спутницы. Только они подошли к берегу, как от стены отделился тяжелый мост и, скрепя толстыми цепями в уключинах, пристроился верхним краем у их ног. При этом никого из живых душ на стене заметно не было.

– Пошли! – Матрена взяла Семена за руку и увлекла за собой.

Как только они ступили за арку в стене, мост вернулся в свое прежнее положение, являя собой одновременно и защиту входа. Откуда-то выскочил большой белый пес и, мимоходом тявкнув на Семена, стал ластится к Матрене.

– Добряк! Рад? Хороший ты мой! – Гладила Матрена пса по его лохматой голове, на что тот откликался поскуливанием, которое никак не вязалось с его размерами. – Фроська! Опять спать где-то приноровилась! Где квас клюквенный для гостя?! Поручу Степану вожжами тебя на конюшне отходить для учения уму-разуму!

– Тута я, хозяйка. – Вынырнула откуда-то девица лет шестнадцати от роду. – Куда я тут деваться могу? Это в иных местах все, как у людей. А тут шагу не ступишь без всяких штучек колдовских. Вот и квас. Пей, дорогой гость, с дороги больно полезен. Его у нас бабка Симониха творит. Большая мастерица.

Отхлебнув квасу из поданного Фросей кувшина, Семен отметил, что подобного качества напиток пробует первые, хотя ранее доводилось пробовать одноименный, разлитый в пластиковые бутылки.

– Хорош квасок! – Искренне похвалил он.

– Сведи гостя к колодцу. Пусть пыль дорожную смоет. Да захвати для него рубаху свежую. Потом к столу приведешь. Время уже полдничать. Всех собирай. Дядя все одно познакомить Семена с остальными пожелает. – Распорядилась Матрена и в сопровождении Добряка направилась к высокой башне, стоявшей в отдалении от иных строений.

– Куда это я попал? – Спросил Семен у Фроси. – Узнаешь еще. Не все в раз. Мне велено умыть и переодеть да к столу привести. На иное повелений не было. – Проговорила девица и больше не произнесла ни одного слова, пока не помогла Семену умыться, поливая его водой из висящего на цепи ведра.

– Примеряй рубаху. Твою стирать, или выбросить? Тут у нас этого добра без счета. Ладно, на тебе сидит. Вот, поясок надень. Хороший. Кожаный. Как у самого Дана – хозяина нашего. Он для тебя передал. Когда Семен опоясался подаренным поясом, то почувствовал прилив сил и бодрости. Словно каким-то соком чудодейственным наполнилось тело его.

– Теперь можно и в трапезную! – Уверенно заявила Фрося. – Одно учти, когда войдешь, кланяйся в пояс с порога всем, кто там будет. Уважение выскажи. Так у нас тут поставлено.