Читать книгу Хранители Старого Солнца - Владимир Маягин - Страница 11

***

Стрелок проснулся от того, что повозка тронулась. Тьма уже окутала землю.

– Выбрасывай весь лишний хлам из телеги, – сказал Двимгрин. – Она слишком тяжела для лошадей.

– Выбрасывать? Но это все немало стоит! – возразил Алед.

– Выбрасывай, гоблинские норы! – приказал колдун. – Ты можешь представить меня торгующим тряпками на рынке?

Алед отложил пару шкур для подстилки. Все остальное он неохотно начал сбрасывать с повозки. Когда он отодвинул в угол небольшой сундук с золотыми монетами, чтобы оставить его, прозвучал голос колдуна:

– Сундук тоже.

– Но там монеты!

– Сундук тоже, гоблинские норы! – повторил Двимгрин, повышая голос.

Стрелок взял горсть монет из сундука, завернул в кусок ткани и сунул в запазуху. Затем он закрыл крышку, с сожалением вздохнул и перекинул сундук через борт телеги. В темноте раздался грохот и звон рассыпавшихся монет. «Кому-то повезет!» – подумал он.

Они ехали по пологому склону вдоль высохшего ложа реки, по дну которого неслись на восток мелкие ручьи. Свет звезд отражался в воде тусклыми бликами.

Поначалу вокруг было тихо, и громыхание колес по каменистой почве было едва ли не единственным звуком в этой ночи. Но внезапно раздался крик. Не зов о помощи и не безумный визг. То было больше похоже на какие-то переброски фразами, но, тем не менее, слов было не разобрать. Крик был далеким и в то же время звучал как будто совсем рядом. Спустя мгновение он повторился.

– Ты слышишь это? – спросил Алед.

– Слышу, разумеется, – ответил колдун. – Не обращай внимания, это призраки. Мы ведь в Ущелье Голосов, забыл?

Крики повторились еще несколько раз, потом до ушей Аледа донеслись ритмичные звуки, которые напомнили ему шествие войск. Ему иногда доводилось видеть военные марши в Ралгирде, и в этот раз он силился разглядеть войско в темноте, но так ничего и не увидел. В этих горах не было никого, кроме разбойника и колдуна.

С Ущельем Голосов была связана старая легенда. Однажды король хомагейнов Флатаил с войском шел этим перевалом. То был боевой поход к месту первого оплота Короля Мрака. Он находился далеко на западе, в горах Ноккуа. В то время самого Дардола в крепости не было, ее занимали Шестеро Колдунов. Шел тогда век Гибельной Зимы, которую они же и наслали на Гэмдровс. Двимгрин еще не входил в их число, он занял место погибшего Валдаброна гораздо позже тех событий. Великому походу короля Флатаила не суждено было завершиться. Здесь, в Новых Горах со склонов сошел ледник, и под толщей снега разом было погребено все воинство. Была то воля несчастной судьбы, или же тому причиной были козни служителей Мрака, – это так и остается неизвестным до сих пор. Говорят, духи погибших хомагейнов по сей день обитают в этих местах. Когда ветер замирает, и тишина воцаряется на перевале, можно услышать их голоса и звуки шагающих полков.

Перевал был пройден очень быстро. Должно быть, после того, как груз был выброшен, лошади и вправду побежали бодрее. Повозка покатилась через редколесные равнины. Когда на землю упали первые лучи рассвета, Новые Горы остались далеко позади. Их очертания едва угадывались в дымке серого тумана.

Алед, поморщившись от боли, ощупал отдавленную за ночь спину. «Если так будет продолжаться, в один прекрасный день я не встану!» – Такие мысли мелькнули в голове санамгельца. А колдун словно прочел их.

– Потерпи, до привала осталось недолго, – произнес он. – А к полудню следующего дня мы прибудем в «Захолустье». Там сможешь отдохнуть с дороги.

Алед усмехнулся:

– Я думал, мы уже в захолустье.

– Я говорю про постоялый двор «Захолустье», – невозмутимо пояснил Двимгрин.

– Это уже звучит иначе! – обрадовался санамгелец. – От ночлега в трактире я не отказался бы.

После дневного привала, они продолжили путь под покровом ночи, и утром следующего оказались на обрывистом берегу реки. Серебристая полоса ее русла начиналась на севере. Она бесшумно уносила воды на юг, лениво омывая края высоких берегов.

На восточный берег перекинулся длинный мост, выложенный из крупных каменных плит. Когда лошади уже везли повозку по мосту, колдун внезапно остановился. Вскоре Алед понял, почему. Впереди, на другом берегу реки, вынырнув из тени деревьев, на мост заехала закрытая карета, запряженная четырьмя лошадьми.

Двимгрин осторожно продолжил движение. Две повозки ехали по мосту навстречу друг другу, поскрипывая деревянными колесами. Мост был узок, поэтому каждая занимала почти всю его ширину, и одновременно переправиться было просто невозможно. Алед лишь подумал о том, что для кого-то это добром не кончится.

Возничий, зрелый мужчина в серой шляпе, придержал коней. По обе стороны от него сидели два вооруженных мечника с хмурыми лицами. Один из них сразу встал.

– Прочь! – приказал он, махнув рукой. – Дорогу наместнику Алкайгирда!

Еще двое мечников вышли из кареты и встали по обе стороны у краев моста.

– Как вы себе это представляете? – произнес Двимгрин. – Вам следовало подождать. Мы первыми въехали на мост, когда вы были еще на берегу.

– Значит, придется столкнуть вашу телегу в реку! – напыщенно рявкнул мечник, знаком указав спешившимся воинам выполнять.

– Хм, это весьма интересное решение! – Двимгрин многозначительно кивнул и выпрямился в полный рост.

Он выполнил один замысловатый жест в воздухе, и, не успели воины сделать и пары шагов навстречу, как поднялся ураганный ветер. Он дул непрерывно, становясь все сильнее и сильнее. Однако телегу Двимгрина он каким-то чудом облетал стороной. Алед не чувствовал на себе ни малейшего движения воздуха, он только слышал, как какой-то ураганный вихрь возник впереди. Возчик и те двое, что сидели подле него, непонимающе крутили головами, едва удерживаясь на местах. Настал момент, когда и сама карета так называемого наместника Алкайгирда накренилась и со скрежетом поползла к краю моста. Лошади ржали в ужасе, осознав свою незавидную участь. Один из спешившихся мечников, который стоял с подветренной стороны, уперся ногами в замшелые плиты моста и пытался удержать карету, но в итоге первым с криком упал в реку. Когда левые колеса соскользнули с моста, и карета с грохотом рухнула на днище, правая дверь открылась, и оттуда высунулось испуганное круглое лицо самого наместника. Возчик попытался спрыгнуть, но не успел: потерявший равновесие мечник лихорадочно ухватился за него и в итоге забрал с собой. Наместник Алкайгирда, оценив всю опасность, сделал попытку выбраться, но было уже слишком поздно. Карета сорвалась с моста вместе с перепуганными лошадьми. Все это с громким всплеском рухнуло в воду, и стремнина реки сразу подхватила оказанные дары.

Ветер сразу стих – так же внезапно, как и появился. На мосту остался только один воин, до последнего момента удерживавший карету. Теперь он недоуменно наблюдал за тем, как она медленно исчезает под водой и одновременно уносится течением куда-то на юг.

Двимгрин уселся на место и тронул поводья. Повозка дернулась и покатилась, скрипя колесами. Растерявшийся стражник, единственный оставшийся из свиты наместника, испуганно шарахнулся в сторону, освобождая дорогу. Взгляд его остановился на Аледе, который в тот же миг показательно развел руками, как бы шутливо извиняясь за принесенные неудобства.

– А ты, колдун, умеешь договариваться с людьми, – сказал разбойник чуть позже.

– Они это заслужили.

– Согласен. Слишком много о себе возомнили.

Двимгрин усмехнулся.

– Вижу, между нами наконец начинает возникать взаимопонимание, – произнес он.

Алед промолчал. Улыбка появилась и на его лице, но колдун, сидевший к нему спиной, ее не видел.

Сразу за мостом, начиналась рощица. Тень лиственных крон плотно лежала на тропе. Однако деревья расступились, едва путники въехали под лесной полог. Слева от дороги появился высокий частокол, за которым виднелись соломенные крыши деревянных строений.

Постоялый двор «Захолустье» существовал по меньшей мере лет сто. Идея возвести трактир в глуши принадлежала некоему Арвину Лису. Кто-то говорил, что он был успешным купцом из Ралгирда, другие шептали, что своих богатств он достиг путем разбоя и воровства. Ныне постоялый двор содержали его внуки, и правду о деде не могли точно сказать даже они. Наверняка им было известно куда больше, чем кому-либо другому, но они в силу понятных причин предпочитали не оглашать некоторые вещи. Как бы то ни было, задумка Арвина принесла плоды уже в первые годы. Это было единственное подобное место на тракте, и путники никогда не проезжали мимо него. Вскоре двор разросся и превратился едва ли не в поместье, хорошо защищенное от диких зверей и прочих внешних напастей. Некоторые постояльцы с дозволения потомков Арвина оставались здесь насовсем, строили дома и заводили семьи. С каждым годом это место обрастало новыми постройками, расширялось все больше и уже давно могло претендовать на звание деревни.

Двимгрин на время остановил повозку и сбросил с себя черный плащ. Сразу же глазам открылся меч в черных, изрезанных жуткими рунами ножнах. Колдун снял его с ремня и, обернув плащом, положил подле себя. Алед догадывался, зачем он это сделал. У Двимгрина и без того чрезмерно мрачный вид, а образ незнакомца в черном одеянии с непонятным оружием сразу бросится людям в глаза. На нем осталась лишь поблескивающая на солнце кольчуга, серые штаны и высокие запыленные сапоги.

Створки обитых железом ворот были закрыты. Едва колдун направил к ним лошадей, как сверху раздался голос:

– Кто такие? Откуда?

Алед поднял взгляд и над аркой ворот увидел усатого толстяка с растрепанными рыжими волосами. На нем была ржавая кольчуга, а в руке далеко не грозного вида привратник держал не оружие вовсе, а кружку.

– Торговцы. Из Ралгирда, – произнес Двимгрин заранее заготовленный ответ.

Толстяк рассматривал путников с наигранным подозрением, после чего не спеша отпил из кружки и исчез из виду. Через несколько мгновений послышался звук убираемого засова, и ворота начали открываться. Толстяк полностью распахнул створки и сухо произнес:

– Добро пожаловать в «Захолустье»!

Он отошел в сторону, пропуская гостей в пределы постоялого двора. Когда телега поехала под деревянной аркой, привратник зевнул, стер рукавом пот с лица и принялся закрывать ворота.

Посредине огромной территории, огороженной высоким частоколом, высилось трехъярусное здание трактира с соломенной крышей. Из гостеприимно распахнутых дверей вперемешку с гулом и громким смехом до ушей доносилась приятная слуху музыка струн. Вокруг трактира были возведены внушительных размеров амбары, несколько погребов и различные подсобные кладовые. Людей окрест оказалось довольно много, но мало кто обратил внимание на очередных постояльцев, неспешно едущих в направлении конюшен по накатанной прямой дороге, что полого уходила вниз по склону.

По правую руку стояло здание трактира, а слева раскинулись огражденные плетнем огороды. Алед устремил взгляд за многочисленные постройки впереди, которые были весьма аккуратно расположены вдоль склона и увидел за ними широкую реку. Несколько рыбацких хижин ровными рядами ютились на каменистом берегу.

Народу было немало. Санамгелец никогда бы не назвал это место постоялым двором. Скорее, это тянуло на небольшое поселение. Путники проехали мимо нескольких распряженных повозок и оказались у самой конюшни. Двимгрин натянул поводья. Конюх, босоногий паренек годов пятнадцати от роду, заканчивал запрягать лошадей для какого-то угрюмого купца, который с полным безразличием сидел на козлах нагруженной телеги и наблюдал за этим нехитрым действом. Бросив взгляд на прибывших путников, торговец вмиг повеселел и, приветливо махнув рукой, проговорил:

– Откуда путь держите, господа?

Двимгрин лишь нахмурился в ответ и отвернулся. Алед счел нужным ответить:

– Из Санамгела.

– Я как раз туда направляюсь! – оживился купец. – Как нынче на тракте после Алкайгирда?

Алед помолчал некоторое время, ожидая, что, быть может, колдун желает замолвить слово. Но тот предпочел остаться безучастным.

– Как всегда, – притворно вздохнул Алед. – Без охраны спокойно не проедешь.

Торговец пренебрежительно сплюнул.

– Проклятое Братство Волков! – процедил он. – Опять эскорт брать в Алкайгирде! И что же король Санамгела не раздавит этих ублюдков, возомнивших себя хозяевами тракта!

– Королю дела нет до того, что творится за рубежами королевства, – ответил Алед. – А в сам Санамгел они не суются.

– Последний раз я еду туда, хватит! – раздосадовано добавил купец. – Пора менять торговые направления.

– Это верное решение! – подметил Алед. – Мы и сами не горим желанием возвращаться.

– Отец твой что-то неразговорчив, – усмехнулся купец. – Понимаю – долгая дорога. А товар, как погляжу, почти весь продали. Стало быть, со спросом в Межгорье проблем нет?

Он указал на почти пустую повозку, где лежало лишь несколько шкур. Двимгрин возмущенно фыркнул, услышав слово «отец», и покосился на попутчика. Алед понял его взгляд и поспешил избавиться от случайного собеседника.

– Ну, вам, наверное, пора выезжать. Так что доброго пути! – произнес санамгелец. – А нам неплохо бы отдохнуть с дороги.

– А я не торопливый, – отмахнулся назойливый купец. – Торопливые еще поутру уезжают. Если вы не против, то я вам компанию составлю. Побеседуем за бутылью местного эля. Не самого худшего в Гэмдровсе, я вам скажу…

Тут Двимгрин не сдержался:

– Мы против, гоблинские норы! Убирайся прочь!

Торговец больше не сказал ни слова. Он лишь испуганно вытаращился на колдуна, и, странно подергиваясь всем телом, тронул повозку в сторону ворот. Парнишка-конюх едва успел отпрянуть.

– Что это с ним? – недоуменно проговорил он.

Двимгрин махнул рукой и с полным безразличием в голосе промолвил:

– Чудак какой-то.

– Очередной, – со вздохом подтвердил юный конюх и, забыв о купце, оглядел лошадей.

– Дай им овса побольше, парень, – бросил Двимгрин и протянул руку с небольшой горстью серебряных монет. – Им еще предстоит долгая дорога.

Отрок кивнул и заверил, что к утру лошади будут как следует накормлены и отмыты. Путники слезли с телеги и направились к трактиру. Колдун взял с собой завернутый в плащ огненный меч. Алед оставил лук в повозке. Он счел, что оружие вряд ли пригодится ему в трактире, тем более лук.

В нос сразу ударил запах эля и меда. Зал трактира оказался довольно большим, как и ожидалось. Большинство расставленных в беспорядке столов были заняты. Крики, смех, стуки опустошаемых деревянных кружек о столешницы не смолкали ни на мгновение. В одном из углов стоял песнопевец с лирой и, надрывая голос, что-то пел. Разобрать слова его песни во всеобщем гаме пока не представлялось возможным.

Никто не обратил на вошедших внимания. Колдун уже уверенно продвигался между столами к стойке, за которой орудовала не слишком суетливая женщина средних лет. Алед пошел вслед за ним. На миг санамгелец замешкался, остановив взгляд на компании гномов, расположившихся в дальнем углу, но сразу встретил неприветливый взгляд одного из представителей бородатого племени и поспешил отвернуться.

Наконец-то Аледу удалось услышать кое-какие слова неизвестной ему песни.

Колдун остановился у стойки и, не сводя глаз с женщины, негромко произнес:

– Нужна комната!

Белокурая женщина в белом кружевном фартуке даже не подняла глаз на новоприбывших постояльцев.

– Все занято, – равнодушно бросила она. – Могу предложить только чердак.

– Подойдет, – немедля согласился Двимгрин.

Женщина наконец посмотрела на колдуна, а затем не без интереса взглянула на Аледа и его облачение.

– Что ж, я лишь проверю, все ли там в порядке. Желаете что-нибудь выпить?

– Налей две кружки меда, – сказал Двимгрин и огляделся в поисках не занятого стола.

– Не знал, что такие, как ты, тоже пьют мед, – усмехнулся Алед.

Колдун метнул в него презирающий взгляд. Женщина наполнила две кружки пенным напитком. Разбойник выложил из кармана золотую монету в качестве платы, чем несказанно удивил трактирщицу.

– Не знал, что такие, как ты, платят, – мрачно проговорил колдун, забирая одну из кружек. – Да еще и столь щедро.

– Мы для того и добываем монеты, чтобы ими платить. Иначе, какая от них польза? – сказал Алед и взял со стойки свою кружку.

Двимгрин уже приметил пустой стол и направился прямо к нему.

Колдун сел за стол и положил завернутое в плащ оружие себе на колени. Алед расположился напротив и отхлебнул из кружки. Мед показался ему вполне приличным на вкус, посему он не замедлил сделать еще несколько глотков. Двимгрин тоже сделал пробный глоток и тут же поймал на себе взгляд Аледа.

– Что? – нетерпеливо произнес старик. – Да, я пью мед. А ты думал, что мы пьем кровь младенцев? Каких еще сказок ты наслушался про… таких, как я?

Алед лишь пожал плечами и, забыв о колдуне, стал смотреть по сторонам. Народ здесь собрался самый разнообразный. Кто-то ел из больших глиняных блюд, кто-то просто пил. Кто-то был тише воды, кто-то орал во все горло. Одни постояльцы что-то рассказывали о далеких неведомых землях, другие восторженно слушали. За соседним столом трое торговцев в меховых плащах из неизвестной страны яро обсуждали что-то на непонятном языке. В другом месте одинокий мрачный воитель придирчивым взглядом оглядывал клинок своего меча, выискивая на нем новые царапины и зазубрины. Несколько гномов сидели за столом молча, а вся поверхность стола была заставлена грудой пустой посуды. Как они вообще могли столько съесть? За другим столом, уронив голову на грудь, спал пьяный мужик с перепачканным лицом, а под его ногами валялись опустошенные бутыли. Струнная музыка и пение звучали совсем рядом: молодой песнопевец расположился всего в нескольких шагах от санамгельца и колдуна.

– Так уж и навечно, – хмыкнул Двимгрин и в очередной раз поднес к губам уже полупустую кружку.

Алед повернулся к колдуну:

– О чем он поет?

Колдун долго сверлил Аледа взглядом, прежде чем ответить. В глазах его читалось некоторое осуждение.

– Какая же пустота у тебя в голове! – сказал он наконец. – Не перестаю удивляться серости твоих знаний.

Алед обиженно отмахнулся.

– Я лишь задал вопрос! – злостно проговорил он. – С чего я должен все знать?

Колдун насмешливо улыбнулся.

– Это «Песнь о Трех Меченосцах». Была написана недавно. Сразу после Войны.

Алед смотрел на песнопевца, отвернувшись от колдуна, и маленькими глотками пил мед, как вдруг словно почувствовал, что за столом сидит кто-то еще. Не успел он повернуть головы, как прозвучал голос:

– Чудесный вечер, уважаемый Двимгрин!

За столом подле колдуна сидел еще один старик в чистой белой рубахе и буром меховом плаще. У незнакомца не было бороды, подбородок был гладко выбрит, и лишь длинные седые волосы ровно лежали на плечах незнакомца, а косматые брови были черны как смоль и лишь едва задеты сединой. Он приветливо улыбался.

Алед посмотрел на колдуна и по скривленному выражению его лица понял, что тот не рад случившейся встрече. Руки Двимгрина напряглись. Он поставил кружку на стол и осторожно положил правую руку поверх свертка, что держал у себя на коленях.

– Был чудесным, пока не появился ты! – проворчал Двимгрин, не глядя на нежданного собеседника. – И с каких пор я стал для тебя уважаемым, маг Валейгар?

– Ты всегда им был, – усмехнулся Валейгар. – Неожиданно было повстречать тебя здесь.

– Я могу сказать в ответ то же самое… Не вижу на тебе синей мантии. Вряд ли дело в том, что ты ее просто постирал…

Валейгар расхохотался.

– Я больше не ношу ее. И посох мой уничтожен. Я предпочел покинуть тонущий корабль… Тригорскому Ордену осталось существовать недолго. Он больше не нужен Гэмдровсу. По крайней мере, влияние на востоке он давно потерял.

– Вот как? – несколько удивленно произнес Двимгрин. – От тебя я не ожидал. Ты всегда был одним из тех, кто свято чтил дело великого Экгара, а теперь ты бросил его. Я даже чувствую сейчас некоторое разочарование.

– Нет больше ни Экгара, ни дела. Ноккагар весьма мудр, но он уже не в силах что-либо изменить. Мощь Тригорья канула в пропасть. И я из тех, кто не желает оказаться на ее дне.

– Из тех? – повторил Двимгрин. – И сколько же магов бросило Орден?

Валейгар помедлил с ответом. Несколько мгновений он смотрел в центр стола полным печали бесцельным взором, затем мельком взглянул на Аледа, который с интересом слушал разговор, и вздохнул.

– Проще сказать – сколько осталось в Ордене, – промолвил Валейгар. – Без меня последователей Экгара оставалось одиннадцать, но я не ручаюсь, что был последним, кто оставил тригорский посох.

Двимгрин удивленно вскинул брови и снова взял в руку деревянную кружку.

– Неожиданно. Что ж, похоже, что дни магов Тригорья и вправду сочтены.

Валейгар кивнул.

– Что за цель привела тебя сюда, уважаемый Двимгрин? – неожиданно спросил он. – В такую глушь и такую даль от Афройна. Я думал, ты коротаешь время в осажденной крепости.

Колдун вновь забеспокоился. Он опять поставил кружку и ощупал свернутое в плащ оружие.

– Я не из тех, кому по душе сидеть в осажденных стенах, маг Валейгар. И не твое дело, зачем я здесь, – с вызовом в голосе сказал он.

– Как знаешь. – Маг пожал плечами. – Но как ты выбрался из осады? Или анты уже прекратили ее?

– Нет, эти неугомонные глупцы все еще надеются взять Афройн. Время от времени Антшина бросает к моим стенам новые полки. Что же касается меня, то кольцо врагов не помеха для темного мага, и, да будет тебе известно, Валейгар, я уже не раз беспрепятственно покидал свою обитель и возвращался обратно. Но как – этого ты, разумеется, не узнаешь. Лучше скажи, чего тебе надо от меня?

– А почему ты думаешь, что мне что-то надо? – усмехнулся Валейгар. – Я уже сказал, что для меня было неожиданностью встретить тебя здесь.

Колдун с недоверием посмотрел на него и произнес:

– Что ж, встретились, а теперь нашим дорогам следует снова разойтись.

– Разумеется! Но прежде, раз уж мы повстречались, не мог бы ты ответить на один вопрос, который я давным-давно хотел задать тебе. Отчего ты покинул Тригорье?

– Покинул? – Двимгрин рассмеялся. – Не ты ли был одним из тех, кто выставил меня за ворота За́мка Магов?

– Перестань, – отмахнулся Валейгар. – Всем известно, что ты только этого и желал. Но отчего?

Колдун отпил меда и вытер бороду.

– Причина та же, что и у тебя, – ответил он. – У Тригорского Ордена нет будущего. Только я осознал это на много столетий раньше. Я ступил на путь истины. Учение Тьмы – оно открыло мне глаза, некогда закрытые Экгаром. Теперь, когда ты тоже сбросил оковы Ордена, возможность поднять веки появилась и у тебя. Не упусти ее, Валейгар.

– Предлагаешь встать на сторону Тьмы?

– Тьма не нуждается в сторонниках. Но если ты примешь ее, она откроет перед тобой многие двери, к которым доселе воспрещалось даже подходить.

– Я приму к сведению твои слова, уважаемый Двимгрин, но не жди, что я решу присоединиться к служителям Тьмы.

– Да мне плевать на твое решение, каким бы оно ни было! – хладнокровно отрезал колдун.

Маги говорили о мало понятных вещах. Алед уже перестал их слушать. И причина была не только в отсутствии интереса. Он что-то почувствовал. Он никогда не чувствовал подобного до сих пор. Это было необъяснимое чувство некой тревоги, которое вдруг мощной волной нахлынуло на него. Он не мог понять, что происходит, но что-то здесь было не так.

Санамгелец вновь огляделся вокруг. Гномы по-прежнему были молчаливы и лишь искоса поглядывали на остальных постояльцев. Торговцы по-прежнему громко обсуждали что-то на своем. Неизвестный воин по-прежнему проверял состояние клинка, а пьяница все так же храпел за столом. Алед не увидел ничего странного, а лишь ощущал, что вот-вот произойдет что-то из ряда вон выходящее. Он повернулся к колдуну и открыл рот, чтобы сказать ему об этом, однако необходимости в этом уже не было.

Лицо Двимгрина побледнело, а рука с кружкой так и застыла в воздухе перед его ртом. Глазами он обеспокоенно следил за происходящим в зале.

Скрипнула входная дверь. В зал вошли два человека. Один из них, – облаченный в блестящую кольчугу, с черным продолговатым свертком подмышкой, – был седовласым стариком. Однако спину он держал ровно и шагал уверенно, как если бы был юн. На другом был темно-синий плащ, и он был, напротив, внешне молод.

Валейгар тоже почувствовал нечто странное.

– Ты во что-то ввязался, Двимгрин, не так ли? – осторожно спросил он.

Но ответа со стороны темного мага не последовало.

– Что за чепуха! – прошептал Алед. – Это же ты, колдун!

Разбойник без труда узнал в старом воине своего попутчика. То был его несомненный двойник.

– Я не слепой, гоблинские норы! – выругался Двимгрин, наконец поставив кружку на стол.

– Но кто второй?

– Не признаешь? Это же Стрелок из братства Волков Тракта. Слыхал о таком?

– Что? – санамгелец опешил от такого ответа. – Я?

С трудом оторвав взор от неизвестного, один в один похожего на него самого, санамгелец опять повернулся к Двимгрину, но место за столом напротив пустовало. Валейгар тоже куда-то исчез. Испуганный Алед вскочил, отбросив в сторону табурет, и огляделся.

Зал был пуст. Ни колдуна, ни бывшего тригорца, ни кого-либо другого – вокруг не было ни души. Рассохшиеся столы и стулья, местами перевернутые и сломанные, были покрыты вековым слоем пыли. Что бы все это ни значило, разбойнику это совсем не нравилось. В ужасе он бросился в сторону выхода. Алед распахнул покосившуюся дверь и выбежал наружу.

Ожидая, что он окажется на крыльце трактира, он был безмерно удивлен, когда обнаружил себя на пустой дороге с кружкой меда в руках. Трактира за спиной больше не было и поблизости тоже не наблюдалось. Лишь лес вдоль обочин. А серая полоса дороги безнадежно исчезала впереди.

Он обернулся и позади увидел все то же самое.

– Да что же происходит! – в сердцах воскликнул Алед, с силой бросив кружку о землю.

К его удивлению она ударилась о деревянный пол. Подняв глаза, он вновь обнаружил себя в трактире. Алед стоял около стола, а напротив него сидел встревоженный Двимгрин. Другие постояльцы удивленными взглядами косились на санамгельца и кружку, что валялась на полу у его ног.

– Не суетись, – только и успел сказать колдун.

Трактир и все окружающее вмиг исчезли опять. Алед снова стоял на дороге, но теперь она была не пуста. Отряд всадников скакал по ней прямо на него. Во главе на огненно-рыжей лошади ехал крепкого телосложения мужчина в темно-зеленом плаще. Эту кожаную голову Алед узнал бы за версту. Оссимур! Но как? Все, это конец… Всего пара десятков шагов отделяли Аледа от разбойников. Глава Волков Тракта натянул поводья, за ним остановились и остальные. На его суровом, вечно невозмутимом лице появилось безграничное удивление.

Этого не может быть! Алед закрыл глаза и отчаянно замотал головой, пытаясь избавиться от странного видения или же поскорее проснуться. Когда разбойник открыл их, он нашел себя по-прежнему стоящим на тракте, однако уже в совершенно другом месте. Оссимура и его головорезов он больше не видел, но по дороге в сторону Аледа, громыхая колесами, быстро неслась повозка, запряженная двумя лошадьми. В следующее мгновение он узнал возчика. То был Двимгрин. И повозку он гнал ту самую, которую отобрал у купца еще за стенами Ралгирда.

Колдун придержал лошадей.

– Признаться, уже не ожидал встретить тебя вновь, – проговорил он. – Далеко же тебя забросило.

– Что происходит? – вопросил Алед.

Не дожидаясь ни приглашения, ни ответа на заданный вопрос, Алед запрыгнул в телегу. Колдун тронул поводья.

– Уже ничего, – пожал плечами Двимгрин. – Мне удалось вырваться. И тебя с собой прихватить почти получилось.

– Откуда вырваться? – вновь вопросил Алед. – Что за странные дела тут творятся? Мы несколько мгновений назад сидели в трактире за столом. Постой, – Он нахмурил брови. – Что-то не так было с напитком?

– О нет! Мед был отменный и совершенно безвредный. Жаль, нам не удалось вдоволь насладиться его вкусом.

– Тогда какого гоблина тут происходит?! – вспыхнул Алед.

Двимгрин погнал лошадей быстрее. Вороные послушно понеслись вперед с удвоенной силой.

– Насчет гоблина ты попал прямо в точку, – сказал он. – Эти твари тоже причастны к событиям в трактире.

– К событиям в трактире! – повторил Алед. – Говоришь так, будто это было вчера!

– Это было не вчера. Но я в дороге уже довольно давно. Заметь, что уже темнеет.

Санамгелец огляделся. Тени на земле удлинялись. Лучи багрового солнца ударяли в спину, прощаясь с миром до следующей утренней зари. Вокруг действительно вечерело.

– Как же так? – удивленно пробормотал он. – Я до сих пор чувствую на губах вкус меда.

Двимгрин понимающе усмехнулся.

– Если перестанешь перебивать и задавать дурацкие вопросы, я все тебе расскажу. Поверь, от случившегося я тоже не восторге.

Алед кивнул, а колдун вскоре продолжил говорить:

– Я бы мог сказать, что всему виной магия, и такой ответ для тебя был бы вполне приемлем. Но я считаю, что должен объяснить тебе всю суть происшествия в трактире. Самопровозглашенный Царь Алого Огня, похоже, заподозрил неладное в отношении меня. Это его проделки. Он пытался загнать нас в ловушку, исказив течение времени. Он владеет великой силой, но, к нашему счастью, все еще не научился пользоваться ею в полную меру. Как я уже упомянул, я нашел изъян в ловушке, и мне удалось вырваться. С тобой оказалось труднее, но, по крайней мере, ты не канул в неизвестность. Знаю, что за вопрос возникает в твоей голове. При чем здесь ты? Ты был со мной на протяжении нескольких дней. А у Вирридона есть глаза и уши по всему Гэмдровсу. Так что, в глазах моих врагов ты уже давно мой сообщник. Признаться, я давно чувствовал, что за нами кто-то следит.

– Кто именно?

– Гоблины, – ответил Двимгрин. – Они повсюду. Подземные лабиринты туннелей позволяют им незаметно и быстро перемещаться по Гэмдровсу. Эти твари очень верно служат Вирридону. Надо сказать, что без них он, может быть, и не стал бы тем, кем является сейчас.

Алед больше ничего не сказал. Он лишь украдкой посмотрел по сторонам. Не следит ли кто за ними в этот самый момент? Не скачут ли позади Волки Тракта? Но ничего подозрительного не увидел. Все выглядело спокойно. Лес вдоль дороги все больше погружался во мрак. Ветер покачивал деревья, и лиственные кроны с каждым порывом начинали оживленно перешептываться. Алед с сожалением вздохнул: о ночевке в трактире оставалось лишь мечтать.

Они были уже далеко – за много верст от обнесенного тыном постоялого двора. Суматоха в зале трактира еще долго не прекращалась: странные путники внезапно испарились в воздухе, и лишь опрокинутые кружки, что валялись под столом в разлитой луже меда, напоминали о них. Чародей Валейгар, находясь под сильным впечатлением от случившегося, поспешно вышел наружу.

Алед снова стоял на дороге, но теперь она была не пуста. Отряд всадников скакал по ней прямо на него.