Читать книгу Для маленьких девочек и мальчиков, которые думают, что они большие. Книга 2 - Владимир of Владимир - Страница 4

Четырнадцать месяцев спустя. Бабуин зевал стоя «на тумбочке». Стоять на тумбочке – это значит стоять рядом с тумбочкой на посту, охраняя вход в казарменное помещение. Теперь он служил в первой роте. Это была наливная рота, то есть возили топливо. Ротный старший лейтенант Чуваев пообещал Бабуину что отправит его на целину, но обещание своё не сдержал. Благоразумно прикинув, что с этого бойца он и так поимел, а на большее он не способен. Он решил избавиться от него, подозревая что тот став черпаком, а затем и дедом, да ещё обманутым им отцом командиром, вряд ли улучшит климат в роте. И вот он в славной первой роте. Через пару дней его к себе вызвал ротный.

Бабуин подошёл к не плотно закрытой двери канцелярии и остановился, что бы постучать. За дверью он услышал голос командира и речь шла о нем:

– Ну, что ты про него узнал у Чуваева?

– Да ничего!

– Вообще ничего?

– Вообще. Сказал только: – Темный и скользкий.

– Ничего, у нас не заскользит.

Бабуин не стал слушать дальше, постучав в массивную дверь и открыв сказал:

– Рядовой Бабуин оглы, по вашему приказанию прибыл.

– Ну как в роте, освоились? – Добрым голосом начал беседу лейтенант Щербатый.

– Не могу знать.

– Чего ты не можешь знать?

– Ничего не могу знать.

– Напрасно ты так. Ты теперь боец первой роты, и должен достойно нести службу и блюсти интересы роты. Техника в роте должна быть исправна. От этого напрямую может зависеть и успех в твоей службе. Это если бы ты, каким бы то способом мог доставать нам нужные детали, запчасти для техники. Вон посмотри рядом с частью находится автобаза, у них никаких нет проблем с запчастями. На гражданке проще. Эх, если бы нам их снабжение. Если бы ты взялся помочь роте, я бы мог на многое закрыть глаза.

– Извините товарищ лейтенант, вы не угадали моего хобби. Разрешите идти.

– Идите.

Точно такой же разговор состоялся с рядовым Данилкой. И тот дал согласие. Данилка был одного призыва с Бабуином и тоже числился во второй роте. Только ему выпала недолгая «удача» устроился на «Волгу», возить начальника. Чем то он начальнику не угодил, если быть точнее дисциплиной, и тот решил его заменить на другого водителя, ну и соответственно испортил Данилке характеристику. Как видим не угодил он и старшему лейтенанту Чуваеву. И теперь Данилка заключил договор с командиром первой роты, который будет закрывать глаза на многие нарушения своего бойца, выращивая злостного нарушителя дисциплины и вора. И вот по окончанию службы, Даниилке – вору, он даст хорошую рекомендацию и тот поступит в милицию в городе Риге, что бы не возвращаться в свою родную деревню на Украине.

Обычно нарядами занимались заместители командиров взводов. Они ставили в наряд деда и черпака и обязательно кого-нибудь из молодых бойцов, что бы было кому следить за порядком. Но теперь после отказа сотрудничать с отцом командиром, тот невзлюбил Бабуина страстно. И прапорщик, старшина роты, пытался когда в наряд попадал Бабуин, назначить с ним двух дедов, что бы он был младший, и вновь как прежде, вся нагрузка легла бы на его плечи. Но это было уже невозможно, деды вылавливали просто зазевавшихся салаг и заставляли тех наводить порядок. Вот и теперь после завтрака, рота была на работе, а он один стоял на тумбочке. Три деда, Дежурный по роте и два дневальных спали в сушилке. Это было тёплое помещение для просушки одежды и обуви.

– Деды, чересчур увлеклись в своей неге, забыв обо мне. – Сказал Бабуин и тихо на цыпочках пошёл к сушилке, без шумно открыл дверь, и также тихонько обошёл спящих, и лег за их спинами. Сразу ему вспомнился пятисот километровый марш, который они проходили прошлой зимой. Пятисот километровый марш проходят все молодые бойцы, подтверждая свою профессиональную годность к вождению военным транспортом. Все таки почти всем бойцам приходилось выезжать в город по каким-нибудь нуждам. Да и на учение, не минуешь этой участи, и что быть полноценным водителем нужно было получить штамп в военный билет, о том что он прошёл обучение. Прекрасное время для солдата – учение, вспомнил он переносясь мысленно в ту пору, когда летом они ездили на учение. Их подняли по тревоге, и они помчались, каждый к месту своего предназначения, на случай военных действий. Их рота обслуживала штаб округа и штаб тыла. Примчавшись к штабу, машины стали грузиться. Все это было ещё во второй роте. Бабуину в «Урал», а точнее в кузов покрытый тентом, забирался штабной люд. Урал 375, прекрасная машина по своей проходимости. Это большой трёхосный грузовик с металлическим кузовом, в котором быстро расставляются складные сидения. В этот летний ранний час, когда город еще спал, колонны машин из разных воинских частей выползали из города. У каждой машины за лобовым стеклом, находился порядковый номер движения в колонне. Возможно кто-то опоздал, потому что Бабуин никак не мог отправиться и когда к нему сел в кабину полковник, герой советского союза и скомандовал:

– Вперёд! – То они начали навёрстывать упущенное, что бы занять своё место, положенное им по легенде в колонне. Геройский полковник командовал решительно:

– Давай сынок жми! – И Бабуин жал, лихо обходя движущие потоки машин. Когда они выехали из города, то полковник вообще приказал:

– Давай на право в обочину, и газу.

Полковник знал что говорил, слева обгонять было невозможно и опасно из-за встречного транспорта, а выехав в кювет они помчались без помех по зеленной траве. Это в кабине было ничего, а в жёстком кузове, где сидели штабные не ниже майора, не было амортизаторов, и эти почтенные офицеры, на каждой мелкой кочке, подлетали в кузове со своих мест. Так что когда они нагнали своё место в строю, то колонна вскоре остановилась, но только не праведный гнев штабистов находящихся в кузове. И только наш геройский полковник отлучился из кабины, узнать почему стоят, как над головой Бабуина стали сгущаться тучи. Слава Богу полковник вернулся вовремя, потому что разгневанные пассажиры кузова, майоры, подполковники и полковники, воспользовавшись остановкой, по выскакивали из кузова, и насильно пытались вытащить из кабины Бабуина, что бы предать его суду Линча, за его не почтительное отношение к высшему офицерскому составу, которое он дескать выказывал, своей безобразной ездой по колдобинам.

– Ты что скотина совсем охамел!? Я руку расшиб из-за тебя!

– Кто тебя учил так ездить? Ты что не понимаешь кого везёшь!?

– Я от тебя сейчас права отберу, мерзавец!

И группа офицеров накинулись на Бабуина, как упыри в кинофильме «Вий» набросились на Хому, когда того вера пала, а с нею и защита святого круга. Но тут сзади, вовремя раздался голос старшего по машине, нашего геройского полковника.

– Оставьте его! Это я приказал ехать по обочине.

– Ну, по обочине можно ехать и по аккуратней. – Недовольно возвращаясь в кузов, жалился один майор.

– Прибывать по тревоге на место сбора нужно вовремя. – Заткнул майора бравый герой Советского Союза.

Бабуин мысленно усмехнулся, вспомнив как он будучи в наряде дежурным водителем, а в его обязанности входило вечером отвозить пищевые остатки на свинарник. В кузов Урала ставились помои в баках, и их по песчаной и холмистой дороге, нужно было доставить свиньям. Естественно, что пищевые отходы выплёскивались, и после дежурства необходимо было мыть кузов. Так вот с утра, когда кузов был ещё не мытый, Бабуина отправили на полигон в Адажи. Там была учебка прапорщиков, которых нужно было загрузить и отвести на сам полигон. Но будущие прапорщики заглянув в кузов никак не хотели залезать в машину, возмущённо восклицая:

– Мы что свиньи что ли? Лезть в такую грязь.

– Да здесь все сидения и пол помоями залиты.

– Эй водила, ты что совсем обурел!?

Но тут появился офицер и скомандовал:

– В две колонны становись! Приступить к погрузке! – И вся хаотичная толпа курсантов, выстроилась и двумя колонами погрузилась в кузов. До полигона и назад нужно было мчаться по прекрасной песчано-холмистой дороге, где курсанты ёрзали подлетая на скамейках. В общем когда после наряда Бабуин забрался со шлангом в кузов, что бы помыть его, то следов помой там не обнаружил, все было вытерто штанами будущих прапорщиков, начисто. Да, Урал прекрасная машина, правда когда по прямой разгоняешься до восьмидесяти километров в час, нужны наушники, такой она производит шум. Но зато по проходимости, есть ли ей равные. Как-то этой весной ездил он с одним прапорщиком на его приусадебный участок под Ригой. А снегу зимой в этом году было много, ну и соответственно когда он стал таять, то подъехать в садоводство было не возможно, если у вас нет вездехода. Когда Бабуин мчался через это «озеро», то вода сплошным потоком переливалась через кабину. Это надо было видеть.

А однажды тоже были учения, и Бабуину вместе с двумя салагами нужно было загрузить машины противоминными устройствами. Так как Бабуин был постарше на пол года остальных, к его машине прицепили МАЗовский прицеп, который вмещал в себя в два раза больше, чем можно было погрузить в кузов машины. С ним в машине сидел молодой замполит роты и изучал карту, где-тут в лесу должны были находиться военные склады.

– Вон видишь просвет, давай туда. – Командовал Замполит.

И действительно скоро стало совсем светло и они выехали на поляну, только складов здесь не наблюдалось никаких.

– Давай разворачивайся. – Приказал лейтенант. Они выехали на вырубленную просеку, где пни были высотой почти пол метра. Машина легко преодолевала эти пни, а вот прицеп, Бабуин боялся что оторвётся. Ну ничего, пронесло. Они вновь стали петлять по лесным дорожкам.

– Смотри там просвет, давай туда. – Вновь командовал замполит. И они с лету выехав на зелёную поляну и плюхнулись в болото. Под машиной все закачалось, заходило ходуном. Бабуин тупо услышал внутренний голос: – Разворачивайся. – И немедленно приступил к его выполнению, пока молодой лейтенант, ошалело смотрел на раскачивающуюся и вязнущую в трясине машину. С ходу удалось выбраться на твёрдый грунт, за который завязая окончательно удалось зацепиться передними колёсами. Задним машинам пришлось проще, они не полезли глубоко в болото, потому что у них не было прицепов, и из-за этого радиус их разворота был меньше. В конце концов они нашли лесные склады, а затем удачно провели учение. Говоря о прекрасной проходимости «Урала», вернемся к нашему пятисот километровому маршу. Бабуину как и многим, выделили молодого бойца, который этим маршем должен был подтвердить свою состоятельность, состоявшегося военного водителя. Это был этакий увалень с ридной укайны. Бабуин начал задавать парню интересующие его вопросы:

– Ты на гражданке водителем работал?

– Работал. Пол года возил зерно.

– Ты что из деревни?

– Нет, из поселка.

– И в город ездил?

– Приходилось.

– Ну вот и ладненько. – Доверительно заключил Бабуин, предвкушая как отоспится за этот марш. Они выехали из части и стали двигаться в колонне. На светофорах стояли военные регулировщики, что бы не разрывать колонны. – Вроде едет нормально. – подумал Бабуин и спросил:

– Как ты посмотришь на то, что я завалюсь и слегка покемарю?

– Покемарь. – Ответил молодой боец.

– А ты как, один справишься?

– Справлюсь.

– Ну и чудненько. Если что буди меня. – И ещё не выехав из Риги, Бабуин прилёг на сидение и уснул глубоким, здоровым сном. На первом же привале, когда личный состав стоял выстроившись в строй, Бабуину как и многим досталось на орехи, за то что он дрыхнет во время марша. Оказывается, зам потех батальона обгонял колонну и заглядывал в кабины, не спят ли старшие водители.

– Ты это, в следующий раз когда увидишь в зеркале заднего вида, что машина заместителя по технической части обгоняет, разбуди меня. – Беззаботно сказал Бабуин своему водителю.

Ехавший за ними другой старший водитель, предостерёг Бабуина:

– Ты будь поосторожней. Когда ехали по городу, твой водила под красный свет фигачил только так.

– Так что мне теперь, не спать в пути что ли? – Спросил Бабуин наивно.

– Не знаю. Я все дорогу сплю, если нас обгоняет зам по тех, мой водила меня будит.

Они вновь ехали, и остановились на ночлег и ужин с завтраком, на лесной заснеженной дороге. Прижимаясь к обочине, водитель ехавший с Бабуином, сильно съехал с дороги, и колеса с правой стороны увязли в снегу так что машина накренилась. Это было опасно.

При построении зам по тех. вновь накинулся на Бабуина, обличая его в нерадении с новой яростью, так как нерадивых на этот раз было всего-то раз и обчёлся. Он да ещё прапорщик, топивший на ходу печку в теплушке, находящийся в прицепе, что строжайше запрещалось. Прапорщика можно было понять, спать в не топленной теплушке очень холодно зимой. А прапорщик по технической части роты, со звучной фамилией Сукач был хороший мужик, только не вникавший во всякие служебные тонкости, что порой уберегало его от разный искушений и пороков. Например от воровства. – Вот если бы он взял в свои руки подотчётность за списание ГСМ – горюче смазочных материалов своей роты, во где мог бы поживиться. – Порой думал Бабуин, будучи ротным диспетчером, в чьи обязанности входило постоянно списывать бензин за ротным составом, выезжающим в рейсы или на учение. Тогда ещё не было дизельных УРАЛов и машины заправляли самым дорогим бензином марки 93. Частники в городе, просто налетали на солдат, прося продать им бензина за пол цены. И солдаты продавали. И это всё списывать приходилось ротному диспетчеру Бабуину. Как он только не изворачивался, что бы подбить количество залитого бензина в машину, с её пробегом. Он добавлял езда с прицепом, десять процентов, езда по городу, двадцать пять процентов и езда по бездорожью, ещё тридцать пять процентов. А если всё равно не подбить баланс на какую-нибудь машину, Бабуин писал все вместе и езда по городу и по бездорожью одновременно. В общем изгалялся над бухгалтерией как мог. К тому же приходилось списывать на батальон, по подложным путёвкам, подсунутыми ему прапорщиком, ответственным за ГСМ батальона. Казалась бы какая разница, но периодически, как гром с неба, возьми да и нагрянь проверяющий. Последний уж шибко неистовствовал и даже бился в истерической злобе:

– Откуда ты взял эти цифры! Откуда!

– Так вод же, отсюда и оттуда. – Меланхолично пояснял Бабуин.

– Да как ты можешь брать оттуда и отсюда! – Орал, брызгая слюной проверяющий подполковник.

– Так как же, у меня всё по правилам, всё сходится.

– Всё сходиться это у тебя! А вот здесь должна быть ещё одна путёвка где она!?

– Откуда я знаю, может её водитель потерял. – Тупо бубнил Бабуин. А стоящий за его спиной прапорщик ответственный за ГСМ батальона, стоял радуясь, что его подлоги были не замечены. И сейчас ему просто было интересно, и даже он открыл рот от любопытства, думая: – Как эта дубина на этот раз сможет выкрутиться из такой безнадёжной ситуации.

– Водитель потерял, значит отчётность должна не сходиться! Ты понимаешь, мать твою, должна не сходиться! – Орал с пеной у рта, спокойный и уравновешенный по жизни подполковник.

– Должна? Как должна? Не должна. Всё должно быть подбито.

– Я тебе сейчас глаз подобью! Сволочь ты этакая! У тебя же всё шито крыто, белыми нитками шито! Почему здесь всё сходиться, если не хватает путёвки одной?

– Да откуда я знаю! Я вообще ничего не понимаю! – Повысил интригу Бабуин, глядя на любопытного прапорщика.

– Как ты ничего не понимаешь!? Как ты тогда можешь заниматься счётной работай. Да я тебя за это под трибунал отдам!

– Да так! Приказали вот и занимаюсь. Меня никто не спрашивал, понимаю я, или не понимаю. Приказали и делай! Ну и что мне прикажете делать теперь, вообще ничего не делать?

– Как не понимаешь!? Обязан понимать, твою за ногу мать!

– Так точно! Обязан понимать твою мать, но не хрена не понимаю!

– Ты что гад, изгаляешься надо мной!? Да я тебя застрелю! – И подполковник вскочив на ноги, стал судорожно хвататься за бок, где у него должна якобы висеть кобура: – Убери от меня этого тупицу, иначе я за себя не отвечаю! – Хватаясь за сердце, наконец взмолился подполковник.

Так легко и не принуждённо, Бабуин сдавал инспекционные проверки. Но вернёмся вновь к нашему молодому бойцу и спутнику нашего героя на пятисот километровом марше. Бабуин вспомнил что ему сказали про его молодого партнёра, тупо почесал затылок и сделал заключение:

– Что-то здесь не так.

Разбили большие солдатские палатки, для личного состава. Отцы командиры правильно решили, что ночью спать будут молодые водители, так как им завтра ещё надо будет ехать, а более старослужащие солдаты, будут патрулировать и топить печки в палатках. Когда на утро колонна должна была прийти в движение, за руль сел Бабуин, что бы вытянуть машину из снега. Он как обычно, когда водители трогаются, посмотрел в зеркало заднего вида и какое же его было удивление, когда увидел там тент своего же автомобиля.

– Это как же ты ехал, через Ригу и вообще по дорогам, без левого зеркала заднего вида? – Удивлённо вымолвил Бабуин.

– А зачем мне зеркало, если я еду в колонне. – Даже как бы обидевшись, на очевидную наивность своего инструктора, ответил салага.

Бабуин быстро настроил зеркало и тронулся вместе с колонной автомашин. Ему нужно было приотстать, что бы совершить этот манёвр, по той причине, что машины оставленные на ночь стояли друг за дружкой, и между ними просвет был до двух метров, не более. Бабуин тронувшись с места почувствовал, что колеса сползают всё больше и больше в глубокий овраг, разделяющий лес с дорогой. Нужно было что бы машина зацепилась передними колёсами за заснеженную дорогу, но оказалось всё тщетно, машина стала крениться всё сильнее и сильнее, угрожая завалиться на бок. Бабуин направил руль машины прямо в глубокий овраг и дал по газам. Машина плюхнулась в глубокий снег, разрезая его бампером помчалась по оврагу. Наш обезьян знал что сверху над его головой была дорога и он с ходу, но уже совсем под другим углом, нежели когда стоял на дороге, выскочил на неё, подняв сзади шлейф снежной пыли. Выскочив на дорогу он остановился, и они быстро поменялись местами с молодым бойцом, двинувшись в колонне дальше. Правда отрегулированное зеркало не помогло, и вообще оно вероятно было не нужно в Хацопетовке, где молодой боец до армии возил зерно в центральной Украине. На этом неприятности в пути их не закончились, пока Бабуин спал, молодой водитель умудрился не заметить факел, вывалившийся из-за сидения, сделанный из ветоши и толстой проволоки, предназначенный для разогрева моторного масла. Этот факел упал на клеммы аккумулятора, находившимся между водительским сидением и пассажирским. В пути проволока замкнула эти клеммы, и вспыхнул бушлат лежащий между сидениями. Хорошо что проснулся Бабуин от запаха паленым в кабине и затушил разгорающееся пламя, потому что молодой водитель, ехал не реагируя на пожар, глядя куда-то в снежную даль.

– Ну я и удод. – Сказа сам себе Бабуин, после того как они чуть не сгорели.

– Шо? – Спросил молодой боец.

– У сё нормально. Коллега. – Ответил Бабуин. И здесь он был не прав, потому что должен был отвечать за вверенного в его ведение бойца.

Воспоминание стали пропадать в его голове и наконец сонная нега объяла Бабуина, и исчезло ровное сопение спящих рядом бойцов, он стал проваливаться в парящие облака сновидения. И в этом сновидении, где то ещё далеко, но с каждым мгновением все ближе и ближе, слышался противный голос ротного старшины:

– Опять на тумбочке никого нет! Где дневальный? Где дежурный по роте?

Топот сапог приблизился и с шумом распахнулась дверь: – А вот они спят вместе с дежурным ро роте! В казарме проходной двор, заходи кто хошь! Сержант, что у тебя в роте твориться!?

Разбуженный криком сержант, протирая глаза, ответил:

– У нас все в порядке, там Бабуин должен стоять на тумбочке. Может в туалет вышел.

– В туалет вышел! А это кто за вами спит?

Все деды повернули головы и увидели мирно спящего черпака Бабуина.

Октябрь был не холодный, но дождливый. Жиган шёл сутулясь по мокрой траве, прижимаясь к домам, что бы быть не замеченным. Воротник его куртки был поднят, а на глаза натянута коричневая вязанная кепка. Подойдя к дому Иллюзии, он остановился на углу, рядом с соседним подъездом и закурив, незаметно огляделся. Не заметив ничего подозрительного нырнул в подъезд. Минут пять постояв за дверью, поднялся на чердак и спустился в соседнем подъезде. Это был старый двух этажный дом, где Иллюзия жила на втором этаже. В двенадцать часов дня, они договорились встретиться у неё. Жиган тихо надавил на дверь и она поддалась. Он вошёл в тёмный коридор и закрыл на ключ за собой дверь. Хоть и был полдень, но на улице было хмуро, поэтому комнате горел свет. Вор тихо cделал пару шагов и застыл на месте. На диване без брюк, в чулках сидела Иллюзия, подсунув под себя ноги и читала газету. Её снятые брюки висели рядом на стуле. Жиган понял что она одна, но тихо стоял на месте, и никак не мог оторвать глаз, от этих красивых ног. Наконец он тихо вошёл в комнату. Иллюзия вздрогнув, подняла на него глаза и прикрылась газетой. Жиган качая головой, сказал:

– О женщины! Как вы коварны, как тонко вы плетёте паутину. – И подойдя к Иллюзии, плюхнулся на колени, откинув газету обнял её. Та попыталась его отпихнуть, сказав:

– О ком ты говоришь? Наверно о Мерлин.

– Мерлин? Причём здесь эта шлюха! Каюсь, слаб. Она верёвки вила из меня, и я теперь зовусь канатом. Но если б ты, как щас, меня бы поманила за собой, пожалуй я тебя не променял бы, на эту труженицу тылом, которая не шьёт и не жнёт, но всегда даёт, нам понять как мы слабы и беззащитны против женских чар. – И Жиган попытался поцеловать Иллюзию. Она отвернула от него голову, быстро заговорила:

– Перестань. Тебе нужно уходить. Тебя уже наверно ищут. Они знают, что это ты взял общак.

– Откуда?

– Шаман горбатый на шаманил. Бил в бубен и юлой крутился. Затем всё рассказал как было дело, и то что жаба не причём. Я думаю на этот раз, они тебе не спустят.

– А мне плевать.

– Беги Жиган! Мне говорили что Расстрига, творил от читку над жабою, это было жутко. Она выла, как двадцать вместе взятых демонов. И столько же раз покидала своё тело. Старец отчитывал, а Патологоанатом к жизни возвращал. – Говоря, Иллюзия совсем сомлела, потому что Блатной не переставая её обнимал и целовал. Наконец она из последних сил, попыталась отпихнуть его от себя, пролепетав вяло: – Пусти дурак.

– И не подумаю!

– Почему? Тебе надо уходить. – Прошептала Иллюзия.

– Да потому что ты меня ждала. Дверь не закрыла, брюки сняла, расставил ловко сети, словно птицелов. И я словно щегол в силки попался, и первый в жизни раз скажу: – Век воли не видать, но чтоб в твоих объятьях.

– Уходи дурак! – Ревела Иллюзия, вцепившись в Жигана так, что если бы он захотел уйти, то вряд ли смог.

– Тебя не буду больше слушать, ты ложь.

– А раньше слушал для чего? – Счастливым голосом спросила она.

После работы Кот заехал за Крокодилом. Недавно он получил абсолютно новый ЗиЛ 130, машина радовала, с ней не хотелось расставаться. Была пятница, Крокодил Гена тоже закончил трудовую неделю, только он теперь пахал в шахте, работая в проходческой бригаде. Они заехали в магазин, купили две бутылки водки, пол буханки хлеба и снеток в томате. Друзья поехали в гараж через поле, мимо хуторов, по дороге с щебёнчатым покрытием. Кругом чернели убранные поля. Целый день шедший грибной дождь закончился, и к вечеру выглянуло солнце. Кот загнал свою машину в лесок, прямо мордой в кусты, которые теперь золотой листвой обволокли лобовое стекло и в кабину вошёл лесной антураж. Из «бардочка» был взят нож и стакан, и через пару минут консервы были вскрыты, хлеб нарезан и водка разлита.

– Ну что накатим. – Держа в руке стакан, сказал Гена.

– За что пьём? – Спросил Кот, поморщившись, как бы эта спешка его унижала.

– Ну давай, за этот чудный лесной ресторан.

– Отлично сказано!

И они выпили по очереди из гранёного стакана и закусили.

– А! Каково? – И Кот обвёл вокруг руками, и добавил: – Чувствуешь?

– Ага. Как божок по душе босиком прошёл.

– Правильно. А все почему? Потому что матушка природа радует, и скажу больше, она здесь с нами. Пить в подворотнях, унижает моё эстетическое мироощущение.

– За мироощущение! – Сказал Крокодил, подовая наполненный стакан Коту.

– За него. К этому меня Бабуин приучил, вот так мордой в кусты. – Сказал Кот и осушил стакан.

– Правильно. Это лучше чем мордой в салат, или в грязь. А какая у нас сегодня культурно-развлекательная программа? – Выпив, спросил Гена.

– Как всегда. Посидим, отгоним машину в гараж, и можем заглянуть на Аварийный.

– Что то последнее время на Аварийном скушно.

– Скучно? Понимаю. Тогда предлагаю, зайти к одной поджарой крашенной даме, похожей на щуку.

– Где это?

– Там же на Аварийном. Ну помнишь, Нинка живет дом налево, Айли живёт на право, а эта живёт в следующем доме.

– Ну и что тут нового?

– А она не одна живёт. – Загадочно сообщилл Кот.

– С мужем? – Оживился Крокодил.

– С братом, алкашом. Он у нас на участке работает. Контуженный на голову. Тебе понравиться. Его отец от страху в Эстонском корпусе за Сталина служил. Коммунистам жопу вылизывал, а злоба то копилась. Видать злоба генетически и передалась сынку.

– Так Сталин же давно умер.

– Сталин умер, а злоба к русским осталась.

– Так Сталин же это, грузин был.

– Так где они грузины, что бы их ненавидеть, а русские на протяжение веков всегда рядом. Не, трезвый он нормальный мужик, а как выпьет тухлый фраер. Так что небольшой скандальчик тебе обеспечен. Ну что, согласен?

– Ну это совсем другое дело. – Выпивая, согласился Крокодил Гена.

– Тогда поехали. – Сказал Кот и стал заводить машину. Выехав из кустов, грузовик чихнул несколько раз и заглох.

– Во попали! Бензин кончился. Придётся в гараж идти за бензином. – Поведал Кот, совсем без сожаления, хотя до гаража было километра три топать. Ведь у них то было, ещё на дорогу пол бутылки водки. Кот снял висевшее под кузовом красное, конусообразное пожарное ведро, и они пошли о чем-то оживленно беседуя. Только они минули лесок, случилось чудо. Перед ними на дороге стоял трактор «Белорус» с прицепом, а рядом с ним мотоцикл. Не далеко в поле бригада убирала картофель, складывая его в картофельные мешки. Как уж так случилось, неведомо. Может дожди помешали убрать картофель вовремя, и ждали до сих пор хорошей погоды, да так и не дождавшись, решили собирать её в грязи. Тракторист прогуливался возле трактора, иногда подтягивая с поля к дороге, мешки с картошкой. Перед ним остановились два подозрительных типа, явно навеселе. Тот что высокий, обратился к нему с просьбой:

– Мужик. Налей ведро бензинчику.

– Да ты что? Это же трактор, в нем саляра.

– Мужик, что тебе жалко что ли? – Настойчиво вновь попросил парень.

– Да у меня солярка! – Раздражённо ответил тракторист и полез в кабину трактора. Но крепкие руки парней, вернули его на прежнею позицию. Глаза высокого парня стали какие-то не добрые и он решительно потребовал:

– Давай бензину, падла!

Мужик вовремя смекнул, что в глаз могут дать и за солярку, нырнул под трактор и убежал. Оказалось что солярка бузотёрам была не нужна, и они нацелились на мотоцикл, решили поживиться из него бензином. Открыли бак, он оказался почти полным. Находящийся неподалёку бригадир заметил, что незнакомые парни крутятся возле его мотоцикла. Он побежал им на встречу крича и угрожая. Приблизившись к незнакомцам, он сразу получил пожарным ведром по шее, которым Кот врезал тому с оттяжкой. Этого здоровенного мужика развернуло на сто восемьдесят градусов, и тут он получил по другому плечу, и вновь поворот сто восемьдесят градусов. Затем Кот его унизил, став хлестать ему по лицу ведром, которое загнулось и теперь было похожим на красный, стручковый перец. Было не так больно, как обидно, у мужика на глазах даже навернулись слезы. Бригадир, так и не переставая кричать, убежал обратно в поле.

– Слушай, а твой стручковый перец оказался забористым. Смотри мужик даже прослезился. – Потешаясь, говорил Крокодил Гена.

Кот воткнул ведро-перец в землю, и они перевернув мотоцикл к веру колёсами, вылили из него до последней капельки весь бензин. Бригада, на поле под предводительством бригадира, зло жужжа, как растревоженный улей, ощетинилась вилами, медленно подступала. Наши сердобольные мальчики не стали искушать судьбу, дали деру к машине, таящуюся за леском.

Заправив машину. Они лихо промчались, мимо бригады занимающейся погрузкой картофеля на прицеп трактора. И тут Крокодил за канючил:

– Дай я за рулём поеду.

– Да ладно, нам сейчас быстро в магазин ещё смотаться надо.

– Чо пожалел. – Обидевшись, Гена отвернулся к окну.

– Да ладно, на садись.

И они поменявшись местами ехали дальше. Тут приспичило Коту, литр выпитого просился наружу. Проехав Аварийный поселок, Кот попросил:

– Притормози здесь. Да не посреди дороги слегка прижмись.

Крокодил «слегка прижмись» понял по своему, он выехал на раскисшее поле, и в этом болотище грузовик завяз. Подёргали машину, по буксовали, бесполезно. Видя тщетность своих попыток вытянуть автомобиль из грязи, Кот согласился с неизбежностью:

– Надо идти в гараж и брать там другую машину и ею вытягивать.

Так они и сделали. Придя в гараж, Кот завёл Другой Зил 130 и выехал, до этого уговорив старушку на проходной. Объяснив ей, что завяз и надо вытащить свою машину. В маленькой организации, все знали друг друга, тем более, что Кот много раз подвозил старушку после её дежурства. И так, приехав к завязшей в грязи машине, они подцепили её тросом и стали тянуть, но вскоре выяснилось, что завяз и другой Зил, и нет никакой возможности его вытянуть. Нашим друзьям не оставалось ничего другого, как идти в гараж за следующей машиной. Взяли чудо техники, антиквариат под таинственным названием Уралаз. Заехали в магазин, купили сетку вина и теперь уже на радости, мчались спасать завязшую технику. Но. Всегда бывает но, когда не трезв ты за рулём. Засадили и эту машину в грязь, да ещё она и заглохла.

– Ну что, булькнем винчика? – Спросил Кот.

– Булькнем. – Согласился Крокодил, и они булькнули. Их мозги просветлели и они теперь решили подойти к делу более основательно. Они завели в гараже гусеничный трактор. И на вопрос сторожа на проходной:

– Куды вы деёте машины?

– Спокойно бабуся, они там все в лесу. – Ответил Кот. Затем оторвав от земли, долго тряс бабушку, будто вытряхивая из неё песок, уверяя, что это в последний раз. И они умчались, радостно горланя песню: – Распашу я, распашу я, Пашеньку. Распашу я, распашу я, Машеньку, Дашеньку, и так далее.

– А непорядок, дорога какая-то кривая. А дайка я её подровняю. – Проорал Кот и опустив нож, стал ровнять дорогу. Они спьяну и сами не заметили, как потихоньку нагребли с дороги полный нож щебёнки, так что трактору стало тащить его не под силу, и он заглох.

– Ну и что теперь делать? – Спросил Кот.

– Вопрос риторический, когда есть это. – Сказал Гена, беззаботно вынимая сетку вина из трактора.

– Нет. Технику в грязи бросать нельзя, тем более что в понедельник вся вина падёт на мою голову. Нужно попытаться реанимировать Уралаз. – И действительно по колдовавший над машиною, Кот завёл её. Затем им удалось вытянуть один Зил, а затем и другой, и всю эту технику вернуть в гараж. Кроме трактора, который завести так и не удалось. Наши друзья не стали плевать на это дело, они выпили, для просветления ума, что бы лучше справиться с оставшейся проблемой. И действительно помогло, проблема ушла, они о ней забыли, и теперь бодро шли на Аварийный посёлок. Придя к нужному дому, они поднялись на второй этаж и постучали в дверь. Через некоторое время из-за двери спросил мужской голос:

– Кто там?

– Сто грамм! – Булькнув бутылкой ответил Крокодил.

Дверь мгновенно открылась, и стоящий на пороге тощий как лещ мужик, лет тридцати – тридцати пяти, увидев сетку с вином, сказал:

– Заходите.

Время было около девяти вечера, но никого это не смущало. Они сели за стол и выпили, через некоторое время, по требованию Кота к ним присоединилась и сестра, измождённая худобой девушка, лет двадцати восьми. У неё были мелкие зубы и стояли довольно таки не плотно во рту, за что она и получила кличку «Щука». Ну а дальше, здесь началась банальная пьянка, как и все пьянки, где количеством выпитого сглаживается грязь, окружающая нас и нами производимая. Одним словом: – Акуна матата! – Говоря словами свиньи, ей и уподобимся! Из мультфильма – «Король лев», Что в переводе на русский: – Легко и беззаботно уподобимся поросячьему образу жизни.

Ну а мы отвлечёмся от монотонного употребления креплённого вина, и перенесёмся в славный ганзейский город Ригу.

После вечерней поверки Бабуин был приглашён сослуживцами прокатиться к злачным местам вечернего города. Они поехали втроём на Газ 469, Скобарь, водитель машины, Хохол завсегдатай малины и Бабуин. Наши участники самоволки подъехали к женскому общежитию и посигналили. Почти из всех окон, высунулись милые девичьи лица и многие поинтересовались:

– Вы к кому?

– Вот интересные, к кому? К вам милые! К вам! – Отвечал Бабуин. Так что у служивых оказался богатый выбор. Наконец они определившись, кого взять с собой, предложив девушкам покататься. Промчавшись по вечерней Риге, они укрылись в укромном месте парка, и стали не выходя из машины, пить вино, по ходу действия знакомясь. Девчонки дымили как паровозы, за исключением одной, угрюмого вида и мало разговорчивой, соседки Бабуина, которая из-за тесноты на заднем сиденье, вдавливала его в дверь, хоть он и сидел полу боком. От этого у того по спине шёл холодок, а грудь пылала от жаркого девичьего тела. Бабуин тоже не курил и с ней по легенде, он вроде бы должен был бы сойтись по интересам. После очередной порции выпитого, соседка Бабуина преобразилась, щеки зарумянились, глаза заблестели. Хоть и говорят, что солдатам постоянно в пищу добавляют бром, для умерщвления плоти, но Бабуин глядя на такую красу, воспрянул душой и телом.

– Мы с тобой тыщу лет знакомы, а я не знаю каким именем зовёшься ты. – Понесло Бабуина в неведомые дали.

– Мария.

– Мария! На иврите это значит госпожа. Хотелось бы узнать, насколько ты ко мне будешь добра сегодня, моя белая госпожа.

Маша загадочно улыбается. У неё прекрасная нежная улыбка. И вдохновлённый Бабуин, понёсся в далее ввысь:

– Твоя улыбка вдохновила, вернула к жизни каменное сердце. И мне как прежде захотелось, любовным бризом коснуться лазурных волн твоей лагуны…

– Твои слова меня пугают. Что за хунвейнбинову мать ты здесь плетёшь. Ты говоришь как педик деревенский. – Расширив свои серые глаза, произнесла Мария. И еще замечу, что автор выправил в этом тексте слово «хунвейбину», и вспоминая ее деревенский фольклор сокрытый от вас, краснеет до сих пор.

– Деревенский педик? – Сиплым голосом переспросил Бабуин и потерял дар речи.

– Аха, у нас в деревне завклубом был. Наш начальник МТС Ашот его… – И дальше звучит такое откровение, что это лучше опустить.

– Оставим поэзию мечтаний и перейдём к прозе жизни. Накурили, пойду подышу свежим воздухом. – И Бабуин отворив дверцу, вышел на вечернею прохладу. После прокуренного автомобильного салона, находясь на свежем воздухе, ему казалось, что никотин жжёт его лёгкие. В парке было свежо, но Бабуину было жарко, от внутреннего подогрева. Наконец дверца машины отворилась и из неё высунулась красивая нога Марии, в модельной туфельке. Затем появилась и хозяйка только что выставленной красоты. Но, вдруг стоящая нога на влажной траве заскользила, и её хозяйка заспешила за нею вслед, сделав шпагат. А так как другая её нога оставалась в машине, то шпагат получился с провисом, и это учитывая, раньше не упомянутое, Машенька была, что называется слегка в теле. Приняв позу умирающего лебедя, из балета Чайковского «Лебединое озеро», она натужно произнесла на выдохе:

– Ой твою мать п… порвала!

Сказанное её одним ёмким грязным словом означало то, что порой рвётся у женщин при родах.

Все покатывались от смеха, один только Бабуин стоя шевеля челюстями, будто что-то перёжевывал.

– Што стоишь сопли жуёшь? Подай руку. – Страдальчески выдавила из себя Маша.

Подойдя, Бабуин подхватил её и поставил на ноги. И она обхватив его руку пошла за ним хромая во мрак парка, и уже оттуда доносились их голоса:

– Слушай! А я у тебя спросить хотел: – Что такое сепаратор?

– Хи-хи. Эта такая штука, из молока взбивает сливки. У нас в деревне была.

– Ты что и коров доить умеешь?

– Умею. В деревне все умеют.

– Как интересно! Вымя и за него нужно дёргать.

– Хи-хи! Дурак! Не так. Там сосок, и ты берёшь его и выдавливаешь из него молоко.

– Иди сюда, доярка молодая! – Послышался суровый голос Бабуина.

– Дурак, ты мне шею свернёшь! Хе-хе! А я знала что ты не такой.

– А я уж думал, тебе за педика в глаз в лупить. – Блефовал Бабуин.

– Давай договоримся сразу здесь на берегу, я эту барракуду в спальню запущу, а ты дождися её братца ластоногого.

И в этот момент, когда все созрели для продолжения веселья, в комнату ворвался братец с топором, вскричав:

– Вы хотите поиметь мою сестру! Вы хотите поиметь меня!

– В каком-то смысле да. – Ответил счастливым голосом Крокодил Гена.

– Я сам сейчас поимею вас! – Крикнув, он этак энергично бжикнул топором над головой Крокодила, и это потому над головой, что тот пригнулся. Мгновенно получив сдачу по зубам лесоруб отлетел в угол. Но как поётся в песне: – Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым. – Так и злой дровосек, сроднился с топором, из рук его не выронил. Да ещё не в шутку задумал оставить наших друзей, навсегда вечно молодыми. Потому что вскочив на ноги он озверел совсем, набрасываясь на бедных мальчиков. Которые теснимые злым дровосеком, с шумом вывались на улицу. Возле дома наши друзья нашли какие-то палки и вступили в неравную схватку со злым дровосеком. Дровосек с топором находился на верхней площадке лестницы, а получившие психологическую травму ребятки, штурмовали его прибежище с низу. Штурм продолжался яростно и неистово, пока злой дровосек не обстругал как карандаши, своим топором деревянные мечи наших храбрых рыцарей, стремящихся спасти из заточения бедную принцессу, превращённую в щуку. Наконец не выдержав атаки, обвалился лестничный марш, оставив злого дровосека в недосягаемости на верхней площадке перед дверью в квартиру. Крокодил Гена ещё тщетно пытался сражаться со злым дровосеком, но тот видя свою недосягаемость, только глумился над ними. Кот наблюдая со стороны вялую картину боя, наконец расчесал нижнею челюсть и произнёс:

– Скучно.

Затем оглядевшись он поднял с земли половинку кирпича, и швырнул её в злого дровосека, угодив тому в подреберье. Тот за гас, как последний луч заката. И в позе эмбриона, решил дождаться рождение нового утра.

Наши друзья обруганные соседями, из-за причинённого ими шума, решили ретироваться и отступили во тьму. Но были взяты милицейским патрулём, в двух километрах от места происшествия и доставлены в КПЗ. Их поместили в подвал, в камеру, где уже сидели четыре человека, с криминальным прошлым. Трое суток им предстояло кормить полчище местных клопов, пока будет решаться их судьба.

Рано утром их молодые тела были разбужены, здоровыми эластичными мочевыми пузырями, и не в меру громким рассказом молодого парня лет восемнадцати. Парень жестикулировал, говоря возбуждённо:

– Ну ты Михалыч, в натуре голова! Да я не въехал спросонья, когда меня ты ночью сдёрнул с нар. Не, ну в натуре. Есть вон два чушка, что бы жмурика паковать.

– Малёк. Фильтруй базар. Что там ещё было? – Спросил Михалыч.

– Да ни фига не видели. Мусора пасли нас, да хата выгорела сильно. Это на юго-западе где-то. Ну мы сгоревшего упаковали, а краснопёрые носы воротят. Так нас захомутали для того, что ментам самим не пачкаться. Ну трупак, шкуры нет, запёкся напрочь, как в костре картошка. Прикинь, менты пасут, а Череп умудрился заскочить на кухню, чай, сахар, сигареты слямзил.

Череп, почти целиком лысый мужик, лет тридцати пяти-сорока, молча сидел в углу.

– Давай Череп, чифирчику сварганим. – Сказал Михалыч и выплюнул из-за щеки бритвенное лезвие. При помощи этого лезвия, пристроив его к лампочке, был в банке сварен чифирь.

Малёк от нечего делать и внутреннего перевозбуждения, суетился по камере, делая резкие телодвижения, как будто он нападает на кого-то.

– Малёк не мельтеши. – Сказал четвёртый мужик, весь синий от наколок, тихо лежавший на нарах.

Малёк сделал резкий выпад и у него в руке появился нож. Это был тонкий складной ножик, с лезвием длинной с указательный палец. Видно что парнишка был горд тем, что он обладатель этого ножа, да ещё в камере.

– Я тоже, время даром на погорелой хате не терял. – Сказал он, довольный сам собой.

– Послушай юноша, не мандражируй мне на нервах, слиняй отсюда. – Недовольно пробурчал четёертый.

Так называемые зеки, кучковались на нарах с правой стороны камеры, Кот же с Крокодилом, с левой. И вот наш друг Малёк, отсидевший на малолетке, переместился на левую сторону, что бы здесь излить избыток своих чувств. Он всего то и сделал пару угрожающих выпадов ножом, в сторону лежащий наших друзей, как услышал спокойный голос длинного:

– Я тебе руку оторву, вместе с твоим перочинным ножичком.

Упёршись не добрый взгляд длинного, Малёк опустил глаза, на подошвы его сорок шестого размера, но и там не обрёл вдохновения что-либо ответить. Тогда он посмотрел на старшого, который давно уже просчитал ситуацию: – Четверо с ножом против двоих, пожалуй мы уступает по ударной силе. – Подумал Михалыч и громко сказал:

– Братва вставай, пировать будем!

Глаза Крокодила потеплели и в камере сразу появился уют.

Чифирь заходил по кругу, братва ожила. Михалыч стал интересоваться:

– За что чалитесь?

– Да ни за что. – Ответил Крокодил.

– Все ни за что! – Засмеялся Череп.

– Ну в общем, решили отдохнуть культурно. К одной чувихе завернули, похожей на щуку. Да только эту барракуду охраняет брат её, омар членистоногий, а выпьет так тогда становиться членистоголовым, сущий демон без мозгов. Так вот, я Кот, и как положено коту, я рыбу заказал под винчик. А это Крокодил, для крокодила как обычно, мясо с кровью. Сценарий был обычный, братан её на нервах, вроде вашего Малька, нажрётся сразу башню клинит. Все шло по плану, нагрузились знатно. Тут Щуку я подсек, да только вот братан её испортил всё, вильнув хвостом, сорвалась щука. Братан её, свалить же мог, иль там заснуть, так нет же, он к нам вернулся дровосеком злым, с большим и острым топором. Скажу по правде, отбились еле. – Когда Кот закончил свой рассказ, он посмотрел на присутствующих своим чистым и не винным взором, от которого у него над головой как будто даже засветился нимф, а когда он захлопал ресницами, всем показалось, что у него за спиной захлопали ещё и ангельские крылья.

– В натуре я не въехал! Выходит что терпилы вы? – Удивёенно спросил Малёк.

– Да сами мы не видим криминала. – Подтвердил Кот.

– Туфта для мусоров. – сказал Череп.

– Ну, была одна малость, свалили целый лестничный пролёт. Да лесорубу в хлебало зарядили.

– Так это бытовуха. Хозяин той малины вас и заложил. – Сделал заключение Малёк.

– Да, нет. Злой лесоруб до самого утра очнётся вряд ли. Наверняка соседи заявили.

– Да всё фигня. Порча гос имущества, и то без умысла. И то в том случае, если терпилу на опознанку приведут. А это вряд ли. – Авторитетно сказал Череп.

– В полный отказ идите. – Заключил Михалыч.

Их попробует расколоть бравый следователь, разведёт по разным камерам, Затем через некоторое время вызовет на допрос Кота.

– Ну что, так и будем в молчанку играть? – Спросил молодой следователь.

– А чего вы хотите услышать?

– О том как вы устроили пьяную драку в поселке «Аварийный», и при этом разломали входную лестницу в дом. Вот смотри, твой друг здесь всё на бумаге изложил. Вот и подпись его. Он сознался и мы его отпустили. – И следователь положил перед Котом подписанный лист бумаги. Как только Кот стал читать, следователь вытащил признание у него из под носа, сказав:

– Сознайся, и мы тебя отпустим.

– Ах вот он какой, оказался злостным хулиганом. Ну раз он натворил, пусть и отвечает. Мне о том ничего не известно.

– Как неизвестно, вы же были вместе!

– Может и были, только я там не был.

– Что тебе, на валять что ли? – Зло спросил следователь.

– Воля ваша. Только где Аварийный, и где вы нас взяли. Да и мы были слишком пьяные и обессиленные, что бы творить подобное. Если бы у нас были такие силы, мы бы от вас убежали.

– Послушай, нам достаточно признания твоего дружка. Но ты должен знать, что чистосердечное признание, смягчает наказание. – На последнем слове следователь осёкся, заглянув в эти ясные глаза.

Ни Кот, ни Крокодил, ни каких конечно протоколов не подписывали, следователь сам изготовил «липу», но разве можно его судить, за его мерзкие профессиональные методы.

В субботу утром в одном из Рижских парков, военный патруль по наводке, обнаружит УАЗ 469. В салоне машины будут спящие в нагом виде парень с «девушкой» в окружении пустых и полных бутылок из под вина. Картина маслом – жадность фраера сгубила. То был Скобарь, водитель машины, с одной из «шпулек», вчерашних швей мотористок. Хохол и Бабуин благополучно ночью вернулись из самоволки. Хохол попадётся позднее. Бабуин же не увлекался чрезмерно самоволками, а после того гнусного предложения командира роты, он вообще был предельно осторожен. По той причине, что командир роты по кличке «Папа» получив отказ, уж шибко взъелся и невзлюбил Бабуина, и как-то, за какую-то провинность отправляя его на гауптвахту, поклявшись перед строем: – «Я буду не я, если тебя не посажу в штрафбат». Насколько Папа был искренним в своих обещаниях сказать трудно, но Бабуин всё таки не хотел лишний раз его радовать, попадаясь начальству в злостных нарушениях.

Наших друзей продержав в кутузке трое суток выпустили. И вообще Коту повезло, На Аварийном жил бывший тракторист Кудин, а ныне грузчик из-за пристрастия к спиртному. Кудину было лет сорок, когда-то он был классным трактористом, работая в шахте, Но если ты чрезмерно ищешь упоение и расслабление в винных грёзах, используя спиртные напитки, придёт время рано или поздно и эти напитки используют тебя. И тогда главной целью твоей в жизни будет похмелье, а всё остальное скользящее мимо тебя, работа, семья, бывшие не пьющие друзья и т. д, и т. п. Так вот этот Кудин, идя утром на работу, после бурно проведённых выходных, увидел на дороге одиноко стоящий трактор, зарывшийся ножом в щебёнку. Он стал размышлять: – «А что этот трактор здесь делает? А не я ли в пятницу вечером нажрался на работе так, что ничего не помню, взял этот трактор и поехал на нем домой? Ну если даже не я, всё равно трактор нужно отогнать в гараж». – И заведя бульдозер, он от транспортировал его на его стоянку. Так что об этом инциденте начальство даже не узнало.