Читать книгу Озеро. Филологический роман - Владимир Попов - Страница 13

Мы почти целый час молча сидели и перебирали бумаги.

Вета выпрямилась и потянулась, раскинув руки.

– Ну, что, Владимир Николаевич, может быть, кофейку попьём?

– Как в старом анекдоте, – откликнулся я. – «Пришёл молодой граф к молодой графине и говорит: „А что, Анастаси, может быть, чайку попьём?“ А она ему и говорит: „А что не попить – можно и попить!“ И пошли они в опочивальню».

– А у вас игривое настроение…

– А разве это плохо?

– Дыы… нет! – и пошла ставить чайник.

Пили кофе, посматривая друг на друга, и невольно улыбались.

– А вы могли бы быть моим отцом, – сказала Вета.

– Я уж не знаю, радоваться мне этому или горевать?

– Да нет! Я – в смысле, что вы из одного времени с моим отцом и могли бы встречаться в местной пивнушке. Мой фатер был красавец! Посмотрите на меня… – она повернулась в профиль. – Блеск… и нищета куртизанок! Разве можно жить в наше время с такой красотой… Отец исчез куда-то, лет двадцать назад: пропал, как с белых яблонь дым. И мать вышла замуж за страшного еврея: не в том смысле, что он был страшен внешне, а в том смысле, что он был страшным евреем. Он никогда и нигде не работал. Говорил: «Где вы видели работающего еврея?» И, тем не менее, у него всегда были деньги. Он регулярно обходил знакомых евреев и занимал у них деньги. Евреи говорили: «Фима, верни деньги!» И тогда начиналось итальянское кино. Неореализм! Фима хватался за голову цепкими руками и трагически заявлял: «Я приготовил ваши деньги – всю сумму – и хотел их отдать, но по рассеянности забыл их на камине». У нас никогда и камина-то не было: печка-голландка, одна на две комнаты… Но одевал он меня всегда с иголочки, а на столе не переводился балык и чёрная икра. А маму он любил до истерики… Я была самая счастливая девочка в нашем переулке! Они уехали в Канаду: он открыл там придорожную притонную забегаловку и набрал в обслугу молодых хохлушек.

– А мама?

– Мама звонила неделю назад – купается в бассейне с молодыми неграми и хохочет…