Читать книгу Арфио. Все или ничего… - Владимир Савич - Страница 5

В покои к его преосвященству Жан—Марку Деплюси вошел человек. Капюшон длинного плаща скрывал его лицо, но это не помешало его преосвященству узнать начальника инквизиционной тюрьмы Патрика Лемезье

– Что случилось, Патрик? – встав из-за стола, спросил Жан—Марк Деплюси. Глухим потусторонним начальник тюрьмы ответил:

– Ваше Преосвященство, осужденная на костер ведьма из Верданье просит о встрече с вами.

– Что ей от меня нужно? – подойдя к книжному шкафу и вынимая из него книгу, поинтересовался Его Преосвященство. – Насколько я помню, она отказалась от покаяния.

– Вы правы, Ваше Преосвященство – отказалась.

– Так что ж ей нужно?

– Не знаю, Ваше Преосвященство. Она утверждает, что это очень важно лично для

вас.

– Они все так утверждают – порождения ехидны, перед лицом смерти.

– Так мне ее привести?

Его Преосвященство открыл книгу на нужной ему странице. Пробежался быстрым

взглядом по странице. Закрыл ее и сказал:

– Хорошо, приведи.

– Слушаюсь.

Начальник тюрьмы, пятясь как рак, вышел из покоев.

Его Преосвященство вернулся к столу и взял в руки дело.

«Все тот же набор преступлений, – усмехнулся Его Преосвященство. – Хоть бы что-нибудь новенькое. Надо бы предложить Святейшему отцу открыть при Ватикане школу сочинителей, а то ведь потомки будут смеяться над нашими убогими и стереотипными обвинениями. Нужна новая струя. Хотя за подобное предложение с меня живого могут содрать кожу и поджарить на медленном огне. Но делать что-то ведь нужно…»

Мысли его преосвященства прервал вновь появившийся в покоях начальник тюрьмы.

– Слушаю тебя, Патрик.

– Я привел ее, Ваше Преосвященство. Прикажете ввести ее в ваш кабинет?

– Да, разумеется.

Патрик приоткрыл дверь и приказал:

– Входи.

В кабинет вошла одетая в лохмотья, с синяками и шрамами на некогда красивом лице молодая женщина.

В душе Его Преосвященство шевельнулось атрофированное за много лет работы с отступниками, еретиками и ведьмами чувство сострадания.

– Патрик, дай ей стул – приказал Его Преосвященство. Женщина тяжело опустилась:

– Благодарю вас – тихим голосом сказала женщина.

Его Преосвященство кивнул головой и чуть улыбнулся. Он налил в бокал вина, привезенного ему из монастыря, протянул его ведьме:

– Как тебя зовут?

– Магдалена.

– Магдалена, – Его Преосвященство с удовольствием покатал во рту лидирующие консонанты М—Г-Д женского имени. – Как грешницу, спасенную Господом нашим Иисусом Христом. Только та Магдалена покаялась в грехах своих и стала на путь благодеяний, а ты нет. Почему ты не покаялась?

– Мне не в чем каяться, Ваше Преосвященство.

– Вот как – Жан—Марк подошел к столу, вытащил оттуда дело и, постучав по нему пухлыми пальцами, поинтересовался:

– А это что? Тут и колдовство, и гаданье, и порча домашнего скота, покушение на миропорядок и демонизм, и шабаши, и половое сношения с дьяволом…

Женщина, грустно покачав головой, ответила:

– Ваше Преосвященство, если бы вас подвергли таким пыткам, каким подвергали меня, то чтобы избавиться от невыносимой боли, вы бы заявили, что являетесь не только служителем дьявола, а им лично.

– Никто тебя не пытал – вступил в разговор начальник тюрьмы. – К тебе были применены дозволенные его святейшеством меры дознания.

– Хороши меры – женщина подняла юбку. Его святейшество увидел обезображенную испанским сапожком ногу.

– Не смущай взор его преосвященства своими прелестями… Блудница! – Патрик одернул юбку.

– Хороши прелести – усмехнулась женщина. – Хотя когда-то они были. И тот, кто их добивался, не получил и написал на меня донос. Не добившись моего расположения, он оклеветал меня, Ваше Преосвященство.

– Женщина рухнула на колени – помогите мне, умоляю!

– Ты только за этим и пришла? – Поинтересовался Жан—Марк. – Тогда мне не о чем с тобой разговаривать! Не я решаю твою судьбу, а суд. Суд же вынес вердикт – виновна. Оспорить решение суда я, если бы даже и хотел, не могу! Уведи ее, Патрик. Прощай, женщина, и да простит тебя господь наш Иисус Христос.

Патрик схватил Магдалену за шиворот и потянул к двери.

– Нет, погодите, Ваше Преосвященство, я хочу вам еще что-то сказать. Выслушайте меня. Дайте мне всего несколько минут?

– Патрик, оставь ее.

Начальник тюрьмы отпустил женщину.

– Говори, – Его Преосвященство указал Магдалене на стул.

– Пусть он выйдет – попросила женщина. – Это личный разговор.

– Подожди за дверью, Патрик – приказал Жан—Марк.

– Но это не положено, Ваше Преосвященство.

– Ничего, сделаем исключение.

– Но я хотя бы свяжу ей руки. Вы даже не можете себе представить, на что способны эти порождения ехидны.

– Почему же не могу. Я еще пока не лишен чувства воображения, – улыбнулся, вспомнив о школе для сочинителей судебных историй, Его Преосвященство. – Но с Божьей помощью я справлюсь с этой ядовитой змей, да и ты стой за дверью.

Патрик вышел из кабинета. Его Преосвященство налил в бокал вина и протянул ее

Магдалене:

– Пей и рассказывай, только быстро – у меня вот-вот должно начаться заседание комиссии.

Женщина выпила, вытерла рукавом губы и стала быстро рассказывать.

– Ваше Преосвященство, у меня есть Винилины книги.

– Кто такая эта Винила и что это за книга? – спросил Его Преосвященство.

– Винила – это прорицательница….

– Ага, значит ведьма. Хорошо, продолжай.

– Легенда гласит, – продолжила свой рассказа Магдалена, – что Винилины книги попали в Аргонею пять веков назад…

– Что такое Аргонея?

– Аргонея, Ваше Преосвященство, это огромный материк, что ушел под воду пять тысяч лет тому назад.

– Если он ушел под воду, – усмехнулся Его Преосвященство, – то как же уцелели книги?

– Книги не тонут, Ваше Преосвященство – спокойно ответила Магдалена.

– Допустим, – согласился Жан—Марк. – Но ты сказала книги, а мне сказала, что у тебя есть одна книга, а где остальные?

– Да вы не перебивайте меня, Ваше Преосвященство, а слушайте.

– Хорошо, продолжай, – согласился Его Преосвященство.

– Так вот, эти книги Винила предложила купить за неслыханную цену Аргонейскому царю. Государь посчитал, что девять сомнительных свитков того не стоят.

– Никто, будучи в здравом уме, – ответил он на предложение, – не станет этого делать, женщина.

Винила как только услышала отказ царя, тут же сожгла три свитка и предложила ему оставшиеся шесть за первоначальную цену.

– Да ты с ума сошла! – воскликнул государь.

Тогда женщина сожгла еще три книги и снова повторила свое предложение.

– Да я прикажу тебя за это бросить к голодным львам!

– А разве в твоей этой Аргонее водились львы?

– Разумеется.

– Врешь, колдунья! – Жан—Марк сильно хватил кулаком по столу. – Львы и прочие хищники были сотворены Создателем на Земле, а не на какой-то там дьявольской Аргонее.

– Ваше Преосвященство, мы говорим с вами сейчас не о сотворении Земли, а о Винилиной книге – вернула разговор в русло темы Магдалена. – Если хотите, то позже мы могли обсудить и вопросы мироздания.

– Упаси меня Господи от подобных дискуссий с ведьмой – Его Преосвященство быстро перекрестился, поцеловал свои пальцы и продолжил: – Продолжай лучше говорить о книге.

– Так вот, – продолжила Магдалена, – Винила только усмехнулась в ответ на царскую угрозу. Взяла, да и сожгла еще две, и тут же попросила за оставшуюся книгу еще большую цену!

Наконец государь понял, что рукописи эти непростые, и купил уцелевшую книгу, после чего Винила исчезла. Эта книга сейчас хранится у меня – закончила свой рассказ Магдалина.

Его Преосвященство встал. Походил, разминая затекшие ноги, по кабинету. Вновь сел за стол и спросил:

– Почему же ее не нашли во время обыска… твою эту книгу?

– Потому что она спрятана в потайном месте. Если вы отпустите меня, я укажу вам место, где она хранится. С помощью этой книги вы можете изменить свою судьбу. Вы можете стать, например, святейшим папой, управлять миром…

– Почему же ты не купаешься в богатстве, а сидишь в тюрьме? – усмехнулся Жан-Марк. – Почему не управляешь миром, а вскоре сгоришь на костре?

– Потому что посвященный, а я таковой являюсь, не может воспользоваться знаниями и силой в ней содержащейся.

– Ага, так ты у нас посвященная!

– Да.

– Ну, вот – криво улыбнулся Его Преосвященство, – а говоришь, что осуждена напрасно. Нет, дочь моя, наш суд никогда не осудит невиновного человека.

– Ваше Преосвященство, за достойную сумму денег наш суд осудит, кого угодно…

вам ли этого не знать…

– Молчи! Порождение ехидны! – Его Преосвященство стукнул кулаком по столу. – А лучше говори, что в этой книге?

– Я осуждена, – продолжала, не взирая на окрик, Магдалена, – Ваше

Преосвященство, не по этому делу, а по наговору его сия…

– Прекрати болтать, грешница, а то я прикажу вырвать тебе язык! Его сиятельство не стал бы порочить безвинную душу. Сама сказала только что, что ты посвященная. Стало быть, ведьма. Где твоя книга, колдунья!? Укажи ее местонахождение. Я с ней ознакомлюсь, и если она действительно может то, о чем ты только что рассказала, то я помогу тебе вновь обрести свободу.

– Я укажу место, вы заберете книгу, а меня сожгут на костре.

– Даю тебе слово, – пообещал Его Преосвященство. – Если книга действительно стоящая, то я тебя освобожу.

– Вы не обманете меня?

– Я же сказал, что нет.

– Поклянитесь.

– Может быть, мне еще стать на колени перед ведьмой? – возмутился Его

Преосвященство.

– Я не ведьма!

– Говори, где твоя книга?

Магдалена, приложив к губам палец левой руки, указательным пальцем правой подозвала к себе Его Преосвященство.

– Нас могут подслушать – тихим голосом объяснила она Жан—Марку.

– Говори – подставляя свое ухо к женским губам, приказал Его Преосвященство.

На следующий день Магдалену в клетке для диких зверей привезли на площадь. Там уже бесновалась празднично одетая по поводу сожжения ведьмы толпа. Тюремщики вытащили обреченную из клетки и передали палачу. Рядом с ней поставили клетку, в которой сидела черная кошка. Палач вывернул руки осужденной и потащил к ее обложенному соломой постаменту.

– Стой смирно, – Возведя ее на эшафот и прислонив к столбу, приказал палач, – Стой смирно, если не хочешь долго жариться на огне.

Палач поднял валявшуюся на эшафоте веревку и крепко, так что невозможно было вздохнуть, привязал ее к столбу.

– Он меня не обманет. Он же обещал, – бормотала женщина. – Ведь он дал слово.

– Грош цена слову сатаны, – затягивая последний узел, сказал палач. – Он всех обманывает.

В это время к эшафоту подошел Его Преосвященство.

– Вот твоя книга, ведьма. – Сказал Его Преосвященство и поднял над головой обтянутый телячий кожей манускрипт. – Я положу рядом с тобой, чтобы лучше горел костер.

– Но это не моя книга! Люди, он обманул меня! Он взял мою книгу, а в костер

кладет, пустую бумагу. Ваше Преосвященство, вы украли мою книгу. Вы обманули меня. Как вам не совестно? Вы будете гореть за это в адском огне.

– Закрой ей рот, – приказал Жан—Марк.

– Не сжигайте хотя бы кошку, – жалостливым голосом попросила Магдалена. – В

чем повинно перед вами бедное животное?

– Молчи, сатанинское отродье, – истязатель сильно ударил Магдалену по лицу. Голова ее безвольно упала на грудь.

– Поджигай, – приказал Его Преосвященство, и быстро перекрестившись, пошел к трибуне для официальных лиц.

Палач поднес факел к соломе. Она вспыхнула синеватым пламенем и тотчас же яркие жаркие языки пламени коснулись ног Магдалены.

Женщина очнулась, подняла голову и, взглянув к уже усевшемуся на свое место преосвященству в глаза, крикнула:

– Будьте вы прокляты! – крикнула Магдалена в пасмурное осеннее небо и добавила,

– и те, в чьи руки попадет эта книга!

– Гори! Гори, ведьма! Гори! – Радостно заорал собравшийся на площади народ. – Гори!

В костер полетела клетка с кошкой.

И тут произошло невероятное. Ведьма вместо того, чтобы гореть, стала растворяться в воздухе, за ней веселой трусцой побежала черная кошка, а вместо них на костре загорелось Бог весть откуда взявшееся соломенное чучело. В шуме пламени слышался демонический смех.

– Ведьма колдует! Ведьма колдует! – Народ бросился бежать с площади. За ними бросились официальные лица.

Палач, видевший за свою карьеру и не такое, остался возле костра и поддерживал пламя до тех пор, пока на его месте не осталась только груда синеватого пепла. Истязатель собрал его в мешок и высыпал пепел в специально вырытую для этого

яму.

– Отче наш…

Прочел он молитву и забросал яму землей.

– Вы не боитесь быть проклятым, мой друг? – Закончив рассказ, спросил ректор у

Яблонского. – Не боитесь, так сказать, кары небесной!?

– А вы, Дмитрий Алексеевич? – Вопросом ответил Яблонский.

– Я, мой милый, прожил на свете столько, что уже ничего не боюсь, а вам жить еще да жить. Так что подумайте?

– Да шучу я, шучу, – поспешил успокоить ректора Яблонский. – Подтруниваю. Не нужна мне ваша книга, я хочу остаться в столице.

Дмитрий Алексеевич пробарабанил по столу своими аристократическими пальцами ритмический рисунок и сказал:

– Я пригласил вас сюда, мой друг, не в КВН играть! Не сценарий для институтского капустника писать, а по серьезному делу. Поэтому шутки в сторону.

Ректор замолчал и принялся чиркать шариковой ручкой пометки на полях лежавшего перед ним документа. Закончив, он продолжил:

– Дело ваше. Вы можете в нее влюбиться, жениться, нарожать с ней кучу прелестных дитятей, но книга в кратчайшие сроки должна лежать вот на этом, – Дмитрий Алексеевич ударил кулаком по полированной поверхности, – столе. В противном случае,

я вас в порошок сотру. Зарубите себе это, мой друг, на вашем греко—римском носу. Ну, а если все пройдет гладко, то вы получите свободное распределение. И оставайтесь себе Бога ради в столице. Я только буду этому рад. Ну, собственно и все! На этом будем считать разговор законченным.

Ректор протянул студенту руку. Яблонский пожал крепкую сухую ладонь и направился к выходу.

– Да, вот еще что, – остановил Яблонского хозяин кабинета и, протянув ему коричневую сторублевую купюру, сказал:

– Это вам на любовные расходы: кино, вино и прочие деликатесы.