Читать книгу Кратолюция. 1.3.2. Флэш Пинтииба |2| - Владимир Сергеевич Коростелев - Страница 4

<…>

В 02:07 18 мая 2321 года дуэт флотов «Калам-Защитник» и «Калам-Всепрозорливый», ни на километр не продвинувшийся от сектора «Фомальгаут», достигла тревожная рассылка с орбиты Марсианского Пинтииба о новых вспыхнувших мятежах, но «без кассумкратов».

Весть с «большого мира» попущением Джамируддина не опечатали «ограниченным доступом». А после уговоров Прабодха Вершитель воздержался от юродства, то есть не стал раскидывать весть «отрывками» по приемникам, чтобы пощекотать нервы экипажу одним отзвуком «мозаики».

Поначалу весть о новом пожаре на внешних задворках Пинтииба мало кого тронула за ветвистой сенью: люди пинтиибского формата переводили дух после разминки с невидимыми демонами. Но через час – полтора в воинах-космонавтах, в миги расслабления невольно приобщавшихся к форумам тактического мышления, уже творился сумбур:

1. Информационные кассумкраты 12 мая подняли восстание на Марсианском Пинтиибе.

2. Флот кассумкратов-пришельцев, совершив бросок от ЭПТ «Айсджамп» у Юпитера в глубокий тыл цивилизованных миров, 13 мая вторгся в пределы Марсианского Пинтииба. Смял все конвои Младших космических сил и осквернил орбитальный форт «Артхашастра-2».

3. 15 мая флоты «Защитник» и «Всепрозорливый» отозваны от планируемой расправы над непокорным ЭПТ «Айсджамп» с юпитерианскими «заповедными» кассумкратами для спасения Марсианского Пинтииба.

4. Тем же 15 мая рейдовый флот кассумкратов-пришельцев, оценив грядущий перевес на ареспинтиибской орбите, мигом ретируется. А теперь наверняка приободренный успехами летит к Юпитеру, зализывая раны. Или к Луне, что не так уж плохо, поминая концентрацию сил вокруг покоцанного спутника Земли.

5. 16 мая Аннигиляцию Джамируддину достигает входящее сообщение о подавлении восстания и умиротворении Марса.

«Новый мятеж „без кассумкратов“. Но кто тогда опять взбаламутил Марсианский Пинтииб?!»

«Кто поднял новое восстание на Марсе, если это не кассумкраты?»

«А может, новый мятеж – это предвестник повторного захода кассумкратов-пришельцев на атаку?»

«Нутром чую. Как только мы приблизимся к Марсу, они снимут камуфляж и явят себя в троекратном превосходстве!»

Джамируддин аж дрожал в скафандре от сладкого предвкушения. Вершитель, не в пример «дворцовым» четырежды прочитав весть, отдал два противоречивых указания:

адмиралам Мевентию, Кодзарию и Лоферию, служившим при «Каламе-Всепрозорливом» – рассчитать маневры и тропы для возвращения на Юпитер;

второй тройке адмиралов, доставшихся по наследству с «Каламом-Защитником», Прадипе, Маною, Прему – спроектировать маневры и тропы для возвращения на Марс.

И тишина. Экипажи и приобщенные томились в недоумении.

Калькуляции и модуляции шли вот уже несколько часов.

Сначала безмолвно.

Потом с редкими всхлипываниями ропота…

И через шесть часов после сигнала о мятеже зазвучали первые безоружные притирки. Разрозненные фракции адмиралов и вице-адмиралов вдруг прозрели, что каждая из них мешает друг другу. И адмиралы схлестнулись в доказывании, что именно «их» миссия приоритетна, и аккуратно, почти из-под одеяла, выясняли, какая же тройка первой была облагодетельствована повелением. И вновь. Вновь адмиралы «Защитника» и адмиралы «Всепрозорливого», не дознавшись однозначного ответа из глухого властного ореола, стали убеждать друг дружку в важности своей части миссии.

Прабодх по послушанию «условного адмиралшахства» обретался в гуще событий – на крейсере целевой эвакуации «Сувирла» флота «Всепрозорливый», куда слетелись все адмиралы, отчаянно спорившие меж фонами из своих зелено-коричневых свит. Крейсер «Сувирла» елового класса раздражали «скромные», «сжатые» фразы, ласково произносимые «псевдосмиренными» голосами. Это сорт грома тем страшнее, чем тише…

Но крейсер терпел.

«Крейсер терпел». Его механическим предназначением было спасение в своих полостях экипажей с трескавшихся по швам аннигиляторов. Проектировщики сражений флотов последнего испепеляющего удара, крайней формы взаимной неприязни космоцивов, с горечью прорицали, что ценные экипажи аннигиляторов прослужат в чудесном сценарии, ну, часов шесть, пока КДЗ не выдохнутся и не осыпятся… А вот вытаскивать их… И не просто из сбитых кораблей, а из поверженных колоссов, которые в предсмертных муках теряют связь с членами тела, бьющими по окружающим страшными цунами. Для этого нужен искусно настроенный и подкачанный корабль, который мог бы невредимым маневрировать мимо произвольных ядерных генераций…

Прабодх, может, формально и нависал над всеми эпицентрами. Но по факту высокопоставленный космонавт взирал безучастно. Сторонился. В худших традициях начальствующего сословия посвятил время изучению штрихов и царапин в пролетах, в которых в час «икс» придется укрываться и ему.

Любуясь зелеными, серыми, серебристыми технозарослями, причудливым симбиозом традиции и свойств, Прабодх, наконец, исповедовался себе, что ему неуютно на высоком посту. Он не вкусил на своем языке свободы и тирании общения, прочувствованной при восхождении с самых низов.

Со «своими» адмиралами с «Защитника» ему было общаться некомфортно – как никак, а Джамируддин 10 апреля у Юпитера, «условным» статусом вытянув его из вице-адмиралов, поставил над адмиралами «через одну ступень». А адмиралы «Всепрозорливого» для Прабодха и вовсе оставались инородной субстанцией, утекавшей в канаву всякий раз, когда требовалась.

Но надо было смириться и возвращаться к ним в лоно. И в 08:57 условный адмиралшах проходил по четвертому пролету крейсера «Сувирла», «пролету наводчиков», и краем глаза приметил «непорядок» – пломба красного шкафчика противоабордажной обороны с трещиной! Прабодх испуганно распахнул шкафчик – ни револьверов, ни кортиков!

– Вот так значит… Гхрр… Недоумки…

Прабодх альфа-кодом вызвал мостик.

– Условный адмиралшах, первопроходец Фомов на связи.

– Первопроходец. Следы диверсионного абордажа. Тревога!

– Есть!

По пролетам будто пролетела жар-птица, и прозрачная атмосфера налилась красным!

– Тридцать пять, тридцать четыре…

Экипаж без паники, но со сжимающим кошмаром в легких, кинулся по постам и к щиткам с закладками кортиков, иллюзионов и револьверов для ближнего боя.

– Пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…

Пинтиибцы потеряли покой… Откуда вторжение? Где звуки боя? С секирами что ли атакуют?

– Четыре, три, два, один. Достаточно. Первопроходец?

– Первопроходец Фомов на связи.

– Отменить тревогу.

– Есть!

– Матросам и офицерам вернуть оружие в противоабордажные щитки.

– Есть!

И Прабодх притаился за углом. Минута. Шестая. А вот и они.

Триэм-гравиофицеры, двое в зеленой, один в коричневой униформе, рассерженно шли к щитку. И возле разоренного щитка погладили свои кортики и револьверы. Наверное, злобно, и дергаясь, вздохнули – за шлемом не видно. И вложили оружие на место. Даже поправили.

И за их спинами выросла фигура Прабодха.

У триэм-гравиофицеров от испуга подкосились ноги…

– Объяснитесь.

– Условный адмиралшах.

– Мы… Не знаем, как так получилось…

– Не отпираемся. Готовы понести наказание…

– Я не видел помысла. Исчезните, – с презрением и сострадающим снисхождением скомандовал Прабодх.

– Есть!

И «начальные офицеры» убежали. А Прабодх с еле скрываемой злостью посмотрел на красный шкафчик:

«Джамируддин… Исчадие ты властной воронки… Ты хочешь столкнуть лбами два флота аннигиляторов… Они уже за оружие хватаются! Ты же горишь страстью о гладиаторских боях в „Фомальгауте“… Ты продолжаешь отсеивать кадры для себя. Вишванатан был разминкой!»

Прабодх спустился к дежурному шаттлу до флагмана 780-RYT по пятнадцатому пролету, «пролету отважных», дышащему ореолом героизма с прибитых фото. По прилету Прабодх помчался всепробивающим и напористым снарядом. По счастливой случайности по пути не попалось ни одного созвездного моряка, хотя вовсю бушевала пересменка: никто не застал Прабодха взъерошенным и взбешенным, не подцепил зелья для новых толков и слухов.

И возле каюты Вершителя Джамируддина Прабодх набрался смелости, вошел в музей все тех же фигурок индуистских божеств и подступился к Вершителю, чтобы попросить если не ответа, то сферы воли о дальнейших маневрах. Но задумчивый Джамируддин отмахнулся, накликав строки на клавиатуре под правой ладонью.

И шлем Прабодха отразил в глаза именной приказ Вершителя: «Условному адмиралшаху Прабодху – приступить к калибровке наведения истребителя Джа-з1а-лм4».

Прабодх дико распалился… Словно печь мартена. Но вынужденно попятился. Люк каюты захлопнулся. И космонавт послушно потопал по светящимся на дисплее стрелочкам.

<…>

Путь послушания завел в «ангар» на 2й палубе, который Прабодх на схеме 780-RYT точно не видел. В этом ангаре, нет, «гараже», возлегал самолет в пестрой раскраске, выдававшей не принятый на вооружение прототип. Контуры механического тела напоминали Джа-з1а, особь первого поколения машин, по праву именуемых «драконами» – вымершими крылатыми механизмами, которые в XXIV в. только возбуждают воображение диковинным и задушенным руками человека могуществом.

В глаза бросилась неряшливая сборка машины:

– Он разобрал его и собрал заново?

Прабодх вздернул голову наверх, с «потолка» свисало много ярко-белых сложенных резаков по металлу.

– Или ему набор для моделирования прислали. От пластинок вот детальки отрезает.

Прабодху эту теорему подсказало подсознание, подметившее, что «загрузить» в этот ангар на 2й палубе самолет было неоткуда – устройство либо занесли в разобранном состоянии, либо оно «валялось в гараже» с момента закладки 780-RYT.

Условный адмиралшах, пониженный до подражательного сержанта-наладчика, присел, соприкоснулся с выпотрошенной машиной. Да. И впрямь модель Джа-з1а. Был бы Прабодх повпечатлительнее, то набил бы покаянные ритуалы пред скелетом, который вновь и вновь оживал, но не утверждался в пантеоне принятых на вооружение.

Пока Прабодх аккуратно распутывал провода, ему померещилось, что аналогично Джамируддин в свободные минуты, укрывшись от всех, отводит душу. И небезрезультатно, раз снискал право на суффикс «лм4» – «четвертая личная модификация». Этот суффикс точно зарегистрирован в недрах реестров Земного Пинтииба: даже повелитель уровня Джамируддина не дерзнул бы начертить самозванный код возле кабины пилота.

«Неразрешенные модификации военной техники – первый симптом рака сепаратизма» – это предупреждение Дворца отлито платиной над воротами каждого музея военной техники.

– Зачем ему эти поплавки? – Прабодх бросил взгляд на бело-серебристые продолговатые модули в углу. – Космос Лиги Антарктиды что ли осаживать? [Джамируддин. Что в твоих потемках еще за грозные прелюдии?]

И впрямь. Минуты блаженного удивления мастерской истекли, и Прабодх остался один на один с налетевшим обратно внутренним напряжением, вообще отторжением прикасаться к предметам, отражающим печать пальцев Вершителя Джамируддина.

Бросить бы все, вернуться на пост, сдуться обратно до вице-адмирала… Но чувство долга и десятки совестливых цепей заставили Прабодха не отлынивать от ручной неторопливой работы. Тем более базовые начала калибровки позабыть он не успел.

И пока он улучшал свои задатки, линейка его мышления медленно мутировала. Она вновь и вновь цеплялась к сочным черным, синим и морским мазкам, сколько бы Прабодх не усердствовал в своей ненависти к Джамируддину…

Джа-з1а.

Вообразить только…

У Джамируддина та самая модель первого поколения, притом не на боевом дежурстве, а на разборке, как у крошечного ребенка, который сует свой нос в любое кукольное брюшко.

Магия ручного труда делала свое дело, и Прабодх поддавался чарам темно-зеленой пыли истории.

В 2260 году гонка пилотируемой и беспилотной доминант в космосе для Пинтииба подошла к концу. Ставка на Джа-з1, классический боевой многоцелевой истребитель с ракетно-пушечным вооружением, этакую трансляцию потомков Яков, Чэнду во внеземные координаты, себя не оправдала. Пилотируемая боевая авиация черного небосклона сокрушительно уступила пьедестал беспилотным машинам…

А удар беспилотной доминанты был безумным. И поныне, до самого 2321 года, развитие космической авиации с человеком-начинкой в Пинтиибе носит очаговый, рваный, истеричный, а подчас и «подстраивающийся» характер.

Ведь вся мощь разработок пилотируемой внепланетной авиации была придавлена падением с небес в своем зародыше: компания разработчиков «Джафолт» (р.н. 828304—192) была растерзана, а последние ее почитатели и патриоты разбрелись по шестиполисному миру и затаились в глухих и не прославленных молвой бюро…

И если департамент боевых тестов с эмблемой созвездия единиц остался на Земле, выкупив небольшие и недорогие в содержании площадки, чтобы отчаянно соревноваться со злым роком в воскрешении «джазов» и терпеть фиаско за фиаско, то департамент внешних связей, известный под эмблемой черного истребителя, эмигрировал с семьями на неспокойный Марс, где пытался заново вдохнуть жизнь в крылья Пинтииба, запустив их новую эволюцию с классических малых планетарных летательных аппаратов и удерживая этих младенцев при себе с мечтой когда-нибудь выпустить их во взрослый мир, забитый беспилотниками, кишащими возле древесных кораблей.

Шли десятилетия…

Джалеты прижились в бескислородной атмосфере Марса, интегрировавшись летающими хищниками в ее причудливую военную экосистему…

А вот джазы…

«Порочная эта ветка», – постулировал для себя Прабодх, когда у него из рук выпала лампочка-индикатор разлива кристаллической жидкости: «Видимо, судьба тебе, „джаз“, лишиться души, потом нутра. Джамируддин же, резвясь с тобой, воплощает эту мечту игрой, как в детском рае. Одно сплошное надругательство. А все твои громкие прибамбасы станут обвесами для повышения джалетов из „атмосферного“ в „космический“ тип. Да. А может, все-таки три фазы оставить?»

И Прабодх разобрал квадратный модуль корректировки лучей. Микроотверточкой из своей перчатки откручивал лишние зажимы. «Вот и три фазы». Прабодх на радостях включил учебный режим наведения.

– Не то, – рассыпался высший ранг.

В трех фазах операционная система окаменелости из 60-х гг. XXIII в. подвисала.

Прабодх начал зажимать обратно – до шести фаз – и приговаривать:

– Ну, не умею я играться с кодом, не умею. Не дано.

– Прабодх.

У Прабодха опять выпала лампочка из рук:

– На связи условный адмиралшах Прабодх, Вершитель Джамируддин.

И легкий треск переключения в эфире:

– Хватит ломать мой джаз. Зайдите.

Прабодх нехотя сложил детальки, запомнил «12:07» и переместился к каюте Джамируддина.

– Прабодх. Вот и прошел совет.

Прабодх уже догадался, что подразумевалось под «советом».

– Да, да. Надлежало быть спорам и сомнениям. И в том омуте, в который я закинул моих адмиралов, надлежало родиться искусным мнениям. И я поддерживаю аргументацию о возвращении на Марс. Прабодх, догадываешься?

– Так точно. Бутан.

Джамируддин просиял:

– В точку! Кассумкратов мы уже вряд ли за собой утянем. А Бутан, который стопроцентно поднял голову, надо сокрушать уже сейчас. У нас не будет другого шанса. Отправляемся. Сообщите на «Артхашастру-2» адмиралшаху Закклу, что мы летим к Марсу, что наш спасательный полет не прерывается.

– Слушаюсь.

Шлем Джамируддина разошелся, и условного адмиралшаха насторожили вздувшиеся капилляры на лице Вершителя. Кровь будто бы разгонялась.

– И Прабодх.

– Вершитель?

– Прабодх, сдай магнитные пластины со своей ноги. А то я сразу вспоминаю о том инциденте. Да.

– Есть, – грустно ответил Прабодх.

Люк распахнулся, и в каюту прошел адмирал Прем с «Защитника». С плохо скрываемой боязливостью и с ровными как балка плечами: построение 10 апреля плотно вгрызлось в его мускулатуру.

– Вершитель Джамируддин, доставлено по Вашему указанию.

– Да. С флэшки мне привычнее. Итак. Что тут у нас. А вы что? Свободны, свободны.

Прем с Прабодхом удалились. Адмирал выдохнул и, позабыв об условном возвышении Прабодха, по старой памяти высказался ему как преданному молчаливому подчиненному, этакому приемнику спонтанных мыслей руководства:

– Выпендривается. Выпендривается. Мог бы и по сети получить на шлем. И почитать. Так нет. «Распечатайте» ему цифру на флэшке и подайте.

– А что в его фокусе?

– Биографиями увлекся. Ну. Личными делами.

– Кого?

– По-моему «Оплота Нандов». Ой. «Намерения» в смысле.