Читать книгу Человек мира - Владимир Сергеевич Максимов - Страница 6

И Вэллд отправился назад, в столицу провинции Аро – одноимённый город, где началось его путешествие. Поскольку после не слишком дружеского расставания с Вороном дорога через ЛЕС стала нежелательной, да и вряд ли возможной, он решил на этот раз идти в Северные земли через пустыню.

Выйдя из пункта пограничного контроля Подземного города, Вэллд сразу же попал в узкий коридор, сооружённый из двух рядов кольев, воткнутых в каменистую желтоватую почву. Коридор этот заканчивался растянутым тоже на кольях, но повыше тентом из парусины. Этот был таможенный пост его светлости герцога.

Под тентом стоял грубо сколоченный из досок стол и такая же скамья. Сбоку за неплотно задёрнутой занавеской из парусины можно было рассмотреть несколько топчанов с соломенными подстилками. За столом важно восседал начальник поста – крупный мужчина с сознанием собственной значимости на довольно отёчном лице (на таможенных постах несла службу тайная стража, выполняя очень важную государственную обязанность – охрану монополии герцога на внешнюю торговлю). Рядом на скамейке сидел ещё один стражник. Этот мирно спал, положив голову на сложенные на столе руки. Судя по двум парам босых ног, торчавших из-за занавески, на посту несли службу ещё двое отдыхающих таможенников.

Попав под тент и подойдя к столу, Вэллд усмехнулся про себя: начальник, сидевший с таким надменным видом, был босым и голым по пояс. Из-за жары на нём были надеты только шлем на голове, кожаные штаны и ремень с мечом и кинжалом. Впрочем, на его спящем помощнике кроме штанов вообще ничего не было. Кольчуги, нарукавники и прочие доспехи были свалены в кучу рядом со столом. На столе стояло несколько бутылок, стаканы, чернильница с перьями и две стопки бумаги: одна с чистыми листами; другая – с исписанными.

Главный таможенник посмотрел на вошедшего мутными глазами, несколько раз толкнул локтём спящего рядом помощника и довольно внятно проворчал:

– Принесло какого-то… В такую жару…

Помощник открыл глаза, но, так и не приходя в сознание, вытащил из стопки чистый лист бумаги и приготовился записывать. Начальник, собравшись с силами, заговорил заученными фразами:

– Кто таков? Назови своё имя, звание, род занятий.

– Меня зовут Дугл. Я горожанин из столицы. Служу у лорда Боуэла караванщиком, – придерживаясь озвученной в Подземном городе версии, уверенно отвечал Вэллд.

– Цель прибытия в Северные земли?

– Я прибыл в Подземный город с торговым караваном три недели назад и заболел горячкой. Караван ушёл без меня. Сейчас я выздоровел и буду догонять свой караван.

Командир таможенников почти не слушал его ответы, продолжая спрашивать механически, но его помощник усердно водил пером по бумаге, записывая сказанное.

Вэллд не зря выбрал именно третий пункт пограничной стражи, для того чтобы покинуть Подземный город. Пункт этот находился восточнее караванного пути неподалёку от угольных копей. Караваны из Северных земель проходили через первый (реже через второй) пункт, и там, на таможенных постах, хранились записи обо всех прибывающих с караванами. На этом же посту, даже если бы стражникам пришла в голову мысль проверить, был ли некто Дугл в составе последнего каравана, сделать это было бы невозможно.

– Поклянись, что всё сказанное тобой – чистая правда, – продолжал твердить свои заклинания начальник поста.

– Клянусь!

– Имеешь ли ты с собой оружие или вещи, запрещённые указом его светлости герцога Северных земель к провозу через границу частными лицами?

– Нет, господин стражник.

– Старший стражник, – поправил командир, – что ж, ступай на досмотр. Вещи свои оставь здесь.

Вэллд, положив свои вещи на стол, вместе с помощником начальника прошёл за занавеску, где был нехотя обшарен полусонным и, видимо, полупьяным стражником. Не найдя ничего в его одежде (даже нож, привязанный к голени, остался незамеченным), таможенник еле внятно пробубнил: «Можешь идти».

Подойдя опять к столу, Вэллд выжидающе посмотрел на начальника поста, перед которым на столе лежал его арбалет.

– Что это у тебя такое? – спросил старший стражник, изобразив на лице подозрительность.

Чудо инженерной мысли мастеров Подземного города – его самострел – было в сложенном виде абсолютно не похоже на арбалет: выступающие части пружины убраны; зато видны колёсики и части спускового механизма; стрелы спрятаны в предназначенной для этого выемке.

– Это часть от механического музыкального ящика, того, что стоит в столовой замка лорда Боуэла. Ящик перестал играть, и наш лорд приказал заказать сломанную деталь в Подземном городе, – объяснил Вэллд, – но изготовить эту штуковину к отправке каравана не успели, и я захватил её с собой. Жена лорда Боуэла очень скучает без музыки. Вот она обрадуется.

– Добро пожаловать в Северные земли, – наконец, произнёс начальник поста.

Вэллд собрал со стола свои вещи. Количество провизии заметно уменьшилось, фляги с вином не было, ну и великолепный костюм, подаренный Рональдом Ошем, тоже пропал. Отойдя от таможенного поста, он обнаружил, что половина из шести серебряных монет в кошельке тоже прилипла к рукам воинов тайной стражи (остальные монеты он предусмотрительно опустил на дно фляги с водой).

«Это хорошо, что они побаиваются лорда Боуэла. Так бы всё отобрали», – подумал Вэллд, мысленно прибавив несколько эпитетов в адрес доблестных таможенников.

Пройдя около пятидесяти шагов и убедившись, что за ним не наблюдают, он, пригнувшись, бегом сделал полукруг и подобрался к тенту поста со стороны, закрытой занавеской, улёгся на землю и стал ждать.

Ждал он недолго: начальник поста вместе с помощником в несколько глотков опустошили его флягу с вином и через десять минут, окончательно разомлев от жары, заснули прямо за столом. Двое их коллег, отдыхающие всё это время за занавеской, тоже продолжали пребывать в состоянии сна.

Осторожно подойдя к спящим, Вэллд из стопки с исписанной бумагой, лежащей на столе, осторожно взял верхний лист и покинул таможенный пост, теперь уже насовсем. Караванщику Дуглу на службе лорда Боуэла настала пора исчезнуть.

С некоторых пор для людей из тайной стражи при их полной безнаказанности стало обычным делом ограбить одинокого путника на таможенном посту, тем более на таком отдалённом и малолюдном, как пост в районе угольных копий. Ограбленные предпочитали молчать, а тех, кто пытался протестовать, могли тут же арестовать и обвинить в ношении оружия, якобы найденного при свидетелях под одеждой связанного по рукам и ногам человека, или в каком-нибудь ином преступлении. И это в лучшем случае, в худшем – могли и убить.

Бесчинства тайной стражи, впрочем, касались в основном заведомо беззащитных людей, с разбойниками и грабителями, которые могли дать отпор, они предпочитали не связываться. Такая ситуация сложилась из-за того, что верховным начальником отрядов тайной стражи был один из самых влиятельных (если не самый влиятельный) вельмож Северных земель – лорд Самюэль. Он один мог наказывать своих подчинённых, что он время от времени и делал. Однако наказание, в тех редких случаях, когда оно применялось, наступало за провинности лично перед лордом Самюэлем или перед теми, кому он благоволил. Все остальные «шалости» тайной стражи сэр Самюэль за преступления не считал и смотрел на них сквозь пальцы.

Безнаказанность тайной стражи имела, впрочем, свои пределы. Тех, кто находился под покровительством того же лорда Боуэла или главы церкви Северных земель преподобного Корвела, стражники старались не трогать, правда, иногда в силу привычки не могли с собой совладать.

Упомянутая троица – лорд Самюэль, лорд Боуэл и преподобный Корвел – держала управление Северными землями в своих руках, если можно назвать управлением деятельность по выкачиванию из страны денег всеми возможными способами.

Все трое служили при дворе покойного монарха и не имели дворянского происхождения. Только лорд Самюэль утверждал, что владеет баронским поместьем, полученным по наследству, хотя многие знали, что он получил его после смерти хозяина, подделав документы о родстве с ним.

Сэр Самюэль был начальником отряда личных телохранителей последнего монарха, куда попал ещё в правление его отца. В отряде он дослужился до звания полковника, а после смерти от непонятной скоротечной болезни начальника отряда занял его место.

Лорд Боуэл, будучи на посту личного секретаря монарха, руководил дворцовой канцелярией, которая ведала всей перепиской, а также готовила все законы, указы и распоряжения правителя. Фактически ни одна бумага, побывавшая в руках монарха, не могла пройти мимо его зорких глаз.

Преподобный Корвел – священник дворцовой церкви – был, пожалуй, единственным человеком, которому доверял покойный монарх в последние годы своего правления. Будучи смертельно больным, правитель искал утешения в религии, и именно Корвел заботился о его душе, не забывая при этом и о своём бренном теле. Огромные суммы, отпускаемые из казны на строительство храмов и религиозных школ, а также пожертвования в пользу церкви проходили через руки предприимчивого священника.

Можно без преувеличения сказать, что три этих человека владели телом, разумом и душой монарха. Однако настоящего величия эти люди достигли уже после смерти монарха – в правление его светлости герцога.

Именно они находились у смертного одра монарха при его последнем вздохе. И именно они зачитали собравшимся на площади перед дворцом жителям столицы завещание правителя, где он объявил свою последнюю волю и назначил своим преемником его светлость герцога. Завещание, правда, не было подписано монархом, но, как объяснил секретарь венценосца Боуэл, его величество перед смертью разбил паралич и руки его не двигались, но словами своими он это завещание одобрил.

Тогда все были очень удивлены, причём не сколько самим завещанием, сколько назначением преемника, поскольку изданным накануне законом монарх поручил избрание нового правителя Совету лордов. И ещё более странным был выбор герцога. Им объявлялся один из подчинённых Боуэлу чиновников дворцовой канцелярии. О нём никто ничего толком не знал. Поговаривали, что у него с его начальником имелись иные, помимо служебных, отношения. Но, в отличие от влиятельной троицы, чиновник этот был из довольно древнего, хотя и обедневшего, дворянского рода и мог доказать своё если не родство, то хотя бы свойство с покойным монархом.

Среди правителей провинций из числа членов Совета избранных лордов, естественно, поднялся ропот, но стараниями лорда Самюэля и телохранителей покойного монарха недовольство быстро прекратилось, и лорды (которые остались в живых) смирились. Постепенно провинции поменяли своих хозяев, и в составе Совета избранных лордов оказались люди по большей части никчёмные, но послушные, и вопрос легитимности правления его светлости герцога больше не поднимался.

В установившемся порядке власти в Северных землях его светлость герцог отчаянно боялся трёх упомянутых политических деятелей. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что при их влиянии на Совет избранных лордов поменять правителя страны не составит для них особого труда. Герцог не смел самостоятельно принимать ни одного решения, не посоветовавшись с лордом Боуэлом, не согласовав его с лордом Самюэлем и не получив благословения преподобного Корвела.

Закрепив, таким образом, влияние на герцога, эти три человека стали фактическими хозяевами Северных земель и, не теряя времени, стали усердно извлекать выгоду из завоёванного положения.

Лорд Боуэл получил в управление безлюдную Южную провинцию, бесполезную с точки зрения наживы, но дающую право войти в состав Совета избранных лордов. Кроме того, он выкупил за весьма умеренную плату сроком на пятьдесят лет монополию герцога на внешнюю торговлю – практически единственный источник дохода страны. Теперь лорд Боуэл получал стекавшиеся в столицу со всей страны металлы и другое сырьё, поставляемые за границу и принадлежащие герцогу. Затем он уже от своего имени продавал полученное на биржах Подземного города, покупал там на вырученные деньги товары, которые затем попадались на рынки городов Северных земель. Сам лорд Боуэл не считал торговлю достойным для себя занятием, и всё сырьё он тут же, не покидая столицы и даже оставаясь в своём замке, перепродавал торговцам Подземного города, которые и снаряжали от его имени караваны, продавали сырьё, покупали, привозили и сбывали местным купцам товары.