Читать книгу Освобождение вселенной - Владимир Соколов - Страница 3

В новой, уже формально демократической, России было неспокойно.

Стремясь удержать власть, буржуазная клика Елкина развязала кровавую бездарную войну на Катразе. Целью войны было создать в стране катастрофическую обстановку и ввести диктатуру. Покорный ставленник олигархов Степан Николаевич Елкин за гроши раздавал многомиллиардную собственность близким к своему клану людям. Приватизация обернулась грандиозным обманом, цены росли, из Мечни шли тысячи гробов, режим явно расшатывался. Несмотря на протесты оппозиции, Елкин и его разношерстная банда продолжали подло и нагло грабить народ. Теракт, совершенный Камилем Насаевым, стал прекрасным поводом для затягивания катразской войны. Чем больше крови проливалось на войне, тем больше денег становилось в кошельке. И вот в Москве проходит очередной антивоенный, антибуржуазный митинг оппозиции.

Тысячи людей протестуют против бессмысленной войны, затеянной криминально-мафиозным режимом. Люди не довольны также тем, что им по году не платят зарплату, ростом цен, безработицей, откровенным грабежом нации. Люди идут под разными флагами: красными, синими, оранжевыми. Пестрая толпа шумит, ораторы в запальчивости выкрикивают какието лозунги и призывы. Все, вроде, как на обычном митинге, может чуть агрессивнее. Митинг, официально разрешенный, уже обыденное для Москвы явление, но нашлась подлая мразь из продажного руководства, после чего последовал приказ РОМОНу срочно очистить площадь. Заранее подтянутые милицейские кордоны с дикой противоестественной яростью кинулись избивать скопление демонстрантов. Толпа огрызалась, в ход пошли водометы и резиновые пули. Демонстрантов били смертным боем, упавших топтали ногами. В ответ РОМОНу летели камни и вырванные из дорожек плитки. От этого милиционеры еще больше зверели, входя в дикий раж. Будучи рядовым курсантом СФБ, Наташа Фиалковая находилась позади цепей РОМОНа, наблюдая за разгоном манифестации. Ей было очень противно: здоровенные амбалы избивали манифестантов, в том числе женщин, детей, стариков. Людей, поверженных на асфальт, добивали ногами. Люди в масках со щитами и дубинками кромсали своих сограждан, били ветеранов войны, тех самых, которые своей жизнью спасли страну от ужасающего порабощения. За кордонами милиции следовали тяжелые поливальные машины, напор струй воды из этих механических драконов ломал кости. Раненых манифестантов не давали вывозить машинам скорой помощи. Наташа бросилась к куче окровавленных истекающих кровью раненых, которых потерявшие человеческий облик «опричники» продолжали в безостановочном ритме варварски избивать.

Раненых людей волокли прямо по неровному асфальту, исступленно колотя дубинками. Из груды сваленных как попало тел вытекал ручеек крови. Наташа Фиалковая неистово закричала, перекрывая треск ударов и вой сирен.

– Как вы можете позволять себе такое свинство: избивать беззащитных раненых людей? Это подло и бесчеловечно. Вы позорите форму солдат внутренних войск.

– Заткните глотку этой девке! Она на стороне коммуняк!

Яростно завопил толстоватый с обрюзгшей физиономией тип. Форма полковника была ему явно мала.

– Всыпьте ей хорошенько, пусть поучится вежливости.

Несколько ментов кинулись к молодой девушке с явным намерением избить, а то и изнасиловать. Развернувшись, Наташа ударила ногой в живот полковника. Жирный, как боров, мент грохнулся в лужу, издав недостойный его веса визг. Ромоновцы опешили от неожиданности. Воспользовавшись моментом, девушка кинулась бежать со всех ног. Толпа звероподобных слуг закона устремилась за ней. Высокая по-спортивному сложенная Наташа сразу взяла быстрый темп, отрываясь от своих противников. Щиты и тяжелые бронежилеты мешали бежать преследователям. На улицах видны следы крови, разбитые витрины, поломанные плакаты. Несколько милиционеров из числа более быстрых оторвались от основной массы. Разрыв увеличивался. Прохожие попадались крайне редко и сопровождали бегущих равнодушным взглядом. Шансы уйти были, девушка уже стала присматриваться к подъездам в поисках спасения. В этот момент позади прозвучали выстрелы. Отчаявшись догнать беглянку, преследователи открыли огонь на поражение. Пули зацокали по мостовой, били возле ног. Наташа прибавила шагу. Однако тут же почувствовала ожог в левой ноге. Девушка пошатнулась, ноги подкосились, но она, как на автопилоте, продолжала бежать. Голова кружилась, глаза заволакивало будто багровой пеленой. Казалось, вокруг домов выросли экзотические розовые шляпки. Наташа не заметила, как налетела на воздвигнутую посреди улицы самодельную баррикаду. С шумом девушка перелетела через нее и потеряла сознание. Менты издали ликующий клич, по-волчьи радуясь.

Завывая, доблестные псы закона рванулись вперед. Неожиданно огненная струя ударила в их гориллоподобные оскаленные морды, опалив жгучим пламенем. Ромоновцы заревели, как бешеные медведи, и кинулись бежать, бросая на асфальт щиты и дубинки. Силуэты стражей правопорядка, охваченные огнем, как живые факелы, с воем и душераздирающими криками неслись по улице, бешено вертясь закрученными волчками. Ктото из демонстрантов проделал дырку в газопроводной трубе, затем подсоединил резиновый шланг. Природный газ палил, как хороший огнемет. Двое людей держали вырывающийся из рук шланг, извергающий водопад огня. Попадая под огненный дождь, гоблины загорались, как свечи на рождественской елке.

Однако ситуация вдруг неожиданно переменилась. Кто-то из подоспевших офицеров выхватил автомат и открыл ответный огонь. Двое повстанцев, сраженные пулями, упали, выронив мечущий пламя шланг. Пламя ударило по окнам жилого дома.

Стекла под напором огня лопнули и со звоном обрушились вниз, кто-то отчаянно завопил. Откуда-то неожиданно выбежали три псины, автоматные очереди распороли их. Менты бешено захохотали и принялись палить по баррикаде. Пули засвистели над головой у Наташи. Девушка поняла, что ей надо отползти, пока эти бесноватые не пустили в ход гранаты. Ползти по скользкой бугристой мостовой было трудно, простреленная нога сильно белела и опухла, однако остановиться обозначало явную смерть. Надо вползти в подъезд, тогда может быть удастся спрятаться. Позади милиционеров послышалось тяжелое дыхание: толстый полковник, поддерживаемый под руки двумя амбалами, приближался к РОМОНу. Хриплым голосом боров правопорядка натужно заорал:

– Стреляйте, стреляйте, не дайте этой мерзавке уйти.

Врежьте по ней гранатометом.

Где-то вдалеке и в самом деле бежал боец с гранатометом.

И это в центре Москвы? Словно это была не столица страны, а город Грязный во время зачистки. Фиалковая подползала к подъезду, уже теряя сознание, в этот момент чьи-то сильные руки подхватили ее и потащили вверх по ступеням. Из гранатомета тем временем ударили по баррикаде, от взрыва полетели обломки деревьев и камней, из которых та была сложена.

Подбежало еще несколько гранатометчиков, по остаткам баррикады продолжали хлопать выстрелы, один из зарядов угодил точно в квартиру жилого дома, убив разом целую семью и вызвав пожар. Полковник продолжал истерично орать, требуя залить все огнем. Бойцам РОМОНа утром дали изрядно выпить для храбрости, и они старались во всю дурную мощь. Взвод гранатометчиков был пригнан не случайно, видно, кто-то хотел устроить провокацию и пролить побольше крови. Вероятно, эта идея шла из самых верхов, и цель была понятна – любой ценой дестабилизировать обстановку, сорвать выборы в парламент, а в будущем и выборы президента. Появление при дурковатого полковника тоже не было случайным. Этот субъект был одним из немногих, кто мог пойти на любое преступление, однако события 3–4 октября показали, что бандитов, способных нарушить конституцию и стрелять в свой народ, у нас, к сожалению, не мало. На выстрелы стала собираться толпа, да и западные журналисты были тут как тут. Будь на месте полковника умный человек, он бы сразу понял, что пальбу пора прекращать и убирать РОМОН, пока не поздно. А этот вандал продолжал надсаживаться, как одержимый. Повинуясь его приказу, несколько ромоновцев ринулись в подъезд, стремясь настигнуть беглянку. Дверь подъезда оказалась запертой и забаррикадированной, ромоновцы начали высаживать ее силой. Сверху на них полетели камни, видно, часть манифестантов укрывалась здесь от врагов. Полковник продолжал что-то реветь, тем временем появился здоровенный солдат с ракетной установкой на плечах.

– Взорви их всех, – завопило животное в погонах.

Солдат, явно, колебался, тогда сам полковник подбежал к нему, сорвал предохранитель, затем решительно навел прицел на этаж, расположенный чуть ниже крыши, никто из РОМОНа его не остановил. Нажав трясущимися руками на пусковой механизм, живодер запустил в действие мощные реактивные ракеты. Отдача повалила солдата, а полковник едва успел отскочить в сторону. Смертоносные заряды обрушились на живой дом, взрывы обвалили верхние этажи, те, в свою очередь, подобно костяшкам домино, обвалили нижние. Падающие панели обрушились и на бойцов РОМОНа, продолжающих колотить в забаррикадированную железную дверь. Их поубивало на месте, погибли также многие жильцы дома, были жертвы и среди защитников. Половина многоэтажного дома рухнула. Полковник бешено захохотал, радуясь разрушениям. Неожиданно его передернуло – и жирная туша, неуклюже подпрыгнув, упала в грязную лужу. Видно, и среди РОМОНа нашлись честные люди: из пустой башки полковника стекала кровь, а из рваной раны в черепе были видны мозги.

Наташа Фиалковая пришла в себя, выглянув в разбитое окно и увидев разбросанные, искалеченные, обгоревшие, разорванные трупы, чуть опять не упала в обморок. Но яростная вспышка гнева помешала ей вновь потерять сознание.

– Я этого вам никогда не прощу! Клянусь, что этот режим будет свергнут и они дорого заплатят за это! Банду Елкина под суд! Да здравствует свобода, равенство, братство!

Закончив гневную тираду, растрепанная, окровавленная девушка показала кукиш. От величайшего напряжения сознание вновь померкло, и Наташа погрузилась в черную бархатную тьму.

Война – естественное состояние мира!