Читать книгу Гошины штаны - Владимир Сонин - Страница 7

На другой день к Гоше пришли милиционеры. Около его дома примерно в одиннадцать часов утра остановился милицейский уазик, из него вышли двое сотрудников, один крупный и даже полный, другой, наоборот, сухопарый, посмотрели на высокий забор, виднеющуюся за ним красную крышу дома, подошли к калитке, позвонили. Открыл Гоша, посмотрел на милиционеров, назвал их сразу про себя Толстый и Тонкий, изобразил удивление, хотя, конечно же, догадался, о чем пойдет речь.

Сотрудник, тот что крупнее, Толстый, представил себя, коллегу и сказал, что они приехал расспросить Гошу о случае, произошедшем с Виктором Трищенко. Гоша сделал вид, словно пытается вспомнить:

– Виктор… Трищенко… А это кто?

– Это муж вашей бывшей жены Юлии Васильевны.

– А… Точно. Да. Витя… Забыл его фамилию. Точно… Проходите… А что за случай?

Милиционеры зашли в дом. Гоша предложил чаю «или, может быть, чего-то покрепче», на что сотрудники не согласились, сославшись на то, что находятся на службе.

– Так что за случай с мужем моей бывшей жены?

– Виктор Трищенко был избит. И сейчас находится в больнице.

Гоша не стал изображать сожаление по этому поводу. Подумал, что это было бы лишним.

– Так… А я здесь при чем?

– Он говорит, что это были вы.

На это Гоша сказал, что Витю он не бил, а если тому что-то почудилось, то и неудивительно, потому что у него явно с головой что-то не так, в чем они могут убедиться, если расспросят его сына, которому тот позавчера ни за что ни про что повредил нос.

– Вчера я позвонил Юле. Ну, бумажку одну найти не мог, думал, может, у нее где валяется. Ну вот. А она говорит: «Тут вчера Витя с Вадимом подрались». Я спрашиваю: «Почему?» А она: «У Вадима был день рождения, они отмечали, он пришел домой почему-то раньше. Мы вообще его не ждали. Витя открыл дверь. Ну и нос ему сломал».

Толстый призадумался:

– Да, интересная история.

– А что, Витя не рассказал? Так вы спросите.

– Обязательно спросим.

– Вадим даже в больницу ходил. Там все зафиксировано. Диагнозы все. Только он в милицию не побежал стучать на этого… Как мужик поступил потому что. А вообще я думаю, знаете, у Вити крыша потекла просто. Юлька-то так прямо не сказала, но вроде как намекнула. А про меня он…

Гоша печально и многозначительно вздохнул и продолжил:

– Про меня он… Да я вот что думаю… Тут зависть. Сперва на сыне моем оторвался. А теперь вот еще меня обвиняет в чем-то. Сам, небось, набросился на кого-нибудь в подъезде и получил по морде. Да и зачем мне в это лезть? Вадим у меня пацан взрослый. Захотел бы – сам бы разобрался… Только вот теперь не надо уже.

Толстый спросил:

– То есть вы хотите сказать, что вчера к дому потерпевшего не ездили и в контакт с ним не вступали?

Гоша изобразил на лице искреннее удивление:

– Я вас умоляю! Да я его в последний раз видел год назад… Эх, жалкое зрелище… И как только Юлька с ним живет?..

– А где вы были вчера?

– Я? Да дома. Весь день дома был. Позавчера мы выпили, ну, за здоровье сына. У него день рождения был. Он-то с пацанами отмечал. Ну а мы тут, с женой, с Наташкой. Он хоть и не ее сын, но, считай, как родной, потому что мой! Ну, выпили… – Здесь Гоша перешел на заговорщический шепот: – Выпили-то на самом деле много. Ну, Наташка-то нет, а я крепко выпил. Две бутылки. А вчера дома весь день лежал. Думал, помру. Ну куда мне после такого ехать?

– И жена ваша дома была?

– Да, была. Она у меня вообще почти всегда дома. Сейчас вот только к подруге поехала. А так можете у нее спросить. Да и чего мне врать? Говорю вам: Вадим, если бы захотел, сам бы ему голову открутил… Если уж по-честному. Но, похоже, кто-то другой постарался…

– Да, похоже… Только вот потерпевший утверждает, что это вы были.

И снова Гошино удивление, только на этот раз смешанное с раздражением:

– Да говорю же, с похмелья я валялся весь день! Мужики, ну серьезно. Ну куда с перепоя можно сунуться? Тем более на такое дело. Самому еще вломят. А этот Витя, точно вам говорю, с ума сошел. – И опять заговорщически: – Я думаю, тут вот такое дело… Никак он мне Юльку простить не может. Витька-то вроде муж ее, а она-то как что, так мне звонит. Ну, помочь чего или просто посоветовать. Потому что я решаю вопросы… Да и живу не как он. Сами видите… Он гроши получает на своем заводе, а может, и выгнали уже, вот и бесится. А тут еще сын наш с ними живет. Говорил я в свое время Юльке: оставь его мне! Так нет, «я мать», и все такое. Сами понимаете, сложно тут все. Сперва Вадима избил ни за что, потом от кого-то по морде получил, небось потому, что сам первый набросился. Я бы на вашем месте присмотрелся к нему… А мне он на кой черт сдался, не знаю…

Толстый сказал:

– Хорошо, Георгий Иванович. С женой вашей мы обязательно поговорим. Жаль, конечно, что ее дома нет. Значит, в другой раз. А вы пока никуда не уезжайте. Это так, просьба. Неофициальная пока, так скажем…

– Да куда я уеду-то? Я здесь постоянно. Найти меня всегда можете. Или позвоните, если что. Если надо, я и сам приеду. Сейчас…

Гоша вышел в другую комнату, порылся где-то, вернулся, протянул милиционерам визитки:

ООО «Вкусная страна»

Георгий Иванович Власов

Генеральный директор

Тонкий, молчавший во время всего разговора, как будто решил исправиться и, разглядывая визитку, сказал:

– «Вкусная страна»…

Но мысль, однако, продолжать не стал.

Зато продолжил Гоша:

– Да это я кафе небольшое держу… На набережной. Называется «На берегу», около речного вокзала. Кстати! Захотите отметить что-нибудь или просто посидеть – устроим. Номер на визитке есть, позвоните просто… Таким гостям всегда рады…

А потом, как будто что-то сообразив, сказал: «Кстати…» – и опять убежал в другую комнату. Вернулся он минут через пять с коробкой:

– Кстати… Раз уж так, на службе, нельзя, возьмите с собой. Вот, отличный коньяк, у нас тут такой редко где найдете, в наше-то время. Подделывают много. А это настоящий. Для себя берем. Ну, и в кафе наше, конечно, сами понимаете… А это, пока к нам собираетесь, небольшой презент…

Милиционеры переглянулись. «Хеннеси» им снился только в самых хороших снах, а тут Гоша притащил целую коробку с шестью бутылками. Для приличия скорее Толстый засопротивлялся:

– Георгий Иванович, ну как-то не положено. На службе же…

Но Гоша настаивал:

– Так не сейчас же! Дома. Вечерком, с женой, с друзьями, в баньке… Коньяк-то хороший. Да и у сына день рождения был. Думали отметить все вместе, да тут такое. Как теперь отмечать?.. Короче, очень прошу вас и вообще от всей души…

– Эх, Георгий Иванович… Спасибо, конечно… – сдался Толстый, взял ящик и бросил напарнику:

– Семен, ты это… машину ближе к калитке подгони.

Тонкий сказал «ага» и пошел. Гоша и Толстый – за ним. Тонкий – в машину, заводить. Гоша и Толстый – около калитки ждать, пока он подъедет. Ближе – ясное дело зачем: чтоб соседи не увидели, что милиционеры коньяк в машину кладут. Вроде бы и ничего такого, особенно в то время, но лучше от греха подальше.

Едва Тонкий вышел за калитку, Гоша обратился к Толстому: