Читать книгу Извне - Владимир Вячеславович Зданович - Страница 1

Артур свернул с людного проспекта в парк. Здесь была тишина. Все осталось там, как говорится, за кадром. Суета рабочего дня, бесконечные звонки, секретарша в сексуально призывном прикиде, пустые замечания шефа, беспомощность подчиненных. Нет, вообще-то он зря так, они там все ничего, и шеф, толковейший мужик, всегда подставит плечо, и секретарша деловая и исполнительная всегда на месте, но нужно время от времени от всего этого отдыхать. Вот он и отдыхал. Отпустил машину и шел пешком через парк.

Смеркалось. В вечернее время парк считался опасным местом. Вероника не раз его предостерегала: "А вдруг на тебя кто-нибудь нападет. По одежде вычислят. Ну что ты улыбаешься?". Ага, сейчас вычислят, нападут и выпотрошат. Один раз, правда, напали, человек шесть. Слабаки. Крепко им досталось. Не зря он считался мастером трансформа.

В трех шагах от Артура кусты с треском раздвинулись, и на аллею шлепнулся человек. Он бодренько вскочил на ноги, отряхнулся и превратился в богатырского сложения мужчину средних лет.

– Какие-то проблемы? – дружелюбно спросил Артур.

Незнакомец вздрогнул и попятился. Вид у него был крайне испуганный. Кто же напугал эдакого здоровяка? Даже интересно.

– На вас напали?

– Что? … Напали? – он озирался по сторонам, – а ты? За мной, да?

Рука незнакомца скользнула в карман. Всего можно ожидать. Артур переключился на трансформ. Теперь свалить его мог, разве что выстрел в упор из атомной пушки.

– Фу ты, испугал. Нервы стали никуда, натянуты, как струны, – он вынул пустую руку из кармана, – я вижу, юноша, ты трансформер. К сожалению, не спасает.

– От чего? От пьянства?

– Шутник, – он криво усмехнулся, – поможешь мне? Генри.

Он подал Артуру руку. Рука ощутимо дрожала мелкой дрожью. Алкоголик. Белая горячка.

– Я вызову машину.

– Марка? – отрывисто спросил Генри.

– Фантом30-аэро.

– В фантом нельзя. Впрочем, давай, только быстро и чтобы через 10 минут …

Фантом уже возник перед ними. Открыл дверцу, дыша прохладой кондиционера. Генри бесцеремонно первым залез в машину, внимательно осмотрел все углы, довольно хмыкнул.

– Куда?

– Дай я поведу.

Артур молча пожал плечами и подвинулся. Фантом полностью автономен. Сказать вслух адрес или подумать, если умеешь, и все. Но Генри включил ручное управление. Артур даже не знал, что это возможно, да и не безопасно. Человеческая реакция может оказаться слишком медленной. Но Генри оказался ассом, куда только делась дрожь в руках. С ума сойти, с какой скоростью мелькали картинки на мониторе. Артур нащупал в бардачке психотропный пистолет, на всякий случай.

– Такая скорость… Вы человек?

– Что? … Ах, да., человек. Только прошел подготовку. Не бойтесь, не обижу. И оружие тебе не поможет … если что… Всё, вылезаем, быстро. Этой машиной теперь пользоваться опасно.

В руке Генри что-то сверкнуло, и машина, вспыхнув, превратилась в груду обгоревшего металла. Психотропный пистолет звучно взорвался в бардачке, выбросив вверх голубой факел, и все стихло.

– Что вы сделали?

– Это для твоего же блага. Они не могли … впрочем не важно. Вот моя визитная карточка, тебе все компенсируют без всякой страховки. В страховую компанию обращаться не следует.

– Почему?

– Потом, – бросил Генри через плечо и во мгновенье ока исчез.

Куда это его занесло? Кругом заводские корпуса, какой-то индустриальный район. К горлу подступила тошнота, и его вырвало прямо на асфальт.

– Кажется, все прошло гладко, – прозвучал за спиной звонкий детский голосок.

Рядом стояла хорошенькая девочка в летнем платьице и легких плетеных сандалиях. Она разглядывала то, что осталось от машины. Две косички очаровательно торчали в разные стороны. Ей было лет семь, не больше. Девочка спокойно взглянула на Артура.

– Психотроп достал при взрыве. Ничего, скоро пройдет. Вызывай такси.

Артур машинально набрал номер секретарши.

– Только не через Ли.

– Какую Ли?

– Линду, твою секретаршу.

Он действительно иногда называл ее Ли, но об этом не знала даже Вероника. Девочка предусмотрительно встала так, чтобы ее не было видно в мониторе.

– Артур, что случилось? На вас лица нет.

– Да, так … – он взглянул на девочку, та приложила палец к губам, – ничего, все в порядке. Я прогуливаюсь.

– По индустриальному району? Впрочем, ладно. Слушаю, сэр.

– Как дела с подготовкой презентации?

– Хорошо. Все носятся как лошади. Завтра увидите. Вам прислать машину?

– Не надо – сказал Артур, увидев, что девочка отрицательно покачала головой.

– Тогда, пока.

– Пока.

– Вызывай машину городской службы. Нет, лучше я сама.

Он в сумерках не видел, что она сделала, но через секунду машина уже стояла с гостеприимно открытой дверцей.

– Звони жене.

– Зачем? – поведение девочки начало его раздражать.

– Ты всегда звонишь ей, когда возвращаешься домой.

Это была сущая правда.

– Ники, я еду домой.

– Чудесно, милый. Я приготовила ужин. Давай скорей, а то дети уже барабанят ложками по столу, но без тебя не начинают.

– Генри не звони. Отдай мне его визитку на всякий случай, – сказала девочка после того, как он повесил трубку.

Она бросила визитку на раскаленную груду железа. Бумажка сразу почернела и вспыхнула.

– Обещаю компенсировать тебе все убытки. Я сама тебя найду, – сказала она, отвечая на его немой вопрос, когда он уже садился в машину.

Артур назвал адрес и расслабился, откинувшись на спинку кресла. Его уже почти не мутило. Какая-то нелепость. Сначала Генри, потом этот ребенок с замашками младшего менеджера. Звони жене. Компенсирую тебе все убытки. Сама тебя найду. И называет его на ты как родного дядю. Откуда она такая шустрая взялась?

Дома было уютно. Вероника встретила его в прихожей, помогла снять пиджак. Ее ласковые губы нежно коснулись его щеки.

– Бегом мыть руки и за стол. Живо, живо! – Ники легонько шлепнула его вдогонку.

Утром Вероника, как всегда, полусонная собрала и отправила Саймона и Киру в школу и, как всегда, велела Саймону, как старшему, заботится о сестре. И они с Ники сели завтракать. Все было как всегда до того момента, пока не прогремел взрыв. Артур в это время сидел за столом лицом к окну и хорошо видел, как за окном вдруг возникло пламя. Рамы взорвались, осыпая комнату осколками стекол, огонь рванулся внутрь, сметая мебель, и наступила темнота. Он лежал ничком, разглядывая усыпанный стеклами паркет. Кто-то перевернул его на спину. Это была девочка, та самая. Теперь при свете дня он увидел, что у нее ярко зеленые очень красивые глаза. Он была в том же летнем платьице. Две косички мило торчали в обе стороны.

– Ожил? Вставай, у тебя осталось еще четыре жизни.

– Какие четыре жизни?!

Но она уже повернулась к тому, кто возвышался у ее за спиной. Артур поднял голову и, хотя на фоне оконного проема не мог разглядеть лица, узнал богатырскую фигуру Генри. У ног Генри лежала Ники, устремив в потолок немигающие глаза. Он подполз к ней, опираясь на правую руку. Левая рука почему-то не работала.

– Ники, вставай. Ну же, милая, очнись.

Он тормошил ее, делал ей искусственное дыхание. Бесполезно. Он не хотел, не мог поверить, что Вероника умерла. А он уцелел. Все было так нелепо. Артур слышал, как девочка говорила о чем-то с Генри, но не разбирал слов.

– Она мертва. Тут уже ничего не изменишь. Поднимайся, Арт. Давай помогу. О боже, как я сразу не заметила. Потерпи немного, я сейчас.

Она осмотрела его левую руку, вернее окровавленные лохмотья, которые от нее остались, и снова повернулась к Генри, а Артур тупо смотрел, как эта пигалица пререкается с великаном. И лишь одна мысль стучала в висках, – дети в школе, значит, они живы, если взрыв не накрыл весь квартал.

– Это ты, би, нарушил правила, а не я. И не надо мне вешать лапшу на уши. Какой ты Генри? Ты на себя в зеркало смотрел? И не смей трогать Артура. Это Европа, моя территория. Здесь я тебе этого не прощу. Сначала ты погнал Генри к Артуру. А внедрившись в Генри и вовсе решил лишить его жизней.

Генри что-то невнятно мямлил. Чего стушевался перед эдаким цыпленком?

– Хорошо, давай изменим правила и разрешим внедрение. … в Австралии … ладно, ладно, в Антарктиде. Нет, не сейчас. Сначала я отправлю Артура на работу. А теперь катись отсюда!

Она взмахнула рукой. От этого безобидного жеста великан Генри вдруг упал, покатился по полу, перевалился через покалеченный подоконник и исчез в оконном проеме.

– Артур, иди на работу.

– Ты с ума сошла! Я с места не сдвинусь, пока не выясню, что здесь происходит. Сейчас я позвоню в полицию. Какая работа? Ты посмотри на мою руку. Я не понимаю, почему я еще не отключился от боли и потери крови.

– О, извини, Арт, я совсем забыла. Это я умею. Но лучше на это не смотреть. Смотри мне прямо в глаза.

Зеленые глаза заслонили весь мир. Боль прошла.

– Так… так… И не надо ни полиции, ни врача, сейчас ты переоденешься и пойдешь на работу. Пошевели пальцами левой руки. Порядок? Ну, вот и всё.

– Как всё? Вероника убита. С детьми неизвестно что, – выросшая рука не показалась ему таким уж чудом посреди всех нелепостей.

– Дети целы и невредимы. Иди на работу. У тебя сегодня презентация. Как вы называете вашу продукцию? Универсальный робот гуманоидного типа. А я займусь квартирой и твоей женой. Видишь ли, у нее была только одна жизнь.

– Что за чушь ты несешь? У всех только одна жизнь.

– Артур, упокойся, – совсем как взрослая сказала она, – я тебе обещаю, все будет в порядке.

– Ты уже обещала мне компенсировать убытки. Может быть, сегодняшняя катастрофа и есть попытка… нет человека – нет проблем.

– Артур, не говори глупости. Доверься мне. Твой гардероб уцелел, так что переоденься и марш на работу. Не зли меня. Ты видел, чем это кончается. Позвони домой после презентации, и, если тебе что-нибудь не понравится, то вызывай полицию, следователей, наблюдателей ООН, самого дьявола. Только это не понадобится. Поверь мне.

И он поверил. Нужно выиграть время. Сейчас он пойдет на работу. Она так хочет, а злить ее нельзя. Презентация закончится в 12 часов. Дети будут еще в школе. На банкет можно не оставаться, сославшись на домашние дела. И тогда-то он постарается разобраться со всем и всеми. А сейчас лучше убраться подальше от этой милой девочки, которая здоровенных мужиков валит простым движением руки. Был взрыв. Генри, конечно, разбился, упав с десяти метров. Его тело лежит под окнами. Без него шум поднимется, а он подключится после презентации.

Тела Генри под окнами не оказалось. Не обращая внимания на еще одну несуразицу, он поймал такси и поехал на работу. И как раз вовремя. Почти все было готово. Робот, новейшая модель, гордость фирмы, уже стоял на постаменте, как будто приветствовал гостей. Их ждали с минуты на минуту. Все еще носились как лошади. Его ждала куча мелких дел, которые не могли решить без него. Раскидав дела, он вместе с шефом спустился в вестибюль, чтобы лично выразить почтение прибывавшим VIP-клиентам. В суматохе он забыл о смерти жены, невероятно, но забыл.

– Сэр, вы точно не остаетесь на банкет?

– Да, Ли, домашние дела, – и, вспомнив, весь покрылся холодным потом.

Они были в кабинете одни. Он сидел за своим столом. Линда стояла напротив. Она всегда стояла, наверно, чтобы лишний раз подчеркнуть свою красивую фигуру. Линда положила ладони на стол, что никогда не делала, и он увидел совсем близко ее глаза. Они вдруг стали ярко зелеными, и Линда сказала знакомым детский голоском:

– Теперь ты можешь позвонить домой.

По спине у него забегали мурашки. Линда выпрямилась и немного отступила от стола.

– Не бойся, внедрение уже разрешили – сказала она детским голосом и звонко рассмеялась.

Она сделала небольшой шаг вперед так, что подол ее миниюбки пополз вверх, призывно обнажая гладкие упругие бедра. Она сделала шаг другой ногой, и подол снова пополз вверх грозя обнажить то, что было выше бедер.

– Что ты делаешь?!

– Я играю, – она снова рассмеялась детским смехом.

– Немедленно прекрати! Мы на работе, – ничего глупее он сказать не мог.

Зеленый блеск в ее глазах погас, и они превратились в привычные голубые ледышки. Подол юбки сам собой опустился.

– Я могу быть свободна, сэр?

– Мне нужно позвонить домой. Подожди, возможно, ты понадобишься.

Он набрал домашний номер, не решаясь включать видео. Рука заметно дрожала, чтобы подавить дрожь, он вынужден был прижать локоть к столу.

– Слушаю, – это был голос Вероники.

У него бешено заколотилось сердце.

– Слушаю, говорите… ничего не слышно.

– Ники, это ты?

– Ты что не узнал? Включи видео и убедишься, что твоя молодая жена …

– Где дети?

– В школе, где им еще быть? Да что с тобой? У вас презентация провалилась?

– Нет, все прошло на высоте.

Он включил видео и жестом отпустил Линду. На экране монитора была видна мебель и окно, все было цело.

– Тогда иди домой. Скоро придут дети. Будем праздновать победу.

– Ники, когда я сегодня уходил на работу … кстати, когда я ушел? В какое время?

– Не помню. Это так важно? Ты не пьян?

– Нет, просто я хотел …

– Похоже, ты сегодня перегрелся на работе. Давай, иди домой, я тебя жду.

Дома было как обычно уютно и тепло. Дети потребовали рассказать о презентации. Их наивные детские вопросы вызывали улыбку. А можно с вашим роботом пройтись под ручку? – это Кира. А он может рассчитать прогноз погоды на всю планету в реальном времени? – это Саймон. Все было, как обычно, если бы он не помнил, как Ники лежала утром среди осколков стекла, устремив остекленевшие глаза в потолок. Что же это за чертовщина?

Чтобы немного отвлечься, он пригласил всю семью погулять в парк. Парк начинался сразу за домом, большой, дремучий. Они взяли кар, чтобы проехать к ручью. Когда разгорелся спор, кто поведет кар, Вероника строго сказала, что туда поведет Саймон, а обратно – Кира, и чтобы никаких возражений. Возражений не было.

Полянка на берегу ручья была просто сказочно красивой. Дети бросились купаться, а взрослые сели на траву, наблюдая, как дети резвятся в воде.

– Хочешь искупаться?

– Нет.

– И я не хочу. Стареем, Арт, – Ники положила ему голову на плечо.

А, может, не было никакого взрыва, никакой девочки с зелеными глазами, которая отращивает людям оторванные руки и играючи вселяется в других людей? Бред, ведь, угарный бред. Он просто перегрелся, ну, не на работе, а просто от всей этой суетной бессмысленной гонки, когда все носятся как лошади взад вперед не знамо зачем.

Ники захлопала в ладоши, призывая детей вылезать из воды.

– Папа, я видела во-от такую рыбину. Правда.

– У страха глаза велики, – это Саймон.

– Все, одевайтесь и домой. Пора делать уроки.

– Ну, мама.

– Никаких "ну". Живо, живо!

– Ники, я задержусь здесь. Мне надо немного подумать.

Она понимающе кивнула. Кар укатил к дому.

Просто ему нужно побыть одному, чтобы все как-то улеглось в голове. Что-то заставило его поднять глаза. Перед ним стояла эта несносная девчонка. На ней был спортивный костюм и кроссовки. Волнистые волосы свободно спадали на плечи, от чего она казалась старше своих лет.

– Надо поговорить, – она присела на траву напротив него, собранная, решительная, совсем как взрослая.

– Зачем?

– Я хочу все объяснить, чтобы ты действовал сознательно, – она упорно называла его на ты не смотря на разницу в возрасте.

– Я все равно не пойму.

– Я понятно объясню, в привычной тебе логике.

– Какая уж тут, к черту, логика.

– Я постараюсь. Дело в том, что это игра.

– Я это уже понял.

– Ничего ты не понял. Помолчи, – вдруг приказала она и тоже замолчала.

– Сейчас, дай правильно сформулировать, – она поморщила лоб, – нас было четверо, тех, кто создавал игру. Мы дети. По вашим меркам нам примерно семь, ну восемь, лет. Мы выбрали планету, ну не выбрали, а … нет, точнее не скажешь, – выбрали. Все продумали. Присвоили себе игровые имена. По первым буквам латинского алфавита. Без лишней фантазии. Я – Ди. Мальчишки – Эй, Би и Си. Разделили материки. Мне досталась Азия и Восточная Европа. Эй взял Западную Европу. Би – Америку , Си – Африку. Это сейчас так, раньше было иначе, – она грустно улыбнулась, – но это к делу не относится, извини.

– А Австралия и Антарктида?

– Австралия и Антарктида – это нейтральные зоны. Там мы вне игры. Теперь, когда нас осталось двое, Би и я, то Австралию взяла я, а Би, как любитель холода, предпочел Антарктиду. У него везде крайности. Как вы говорите? Лед и пламень – она снова улыбнулась.

– Куда же делись остальные?

– Тебе это интересно? Только, пожалуйста, не перебивай. Цивилизация развивалась через пень-колоду. У Си север Африки пожирала Сахара. У Би Майя не изобрели даже колеса, а тут еще Эй наехал конкистадорами со своей идеей мифического Эльдорадо. Я, в основном, увлекалась Индией. Йога, Санкхья, Буддизм. Не все получалось, видно, у меня не хватало на это мозгов. Эй носился с примитивной идеей христианства создать мир за семь дней. Как тебе это нравится? Но его Западная Европа с ее убогим мировоззрением бурно развивалась, а Эй придумывал одну бредовую идею за другой, которые оказывались на удивление живучими. Первородный грех – его самое нелепое изобретение. А ведьма – огородное пугало? А его теория относительности? Это вообще курам на смех.

– Одним словом, в какой-то момент мы с Би пришли к выводу, что игра будет успешно развиваться, если в ней останутся только два игрока. У Би дела шли не очень гладко, – Великая депрессия, набеги викингов. Он остро нуждался в деньгах. Я срочно организовала большевиков, вывезла из России почти все золото и передала его Би. Би создал свои Соединенные Штаты и удивительно легко разделался с Си.

– Мое положение было шатким. Пришлось придумать Сталина, чтобы восстановить Россию. Эй придумал Гитлера в противовес мне, потом пошел на меня Александром Македонским с его идеей Всемирной империи со столицей в Вавилоне. Все бы загубил, не потопи я его Александра в беспробудном пьянстве. Завершающий этап моей борьбы с Эй отражен в вашей истории как Вторая Мировая Война, где Эй и проиграл мне вчистую. Гитлер был его роковой ошибкой. Он и слизал-то его с моих большевиков. А идея борьбы за чистоту арийской расы вообще не имеет будущего. И Би мне здорово помог, – сражался на Втором фронте. Ну вот, пожалуй, и все.

– Знаешь, скажу откровенно, сплошной сумбур. Похоже на бред сумасшедшего.

– Что тебя смущает? Я постараюсь пояснить.

– Ты сказала, что вам по семь лет, а вы, похоже, уже тысячи лет здесь в игры играете.

– Нет, не тысячи. Мы шли от трилобитов.

– Только не надо мне, как ты говоришь, вешать лапшу на уши. Трилобиты жили на Земле больше миллиарда лет тому назад. Вы что же за миллиард лет так и не повзрослели?

– Понятно, постараюсь пояснить.

Она легла на траву, положив подбородок на сложенные руки. И не ребенок она вовсе, а взрослая женщина, только ростом с пигмея.

– Мне трудно говорить. Я мыслю другими категориями, принципиально другими. То, что ты видишь перед собой это не я, а некий ходячий громкоговоритель, похожий на вашего универсального робота гуманоидного типа, может, чуточку совершеннее. Я старалась расставить события во времени, но, похоже, у меня это плохо получилось, потому что время не является одномерным процессом, равномерно текущим от прошлого к будущему.

– Ну, знаешь!

– Что ты возмущаешься? У меня же в йоге есть кое-что на эту тему. Например, вечное теперь. Не читал? Жаль. Как бы тебе это объяснить? Давай рассуждать по аналогии. Ты ведь знаком с компьютерами? На ваших дисках есть файлы только для чтения, писать туда нельзя, но прочитать всегда можно. Это прошлое. Есть файлы, которые содержат информацию, и их можно дополнять. Это настоящее. Есть пустые файлы. Это будущее. Свойства файлов можно менять по определенным правилам. И правила тоже можно менять. Есть системные и общие файлы, есть файлы пользователей и так далее. Это примитивная аналогия. В жизни все гораздо сложнее, но тем интереснее игра. Понятно?

– Не совсем.

– К сожалению, лучше мне не объяснить. Я уже не помню, кто первый придумал разводить на планете жизнь. Кажется, Эй. Он у нас самый умный. Си изобрел человека и заселил им свою Африку. А Би, наш любитель холода, изобрел ледниковый период и заставил людей расселиться по всей планете. Океаны-то обмелели.

– А сталинские репрессии тоже твое изобретение?

– Нет, это побочный эффект, я не смогла их остановить. Жертв было безумно много. Мне так и не удается восстановить генофонд нации. Но теперь это не имеет значения.

– Почему?

– Игра подходит к концу. И ты должен помочь мне ее завершить.

– Почему ты выбрала меня? Получше не нашлось?

– Я не выбирала. Игра сама выбрала тебя, возможно потому, что ты трансформер, хотя это и не так существенно. Теперь тебе никуда не деться.

Она встала и подошла к нему почти вплотную.

– Помоги мне, Арт, – Ди смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Такой она ему откровенно нравилась. Как она не догадалась сварганить своего робота немного постарше.

– Поможешь мне? – в ее глазах была мольба.

– Да, – услышал Артур свой голос.

– Спасибо, – она поцеловала его совсем не детским поцелуем.

– Смотри как кругом красиво. Это все я придумала. Ай да я! Кстати, это Австралия. Здесь мы вне игры, поэтому можем говорить так свободно.

– Ну, знаешь, это уже слишком! Какая Австралия? Я конечно глуп, но не настолько. В пяти километрах мой дом. И это Европа, твоя территория, как ты сама недавно сказала.

– Да, в пяти километрах твой дом, в котором тебя ждет к ужину твоя жена, погибшая сегодня утром от руки Генри, который, кстати, так и не долетел до земли, выпав из твоего окна. Вот ваши представления о пространстве и времени. Австралия это. Можешь мне не верить. Ну, мне пора. Смотри, как я умею.

Ди подошла к воде, маленькая хорошенькая девочка. Зашла по колено в ручей, наклонилась, скользнула ладошками по поверхности воды и вдруг исчезла. На сегодня, пожалуй, хватит. Может быть, это и был конец игры, и все встанет на свои места? Что-то не похоже.

Он поплелся домой из Австралии в Европу на своих двоих. Это же курам на смех! Ужин прошел в напряженном молчании. Артур делал вид, что сосредоточен на завтрашней работе. Уложив детей, они с Ники рано легли спать. Ники мирно спала. Он чувствовал ее горячее дыхание на своей щеке, но сам заснуть не мог. Он снова и снова мысленно возвращался к разговору у ручья. Предположим, все так и есть, как сказала Ди. Жизнь на Земле придумал мальчишка. Мировые войны разжигали дети, от души резвясь на просторах Евразии. Какое это имеет значение? Никакого. Что это меняет? Ничего. Все, спи. Но сон не приходил.

Ники вдруг открыла глаза, искрящиеся зеленоватым светом.

– Это я, твоя Ди, – прошептала Ники голосом Ди.

Артур вздрогнул. Она поцеловала его долгим странно волнующим поцелуем.

– Ди, ты чего?

– Ц-с-с, _ она приложила палец к его губам, -дай взглянуть на тебя во всей красе.

Ди откинула одеяло.

– Ди, что ты делаешь?

– Это Тантра. Я придумала ее в Индии по вашим понятиям в незапамятные времена. Тантризм, конечно, сложное явление, но мы его сейчас немного упростим. Тебе понравится. Лежи спокойно.

– Прекрати!

Детский смех заглушил его слова. Она действовала приемами опытной обольстительности, и уже через минуту Артур пришел в состояние крайнего возбуждения, которое не испытывал никогда в жизни. Все поглотила безумная страсть. Он почти не понимал, что делает. Он слышал лишь порывистое дыхание Ди, чувствовал движения ее тела, а она все крепче и крепче сжимая его в своих объятиях …

– Вот это игра! Молодец, Арт.

– Ди, я совсем не предохранялся.

– И правильно. Вам с Ники совсем не вредно завести третьего малыша. А мое присутствие обеспечит ребенку гениальность. Это же игра, Арт, всего лишь игра.

– Для меня это жизнь, причем единственная.

Ди промолчала.

– А теперь спать, – она прижалась к нему, – чувствуешь, как наши тела сливаются в одно?

– Ди, я только что изменил с тобой своей жене в ее постели!

– Ц-с-с. Детей разбудишь. Никому ты не изменил. Я и есть твоя жена.

– Ты же Ди.

– Да, только какое это имеет значение? Разве тебе не кажется, что я это Ники? Все, спи, завтра у нас будет трудный день, – и она еще плотнее прижалась к нему.

– Арт, мне приснился странный сон. Все было так ярко, как наяву. Ты был такой страстный, – Ники смутилась.

– Ники, это был не …

Стена спальни взорвалась с оглушительным грохотом, и жгучая жаркая волна поглотала сознание… Он лежал на полу, над ним склонилась Ди, одетая в спортивный костюм как у ручья. Кажется, это была спальня.

– Вставай, Арт. Нужно уходить. У нас есть время только пока Би перезаряжает. Следующим выстрелом он вышибет нас из игры.

– Может это и к лучшему.

– Нет. У тебя еще три жизни. Пошли со мной, Арт, осталось совсем не много.

Артур поднялся. Рядом лежало растерзанное тело Ники.

– Ники снова убита. Что теперь будет с ней?

– Все должно быть хорошо, если я выиграю игру. Без тебя я не смогу это сделать. Это счастье, что я нашла тебя. Пошли, Арт.

– Ди, сдавайся. Следующим залпом я вышибу тебя вон! – прозвучал звонкий мальчишеский голос.

– Дурак ты, Би! Одному тебе не подняться выше этого уровня!

– Это тебе не пройти мои кордоны!

– Арт, бежим. Это наш последний шанс.

Они выбежали из спальни. Дверь детской была вышиблена взрывом. В проеме виднелась стена, забрызганная кровью.

– Быстрее. Только не оборачивайся.

Но он уже обернулся. Невыносимо яркая вспышка ужасной болью хлестнула по глазам, и мир погас.

– Видишь что-нибудь, Арт?

– Нет.

– Ну, как же ты так не осторожно, – ее руки скользнули по его лицу, – сетчатка полностью сгорела. Я не могу восстановить. Присядь. Вот так. Прислонись к стене. Не бойся.

Острая боль на мгновенье пронзила шею. Ему показалось, что он снова умер.

– Ну как?

Артур открыл глаза и встретил тревожный взгляд Ди.

– Теперь видишь?

– Ты что меня убила?

– Все обошлось. Ты цел и у тебя осталось еще две жизни.

– Послушай, я тебя сейчас убью.

– Здесь это невозможно, – серьезно сказала она, – Пошли. Хотя, нет. Дальше можно проще. Не зря же я приходила к тебе этой ночью. Вспомни, как ты держал меня в своих объятьях. Сядь. Раздвинь колени.

– Я с детьми сексом не занимаюсь.

– Не дури. Я и не прошу. Просто вспомни. Дай мне прижаться к тебе. Обними меня. Крепче. Крепче! Вспомнил?!

Воспоминание молнией пронеслось в его сознании. В тоже мгновенье Ди прижалась губами к его губам и исчезла. Нет, не исчезла. Голос ее звучал в его ушах.

– Вставай, Арт! Ты стал неуязвим. Ты силен как никогда. Теперь нас ничто не остановит. Вперед!

– Куда?

– Ты знаешь куда!

Да. Теперь он знал. Он рванулся вперед. И были и лед, и пламень. И враги падали к его ногам, и он не щадил никого, потому что перед ним была цель, великая святая цель, к которой он шел миллиарды лет, и которая теперь была так близка. И он упал без сил у алтаря, потому что понял, что это и есть его цель, цель ради которой стоит пожертвовать всем, что у него есть.

Когда сознание вновь вернулось к нему, он увидел, что стоит на коленях, а перед ним стоит Ди. Над ее ладошкой медленно вращаясь висел голубой шар размером с детский мячик. Лицо ее сияло безмятежной детской улыбкой.

– Мы победили, Арт! Все, игра окончена.

– Что это у тебя?

– Планета Земля. Разве не видишь? Теперь она моя.

Плавным движением она подбросила Земной шар и поймала его, так, что он вновь завис над ее ладошкой. В районе Японского моря возник тайфун и, набирая силу, медленно как улитка пополз к побережью. Ее указательный пальчик почти коснулся тайфуна и тайфун исчез.

– Оп, – Ди весело рассеялась.

– Что ты делаешь?

– Я играю.

– Но игра окончена.

– Прежняя игра – да. Жизнь –нет.

– Что такое жизнь?

– Глупый вопрос, – сказала она совсем как взрослая.

– Ты можешь остаться здесь, – помолчав продолжала она, – тут не так уж плохо, гораздо лучше, чем на твоем уровне.

– Постой, не уходи. Что с моей семьей?

– Думаю, что все нормально.

– Но они все погибли. Я же видел.

– Нет, – она улыбнулась, качая головой, – мне не объяснить. Туда, где они погибли, тебе больше не пробиться.

– А туда, где они живы?

– Можешь, если захочешь. Только я уже больше не смогу тебе помочь. Я фактически вышла из игры. Но у тебя по-прежнему есть две жизни. Постой, вот возьми, – она сунула ему в руку какой-то пакет, – и еще … прости меня, Арт, за все. Я вела себя как малое дитя.

Она протянула ему ладошку с зависшим над ней Земным шаром.

– Вот … это тебе.

– Как это?

– Мы уходим. Теперь вы сами будете творить свою историю. Иди, счастливого пути.

Артур пошел назад, вновь через этот ад. И снова у него была цель, куда более важная, чем прежняя. А главное, это была его цель, только его, не внедренная чуждой волей. У него всего две жизни, и, если его семья погибла, нужно просто два раза покончить с собой. Это будет не трудно, проще, чем добраться домой.

Дом, как обычно, встретил Артура теплом и уютом. Ники лаково прижалась губами к его щеке.

– Что это у тебе за пакет? Деньги? Откуда такая огромная сумма?

– Она все-таки компенсировала мне все убытки.

– Кто это "она"?

– Прости, боюсь, что сейчас ты не поймешь. Я потом объясню. Ладно?

Он поднял на руки Киру.

– Папка, ты где так долго пропадал?

– У меня были дела. Но теперь все закончилось.

Надолго ли?