Читать книгу Вселенский Спасатель. Книга 1. Планеты ада - Владислав Александрович Костюков - Страница 4

Защита небес

Горы угрожая, обрушится, нависли над ущельем. Гдето далеко слышна канонада. Миллионы камней, Гигантские взрывы. Миллиарды искр, Клубы черного пепла. Всё это превращало без того красный небосвод в апокалипсис.

Скалы бардового цвета, бледно – алыми вершинами касались красного неба, казалось, ещё немножко, розовые пики, проткнут небеса и небосвод, прольётся не дождём, а густым томатным соком.

Разломы плато, подножья гор, как огромные черви, грызли скалы. Одна из исполинских трещин делилась надвое. Основной разлом терялся в горах, превращаясь в ущелье. Пасынок исполинской трещины формировал вход в пещеру.

Фигура, укутана в белую накидку с капюшоном, казалась статуей, оберегающей вход.

Рост существа достигал трех метров. Плечи саженью не измерить. Капюшон скрывал большую часть лица. Нос, похож на клюв. Борода длинная широкая седая касалась земли. Накидка белоснежная длинная, стелилась по каменистому грунту, плотно закрывая стан существа.

Из глубины пещеры по направлению к одинокой фигуре, двигалось животное похожее на сказочного змея о трех головах. Чудовище ползло медленно. Оно остановилось на расстоянии достаточном, чтобы в случае опасности унести от врага свою драгоценную задницу.

Головы змея синхронно плюнули огнём в трёхметрового гиганта. Змей решил проверить изваяние на прочность. Белоснежная фигура скрылась за стеной огня и чёрного дыма. Огонь потух, дым рассеялся. Одежда существа осталась белой. Языки пламени, чёрный смрад не причинили гиганту вреда.

Исполин, сбросив белоснежный плащ, предстал во всей красе.

Голову великана защищал золотой остроконечный шлем, тело кольчуга из чистого золота. Доспехи украшали драгоценные камни. Самоцветы невиданной красоты и величины. Защитная молитва замысловатой вязью текла, живым, тонким ручейком. Она начиналась с пики шлема, украшенной белым опереньем, преодолевала полукружья, растекаясь мелкими капельками, задевая каждое золотое колечко кольчуги. Очи богатыря, цвета стали, как клинки врезались в сердце, больно карябая душу. Греческий прямой нос, густые брови, усы широкие закручивались двойным кольцом. Борода окладистая, размашистая прикрывала широкий пояс. Усы, борода, рубаха исполина белоснежные, как первый, не испачканный снег, как листья яблонь. По бокам пояса, неприкрытым бородой, проглядывали крылья, несколько головок и хвостов золотых птиц. Под широкой бородой седого богатыря свело гнездо стая райских пернатых. Казалось, взмахни, белый витязь, двухметровым мечом, птахи снимутся с насиженного места. Унесется стая, сверкая опереньем на солнце, в красную высь. Кисти воина, напоминающие лапы птиц, крепко сжимали рукоять двухметрового меча.

Вдруг, большие белые крылья подняли богатыря в воздух. Витязь взмахнул обоюдоострым мячом, казалось, мгновение, дракон не досчитается голов. Пурпурные лужи, после кровавого ливня, пополняться кровью чудовища… Сверкнула молния. Грянул гром… На этот раз обошлось без крови. Произошло чудо. Дракон замер и перестал подавать признаки жизни.

– Хватит фокусов, появись, – молвила, приземлившись на место, белоснежная фигура, до сего времени казавшаяся немой.

– От тебя не скроешься. Давненько не виделись? Смертным века прошли. Нам, бессмертным, один день. Бессмертие отличная штука. Одно плохо! Теряешь счёт времени. Я успел по тебе соскучиться, «Седая борода». Посмотри, что деется? Твоя борода, стала длиннее. В эфире встретились, не узнал бы.

Молодой человек, сказавший речь, появился неоткуда, можно подумать, розовый воздух, красной планеты, сам родил это существо на белый свет.

«Воздухом, рожденная фигура», полная противоположность белому исполину. Произведение атмосферы, человек маленького роста, одет в черный костюм. Во времена Святой инквизиции, так одевались, богатые испанские вельможи.

Черный человек, приветствуя, снял шляпу, выгнул спину, сделав шляпой несколько изумительных взмахов, отвешивая поклоны, как галантный кавалер. Шляпа кавалера блистала крупным бриллиантом.

Стороннему наблюдателю могло показаться, что два друга продолжают прерванную неотложными делами беседу, начатую несколько часов назад.

– Продолжаете опушаться, дорогуша, покрываетесь мхом, как пень. По-моему, борода тебя старит. Мой тебе совет, побрейся, без домика для вшей, станешь моложе, веков на двадцать. Угодишь Создателю. Продвинешься в иерархии небесной канцелярии. Рванёшь с первого лика, белых крылатых, в замы.

Щеголь, дотронувшись ногой до распростертого на камне, змея, продолжил беседу:

– Почто, святоша, змейку обидел? Не жалко скотину?

А ещё защитник всего живого.

Богатырь, спокойно ответил:

– Дай отдохнуть поганому рту. Ненавижу ваше лживое бесовское племя… По делу хотел тебя видеть. Отпусти отроков, что в пещере паучьей томятся. Верни отцу. Одни они у него.

Могучий старец, сказав речь, замолчал. Чувствовалось, разговор в качестве просителя давался ему с великим трудом. Руки, лапы хищной птицы, угрожающе подняли огромный меч:

– Трехглавая нечисть оживёт, а тебе, Люцифер, не миновать неприятностей.

– Ты меня не пугай, ножичком перед носом не махай, – произнёс маленький чёрный человек, в его речи чувствовалась издевка. Через минуту, демон, уже более грозно, заметил:

– Это моя планета. Ты, седая борода, находишься у меня в гостях.

Люцифер сделал паузу, опасливо косясь на сверкающий меч. Взяв себя в руки, царственный демон, продолжил:

– Эти парни тридцать третьи в роду, на них наследственный грех, по договору они наши.

Меч собеседника взвился над головами, нарисовав огненный круг и крест.

– Подожди махать холодным оружием. Нервы лечить надо. А ещё вестник! Добрый! Как библии пишут. Есть компромисс, устраивающий, нас, так же, как вас, обе стороны.

Пробормотал Люцифер, отступая от огненного креста, возникшего после круга:

– Одного из близнецов уступаю.

Божественный Воин, не сказав и слова, взмахнув крыльями, исчез.

– Не забудь сказать наверху. Мы тоже можем быть щедрыми и бескорыстными, – осмелев, прокричал Люцифер, проворчав тише, – белая крылатая скотина, не попрощался, даже спасибо не сказал.

– Отец, зачем вы идёте на уступки? Разве мы не достаточно сильны?

Люцифер, услышав голос, как юла, повернулся на месте. Голос звучал из едва показавшейся головы, постепенно материализовалось чадо.

– Так хочется иметь умного, взрослого наследника.

Люцифер разочарованно посмотрел на не рожденную правую ногу сына:

– У меня создается впечатление, Карро, что внезапно появляться рядом, твое хобби, полезному делу ты, так и не научился.

Карро, от слов отца, съежился, виновато выдернул остаток ноги из воздуха:

– Извините, папа.

Люцифер, кивнул головой, не прерывая речи:

– Пока! Чуть-чуть! Самую малость! Ты, наконец-то постиг таинства тактики, здесь в бесконечности, в астрале, где обитаем мы, демоны.

Люцифер замолчал, откашлявшись, выпил неизвестной красной жидкости из бокала, продолжил:

– Увы, нас много! Стукачи Всесильного! Патрули Всевышнего. Да и сам Создатель, живого и неживого, бдит! Глупо чувствовать себя одиноким. Надо быть хорошим стратегом.

Люцифер, подчеркивая важность фразы, поднял руку с указующим перстом вверх:

– Или зашлют тебя, Карро, во тьму глухую, на окраину.

Горестно, посмотрев на сына, демон прошипел:

– В лучшем случае не поручат стоящего дела.

Люцифер, делая длиннее и длиннее паузы в предложениях, перешёл от шипения на шёпот:

– Хуже того разметают по вечности… Век будешь собирать себя кусочек к кусочку.

Он на мгновения задумался.

«Что шепчу, Всеведущий – рядом, как не старайся понизить голос, всё слышит, всех видит, обо всём знает». «Какой смысл шептать»? «Ну, да, бережёного, сам Создатель бережёт». Вслух, Ангел Тьмы, озвучил другую фразу:

– Иди, сынок, скажи палачу. Одного, последнего, отпустить. Пока…

Молодой человек, многозначительно замолчал. Его лицо похожее на ангела, каким изображали жителя небес обетованных, художники древности, стало мрачным. Вдруг Чёрный ангел зашёлся раскатистым пугающим смехом. Гогот, как набат колокола, полетел, расталкивая красные клубящиеся облака над платом, покрытым кровавыми озерами. Позвенел. Зашёлся тревожной мелодией органа. Наконец гогот ударится о розовые горные вершины, похожие на мороженое с вишневым вареньем, улетел в астрал. Смех юноши, как мяч, отскочил от гигантской бардовой звезды, стоящей в зените и улетел, в пугающие бездонной чернотой бесконечные просторы вселенной.

– Это смешно! Не будь я Чёрный принц.