Читать книгу Секреты мёртвого леса - Владислав Игоревич Билоконь - Страница 3

Утаившееся за западным горизонтом солнце вместе с гостем на повозке невольно принесло с собой и нависающую темноту, что резво простелилась с востока. Уже не различить было ни виды кустарников, что разрослись вдоль озера, иногда погружаясь в него. Ни птиц, обитающих на прилесных деревьях, что так же сопутствуя всепоглощающей тишине, сейчас были неслышны. Темное небо, что еще с недавна встретило первую звезду в себе неизмеримом, теперь значительно загустело в сверкающих огнях. Особо яркие звезды кучковались в созвездия и, отражаясь в озере, создавали невиданно прекрасное сияние, что и являлось сейчас единственным источником света на побережье. Да и того света, раннее незримого и прекрасного, было здесь с лихвой. Старик стоял от гостя всего шагах в десяти, да вглядывался в его легкие, отблескивающие от звезд до-спехи. Защитные одеяния бардового цвета явно не пахли дешевизной. Наплечи да наколенники из утраченной драконьей чешуи изящно сочетались с кровного цвета нательной тканью. Такие штаны да рубахи старик зрел ранее при дворе на особых мероприятиях царей. На груди же у лучника защита отсутствовала, будто давая понять, что это место и так неуязвимо. Заметил старик теперь и стрелы на левом бедре гостя, и хоть наконечника пока он не видел, но сами стрелы показались ему ранее видимыми – на войне. Набедреный лук, у которого осторожно свисала рука гостя, тоже показался старику весьма известным, правда так быстро как со стрелами мысль «откуда» к нему в голову не пришла. Все в лучнике было как с иголки, ново да идеально подобрано, даже обувь в виде крокодиловых сапог казалась едва купленной у алдинских мастеров. Все под покровом звезд переливалось да искрило, будто отвлекая своей притягательностью да воинственностью от главного обмана в сегодняшнем госте.

– Отравлено говоришь? – Вдруг прервал резвотекущие мысли старика лучник. Его голос прозвучал значительно слабее старческого, совсем юно, с нотками хитрости. Идеально подходящий под лицо. Ухоженная щетина, острый нос и губы, сверкающий азартный взгляд – все охарактеризовало короткостриженого брюнета как внешне коварного человека. Но как часто бывает, что неприглядный снаружи окажется другим внутри?

Резкие мысли о госте в считанные доли секунд плескались в голове старика из стороны в сторону. “Доверять ему, конечно же, не стоит, постараюсь поскорее выпроводить его…”, образовалась первая цельная мысль в немолодом разуме, да только разнеслись эти слова в сознании, как тут же ловким едва заметным движением юный лучник выхватил лук с бедра. Вторая же рука ещё быстрей занесла стрелу под тетиву. Послышался скрежет дуба, и стрела без доли сомнений моментально высвободилась из оружейных оков навстречу цели.

И лишь когда остроконечная смерть пролетала в метре от старика, он наконец узрел и осознал происходящее. “Как быстро…”, разлетелись слова внутри него. Еще мгновение и стрела достигла цели. Старик, услышав хлесткий с хрустом звук, взглянул сразу на себя, а затем медленно обернулся назад, где близ озера, шагах в двадцати от них что-то малое да живое пыталось из последних сил освободиться от воткнувшейся бронзой стрелы. Это был внушительных размеров речной рак – ранее не раз виданная особь в здешнем озере стариком. Стрела пронзила существо прямо в грудину, буквально пригвоздив его к влажной приозерной земле. Немедля поднялся сильный ветер, который спустя секунды, пронесшись сквозь лучника и старика, исчез так же быстро, как и появился. Трава близ пробитого насквозь рака так же задергалась в разные стороны, будто пытаясь вырваться из-под земной глади. А впитавший в себя последние на сегодня лучи солнечного света приозёрный пень, словно корнями под землёю загремел, едва заметно потрясывая подножную твердь под стариком. Земля же близ лучника оставалась неподвижна.

– Не думаю, что в отравленном озере живут раки, старик. – Вновь заговорил бардовый гость. На его лице сейчас был явный восторг и восхищение самим собой. Обозначить лидерство в диалоге за счет своей ловкости, напугать старика, да еще и выстрел удался на славу. Без сомнения лучник считал, что сейчас он контролировал ситуацию в полной мере.

– …вечную жизнь своим дарует, чужим – в подарок только смерть… – Неожиданно уверенно процитировал неизвестные лучнику строки старик. А следующие события, что происходили с пораженным раком, заложили огромную долю сомнений и воспоминаний в прибрежного гостя с луком в руках. Будто по огненному велению, в секунду разящая стрела вспыхнула яр-ким адским пламенем и тут же превратилась в пепел, что аккурат усыпал казалось ранее умирающее речное существо. И вновь обретя раннюю свободу действий, без малейших внешних повреждений, рак продолжил свое шествие в спасительный водоем.

– Если нужна вода для лошади – я не могу отказать. – Продолжил говорить старик. – После же, настоятельно советую скорее уезжать из здешних мест. Ни они, ни откровенно я вам здесь не рады.

Еще с несколько секунд лучник пребывал в скрытом замешательстве и растерянности от произошедшего, когда наконец рука все еще удерживающая лук, вновь закрепила его на специальный набедренный выступ.

“…Место, что воскрешает своих, а любого чужака, решившего полакомиться его дарами – безжалостно убивает. И всё идёт от озера, что когда-то впитает в себя столько душ, сколько не узреть в конце сражений на кровавых полях”. Сказ-ка, которую когда то в детстве слышал от отца лучник, сейчас была прямо перед ним в своём красивом явственном лице.

Его же лошадь сейчас всматривалась пристально в старика. Белошерстная животина, казалась намного увереннее своего хозяина, да еще и нотки благодарности сейчас витали в ее больших явно не злых глазах. По крайней мере, так показалось самому старику.

– Спасибо. – Выдавил из себя лучник. Невиданная эйфория нахлынула на него в этот час. Мысли о прошлом бурно спорили с его разумом настоящим, тем разумом, что холодно и расчетливо начал строить план об этом месте, план выгоды.

– Не стоит благодарностей. – Резко отрезал старик. – Ступайте за мной, я дам вам бочку воды в дорогу. Не озерной, торговец.

“Догадливый старец”, подумал лучник и направил лошадь обратно к грузу, дабы вновь запрячь животное.

– Как закончишь, подьезжай к тому дому, что ближе к озеру, – проговорил вновь старик, указывая на свое строение и не дожидаясь гостя, побрел обратно. Всю дорогу его мысли были наполнены моментом с выстрелом лучника: “Я слишком стар или он слишком быстр?”

      *      *      *

– Один живешь? – уже стояв у небольшой деревянной пристройки, спросил лучник. Все так же крепко держа лошадь с грузом за поводья, он принялся осматривать уже вблизи старые и показавшиеся ему весьма ненадежные сооружения старика.

– Один. – Уверенно ответил старик, даже не оборачиваясь в сторону гостя. Лишь секундным взглядом озарив жилой ветхий дом, он вновь принялся выкатывать одну из бочек с водой наружу из пристройки. И как некстати эту секундную слабость подметил и лучник.

– Непросто, наверное, с таким хозяйством, да одному. – Продолжил говорить с уже скрытыми нотками хитрости бардовый гость. – В хлеву явно и животина имеется, да и участок твой немалый. Это ж сколько труда, да одному человеку то… Я уже про воду молчу, старик. Иль на один лишь дождь уповаешь, а? Озеро то отравлено…

– А ты иди, испей, коль не веришь. – Наконец перебил наглеющего парня старик. Он только выкатил бочку и теперь нависал над ней как над трибуной. Пришло и осознание того, что раннее «спасибо» от юнца, было весьма тонким сарказмом, хоть и с большой долей веры. – Боишься. Да, вижу, что веришь, неохотно, но веришь.

– А тебе есть, зачем врать?

– Вот именно, парень! – Прожигая взглядом, продолжил старик. – Мне здесь и так достаточно мертвых.

Последняя фраза была тиха как наступающая ночь, и будто в мгновение с ней старик смог охватить взглядом всю видимую в сумраке часть берега, уходящего вдаль рощи и совсем уже неблизкого леса, что излучал полнейший беспросветный мрак, даже в столь относительно светлом вечере.

Лучник ненадолго отлучился к задней части повозки, послышался звук открывающегося замка, непродолжительный копош. Подходил к старику лучник уже с внушительных размеров черпаком. Уверенно открыв крышку бочки прям близь старика, он черпнул с добрые полведра воды и принялся жадно пить. Через каких-то пятнадцать секундных мгновений лучник остановился, по его скулам стекали капли пролитой воды, а взгляд его с ещё мгновений десять был встречен грозным взглядом старика. Первым отведя глаза от зримой дуэли лучник громко и открыто ухмыльнулся, чем ещё более взбудоражил весьма сдержанные эмоции старца. Бардовый гость вновь зачерпнул ещё большую долю воды из бочки и теперь уже направился к неподвижно наблюдающей позади лошади, что так же жадно принялась хлыстать воду, ещё до того, как лучник поставил ковш на землю.

– Моя лошадь, старик, уже второй день в пути… – вдруг неожиданно изменчивым голосом начал говорить гость, чем сразу взбудоражил мысли старика. Хозяин здешних уже почти ночных мест в момент осознал, к чему клонит сегодняшний путник и теперь в его голове непроизвольно быстро начали придумываться отговорки на будущие просьбы лучника. Ни в коем случае старик не хотел оставлять у себя в гостях едва знакомых людей. Да еще и лучника. “Ненавижу лучников”, вновь разнеслись слова в его голове, – … я был бы очень признателен за такую оказанную доброту. Я не из гордых кровей, посплю и на полу, еда у меня есть, вода теперь тоже, было бы здорово, наконец, переночевать и под кровом любезного старика, а не дремая средь пути в ожидании придорожных разбойников.

Слова из уст лучника текли уверенно и сладко, однако старик вмиг раскусил их ненастоящую сущность. Они были чуждыми торговцу и используемые лишь по нужде. Вся эта иллюзия порядочности и вышеупомянутой доброты…

– Мой ответ – нет. – Грозно начал старик, заканчивая поправлять задетую им бочку ранее. – И вот почему. В течение всей моей жизни каждый раз, когда на моей земле появлялись незнакомцы – ни к чему хорошему это не приводило. Ты мне неприятен, я не скрываю и то, что скорее хочу уже распрощаться с тобой, поэтому имей хоть каплю взаимоуважения – я все-таки тебе жизнь спас. Проваливай, лучник.

– Сагитт, старик. Это мое имя. – Понимающе говорил лучник, и, подойдя к бочке с водой обхватив ее руками, принялся кантовать к повозке, попутно продолжая общение. – Ну что же, возможно, когда-то ты будешь в столице в поисках… необычных вещей. Найди меня и я сделаю тебе приятную скидку.

Старик ничего не ответил, он знал, что такой расклад никогда не произойдет в этой жизни. Пройдя обратно к крыльцу дома, он еще раз охватил его строгим взглядом, будто приказывая уже немолодому сооружению немного потерпеть этих сумеречных гостей. А после, усевшись на придверной лавке, принялся хмуро и угрюмо всматриваться сквозь уже нависшую обласканную звездами темноту. Всматриваться в катящего бочку лучника.

*      *      *      *

Неожиданно звонко вдоль всей приозерной долины расплескался дивный крик. Крик столь краткий, но столь душевный, что на мгновение сердце старика остановилось, а после забилось с такой силой, что казалось, кровь внутри него водопадными ручьями сейчас выльется наружу. Этот резкий появившийся из ниоткуда (на деле же из повозки лучника) возглас, будто током прошелся по старцу, воскресив все уже умершие эмоции и чувства, и в то же время, незримыми кандалами при-ковав его к придверной лавке. Что-то давно забытое сейчас витало в здешних темных местах, что-то, что давало немыслимый поток сил и сковывало в самые крепкие из возможных цепей одновременно. Или кто-то…

– Ааааааааг, – вновь раздался неизвестный, но столь знакомый голос из повозки. Вся долина снова за короткий промежуток наполнилась гласной жизнью и тут же умерла с контролирующей этот вечер тишиной. Что-то громоздкое упало в доме, что заставило старика кинуть на окна очередной краткий тревожный взгляд.

– Будь добра, не кричи. – Прозвучал голос лучника из темноты, сопровождаемый неким подобием звуков борьбы с кем-то.

– Вот так.

Сам того не понимая старик уже направлялся к повозке. Кровь внутри него превратилась в камень, ноги стали тяжелы-ми, руки вязкими, а взгляд – прожигающим всю эту нависшую тьму. Пройдя мимо явно уставшей лошади, он оказался у задней части всей поклажи на колесах и узрел невидимую ранее картину. Лучник довольно нежно поправлял узы на руках сопротивляющегося человека. И хоть лица этого человека видно не было, старика посетила молниеносная мысль, что это девушка. То ли угадал он глядя на избитые хрупкие связанные ноги узницы, то ли по раннему знакомому крику. Лучник действовал управно. Спустя короткое время окруженная различными вещами и предметами девушка была лишена возможности любых движений и смирно лежала под чем-то вроде стола. На названном столе красовались необычные массивные весы с Фемидой в центре и крытая от сторонних глаз громоздкая сумка с чем-то внутри. “Да важно ли это?”, – устремив свое рассеянное внимание в девушку, подумал про себя старик.

– Чего тебе? – Лучник стоял пообок повозки и уже некоторое недолгое время проверял все ли по-прежнему надежно закреплено. Или же что-то, как и девушка, все же смогло отвязаться настолько, чтобы почти освободить руки и крикнуть в здешних тихих местах.

Старик понял, что Сагитт обращается к нему, но вступать в диалог не спешил. “Почему я запомнил его имя?”, – раздалась фраза в голове старика единожды и больше никогда не вспоминалась. Он так же заметил, как правая рука лучника вновь задвигалась, но уже не к луку, а к незаметному им ранее и так мастерски сливающимся с броней нательному кинжалу. Сагитт был спокоен, но разумно насторожен внезапной активностью старика.