Читать книгу Нисшедший в ад - Владислава Григорьевна Биличенко - Страница 9

Третьего дня Иисус сказал Своим ученикам, чтобы они называли Его просто по имени, но уже через час они все стали называть Его Учителем, а через тридцать шесть часов они вслед за Петром стали обращаться к Нему: «Господи». Иисус не смог скрыть Свою Божественную природу, как солнце не может скрыть свой свет. Как солнце встает над землей и все живое, имеющее зрение, видит его свет, а растения чувствуют его свет и тянутся к нему, так и Иисус, как только пошел в мир, все, имеющее зрение, увидело Благодать – Божественный Свет, исходящий от всей Его личности. Даже исцеления не удалось совершать втайне. Были случайные свидетели, как тот кентурион, у исцеленных были родные и знакомцы и т.д., и т.д. Люди подходили к Иисусу, и Он тут же приходил к ним на помощь, можно даже сказать, бросался помочь каждому, кто Его об этом попросит. Да даже не попросит: ведь не просили есть вифсаидяне, слушающие Его у холма. Ему стало жалко проголодавшихся людей, и Он преломил имеющиеся два хлеба. И был доволен, когда они все – тысячи – насытились и еще много еды у них осталось. Правда, они соблазнились о Нем, и Ему пришлось незаметно уйти из тех мест.

Вот и теперь, как только Иисус и Его ученики вновь вошли в Капернаум. Его сразу же окружила толпа народа. Людей было так много, что стало ясно, как здесь много людей, прослышавших об Иисусе и пришедших в Капернаум – Его город – из других городов и селений Галилеи, Переи и Десятиградия. Были здесь и встревоженные народным энтузиазмом служители синагог и книжники, сновал в толпе и тот священник, которому уже «посчастливилось» побеседовать с Иисусом и который заверял других служителей, что «это очень опасный Человек: Сам язычник, а суется в дела нашей иудейской веры».

Иисус исцелял прибывших в Капернаум больных и увечных. А уже ближе полудню, когда к Нему поднесли одного расслабленного, Иисус вдруг сказал ему:

– Прощаются тебе грехи твои.

Служители синагог и книжники, до сих пор молчавшие, стали перешептываться.

– Он богохульствует. Кто смеет прощать грехи, кроме Бога. Он богохульствует.

Шепот их в толпе услышали. Люди терялись и настораживались. Обвинение было очень серьезное. Никому не хотелось, чтобы Иисуса обвинили в преступлении богохульства и закидали камнями, но также никому не хотелось быть исключенными из общины, так как это влекло за собой потерю имущества. Люди наклоняли головы и пытались затеряться в толпе, чтобы их не запомнили в лицо присутствующие здесь служители синагог.

– Почему вы мыслите худое в сердцах ваших? – обратился к служителям и книжникам Иисус. – Что легче сказать: «прощаются тебе грехи» или «встань и ходи»?

Книжники и служители молчали. Часто они говорили людям, приходившим в синагогу, если те приносили жертву, что им Бог прощает грех, а если не приносили жертву, что Бог еще «не простил грех». В вопросе Иисуса они усмотрели опасность для своего авторитета среди народа.

– Но чтобы вы знали, – продолжал Иисус, – что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи, Я говорю: «Встань, возьми постель свою и иди в дом твой».

Расслабленный встал, взял свою постель и пошел, пройдя совсем близко от книжников и служителей. Некоторые, видевшие это, в душе посмеивались над посрамленными служителями, но в основном народ был в восхищении и кричал:

– Слава, слава нашему Богу! Слава нашему Богу, давшему такую власть человекам!

Книжники и служители молчали, понимая, что в эту минуту молчание самая лучшая тактика. А маленький священник несколько затравленно огляделся вокруг и медленно побрел к синагоге.

Иисус отпустил Своих учеников, чтобы они повидались с домашними своими, и сказал им, что через два часа Он ждет их возле известной в городе старой-престарой смоковницы. Сам Иисус пошел в центр города, где располагалась городская площадь.

Через два часа первыми на место встречи пришли сыны Зеведеевы. Беглого взгляда на них было достаточно, чтобы заметить их взволнованность и раздражительность. Вскоре подошли и Петр с Андреем. Петр шел очень довольный и нес под мышкой какой-то огромный закрытый сосуд, но нес его легко, словно сосуд ничего не весил; Андрей чему-то смеялся и что-то рассказывал Петру, а тот хитро улыбался. Не успели сыны Ионы и сыны Зеведеевы обменяться между собой и словом, как со стороны центральных улиц подошел Иисус, но не один, а в сопровождении толстого круглолицего молодого человека с темными волосами и бородой. Так как в Капернауме все всех знали, то Петр, вглядевшись в спутника Иисуса, воскликнул:

– Никак это Левий Матфей, мытарь! Вглядись, Андрей, это он? Глаза меня не обманывают?

– Не обманывают, – сказал Андрей.

– И ты с нами, Матфей? – сказал ему Петр, думая, что говорит тихо. – Помнишь, какое скверное вино мы пили у Самуила десять дней тому назад?

– Конечно, помню. Меня всю ночь потом тошнило, – ответил смущенный Матфей. – Но теперь у меня есть чудесное вино, Петр, десятилетнее, купил у Вениамина в Тивериаде.

– Ну, Вениамин – другое дело! – воскликнул Петр и добавил чуть тише: – Но врет он, что десятилетнее, два года – не больше.

– Прошу Учителя и вас всех посетить мой дом, – сказал Матфей громко, – если не побрезгуете домом и угощением мытаря.

– Побрезгуем?! – воскликнул Петр. – Вот ты сказал! То ли мы с тобой не пили! И знаешь, я еще Филиппа позову. – И дружески похлопал Матфея по круглому мощному плечу.

Матфей, привыкший к ежедневным многократным оскорблениям со стороны книжников и служителей синагог, несколько боялся, что ученики будут относиться к нему с предубеждением из-за его, теперь уже бывшего, занятия. Одно дело находиться в заведении Самуила, где все навеселе и готовы целовать и врагов своих, называя их братьями, другое дело – стать учеником Пророка и стать братом другим Его ученикам, которые знали его как сборщика подати в пользу римского кесаря. Конечно, Петр очень добрый человек да и брат его Андрей – человек широких взглядов, но вот красавцы сыны Зеведея стоят в стороне, молчат и отворачиваются.

А молчали они и отворачивались совсем по другой причине. Волновавшаяся с того самого часа, когда Зеведей пришел с моря один, Саломея встретила сынов слезами и упреками. Она никаких объяснений не хотела слушать и твердила только одно: чтобы они остались и, как все люди, завели свои семьи. Иоанн совсем не думал о женитьбе. Одно дело повеселиться с девушками вечером, рассказать им что-то умное или забавное, совсем другое дело взять на себя ответственность и стать отцом семейства. У Иакова, хотя он и говорил родителям о женитьбе, были свои на то причины. Теперь же и он мыслил о женитьбе с отвращением. Поэтому, прослышав о внуках, они оба, будучи характерами несдержанными, вспылили и наговорили матери всяких грубостей. Особенно отличился по-отрочески горячий Иоанн. Затем оба ушли из дому, оставив мать в обиде и слезах.

Вот почему, когда подошел Иисус, оба брата вдруг залились краской до самых корней темных волос и опустили глаза, хотя Иисус им не сказал ни слова, лишь взглянул на них.

Дав возможность наговориться Петру и Матфею, Иисус сказал тихо и ласково, обращаясь ко всем ученикам:

– Идемте к Матфею. Нам немного нужно задержаться в Капернауме. Затем пойдем в Тивериаду.

У Матфея был небольшой, аккуратный домик в три комнаты, окруженный старыми смоковницами. Слепая стена дома, обращенная на улицу, была вся увита виноградом. Виноград вился также по деревянному навесу, установленному на уровне крыши дома. Во дворе у Матфея было шумно, к нему пришли товарищи по ремеслу. Каждый захватил с собой некоторое количество вина и еды. Окончив свою работу, они пришли к Матфею и ожидали его под навесом в тени виноградника, шумно беседуя.

– А вот и Матфей! – крикнул кто-то из них и запнулся. Тут все ожидавшие хозяина увидели Иисуса и Его учеников. Все они узнали Великого Учителя и были удивлены, что Он пришел в дом одного из «грешников-мытарей». Но вскоре нашлись и приветствовали Иисуса и Его учеников. Матфей, как хозяин дома, приветствовал Учителя и новых братьев по обычаю.

Гостей у Матфея было так много, что в доме не хватало для всех места. Тогда решили вынести столы и лавы в сад и расположились среди смоковниц. Пока возились с обстановкой, Петр, оставивший один сосуд на столе, пошел куда-то и вернулся еще с двумя такими же сосудами, в одном из которых было вино, а в другом – мед, да еще и привел с собой Филиппа, как обещал, сильного, мощного, как и Петр, высокого молодого шатена. С ними вернулись и сияющие братья – Иаков и Иоанн. Дело в том, что они, когда начались только приготовления в доме Матфея, подошли к Иисусу и сказали:

– Позволь нам, Господи, пойти домой. Мы с матерью были грубы и теперь тяжело у нас на сердце.

– Идите, – улыбнулся им Иисус.

Во второй раз Саломея сыновьям все, конечно, простила и отпустила их идти по дорогам Галилеи. Вот почему они и вошли довольные и счастливые.

Еще не сели за стол, как проходившие мимо ограды двое книжников заметили Иисуса и Его учеников в обществе мытарей. Они остановились и крикнули:

– Зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? Ты, Врач и Пророк, как Ты мог войти в дом мытаря, чтобы разделить с ним его трапезу?

– Снова вы мыслите худое, – ответил кротко Иисус. – Не здоровые нуждаются во враче, а больные. Пойдите, научитесь тому, что значит: «милости хочу, а не жертвы». Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию.

– Хорошо покаяние! – возмущались они далее. – Теперь следует поститься. А Твои ученики не постятся, а едят и пьют!

– Можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених? Но если придут дни, когда отнимется у них жених, тогда в те дни они будут поститься. Никто не приставляет заплаты к ветхой одежде, отодрав от новой одежды, а иначе и новую раздерет, и к старой не подойдет заплата от новой. И никто не вливает молодого вина в мехи ветхие, а иначе молодое вино прорвет мехи, и само вытечет, и мехи пропадут. Молодое вино должно вливать в мехи новые, тогда сбережется и то и другое. И никто, пив старое вино, не захочет тотчас молодого, ибо говорят, старое лучше.

Книжники хорошо поняли эти образы и ничего не смогли сказать в ответ; они стали проталкиваться сквозь толпу, образовавшуюся во время этого разговора. Некоторые люди искали Иисуса, чтобы исцелиться (они только что прибыли в Капернаум из других городов), а другие просто были привлечены криками книжников и остановились послушать из любопытства.

Пробивая себе дорогу сквозь толпу, книжники вдруг увидели начальника местной синагоги Иаира. Они переглянулись и остановились посмотреть, что будет дальше. Иаир был очень расстроен и взволнован. Было видно, что он выбежал из своего дома в чем был, волосы его были всклокочены. Он подошел к Иисусу и упал Ему в ноги. Слезы потекли по его бледным запавшим щекам.

– Дочь моя умирает, – сказал он тихо и страшно. – Приди, возложи руки Свои на нее, и она будет жива.

– Он безумец, – сказал один книжник другому.

– Я иду к тебе, Иаир, – сказал Иисус.

За Иисусом и Иаиром последовали ученики и люди, свидетели просьбы начальника синагоги.

Из переулка на улицу вышли две женщины, одна молодая, другая намного старше. Вторая женщина опиралась на руку молодой.

– Мама, ты устала, – сказала молодая. – Мы два часа блуждали улицами города, пока искали Великого Врача. Отдохни. Видишь, Он пока занят.

– Рахиль, я ведь проделала такой путь из Афека. Двенадцать лет я страдаю кровотечением. Нет, я не буду отдыхать. Я не потревожу Великого Врача, я лишь прикоснусь к Его одежде и стану здоровой; я верю в это. Помоги мне, Рахиль.

И обе женщины пошли за толпой и вскоре настигли ее.

Когда до дома Иаира оставалась одна улица, Иисус вдруг обернулся и улыбнулся старой женщине из Афека, которая прикоснулась к Его одежде.

– Дерзай, дочь! – сказал Он ей. – Вера твоя исцелила тебя.

– Господин, – в это время кто-то обратился к Иаиру. Это был его слуга. – Не утруждай Учителя. Я принес плохую весть.

Иаир пошатнулся, но устоял на ногах.

– Что? – хрипло спросил он.

– Дочь твоя… умерла.

Иаир стал совсем белым и как бы в одно мгновение похудел, силы ему изменили. Слуга подхватил его, чтобы он не упал на камни настила.

– Веруй, Иаир, – строго сказал Иисус. – И она спасена будет. Веди, – сказал Он слуге Иаира.

В дом вошли Иисус и Его ученики, Иаир и его слуга.

– Сюда, наверх, – указывал дорогу слуга.

В доме было тихо, слышался из дальней комнаты женский плач и завывания. В конце длинного коридора светлел дверной проем.

– Сюда, сюда, – указывал слуга.

Иисус и пришедшие с Ним вошли наконец в комнату, где на ложе лежала маленькая покойница. У ложа на коленях стояла мать девочки; она прижалась щекой к холодной руке дочери, она не двигалась, она не плакала, она была бледна так же, как ее мертвое дитя, а страшно открытые глаза ее неподвижно глядели в пустоту. Тут же у ложа уже стояли и приглашенные кем-то плакальщицы в черных изодранных одеждах. Они в голос завывали.

– Зачем плакальщицы? – сердился Иаир. – Моя дочь уснула, она не умерла.

– Выйдите все, оставьте Меня одного с нею, – сказал Иисус, посмотрев на девочку.

Плакальщицы тут же прекратили плач и тихо вышли. Слуга увел Иаира. Тогда Петр подошел к матери девочки, чтобы помочь ей подняться и выйти из комнаты. Женщина пошевелилась и тихо сказала:

– Кто смеет смеяться над горем матери?

– Я помогу тебе, жено, – сказал Петр.

– Что? – спросила она. С трудом понимала она происходящее; она с удивлением поглядела на Петра. – Кто ты?

– Надо выйти, – сказал растерявшийся Петр.

Женщина вскрикнула и с громкими рыданиями упала на грудь девочки.

– Не пущу! – кричала она. – Не отдам!

На глазах Иисуса выступили слезы. Иаков пришел на помощь Петру, и они вдвоем, подхватив ее под обе руки, кое-как вывели ее, хотя она билась и кричала:

– Пустите! Не отдам!..

Когда все вышли, Иисус подошел к девочке. Длинные черные ресницы ее отбрасывали тень на ее белые худые щечки, а еще недавно розовые губы были бледны. И если бы не эта мертвенная бледность, действительно, можно было подумать, что ребенок просто уснул. Иисус взял ее правую руку и сказал тихо:

– Девица, проснись!

Краска мгновенно вернулась в ее лицо: заалели губы, появился румянец на щеках. Длинные ресницы дрогнули и она открыла глаза.

Увидев Иисуса, она спросила:

– А где мама?.. Ты Бог?

При звуке ее голоса комната тут же наполнилась людьми. Иисус отошел от ложа, уступая место матери девочки. Она бросилась целовать свою дочь и, как безумная, одновременно рыдала и смеялась.

– Я знала, знала, что ты не умерла, мое солнышко, моя радость!

Иаир, все еще бледный, стоял некоторое время прислонившись к стене. Видно было, что он сильно ослаб.

Пораженные ученики Иисуса остановились у входа в комнату.

Иаир наконец нашел в себе силы подойти к Иисусу. Он буквально рухнул Ему в ноги, склонился низко, почти касался он лбом своим пола. Иисус помог подняться ему.

– Как, как мне Тебя отблагодарить, Великий Человек! – Затем он повернул искаженное сильной радостью, дрожащее лицо к жене и сказал ей:

– Жена, благодари этого Человека. Он – наш Спаситель!

Женщина бросилась благодарить Иисуса.

– Благодарите не Меня, – ласково сказал Иисус. – Это Отец наш Небесный дал жизнь вашей дочери.

– Сегодня же принесу жертву Господу нашему! Эй, – крикнул он слугам, – приготовьте для жертвы овец.

– Не надо, Иаир, – тихо сказал Иисус. – Отцу нашему Небесному не нужны жертвы. Ему не нужны ни смерть твоей дочери, ни смерть невинных животных, Ему лишь нужно, чтобы все Его дети пребывали в радости и счастье. Он возвратил жизнь твоей дочери, так не отними жизнь у подвластных тебе животных. Тем ты и отблагодаришь Отца нашего Небесного.

– Все сделаю, как Ты говоришь. Не надо жертв, – крикнул он слугам. – Отныне всякая жизнь для меня священна. Это обещает Иаир, начальник синагоги, которому Бог вернул дочь. Отныне в нашей синагоге не будет литься кровь.

Петр первым выбежал во двор и ошалело закричал ожидавшему народу:

– Девица здорова. Смеется, попросила есть! – Его шатало от сильного волнения. – Слава, слава Богу, Сущему в Небесах! – закричал он, и его славословие подхватили в народе:

– Слава, слава Богу, давшего такую власть человекам!

На следующее утро Иисус и ученики Его отправились в Тивериаду.

О Тивериада, Вифсаида, Магдала, Мадон, Геннисарет, Хоразин, Давраф, Наин, Кана, Ефраим, Сихем, гордый Иерусалим и многие, многие города и селения земли Ханаанской! Радуйтесь, ибо к вам пришел Сын Божий, наш Господь! Только те, кто страдали, поймут радость сию. Радуйся, Земля! Радуйтесь, народы! Слышите, как торжественно и радостно поют песни Ангелы? Радуйтесь все, все! Ликуй, Земля!

                  ***

И было собрание множества народа.

«Блаженны нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное, – говорил Иисус. Люди сидели на склоне горы и у подножия ее не шевелясь, как бы боясь каким-нибудь движением своим помешать Учителю. – Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют Землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Так гнали и пророков, бывших прежде вас. Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попирание людям. Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш перед людьми, чтобы видели они ваши добрые дела и прославляли Отца нашего Небесного. Вы слышали, что сказано древним: «Не преступай клятвы, но исполняй пред Господом клятвы твои». А Я вам говорю: не клянитесь вовсе: ни небом, потому что оно Престол Божий, ни землею, потому что она подножие ног Его, ни головою твоею, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным. Да будет слово ваше: «да, да», «нет, нет».

Вы слышали, что сказано: «око за око, зуб за зуб». А Я говорю вам: не противьтесь злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую. И кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду. И кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся.

Вы слышали, что сказано: «Люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего». А Я вам говорю: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас.

Да будьте детьми Отца нашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.

Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец наш Небесный.

Не придет Царствие Небесное приметным образом, и не скажут: «Вот оно здесь» или «Вот там». Ибо вот, Царствие Небесное внутри вас есть.

Вы спрашиваете чему подобно Царствие Небесное и чему уподоблю его?

Царствие Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастает, бывает деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его.

Еще подобно Оно закваске, которую женщина, взявши положила в три меры муки, доколе не вскисло все.

Еще подобно Царствие Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое найдя человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет и покупает поле то.

Еще подобно Царствие Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел и купил ее.

Вы спрашиваете чему подобно слово Божие и чему уподоблю его?

Слово Божие подобно семени, которое сеятель сеет на поле своем. И когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его. А иное упало на камень и взойдя засохло, потому что не имело влаги. А иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его. А иное упало на добрую землю и взойдя принесло плод сторичный.

Вы спрашиваете, что значит притча эта?

Упадшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись.

Упадшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают.

Упадшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода.

А упадшее на добрую землю, это те, которые, услышавши слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении.

Не плачьте, когда врагами разрушены храмы и истреблены их священные сосуды. Бог не имел в виду храмов, построенных руками человека, но понимал под ними сердца людей, которые представляют истинный храм Божий. Войдите в ваш храм, в ваше сердце, озарите его добрыми мыслями, терпением и упованиями непоколебимыми, которые вы должны иметь к вашему Отцу. И ваши священные сосуды – это ваши руки и глаза; думайте и делайте приятное Богу, ибо делая добро своему ближнему, вы исполняете обряд, украшающий храм, обитель Того, Кто дал вам день. Бог сотворил вас по Своему подобию, невинных, с чистой душой, наполнил добротой, предназначил быть не местом зарождения злых намерений, а святилищем любви и справедливости. Не оскверняйте же вашего сердца, говорю Я вам, ибо Вечное Существо постоянно в нем обитает. Если вы хотите совершать дела, отмеченные благочестием или любовью, делайте их со щедрым сердцем, и ни одно ваше действие да не будет исходить из надежды на прибыль и торгового расчета. Такого рода дела не приблизят вас к спасению, а доведут до нравственного падения, при котором воровство, ложь и убийство считаются отважными действиями.

Так придите ко Мне все изможденные и страждущие в раздоре и несчастье! Ибо мир Мой даст силу вам и утешит вас. Ибо мир Мой переполнен радостью. Потому Я всегда так приветствую вас: «Да будет мир вам!». И вы приветствуйте так друг друга, чтобы в тело ваше мог снизойти мир вашей Матери-Земли, а на дух ваш мир Отца Небесного. И тогда вы обретете мир и меж собой, ибо Царствие Бога в вас. А сейчас возвращайтесь к вашим братьям, с которыми вы доселе были в разладе, и дарите им также ваш мир. Ибо счастливы, кто стремится к миру, ибо обретут они мир от Бога. Идите и не грешите более. И дарите каждому мир свой, как Я подарил Свой Мир вам. Ибо Мир Мой есть Бог. Да будет мир вам!».*

––

*[Мат. 5, 3-16; Мат. 5, 33-45; Мат. 5, 48; Лук. 17, 20,21; Мат. 13, 31-33; Мат. 13, 44-46; Лук. 8, 5-8; Лук. 8, 11-15; Тибет. Ев. 9, 10-17; Ев. От ессеев.]