Читать книгу Шпага и кнут - Вольф Белов - Страница 4

Лионеллу немало удивил знакомый насмешливый голос, раздавшийся за спиной:

– Ну и где же все твои слуги, баронесса? Кажется, их у тебя целый десяток и все вооружены до зубов.

Расположившись на привал на лесной полянке, разведя костер и поджаривая на огне тонкие ломтики мяса, нанизанные на прутик, цыганка не ждала гостей и менее всего была готова к встрече с владелицей герцогской кареты, так удачно прибранной к рукам совсем недавно.

Обернувшись, Лионелла, смерила соперницу гордым взглядом и с вызовом ответила:

– Чтобы надрать твою изнеженную благородную задницу, мне не понадобятся слуги.

Катарина в свою очередь окинула цыганку взглядом. Подобно ей самой, Лионелла также сменила платье на мужскую одежду, лишь вместо шляпы голову цыганки покрывала алая косынка, повязанная на пиратский манер. Интересно, она одевалась из того же гардероба придворного звездочета или снова успела кого-то обобрать?

– А вот сейчас проверим, насколько ты крута, – произнесла Катарина. – Защищайся!

Не без труда вытащив из ножен ржавую шпагу, Катарина изготовилась к бою, приняв стойку по всем правилам фехтовального искусства. Уж что-что, а шпагу-то держать девушка умела неплохо. По крайней мере, ей самой казалось именно так. Понятное дело, что никто ее этому специально не обучал. Во-первых, в замке лорда Готрана лишь один человек знал толк в фехтовании – сам герцог, во вторых же, если бы герцог узнал, что кто-либо обучает его младшую дочь тому, чего юной леди знать совсем не полагается, виновного ждало бы суровое наказание. Так что Катарине приходилось самой постигать запретную для нее науку, разглядывая картинки в трактате из замковой библиотеки, да гоняя палкой деревенских мальчишек.

Ослик за спиной пронзительно взвизгнул, словно подбадривал свою хозяйку. Увидев низкорослое длинноухое животное под седлом, Лионелла расхохоталась. Похоже, воинственность соперницы ее нисколько не впечатлила.

– Защищайся! – повторила Катарина, теряя терпение. – Сейчас посмотрим, чья задница будет в синяках!

– Да это и так ясно! – отозвалась Лионелла.

Сорвав с пояса кнут, цыганка взмахнула кнутовищем. Кончик длинного хлыста обвился вокруг клинка соперницы и в следующий миг Катарина поняла, что осталась безоружна. Лионелла явно владела кнутом гораздо лучше, чем Катарина шпагой. Вырванный из руки клинок с дребезжанием впился в ствол дерева за спиной цыганки.

– А ну-ка, попляши благородная госпожа! – задорно воскликнула Лионелла, снова взмахнув кнутом.

Даже сквозь сапоги Катарина почувствовала хлесткий удар по ступням и непроизвольно подпрыгнула, чем вызвала смех своей противницы. Следующий взмах кнута снова заставил Катарину подпрыгнуть, и вновь Лионелла обидно рассмеялась. Такого оскорбления дочь герцога стерпеть не могла. Она рванула из-за пояса пистолеты и взвела курки.

– Сейчас ты у меня плясать будешь! – угрожающе пообещала Катарина.

Под дулами пистолетов Лионелла слегка побледнела, чем вызвала торжество в душе Катарины. Стрелять в почти безоружную противницу Катарина вовсе не собиралась, но отнюдь не из соображений благородства – просто до сих пор не удосужилась почистить оружие и убедиться в его пригодности для стрельбы, а потому очень опасалась, что при первом же выстреле пострадает сама. Однако припугнуть наглую цыганку было необходимо.

Торжество Катарины длилось недолго. Лионелла обвила кнутом ноги противницы и резким рывком свалила ее на землю. От удара спиной о землю Катарина выронила один из пистолетов, однако не растерялась. Подставив под следующий удар другой пистолет, Катарина перехватила кнут и дернула на себя. Теперь упала Лионелла, не удержавшись на ногах. Сцепившись, крича и визжа, как две дикие кошки, девушки принялись кататься по земле.

– На тебе, воровка!

– Получи, конопатая!

Стараясь одолеть друг друга, обе изрядно утомились. Наконец, это их занятие прервал дикий ор. Расцепившись, девушки недоуменно посмотрели на ослика. Тот распахнул пасть, обнажив крупные желтые зубы, и снова заорал, словно намекая, что пора бы уже прекратить заниматься ерундой.

– Тихо ты! – прикрикнула на него Катарина.

Ослик фыркнул и кивнул головой, будто указывал на что-то за спинами соперниц. Обернувшись, девушки увидели, как какой-то долговязый небритый мужик отвязывает от дерева лошадь, одну из тех, что прежде были запряжены в фамильный экипаж герцога Ламберании и на которой Лионелла покинула королевский дворец.

– Эй, ты, убери свои грязные лапы от моей кобылы! – возмущенно крикнула Катарина.

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет, кругом одни воры. Прямо среди бела дня готовы обокрасть, стоит только чуть-чуть отвлечься.

– Не трогай мою лошадь! – не менее возмущенно крикнула Лионелла.

– С каких это пор она стала твоей?! – снова возмутилась Катарина.

– А ты попробуй докажи, что она твоя! – огрызнулась цыганка.

Обе вполне могли бы снова вцепиться друг в друга и продолжить потасовку, но из леса появились еще трое бородатых мужчин.

– А вы, дамочки, не отвлекайтесь, – хохотнул один из них. – Мы вас тут пограбим немножко и уйдем, а вы пока продолжайте, хоть нам вас мутузить не придется.

Девушки переглянулись. Похоже, увлекшись выяснением своих очень непростых отношений, они подверглись нападению самых обычных, даже заурядных грабителей. Впрочем, это даже нельзя было назвать нападением, разбойники просто брали, что хотели, нисколько не опасаясь противодействия со стороны двух молоденьких девчонок. Один спокойно отвязывал лошадь, другой деловито рылся в походной котомке Лионеллы, остальные двое присматривались к девушкам, явно размышляя, стоит ли их разуть или такие малоразмерные сапоги ни самим не натянуть, ни другим не продать.

Рука Лионеллы метнулась к кнуту, в следующий миг девушка вскочила на ноги. Катарина последовала ее примеру и схватила свои пистолеты.

– А ну, убирайтесь отсюда! – потребовала Катарина, пригрозив разбойникам оружием.

– Ты хоть стрелять-то умеешь, девочка? – хохотнул один из грабителей.

Судя по всему, воинственность двух молоденьких девчонок разбойников ничуть не впечатлила.

– Сейчас узнаешь! – сердито воскликнула Катарина.

Забыв, в каком состоянии пребывает огнестрельное оружие, тайно позаимствованное у нерадивого стражника, девушка вскинула один из пистолетов, целясь в помятую шляпу на голове разбойника, и спустила курок. Раздался лишь сухой щелчок. Разбойники обидно заржали.

– Ну ты и дура! – сердито прошипела Лионелла.

– Сама дура! – огрызнулась Катарина и вскинула другой пистолет.

Однако и в этот раз выстрела не последовало, пистолет лишь слабо пшикнул, выпустив облачко порохового дыма.

– Толку от тебя, конопатая!.. – ругнулась цыганка и взмахнула кнутом.

Удар кнута пришелся по отвисшей заднице разбойника, уже отвязавшего лошадь от дерева. Тот взвыл от боли.

– Ах, вы так?! – воскликнул старший из грабителей. – Не желаете делиться по-хорошему?!

Разбойники со всех сторон устремились к девушкам. Перехватив за ствол ставший уже бесполезным пистолет, Катарина метнула его в ближайшего разбойника. Получив удар рукоятью в лоб, тот упал с ног.

– Держи! – крикнула Лионелла.

Захлестнув кнутом рукоять шпаги своей соперницы, цыганка вырвала клинок из дерева, куда сама же воткнула его совсем недавно. Катарина перехватила рукоять шпаги на лету, сама поражаясь своей ловкости. Кончик кнута Лионеллы заставил отступить двух разбойников, Катарина же взмахом шпаги сбила шляпу с головы их предводителя и приставила острие клинка к его груди. Попутно девушка не отказала себе в удовольствии отвесить хорошего пинка мужику, получившему удар в лоб ее же пистолетом и пытавшемуся теперь подняться на ноги.

– Продолжим или лучше сразу уковыляете туда, откуда пришли? – грозно осведомилась Катарина, надавив на клинок.

– Лучше сразу, – поспешно ответил разбойник. – Мы же просто пошутили.

– Проваливайте, шутники! – прикрикнула Лионелла. – В следующий раз не поздоровится!

Незадачливые грабители поспешили убраться восвояси.

– Ну и придурки, – хохотнула цыганка.

– Точно, – согласилась Катарина.

– Совсем никакого порядка в лесах не стало, – посетовала Лионелла. – Вот уже и разбойники на большую дорогу вышли.

– И не говори, – съязвила Катарина. – Даже у баронессы от кареты дверцы оторвали.

– Ага, а у герцогини карету вообще сперли вместе со всем барахлом, – подколола ее цыганка.

Перепалка грозила перейти в новую стычку, но готовая вспыхнуть ссора угасла сама собой, едва только девушки взглянули друг на друга. После недавней потасовки меж собой обе были растрепанные, исцарапанные, перепачкавшиеся.

– Ну ты и чучело! – расхохоталась Лионелла. – Тебя хоть сейчас на огород ставь ворон пугать!

– На себя посмотри! – со смехом отозвалась Катарина.

Сейчас, когда пар был выпущен, а сил уже изрядно поубавилось, причем больше в собственной драке, чем в стычке с разбойниками, у обеих не было никакого желания продолжать потасовку. Девушки принялись приводить себя в порядок, отряхивать одежду, вычесывать руками из волос хвойные иголки и листья.

– Зачем ты за мной потащилась, белобрысая? – полюбопытствовала Лионелла, застегивая на камзоле оставшиеся пуговицы. – Только чтобы подраться?

– Много чести для тебя, попрошайка, – буркнула в ответ Катарина, пытаясь отыскать в траве свою заколку для волос. – Я тут просто каталась верхом.

– Ну да, – язвительно рассмеялась цыганка. – Вас, благородных дамочек, хлебом не корми, только дай покататься по лесу верхом на ослах. Хоть бы врать научилась как следует.

– А тебе, я смотрю, и учиться не надо. Навешала тому старикану в шапке лапши на уши. Опять какую-то пакость задумала? Только не уверяй меня, что действительно решила разыскать принца из благородных побуждений.

– Ах, вот в чем дело! – догадалась Лионелла. – Ты тоже едешь к Чандайской топи.

– Это ты тоже, а я сама по себе! – воскликнула Катарина, гордо вздернув свой веснушчатый нос благородного происхождения.

– Не задавайся, ваша милость, а то опять по носу получишь, – осадила ее Лионелла.

– Сама не задавайся, а то снова причесываться придется. Если останется, что причесывать.

– Ой-ой-ой, какие мы грозные. На кой черт ты потащилась к топи? Не ты ли говорила, что принц тебе даром не нужен?

– Не твое дело. Зато, как вижу, тебе он очень нужен. Что? Надоело попрошайничать? Решила окрутить наследника трона и стать благородной дамой?

– Вот еще! – Лионелла насмешливо фыркнула. – Чтобы быть такой же разряженной дурой, как ты? Меня устроит и награда.

– Ну да, – хихикнула Катарина. – Вы, попрошайки, каждой монетке рады. Только дальше тебе придется топать пешком, я забираю свою лошадь.

– Интересно посмотреть, как у тебя это получится.

Катарина ненадолго задумалась. Что верно, то верно, отобрать у самозванки свою лошадь будет не так-то просто. Ловкая, как кошка, еще и кнутом так лихо машет. Не миновать новой драки, а кто выйдет победителем, еще неизвестно, как бы самой всего не лишиться. Она, конечно, не трусиха, но, пожалуй, сейчас лучше проявить осторожность. Она добьется своего и по-другому, уж изобретательности-то по части мелких пакостей ей не занимать.

– Ладно, не будем сейчас ссориться, – примирительно сказала Катарина. – Предлагаю тебе сделку. Идем до Чандайской топи вместе, а потом каждая сама за себя.

– Идет, – согласилась Лионелла.

Юной цыганке тоже совсем не улыбалось ввязываться в новую потасовку. Хоть она и считала соперницу никчемной пустышкой и неженкой, все-таки дочь герцога оказалась слишком уж сноровистой для благородной дамочки и дралась явно не впервые. Ничего, Лионелла уже обводила эту дурочку вокруг пальца, обдурит и еще раз. А пока им действительно лучше держаться вместе, мало ли, какие еще недоумки, желающие позаимствовать без спросу чужое добро, попадутся на пути.

В знак примирения девушки обменялись рукопожатием. Держа другую руку за спиной, Катарина скрестила пальцы. Если бы в этот момент она могла заглянуть за спину Лионеллы, то увидела бы, что цыганка сделала то же самое.

– А чем это пахнет? – спросила Катарина, принюхавшись.

– Ах, черт! – спохватилась Лионелла и метнулась к своему костру.

Огонь уже почти угас, однако это не помешало мясу, которое поджаривала цыганка, превратиться в угольки, распространяющие совсем не аппетитный смрад.

– Вот и пообедала, – удрученно вздохнула Лионелла.

– А больше ничего нет? – поинтересовалась Катарина.

Хоть витавший в воздухе запах мог вызвать только тошноту, все-таки сейчас юная дочь герцога почувствовала зверский голод. Торопясь догнать соперницу, она предусмотрела все, кроме съестных припасов для себя и своего неказистого скакуна. Впрочем, ослик в настоящий момент не очень-то страдал от забывчивости своей наездницы – засунув морду в кусты по самые уши, он неторопливо объедал ягоды.

– Только хлеб, – ответила Лионелла.

Она достала из котомки краюху серого хлеба. Катарина сглотнула, отвернувшись, чтобы не видела цыганка. Несмотря на голод, гордость не позволяла отпрыску благородного рода герцогов Ламберанских унизиться до того, чтобы просить поделиться куском хлеба безродную попрошайку.

Лионелла тронула Катарину за плечо и протянула ей ломоть.

– Держи.

В глазах цыганки Катарина не увидела ни упрека, ни насмешки, а предложение ее прозвучало столь обыденно, будто они были старыми подругами.

– Спасибо, – поблагодарила Катарина, причем, вполне искренне.

Сейчас она действительно была благодарна спутнице, за ее отзывчивость. Может быть, эта цыганка не такая уж и дрянная девчонка.

– Только знаешь, что, подруга? – произнесла Лионелла. – Давай-ка жевать на ходу. Поехали подальше отсюда. Кто знает, может, у тех недотеп где-нибудь поблизости куча приятелей. Как заявятся сюда всей толпой, да еще с оружием…

Признав предложение разумным, Катарина свистнула своего ослика. Взобравшись на спину осла, она вновь почувствовала себя посмешищем, но, на счастье их обеих, Лионелла воздержалась от колких замечаний, хотя по ее лицу было видно, что цыганка едва сдерживается от смеха.

Хлеб был черствым и невкусным, но проголодавшиеся девушки порадовались и этому. Цыганка оказалась гораздо опытней своей спутницы, что было и неудивительно, учитывая ее бродячий образ жизни, и с ее подсказки припасы обогатились ягодами и грибами, так что на ночевку девушки расположились боле-мене сытыми.

Катарина проснулась первой, когда ночная мгла еще только едва начала рассеиваться. Собственно, ей и спалось-то не очень замечательно. Всю ночь в траве неподалеку слышалось шуршание, над ухом звенели комары, доносилось кваканье полчища лягушек, свидетельствовавшее о близости Чандайской топи, где обитал таинственный и, судя по слухам, злобный чародей.

Лионелла безмятежно посапывала – привычную к ночевкам под открытым небом цыганку ничуть не беспокоили звуки ночного леса. Пожалуй, более подходящего случая избавиться от общества воровки трудно было бы сыскать. Немножко, конечно, совестно, все-таки, цыганка не позволила ей пропасть от голода, но справедливость прежде всего.

Осторожно поднявшись, Катарина освободила стреноженную лошадь. Услышав сопение за спиной, девушка обернулась, готовая выпалить целую кучу всевозможных оправданий, но оказалось, что позади стоит ослик. Лионелла по-прежнему мирно спала, не подозревая, что уготовила ей спутница.

Наблюдая, как хозяйка подтягивает подпругу и готовится взобраться в седло, ослик фыркнул и вдруг раскрыл пасть, явно намереваясь взбудоражить всю округу своим диким криком. Катарина показала ослу кулак и прошипела:

– Только попробуй! Уши узлом завяжу!

Угроза подействовала ненадолго. Свято уверовав в собственную незаменимость, ослик почувствовал себя оскорбленным до глубины души тем обстоятельством, что ему вдруг предпочли совсем другого скакуна, чем и собирался возмутиться во всеуслышание. Увидев как он снова раскрыл пасть, Катарина поспешно схватила осла за морду и силой сомкнула его челюсти.

– Предатель, – укоризненно прошипела девушка. – Черт с тобой, пошли.

Лошадь она просто хлопнула по боку и шепотом приказала:

– А ты скачи домой, к отцу.

Послушно фыркнув, лошадь неспешно скрылась меж деревьев, унося с собой практически весь небогатый походный скарб цыганки, притороченный к седлу. Катарина потянула ослика за повод.

– Идем, гад ушастый.

Ослик резво засеменил следом за хозяйкой, взмахами хвоста выражая безграничную преданность и полную готовность к героическим свершениям.

Когда солнце поднялось над оставшимся позади лесом, где они покинули Лионеллу, под ногами захлюпало, а еще через некоторое время пришлось перескакивать с кочки на кочку, чтобы не провалиться по колено в топкую грязь. Катарина начала всерьез опасаться, что осел увязнет. Пожалуй, лучше бы было оставить его на окраине болота. Хоть он, конечно, и гад порядочный, но все же девушка уже как-то привязалась к этому несуразному животному и ей было бы жалко, если бы осел вдруг провалился в бездонную промоину.

Однако, вопреки опасениям Катарины, провалился не ослик, а она сама. Оступившись, девушка вдруг оказалась по самый пояс в грязной жиже. Попытка выбраться успеха не принесла, топь крепко держала свою жертву. Катарина похолодела от ужаса.

– Эй, ты! – позвала она осла. – Как тебя там? Помоги!

В голову пришла несвоевременная и совсем неподходящая ситуации мысль, что надо было бы спросить имя осла у его прежнего владельца.

Ослик в очередной раз показал себя сообразительным существом. Поняв в какой ситуации оказалась его хозяйка, он подался вперед и качнул головой пытаясь бросить девушке свой повод, до которого, однако, Катарина не сумела дотянуться. Почувствовав, что ненадежная поверхность болота расползается под копытами, ослик поспешно отступил назад на кочку. Катарина закусила губу и застонала от чувства собственного бессилия. Вот тебе и приключения. Сгинет тут в этой трясине и никто не узнает, как бесславно окончила свои дни потомок славного рода ламберанских рыцарей. И кричать-то бесполезно, все равно никто не услышит.

Впрочем, у ослика по поводу бесполезности призыва о помощи имелось собственное мнение, что он и продемонстрировал, вздернув морду к небу и ошарашив всех местных жаб и лягушек своими резкими пронзительными криками.

Опустив голову, Катарина медленно и безропотно все глубже погружалась в трясину. К чему дергаться и вопить? Она умрет достойно, как и подобает истинной дворянке и благородной леди.

Когда мутная болотная жижа, кишащая водомерками, дошла до горла, вопли осла вдруг смолкли и послышался знакомый язвительный голос:

– Что, конопатая? Увязла?

Катарина вскинула голову. Рядом с ослом стояла Лионелла, держа в руках длинный шест.

– Может, поможешь? – поинтересовалась Катарина, стараясь не казаться слишком обрадованной, чтобы эта безродная попрошайка не возомнила о себе невесть что.

– Дай-ка подумаю. – Лионелла изобразила на лице задумчивость. – Ты украла мою лошадь со всем добром, бросила меня одну в лесу, хотела лишить меня моей награды за спасение принца… Ты знаешь, пожалуй, нет. Не вижу ни одной причины, чтобы вытащить тебя из болота.

– Это была моя лошадь! – возмутилась Катарина. – Ты сама ее украла, причем, у меня же! И я тебя не бросала! Я… Я…

– Ну-ну? – поторопила ее Лионелла, с явным интересом ожидая, какую же отговорку придумает неверная спутница в свое оправдание.

– Я за клюквой пошла! – выпалила Катарина. – Для завтрака!

– И много насобирала? – насмешливо поинтересовалась Лионелла.

– Хватит издеваться, имей совесть! – сердито крикнула Катарина, потеряв остатки самообладания и терпения. – Меня засасывает, все-таки!

– Я вижу, – кивнула Лионелла, ухмыляясь. – Прямо не знаю, вытащить тебя, что ли?

Катарина закусила губу и простонала. Неужели придется умолять эту наглую цыганку? Какое унижение! Но тонуть у нее на глазах еще унизительней. Лучше бы вообще не приходила, чертовка.

– Ну, хорошо, – наконец сжалилась Лионелла. – Так и быть, я тебя вытащу. Только попроси меня как следует.

– Ну ты и гадина! – не сдержалась Катарина.

– Не больше, чем ты, белобрысая кукла, – не осталась в долгу цыганка. – Советую поторопиться, а то скоро тебя по уши затянет, только булькать сможешь, а я по-лягушачьи не понимаю.

Как ни прискорбно было признавать правоту Лионеллы, но все же пришлось – Катарина погружалась все глубже и глубже, и ей действительно стоило поторопиться.

– Помоги… пожалуйста, – выдавила из себя Катарина.

– Обманывать больше не будешь? – спросила Лионелла, издевательски ухмыляясь.

– Честное слово, никогда больше так не буду! – пообещала Катарина. – Помоги!

– Ох, и почему я тебе не верю? – вздохнула цыганка. – Ты же такая врушка… Ладно, держи.

Она протянула юной дворянке конец шеста. Катарина вцепилась в шест и вскоре трясина с хлюпаньем и чавканьем выпустила свою жертву.

– Ну и воняет от тебя, подруга, – поморщилась Лионелла. – Ты там не обделалась, случайно? Постираться-то тебе точно не мешает.

Катарина и в самом деле распространяла затхлый запах болотной тины. Если поначалу она и испытывала некоторую благодарность за свое спасение, то последнее замечание вывело ее из себя. Поднявшись на ноги, Катарина что было сил толкнула свою спасительницу и через мгновение Лионелла оказалась на том самом месте, откуда только что вытащила дворянку.

– Ты что сделала, дура конопатая?! – взвизгнула цыганка, с ужасом чувствуя, что трясина не собирается выпускать ее из своих объятий.

– Ой, какая я неловкая! – всплеснула руками Катарина, не скрывая злорадного торжества. – Прости, подруга, так получилось. Ну, извини, мне пора. Поболтала бы с тобой, но, сама понимаешь, дела. Счастливо оставаться.

Схватив ослика за повод, Катарина изобразила готовность продолжить свой путь и предоставить цыганке самой заниматься собственным спасением.

– Стой! – крикнула Лионелла. – А ну вытащи меня! Немедленно!

– По-моему, я не услышала слова «пожалуйста», – заметила Катарина и взглянула на своего ослика. – А ты слышал?

Осел помотал головой.

– Ну ты и дрянь! – возмутилась Лионелла, силясь вырваться из трясины.

– Не больше, чем ты, попрошайка, – усмехнулась Катарина. – Ну, так как? Будешь просить как следует или дождемся, когда начнешь булькать?

– Черт с тобой, – сдалась Лионелла. – Пожалуйста, вытащи меня отсюда.

– Между прочим, перед тобой дочь герцога, – намекнула Катарина, демонстративно вздернув нос, перепачканный болотной тиной.

– У которой совести совсем нет! – раздраженно добавила цыганка. – Ну, хорошо… Глубокоуважаемая леди, не будете ли вы столь любезны оказать мне услугу, протянуть шест и вытащить меня из этой помойки? Живей, конопатая!

– По-моему, она не искренна, – заметила Катарина, снова обращаясь к ослу. – Но я такая добрая, такая доверчивая, меня так легко уговорить. Как ты думаешь, стоит ее вытащить?

Осел закивал головой, явно выражая согласие.

– Ну, хорошо, – неохотно вздохнула Катарина. – Только ради тебя, мой длинноухий друг.

С этими словами она, наконец, протянула Лионелле шест и вытащила спутницу из трясины. Все произошедшее изрядно утомило обеих, в изнеможении девушки растянулись на травянистом островке – единственном месте на всем болоте, где можно было не опасаться стать добычей трясины.

– Кукла конопатая, – выдохнула Лионелла, тяжело дыша.

– Попрошайка чумазая, – так же тяжело отозвалась Катарина.

Собравшись с силами, Лионелла приподнялась и пихнула спутницу.

– Хватит валяться. Пошли дальше.

Она первой пошла вперед, нащупывая дорогу шестом. Держа в поводу верного ослика, Катарина последовала за цыганкой.