Читать книгу Жить в эпоху перемен - Всеволод Воробьёв - Страница 10

Часть вторая
Белая дача
Вуокса с другой стороны

Оглавление

В начале апреля, сдав с ребятами в кладовую лыжи и всё казённое снаряжение, Влад пришёл к директору и молча положил ему на стол заявление об увольнении, мотивированное тем, что врачи в категорической форме советуют сменить род работы.

Влад ожидал чего угодно: топанья ногами, криков, укоров, обвинений в отсутствии порядочности, но ничего не произошло. Бегло взглянув на заявление, Михаил Исаевич каким-то безразличным тоном произнёс:

– Так, значит, уходишь к Иконину. Ладно, может, это даже и к лучшему, ты в последний год работал уже не так, как раньше, без огонька. Долгов за тобой вроде не числится, иди, – и, помедлив, добавил: – А самому-то не жалко?

– Жалко – честно признался Влад, удивляясь его осведомлённости – Но надоело нервы трепать, хочется пожить и поработать спокойно.

– Ну, ну – найдёшь ли ты у Скороспелого покоя? – загадочно улыбаясь, прокомментировал директор.

– А кто такой Скороспелый? – удивлённо спросил Влад, успев заметить ещё одну скользнувшую на его лице улыбку.

– Да начальник твой будущий. Вообще-то у него фамилия Скороспелов, но иногда его и так называют, думаю, неспроста… Ты ведь ты не Льву Николаевичу будешь подчиняться. И тут только Влад обратил внимание на то, что Михаил Исаевич, кажется, впервые разговаривает с ним на ты. А говорить, собственно, было уже и не о чем.

На следующий день, созвонившись с Лёвушкой, он поехал на улицу Желябова, где тогда размещались и клуб, и областной совет по туризму. Влад ехал представляться – на смотрины, как пошутил он дома, где и жена, и мать поначалу не были в восторге от его новой затеи.

Поднявшись на знакомый пятый этаж, он отыскал кабинет директора и вошёл. Лев Николаевич ждал его и радушно встретил:

– Привет, ворон-птица, не ожидал, что Рабинович так легко тебя отпустит? Влад молча кивнул, и Лёвушка продолжил: – Это я его настропалил, сказав, что в твоей кандидатуре заинтересовано руководство ЛОСТа[16], а он страсть, как боится всяких чинов, – он хохотнул, – Помнишь, как он даже с ГорОНО по телефону разговаривал только стоя.

Они прошли по длинному коридору и остановились перед дверью с табличкой – Начальник отдела самодеятельного туризма ЛОСТиЭ Скороспелов Юрий Петрович.

– Ну вот, – сказал Лёва, стуча в дверь, – Сейчас представлю тебя шефу, и ты наш работник.

Шефом оказался подвижный, хорошо сложенный мужчина лет сорока с простым лицом и светлыми, зачёсанными назад волосами. И кабинет был ему под стать – со скромным набором необходимой мебели, строгим письменным столом, излишне не заваленном бумагами. Словом, вся обстановка и сам хозяин как бы говорили: вот я весь перед вами – открытый, простой, дружелюбный, но… начальник. Спокойно и немногословно, так, как будто они с Владом давно знакомы, он сказал, что наслышан о нём, как о хорошем инструкторе и организаторе, знает об его опыте работы начальникам лагеря и надеется, что на их базе ему будет работать не сложно. И в конце уже начальственным голосом добавил:

– Не теряйте времени, пока на Вуоксе ещё лёд, поезжайте со Львом Николаевичем, он там бывал и знает обстановку, нужно поскорей отпустить прежнего начальника, примете у него нехитрое хозяйство и будьте готовы к тому, что скоро – во время распутицы – вы будете отрезаны от материка недели на две. Александр Львович на месте полностью введёт вас в курс дела. На этом «смотрины» закончились. Со Львом они договорились, что Владу даётся день – собраться и закупить на первое время необходимые продукты с учётом предстоящей «робинзонады». Решили, что пойдут на лыжах, так получится быстрее проскочить эти 7–8 километров до базы, да это и легче, и привычнее, когда идёшь с солидным рюкзаком. – Ну что ж, как будто снова в поход – подумал про себя Влад.

Начиная дома сборы, он вдруг сообразил, что не оговорил с начальством несколько важных моментов: как у него будет дело с выходными днями и можно ли их использовать для поездок в город, но тут же успокоился, решив всё в подробностях выяснить у прежнего начальника.

Была в его характере одна черта, от которой он иногда страдал, не любил её, но никак не мог от неё избавиться. Он терпеть не мог разговоры о деньгах: не умел торговаться, покупая что-нибудь с рук или на рынке, при переходе на новую работу стеснялся спросить, какая у него будет зарплата, никогда не клянчил прибавок к жалованию. Вот и теперь он опять не спросил – сколько, когда и как он будет получать зарплату. И ему вспомнилось, как много лет назад собирался он к отъезду в тот самый лагерь ЛКПА[17], где предстояла ему незнакомая работа, и он не знал, что для этого брать с собой. Где получал он первые навыки командования людьми, – как детьми, так и взрослыми и потихонечку становился инструктором. Теперь, хотя и предстояла некоторая неизвестность, но уже был опыт – и житейский, и туристский, и он должен легко справиться с любыми неожиданностями. Главное, решил он, это взять с собой рыболовное и охотничье снаряжение – оно и прокормит в трудные минуты, и даст возможность насладиться своими самыми любимыми увлечениями. Отсюда и соответствующий набор одежды, что же касается продуктов, то он возьмёт какую-то часть самых необходимых, а потом наверняка сможет сгонять в Приозерск и докупить. Весна нынче запаздывает, и лёд на Вуоксе ещё недельку-другую постоит.

Сойдя вдвоём с первой утренней электрички и подходя к речному причалу, Влад с интересом и удивлением рассматривал вид этих, казалось бы, знакомых мест, но так преобразившихся в это время года. В весеннюю пору в Приозерске ему бывать не доводилось. Знакомый с давних лет теплоходик стоял на берегу на высоких козлах. Повсюду перевёрнутые вверх днищем лодки разного калибра, и отдельно – несколько солидных катеров, гордо стоящих на подпорках. Под неубранным почему-то настилом лодочного причала, доски которого находились сейчас на уровне верхней кромки льда, хлюпала вода, когда они вступили на них. Наклонный в этом месте берег был почти чист от снега, а его стык со льдом выглядел так, словно предупреждал, что выходить на лёд уже небезопасно. Однако несколько рыбаков с бурами и ящиками за плечами, обогнав их, храбро прохлюпали по мосткам причала и вышли на начинающуюся отсюда тропу, уходящую в озеро.

– У нас другого варианта нет, – сказал Лев, бодро последовав их примеру. Тропа – сильно натоптанная и чуть обледеневшая – горбом приподнималась над поверхностью почти сошедшего со льда снега. Параллельно ей змеилась такая же приподнятая надо льдом разбитая лыжня.

– Молодец, что взял Бескиды, – расчехляя лыжи, прокомментировал Лев, – а я, дурак, сейчас размочалю свои самые парадные.

– Так я же по последним настам собираюсь осмотреть свои владения, – пошутил Влад.

Ни по лыжне, ни по тропе идти на лыжах было невозможно, и они просто сошли на остатки снега, где корка была всё же не такая ледяная. Рюкзак Влада ощущался на плечах солидным грузом, и он подумал, что этот даже тяжелее, чем при выходе в последний поход. Но спешить было некуда и, перебрасываясь короткими репликами, они заскользили параллельным шагом, нацеливаясь на мыс залива, за которым находился небольшой посёлок Яркое, памятная Владу Приозерская турбаза и таинственная «Белая дача».

Это движение по льду озера напомнила Владу некоторые участки недавнего ловозёрского плато, мысль потянулась дальше, к походам, и когда за мысом показались первые дома Яркого, он с лёгкой грустью сказал:

– Давненько я не бывал на этой турбазе… А что, Лёва, они лыжные-то походы проводят, или зимой база работает просто, как дом отдыха?

– Нет уже никакой базы, – мрачно ответил он.

– То есть, как нет?

– А так, нет и всё – погорела.

– На чём погорела? – недоумевая, спросил Влад.

– Да не на чём, а синим пламенем, пожар был, столовая сгорела и административный корпус.

– И что же с ней теперь?

– Пока ничего, законсервировали, а денег на ремонт нет.

Тропа и лыжня поворачивали направо, к посёлку, Лев решительно перешагнул их и, направляясь вглубь залива, где виднелась непонятная издалека низкая постройка, сказал:

– Нам туда.

Здесь снега на льду оказалось больше, чем на большом плёсе. Вскоре им попалась ещё одна тропа, как бы соединяющая оба берега залива, Лёвушка свернул вдоль неё, и тут Влад заметил, что тропа явно ведёт к тому странному строению, которое стало принимать очертание аккуратного маленького сарая, но стоящего явно на льду у кромки берегового камыша.

– Это что за вас ист дас? – вспомнившейся школьной шуткой обратился Влад к попутчику.

– А это гордость Скороспелова, – шутливым тоном ответил тот, – Это гараж для катера в летнее время.

– И что за катер? В голосе Влада звучала явная заинтересованность. Его личный или казённый?

– Зачем ему лишние хлопоты, конечно, казённый. Дюралевый такой, называется Прогресс.

– Какой же это катер, это просто мотолодка, – разочарованно промолвил Влад. Но если он казённый и я имею на него права, то у меня для него есть водно-моторные «права» – скаламбурил он.

Подойдя ближе, он увидел, что тропа «забралась» на добротные мостки, покоящиеся, как и гараж, на солидных сваях.

– И не вырывает весной льдом? – поинтересовался он.

– А я знаю? Я, как и ты, тут первую весну. Так что, спросишь сейчас у Александра Львовича.

16

Ленинградский областной совет по туризму и экскурсиям.

17

Лагерь комсомольско-пионерского актива.

Жить в эпоху перемен

Подняться наверх