Читать книгу W. Том 1. Не то чтобы мало, но жертвы были - Вячеслав Игоревич Гусев - Страница 3

День был с оттенком болотного мха. Немного жертв для начала, лишь картина вызывала рвоту у молодой рабыни, обучающей несчастных детей языку гоблинов и орков. Она учитель, но ещё не перешла под полный тяжёлый контроль местного хозяина, поэтому ей было жалко наблюдать за растворяющимися в топи психоразложения подростков. Ей казалось неправильным искусственно развивать у «нормальных» людей паранойю. Это ошибка в точке её зрения. Это заблуждение в её мировоззрении. Потому что паранойя была исцелением больных душ обречённых рабов. Вэрт то лучше это знал!

Ор, дикий ор. Какой же ужас они испытали! Не первые они, да и не… Бадэда зашла в свой паутинный обитель. Это уродливое: крупное, с жабьей кожей, но более человеческого цвета. С обилием холодного жира тело, окутано тёмными одёжами из бархата, коим обивают внутреннюю полость гробов, только не красного, а буро-зелёный, болотный материал был на ней. Щёки чуть-чуть дрожали, когда смрадный рот, воняющий испорченными пряниками открывался, для выдачи звуков из гортани. Это существо тонким голосом проговаривало какую-то угрозу, предупреждая слушателя о его скорой смерти, а после натягивало на голову своей жертве душный рот и откусывало голову… В основном, так она убивала живых; вздувшиеся трупы выпивались, будто огромной паучихой.

Что касается одежды, такой стиль Бадэда предпочитала во времена Средневековья, в года прелой юности, романтических ночей и новых вкусах мяса. Но материя одежды тогда была грубее: вроде бархат, вроде брезент, вроде джинсы. С тех пор всё поменялось: она стала модной по оценке современного развития Мира. Теперь одета в стильную джинсовую куртку и недлинную, просторную, чёрную юбку.

Тогда это безжалостное чудовище разоряло земли северной Германии, Скандинавии, территории нынешней Польши. Убивала десятки людей в день. Раздирала своих жертв и лакомилась только самым вкусным на её взгляд: мозг, лёгкие, подкожный жир. Остальное низко душно дарила мелким падальщикам и маргиналиям.

До встречи с Вэртом она была «вольной птицей», после стала питомцем. Честно говоря, ей это более удобно. Прошли смутные века, и Бадэда тихо обитает в здании школы №**.

Перемена прошла. Урок Жизнедеятельности отрезвил коридоры от пасмурного настроения, впитанного пасмурным сентябрьским днём. Вэрт – преподаватель этого полезного предмета. Так Вэрт, с большой радостью на ль… лице сдирал со стоящего у тёмно-зелёной школьной доски ученика противогаз вместе с кожей. Крик становился хриплым, когда противогаз был снят. Весь. Раб упал на колени, хватаясь за кровавое лицо своё (возможно, он не понимал, что скальп уже был снят). Парты были полностью засажены учениками, но с редка прополоты. Их саженцы сидели с натянутыми противогазами на тупых головах, в которых сидели мысли… Нет, конечно, нет там мыслей. Мыслей! Громко сказано: мозгов, как таковых нет, а я про мысли… Раб лежал на полу перед всем классом своих братьев и сестёр по рабству тягостному. Живой пока, но в агонии.

Вэрт имеет облик высокого человека лет шестидесяти. Не толстый, сухой в смысле кожных покровов, кожа слегка красно-оранжевая, более красная, чем оранжевая, но более людская, чем красная. От лба до макушки лысый, слева и справа его кожный череп покрыт короткими седыми волосами. Внешность человеческая, а душа… (Лучше об этом позже узнаете, чем я прилагательными обмажу).

Хозяин, властелин… Да, в этом действе его надо назвать властелином. Он прыгает вверх на всю возможную для него высоту в тот день, взмывает в тёплом воздухе; наказанный раб хотел спастись и начал почти ползти на животе к передней парте, но всё: могучий Вэрт со всей силой ударил своими длинными ступнями, обутые в туфли, приземляясь на спину жертвы. Жертва хрустнула, изо рта прыгнули лёгкие; жалкий раб, слегка поворачивая голову влево-вправо хрипел густо, но звонко: ай-ай… ай-ай… Властелин прыгал ещё и ещё, в воздухе он прижимал свои колени к груди. «Ай-ай… ай…» – скончался страдающий раб. Этот урок нанёс очередной след в памяти свидетелей той расправы.

Спасительный звонок. По мёртвым коридорам помчались люди, на короткое время скудно оживляя их. У класса, известного мной и психопатами следующим уроком должен был быть урок родного языка, поэтому ученики имели возможность испытывать сорока пяти минутное спокойствие. Они были счастливы, у одной девчонки случился психоз по поводу урока. Вообще ей было свойственно раздражать всех, но больше нравился раб Тихий. Она из тех рабов, которые были психичнее других, имя ей Орэндж Рэйпер.

Бурым мхом порос труп раба, убитого на уроке Вэрта. Кровавое тело валялось у футбольного поля, на него смотрели первоклассники, ставшие школьниками неделю назад. Тролль спортивных залов добрый и шерстистый, он проводил всё время своего существования на первом этаже, где располагались два спортивных зала: большой и маленький, две раздевалки: мужская и женская, кабинет учителей физкультуры и кабинет хореографии. Вот он добрый, поэтому приучал ново рабский компонент к крови, к мерзости, к лишениям, к смерти… Он не справлялся с этой задачей, ведь не Вэрт и Бадэда, а тролль и слуга. Он один из немногих, он один из всех. Такой. Тролль шерстистый.