Читать книгу Кукушка - Вячеслав Жуков - Страница 5

Было холодно и темно. Такая поздняя осень Ксение не нравилась. Утром смотришь, вроде бы все заметено снегом, и, кажется, вот уже наступила зима. Но днем, когда из-за туч выглянет солнце и чуть пригреет, этот снег едва ли не весь растает. А ночью нападает опять. И так без конца, изо дня в день. Противно, потому что на улице сыро и холодно. А Ксение хотелось тепла. Только вот его-то как раз и нет. А есть поздняя осень с капризной переменчивой погодой.

Ксения шла за Артуром, спотыкаясь о припорошенные снегом шпалы. От усталости и голода состояние было такое, что хоть упасть бы где-нибудь, и полежать минут пятнадцать. И чтобы никого не слышать. И никто чтоб не приставал и не тревожил. Там на вокзале, мечтала о теплой комнате с кроватью. Теперь только лишь о покои. Полежать. Дать отдых уставшему телу и пусть никто не мешает. И она бы не стала приставать ни к кому, потому что никто ей не нужен. Жизнь казалась теперь Ксение пустой и потерянной. И строить прогнозов на будущее не имело смысла.

Она даже не думала сейчас о том, что Артур может ее завести куда-нибудь подальше от вокзала и убить. Наверное, Ксения бы не испугалась. Все надоело до чертиков, и потому она не испытывала даже страха к смерти. «Пусть будет то, что будет», – мысленно повторяла она, шагая за Артуром. И не спрашивала, куда он ее ведет.

Мимо проносились последние электрички. Одна. За ней другая. А они все шли и шли, отмеряя шагами заснеженные бесконечные шпалы. Куда и зачем. И опять Ксения спотыкалась в темноте. Даже смотреть перестала, что там попадалось под ноги. Не хотелось. От усталости едва передвигала ноги.

«Когда же это закончится?» Об этом хотела спросить Артура. Ну в самом деле, сколько можно вот так топать.

Наконец, в конце дальнего тупика Ксения увидела вагон, в окнах которого горел тусклый, но все же свет. «Боже. Неужели пришли?» – почувствовала Ксения облегчение. Еще каких-то сто шагов и она бы точно не выдержала, упала прямо бы на рельсы.

– Ну вот мы и дома, – сказал Артур, не отказывая себе в бахвальстве: – Это мой гарем. Видишь, не спят мои красавицы. Ждут меня. А ты считаешь, что я плохой. Стали бы они ждать меня.

Насчет того, плохой он или хороший, Ксения решила воздержаться от комментариев. Не досуг сейчас. Да и как можно человека назвать хорошим, если он стырил твои деньги и паспорт.

– Твой гарем? Ты что падишах?

В голосе Ксении Артур заметил сарказм и слегка рассердился.

– Ладно тебе. Скажешь тоже, падишах. Это я своих женщин так называю в шутку. И знаешь, будь с ними попроще. Не так как со мной, без этих твоих подковырок. Они люди простые и могут не понять тебя, – посоветовал он и постучал в закрытую дверь, крикнул: – Эй, наложницы, открывайте. Хозяин пришел.

Кажется, его и в самом деле поджидали, потому что дверь открыли почти сразу как только Артур постучал.

Ксения увидела невысокого роста, сгорбленную женщину лет шестидесяти.

– Прошу, мадам, – галантно протянул Артур Ксение руку. – Проходи, не стесняйся. Теперь ты с нами. И поверь, тут намного лучше, чем слоняться по вокзалам, бегая от ментов.

Ксения промолчала и не потому что ей нечего было сказать. Просто от усталости ничего говорить не хотелось. Вошла, заметив на себе недоброжелательные взгляды обитателей гарема. Судя по тому количеству женщин, которые столпились в коридоре, чтобы посмотреть на Ксению, их тут было не менее двадцати. Разных возрастов. Кто без руки. Кто без ноги или без глаза. Одним словом, калеки, собранные Артуром. Пока Ксения не понимала для чего. И тем более зачем Артуру понадобилась она. Хотя он что-то говорил про работу. Будто даст ей работу. Работодатель фигов. Интересно, какую.

– Обо всем поговорим потом, – сказал Артур ей, когда Ксения обратилась к нему с вопросом. – Сейчас тебе надо поесть. Отдохнуть. А поговорить, у нас будет еще время. Так что иди, мой руки и прошу в мое купе. На ужин, – пригласил он Ксению, отпирая замок на двери купе.

Перед ним крутилась та самая сгорбленная женщина, которая открыла им дверь.

– Как тут у вас без меня? – спросил у нее Артур.

Женщина улыбнулась, обнажив свой беззубый рот.

– Все нормально.

– Да. Ну ладно. Организуй нам поесть, – сказал ей Артур, входя в свое купе, в которое судя по всему вход всем прочим был ограничен. Ксение разрешен в виде исключения.

– Садись за стол, – сказал Артур Ксение и сам плюхнулся на лавку.

В уговорах Ксения не нуждалась. И раз уж пришла сюда, то придется принимать те условия, которые ей теперь предложит Артур. А пока он предлагает всего лишь поужинать, что само по себе было даже очень не плохо.

Горбатенькая женщина, не смотря на свое уродство, оказалась довольно проворной. Ксюха только успевала за ней следить, как та выставляла на стол тарелки. Одну с копченой колбасой. Другую с тушеным мясом. Третью с нарезанными солеными огурчиками. Потом на столе появились салат, селедочка и вареная картошка в мундире, консервы и еще много чего такого, что увидеть Ксения здесь и не ожидала. Даже подумала: «А этот Артур и в самом деле как падишах. Вот только все-таки не понятно, для чего ж я ему понадобилась».

Ксения уже успела заметить, что все обитатели гарема проявляют к ней интерес и под разными предлогами ходят мимо открытой двери и заглядывают в купе, и смотрят на нее. И перешептываются. Ксение такое внимание не очень-то нравилось. Особенно вызвало раздражение, когда возле двери показалась старуха без ног, на низенькой тележке да еще с кривым глазом, которым она нагло уставилась на беременную девушку и при этом заулыбалась.

Ксения поспешила отвернуться, настолько стало противно ее уродство. Заметив это, Артур замахал на калеку руками.

– Давай, кати отсюда назад. Не маячь тут перед глазами, – гаркнул он на безногую старуху и та мигом исчезла. Только еще какое-то время в коридоре слышался тихий скрип колесиков ее тележки. А Артур тихонько сказал Ксение:

– Если б ты знала, как они мне все надоели, – потом приподнявшись с лавки, выглянул в коридор и гаркнул на своих гаремовских наложниц: – А ну пошли все по своим квартирам.

Под квартирами имелось в виду купе, в которых тут обитали женщины. Ослушаться своего господина они боялись. Поэтому коридор тут же опустел. Стало тихо. Даже не слышно было шепота, который Ксению раздражал, потому что все эти калеки только и говорили о беременной красавице, пришедшей сюда вместе с Артуром.

– Ну как они тебе? – спросил Артур у Ксении.

Ксения не знала, что ей следует ответить, и поэтому отвечать не стала ничего. Хотя и удивлялась, почему в гареме у Артура почти все женщины калеки.

– Скоро поймешь, – сказал ей на это Артур и посоветовал пока не забивать голову ничем и не отвлекаться от ужина. – Ты сначала поешь как следует, а поговорить у нас с тобой время еще будет. – Он налил из бутылки в два стакана коньяку. Себе и Ксение. Молчком осушил свой стакан, закусил долькой апельсина, потом сказал:

– Вот так мы и живем. Простые российские нищие. Да ты ешь, ешь, не стесняйся.

Ксения не стеснялась. Скорее отвлекалась. У нее было неприятное чувство от вида гаремовских калек. Стол им накрывала горбатенькая старуха, в глазах у которой было что-то демоническое. Если б Ксения на улице встретила такую, точно бы испугалась и перешла на другой тротуар. Да и те уродки, маячившие по коридору туда-сюда, выглядели не лучше. Глаза у всех злые, завидущие. Ксения предпочла бы от таких дам держаться подальше. Лучше бы Артур дверь закрыл, чтоб спокойно поесть, когда тебе не заглядывают в рот. Но падишах предпочитал ужинать при открытой двери.

– Коньячка выпей, – предложил Артур, подвигая Ксение стакан с коньяком.

От еды Ксения отказываться не стала, а коньяк пить не захотела.

– Ну и зря, – с некоторым разочарованием сказал Артур. Но, как оказалось, разочарование это было недолгим. Взяв стакан в руку, он тут же осушил его и дохнув на Ксению перегаром, произнес с чувством:

– Я конечно, понимаю. У тебя проблемы личного характера, – указал он глазами на выпуклый живот Ксение. – Но ты знай, Артур тебе поможет. Вот ты на вокзале меня обзывала, а между прочим зря. Не такой уж я плохой человек. Я всем помогаю. Ты видела моих красоток? – произнес он без всяких насмешек.

Ксения жевала ветчину. Причем так набила рот, что не могла произнести ни слова и потому только кивнула. Это означало, что всех маячивших в коридоре мимо купе, она успела разглядеть.

Хозяин гарема захмелев от выпитого коньяка, почувствовал охоту выговориться, при этом выставляя себя этаким добродетелем. Общение с калеками не доставляло ему удовольствия. То ли дело Ксения. Новый человек. Молодая, да еще красивая. С такой можно и поговорить.

– Вот, – заговорил он нарочно громко, чтобы обитатели гарема его слышали. – От них все отвернулись. Государство. Люди. И только Артур, – постучал он себя кулаком в грудь, – не отвернулся. – Я собрал их всех здесь. Теперь у них есть жилье, пища. Я – организатор. Я создал для них этот гарем. Не дал им пропасть с голоду. Замерзнуть под забором. – Он неосторожно махнул рукой и опрокинул со стола бутылку, в которой еще оставалось коньяка на хороший стакан.

Ксения хотела поднять бутылку с пола, но Артур остановил ее.

– У меня еще есть. Целый ящик. А это капли. Так про что я говорил? – спросил он, напрягая память, которая временами, особенно когда он был пьян, оставляла его. Это было последствием одной драки, во время которой Артуру хорошенько дали по голове.

– Ты говорил, что создал для этих женщин гарем, – напомнила Ксюха.

Артур кивнул.

– Правильно. Это все я. – Артура понесло и он говорил еще о многом.

Ксения делала вид, будто внимательно слушает его. «Пусть треплется о чем хочет», – решила она, не отказывая себе и набивая рот едой. И скоро почувствовала такую тяжесть в животе, что казалось еще немного и он лопнет. Есть уже не хотелось. Если только попить. Ксения налила себе в стакан мандаринового сока. Во-первых он вкусный. Во-вторых полезный. И жевать его не надо, только глотай.

В отличие от нее, Артур пил коньяк. Откупорив другую бутылку, он выпил ее почти всю, вызвав этим у Ксении удивление. Как только в него влезает столько. Почти ведь две бутылки. И кажется это не предел, раз он тянется за третьей. Падишах алкоголик.

Только теперь Ксения заметила, что левый глаз у Артура моргал, словно в него попала соринка, в то время как правый застыл не мигая. И Ксения не могла понять, как такое может быть.

Подсказка пришла от хромоногой горбатенькой старухи. Появившись из темного коридора как приведение, она ласково заговорила, обращаясь к Артуру:

– Что сволочь одноглазая, нажрался?

– Он одноглазый? – удивленно воскликнула Ксения.

Горбатенькая хромоножка кивнула.

– Такой же калека как и все мы. Только хитрый зараза.

Артур еще сидел за столом, и уже не соображал, что происходит. Услышав голос горбатенькой прислужки, повернул голову на бок как петух, и уставившись на нее одним глазом, произнес заплетающимся языком:

– Кто сказал, что я сволочь? Выгоню на мороз. – Он громко икнул и голова его стала клониться к столу в тарелку с остатками салата.

– Спи, Артурчик, спи. Ты у нас хороший, – ласково как ребенку, сказала ему горбатенькая старуха, погладив при этом по голове.

Ксения заметила, что заботилась она об Артуре с материнской нежностью, как если б он был ее сыном. Или хотя бы внуком. Но они были чужие люди.

– Да, я хороший, – пролепетал Артур и наконец-то уронил голову в тарелку с недоеденным салатом и сразу же захрапел.

– Все. Утух, – сказала горбатенькая старуха и махнула Ксение рукой. – Пойдем. Я покажу, где будешь спать. В одном купе с Фаиной. Только ты тихонько. Она уже заснула.

Ксения кивнула, выражая полное согласие. И ей действительно сейчас было все равно где спать, лишь бы скорей лечь. Сидеть она уже не могла. А веки настолько отяжелели, что сами собой закрывались. Подумала: «Кажется, я объелась. И если не встану сейчас, то засну прямо здесь за столом». Опираясь об стол, она все же поднялась и в полудремотном состояние как зомби, пошла по коридору за горбатенькой хромоножкой.

Купе, в которое та привела Ксению, оказалось довольно уютным. И оно неоспоримо было в сто раз лучше чем жесткая скамейка на вокзале. Пусть даже подушка и простыня с пододеяльником не первой свежести. Все это было разостлано на нижней левой полке. Рядом, на правой, отвернувшись к стене, спала худенькая женщина.

Ксения даже ее сперва и не заметила в потемках, но сопровождавшая ее хромоногая старуха шепнула:

– Это Фаина. Ты ее не буди. Ложись тихонько.

– Да. Конечно. Хорошо, – кивнула Ксения и войдя, сразу завалилась на приготовленную для нее полку. И сразу же вырубилась. Сквозь сон слышала как где-то в стороне прогромыхал по рельсам ночной поезд, а рядом за стеной что-то бубнил пьяный Артур. Но все эти звуки пропадали удаляясь, пока Ксения их и вовсе не перестала слышать. Впервые за последнее время ей было так хорошо и спокойно, что хотелось, чтобы эта ночь никогда не кончалась. И пусть весь мир катится кувырком, а она будет лежать на этой полке и спать безмятежно как дитя.

Она проснулась оттого, что в окно заглядывало яркое ослепительное солнце. Снег еще искрился, переливаясь под солнечными лучами разноцветными бликами. Но днем потеплело, и с крыши вагона закапала капель. И казавшийся таким чистым выпавший за ночь снег, потемнел и стал тут же на глазах таять, обнажив вокруг неприглядные лохмотья грязи. Что и говорить, в этом году осень оказалась на редкость затяжная и переменчивая.

Но сейчас от этого настроение у Ксении нисколько не испортилось и казусы природы не могли омрачить его. Глянув на себя в зеркало, она весело спросила у своего отражения:

– Ну что, начинаем новую жизнь?

Отражение умолчало. Поэтому отвечать себе пришлось самой же Ксении и она улыбнувшись, сказала: – Начинаем. – И позвала: – Эй, люди!? Есть здесь кто-нибудь живой?

Она прошлась по вагону, заглядывая в двери. В вагоне кроме нее никого не оказалось. Все куда-то странным образом исчезли, оставив Ксению в одиночестве, которое для нее отнюдь не было в тягость. Наоборот. Сейчас ей хотелось побыть одной. И не шугаться этих уродок, к общению с которыми еще предстоит привыкнуть, если она останется тут хотя бы на некоторое время. А это не так-то просто. И хорошо, что к ней никто не лезет в душу с расспросами. Можно собраться с мыслями и подумать. А подумать ей есть над чем. Ведь как-то надо жить.

Унылый пейзаж осеннего лесопарка, хорошо просматривался из окон вагона. Подойдя к окну, Ксения долго смотрела на голые макушки высоких берез, которые, готовясь к зимним холодам, сделались серыми. На них расселась стая ворон. Приближавшие морозы птицы решили пережить вместе. Опыт подсказывал, так легче выжить.

«У них тоже гарем. Только свой, птичий», – невольно пришла мысль, когда Ксения, вспомнила как вчера Артур бахвалился перед ней тем, что создал для калек это сообщество, спасая их тем самым от вымирания. Может быть он и прав. Не в подворотнях же этим всем теткам пропадать. А вот как быть ей, Ксения не знала. Решила все будет зависеть от того, что ей предложит падишах. А пока не лишне бы узнать, куда подевались все обитатели гарема.

Озадачившись этим вопросом, Ксения захотела выйти на улицу. Но это оказалось невозможно. Входная дверь в вагон одна и другая, оказались запертыми.

– Нормально. Побоялся, я убегу, вот и запер. Теперь я тоже стала наложницей гарема его величества падишаха Артура, – невесело пошутила Ксения. Такое недоверие к своей персоне со стороны хозяина гарема посчитала ничем иным, кроме как оскорбление ее достоинства. Хотя никаких обещаний и тем более согласия на проживание тут, она еще не давала. А падишах поспешил и уже посчитал ее своей собственностью.

– Вот урод. Мне бы только вернуть свой паспорт, – проговорила Ксения, подойдя к купе падишаха. И настроение сразу омрачилось.

Оказалось, Артур запер не только входные двери вагона, но и дверь своего купе, повесив на нее огромный замок.

– Он не только падишах, но еще и куркуль, – нелицеприятно выразилась Ксения, пытаясь найденным на полу ржавым гвоздем открыть замок. Предпринятые несколько попыток оказались безуспешными и ни к чему не привели. Замок не открылся.

Вчера, когда ужинали, Ксения заметила стоящий в углу сейф. И теперь ей почему-то казалось, что ее паспорт Артур спрятал в него. Возможно, что и ключи от сейфа лежат где-то тут в купе. Вот только как туда войти, чтобы проверить свою мысль, когда этот проклятый замок не открывается.

Минут десять потраченного на замок времени, были безвозвратно утеряны, и Ксения отказалась от своей затеи и пошла в купе предназначенное под кухню. Там увидела на столе записку, в которой Артур просил ее не забывать, подбрасывать уголь в котел, чтобы не остудить вагон. Хотя об этом он бы мог и не предупреждать ее. Не глупенькая. Да и все при деле, чем сидеть просто так и пялиться в окно.

За дело Ксения взялась с охотой. Сначала наложила в топку котла угля, потом перемыла гору посуды оставленной после вчерашнего ужина. Вечером ее мыть не стали. С утра разбежались кто куда, скорее всего понадеявшись на Ксению. Хотя быть тут для них золушкой, она не собиралась. Но разве что для первого раза. Так и быть. К тому же и самой есть захотелось.

Почистив картошки, она в большой кастрюле сварила суп из пяти банок тушенки. По расчетам Ксении этой порции супа должно было хватить на всех обитателей гарема, хотя сколько их точно, она и не знала. Но чтобы уж точно никого не оставить голодным, приготовила еще солянки со свининой. И заметив, что за окном завечерело, стала ждать возвращения падишаха и его гаремовской свиты.