Читать книгу Я никого не хотел убивать. Криминальный детектив - Вячеслав Вячеславович Денисов - Страница 4

Зуммер моего мобильного телефона, не только нарушил ход моих плавных мыслей, но и прозвучал в самый неподходящий момент, когда я только что надкусил бутерброд. В том, что это мог быть кто угодно, но только не Ниночка, я ничуть не сомневался. Находясь вместе с ней в одной постели, не было необходимости в срочном порядке обмениваться сотовыми номерами.

– Слушаю вас, – монотонным голосом произнёс я дежурную фразу, неловко прижимая мобильник к правому уху.

– Ларионов Павел Николаевич? – раздался взволнованный женский голос.

– Да.

– Это вы?

– Слушаю, вас внимательно, – повторил я, искренне удивившись, что ко мне обращаются не только по имени, но ещё и по отчеству.

– Пашенька, ты меня не узнал?

– Простите, нет… – настороженно, ответил я. – Пока не узнаю…

Резкий переход женщины, говорившей на другом конце мобильной связи, с официального тона на более чем дружеский, так же не предвещал мне ничего хорошего.

– Это же я… Татьяна…

– Очень приятно, Танечка…

Судя по голосу, я пришёл к выводу, что ей было далеко за тридцать. Наверняка она с трудом могла вспомнить, когда последний раз к ней обращались в столь ласкательной форме.

– Мы с тобой вместе проводили отпуск на побережье Чёрного моря.

Я чуть не рассмеялся.

– Очень в этом сомневаюсь. К тому же, последнее время предпочитаю выезжать за границу, – сыронизировал я.

Мне не хотелось уточнять, что буквально полтора месяца назад я вернулся из Египта, где пятнадцать дней провёл в компании миловидной блондинки, щедро оплатившей мои расходы.

– Это было четыре года назад. Мы почти три недели отдыхали в Дивноморске…

– Десять суток, – уточнил я. – Тихий курортный посёлок, который находится недалеко от Геленджика.

– Всё верно. Мы с тобой снимали жильё у одной хозяйки. Помнишь, такая маленькая, толстая и вредная?

– Кто? Ты или хозяйка? – не выдержав, ухмыльнулся я.

– Полина Семёновна. Мы звали её просто тётей Полей.

– Эта тётя, на несколько лет младше меня.

– Ты её вспомнил?

– Теперь не только её. Если память меня не подводит, то сейчас я разговариваю с Татьяной Лихачёвой?

– Вот именно…

– Ты была там не одна. Вместе с тобой, отдыхала твоя дочурка.

– Да. Она всегда рядом со мной, словно мой прилипчивый хвостик…

Я на секунду задумался, затем тихо произнёс:

– Кажется, её зовут Леночкой…

– У тебя феноменальная память! – обрадованно воскликнула Лихачёва. – А ты приехал с молоденькой супругой. Вы с ней только что расписались и у вас был медовый месяц…

Я никогда ни с кем не расписывался. В тот раз познакомился в поезде с премиленькой девушкой, и мы решили совместно провести наш отдых. Вернее, решил я, а она всего лишь была основным спонсором моего курортного романа. Но если в тот раз Татьяна Лихачёва ничего не заподозрила и не заметила подвоха, то и теперь знать правду ей было совершенно не обязательно. По крайней мере, мне было гораздо удобнее, чтобы она принимала меня за неверного супруга, изменяющего своей юной жене в связи с её неопытностью в интимных отношениях.

– Сейчас тебя действительно вспомнил, – сказал я, и тут же поинтересовался: – Если не ошибаюсь, Татьяна Зиновьевна…

– Ты звал меня просто Танюшкой. Особенно, когда нам удавалось остаться наедине…

И как же тебе, спустя столько лет, удалось меня разыскать?

– Твоя наивная супруга не догадывалась о наших с тобой отношениях. Мы на всякий случай, обменялись с ней телефонными номерами. Она никак не могла вспомнить свои последние цифры и поэтому назвала номер твоего мобильника. Мне очень нравилось с ней беседовать. Она способна поддержать любой разговор…

– Да, она у меня весьма общительная женщина. Иной раз даже чересчур общительная… – без тени смущения, произнёс я. – Но если, Танечка, ты решила с ней поболтать, то сейчас ничего не получиться. Она буквально сегодня утром улетела на Мальдивы. Придётся перезвонить чуть позже…

Отлично зная женщин, способных простоять возле одного прилавка по тридцать минут, и которые не успокоятся, пока не обойдут все ближайшие магазины, я проницательно подметил:

– У меня накопилось слишком много рутиной домашней работы, но сейчас планирую прогуляться по городу…

Практически я не успел договорить, как на том конце телефонной связи сначала послышалось тихое сопение, затем раздался всё тот же взволнованный голос:

– Павел Николаевич! Мне нужны именно вы… – вновь перейдя на официальный тон, сказала Лихачёва. – Я знаю, что вы очень занятой человек. Неловко вас беспокоить, но возник щепетильный вопрос…

– В таком случае, внимательно слушаю, – высокопарно изрёк я, но тут же более мягко добавил: – Единственная просьба…

– Какая? – поспешно поинтересовалась она.

– Когда-то мы были хорошими друзьями. Не стоит устанавливать искусственную преграду в наших отношениях. У меня о тебе остались приятные воспоминания. Надеюсь, это взаимно?

– Ну, конечно…

– Тогда, давай больше не будем разговаривать друг с другом с явным отчуждением…

– То есть?

– Ты для меня навсегда останешься милой сердцу Танюшей, а я бы хотел быть для тебя попросту Павлом, и никаких Николаевичей…

– Мне как-то неудобно… – замялась она. – Всё ж таки уважаемый человек! Высокая должность, солидное положение в обществе…

– Как сказано в одной из заповедей Моисея: «не сотвори себе кумира!» – процитировал я. – Что означает: не поклоняйся слепо кому и чему-либо, как идолу.

Несколько секунд Лихачёва обдумывала мои слова, но всё ж таки не стала выяснять моё отношение к современной религии.

– Я бы ни за что не решилась тревожить тебя по пустякам… – словно оправдываясь, сказала она.

– Слушаю очень внимательно…

– У нас несчастье…

– Если в моих силах? Как говориться, чем смогу…

– Ты же работаешь в уголовном розыске?!

У меня даже запершило в горле. Кем только не представлялся наивным женщинам, но всего лишь однажды изобразил из себя следователя. Да и то получилось как-то необдуманно, я бы даже сказал, что спонтанно.

– Служил, Танечка, оперативным сотрудником в этой правоохранительной системе. Служил, голубушка… – не моргнув глазом, солгал я.

– Сейчас уволился?

– Уже полгода как занимаюсь другими делами. Веду сугубо гражданский образ жизни…

– Наверное, перешёл в частную нотариальную контору?

– Не совсем так… – иронично, ответил я.

– Наверняка, по-прежнему ведёшь ожесточённую борьбу с криминальными элементами?

– Ни в коем случае! Даже не представляешь, до какой степени надоели их наглые физиономии… – отмахнулся я.

– Тогда, пожалуйста, извини! – огорчённо произнесла Лихачёва. – Я ведь ничего об этом не знала…

Мне стало неловко от того, что она рассчитывала на помощь пусть и давнего, но весьма влиятельного любовника, а я так бесцеремонно лишил её всякой надежды. К тому же, мне не следовало отталкивать её от себя, хотя бы с учётом на будущее. Она всегда могла пригодиться. Тем более что по моим самым скромным подсчётам, теперь была матерью совершеннолетней девушки.

– Может, всё-таки, смогу быть чем-нибудь полезен? – наиболее дружелюбным голосом, поинтересовался я.

– Теперь вряд ли…

Что случилось? – настойчиво спросил я. – Какая-нибудь неприятность с твоей дочерью?

– Упаси Господи! С моей Леночкой всё нормально. Она успешно учится в нашем педагогическом университете. Поступила на факультет журналистики и межкультурных коммуникаций. В следующем году у неё защита дипломной работы. Другими словами, у моей красавицы всё хорошо…

– Танюшка! Раз уж ты обратилась ко мне за помощью, так будь любезна объяснить причину твоего звонка, – на повышенных тонах, произнёс я. – Позволь мне, как-нибудь самому определиться, смогу быть чем-нибудь полезен или нет?

– У нас сосед пропал, – смущённо ответила она и тут же поспешно добавила: – Только ты, не подумай… У меня с ним не было ничего такого…

– Я ни о чём подобном не думаю!

– Нет. На самом деле… Мы просто живём в одной коммунальной квартире.

– Этот сосед, молодой или в возрасте?

– Да ему уже где-то под шестьдесят…

– Практически, ровесник моего отца, – машинально подметил я.

– Возможно? Даже, скорее всего…

– К сожалению, он умер от обширного инфаркта, – солгал я, либо никогда в жизни не видел своего папаши и ничего не знал о его существовании.

– Прими самые искренние соболезнования… – притихшим голосом, произнесла Лихачёва. – Не сомневаюсь, твой отец был глубоко порядочным, отзывчивым человеком.

Я чуть не сказал, что он был порядочной скотиной, но вовремя остановился.

– Женат, или просто находится в гражданском браке? – с напыщенной строгостью, уточнил я.

– Кто?

– Твой сосед, который пропал.

– Когда-то был обручён. Теперь давно в разводе…

– Может у него новая зазноба объявилась? – предположил я. – Как бы там ни было, но ведь каждый человек имеет право на личную жизнь.

– Тут такое дело, Пашенька…

– Какое именно?

– Мы с Леночкой живём в коммунальной квартире…

– Я знаю.

– Столько лет прошло с тех пор, как мы с тобой познакомились в Дивноморске, а ты всё ещё не забыл о таких подробностях. У тебя действительно отличная феноменальная память.

– Танечка! – дружелюбно произнёс я. – Ты же сама мне только что об этом сказала…

– Неужели? Извини! Совсем не соображаю, что говорю. К тому же, боюсь отнять у тебя слишком много времени.

– Ну, ты и глупышка! – усмехнулся я. – Не мели ерунды. Всегда готов оказать тебе посильную помощь!

– Не поверишь, но я вся на нервах…

Даже по телефону было слышно как она глубоко вздохнула.

– Ничего страшного! – рассудительно произнёс я. – Главное нельзя забывать, что оказавшись в самом затруднительном положении, всегда можно принять верное решение и найти выход. Необходимо лишь немного подумать.

Я умёл слушать собеседника и посмотреть на сложившуюся ситуацию его глазами. Тем более, умёл успокаивать женщин.

– Обычно Иван Никанорыч не отлучается на длительный срок. И вдруг, исчез… – пробормотала она, с оттенком явного беспокойства.

– В таком случае, у тебя не щепетильный вопрос, а скорее криминальный, – назидательно подметил я.

– Да. Наверно…

Татьяна вновь глубоко вздохнула.

– Как долго он отсутствует? – спросил я. – Неделю, месяц…

– Более двух суток…

Несмотря на моё уличное воспитание, я всё же научился оставлять о себе мнение как о культурном человеке, но здесь еле сдержался, чтобы грязно не выругаться и не послать её куда подальше.

– Танюшка, солнышко, но это взрослый человек! – скрывая гневные эмоции, как можно мягче произнёс я.

– Что из того? – полюбопытствовала она. – Ни один взрослый человек, не заслуживает к себе безразличного отношения!

Я улыбнулся в ответ и отрицательно покачал головой, словно Татьяна могла меня видеть, затем вновь нравоучительно произнёс:

– Прости, если мои слова покажутся дерзкими, но не следует делать поспешных выводов, сразу бросаться в крайности и раздувать из мухи слона.

– Я не бросаюсь в крайности. Мне кажется, с ним произошло несчастье…

– А я почему-то уверен, что с твоим соседом, определённо, ничего плохого не случилось. К тому же, насколько понимаю, он не обязан, ни перед кем отчитываться, где и каким образом проводит своё личное время.

Я опасался показаться некорректным, поэтому тщательно подбирал каждое высказанное мною слово.

– Целиком и полностью с тобой согласна! – всё тем же взволнованным голосом ответила Лихачёва.

– Ну, вот и хорошо, – сказал я. – Не расстраивайся раньше времени. Надеюсь, всё образуется…

– Не образуется! – твёрдым голосом возразила она. – Я в этом убеждена…

Мне показалось, что о причине исчезновения великовозрастного соседа, Татьяна знала гораздо больше, чем те нелепые доводы, о которых решилась мне сообщить.

– Если абсолютно уверена, что с твоим соседом по коммунальной квартире произошло несчастье, значит, либо ты очень мнительная женщина, либо не обо всём мне рассказала, – с нажимом, подытожил я. – Что-то скрываешь…

В моём мобильном телефоне наступила гнетущая тишина. Лихачёва, вероятно, не знала, что ответить на моё прямолинейное замечание, вследствие чего какое-то время находилась в прострации.

– Возможно, тебе неудобно быть со мной до конца откровенной? – настойчиво продолжил я. – Не стану утверждать, что делаешь это преднамеренно, но тем ни менее, явно о чём-то не договариваешь…

Даже по мобильной связи было хорошо слышно, как она в очередной раз глубоко вздохнула.

– Мне кажется, Иван Никанорович умер. Не исключаю, что его могли убить… – после небольшого раздумья, притихшим голосом ответила Татьяна.

– Для такого серьёзного заявления нужны веские основания! – заметил я. – Согласись, Танечка, здесь одних домыслов недостаточно.

– Проблема в том, что из его комнаты разносится какой-то отвратительный едкий запах… – размеренно произнесла она.

– Может у твоего соседа испортился холодильник? – ненавязчиво предположил я. – Загулял мужик и не ведает, что творится у него дома.

Усилием воли я заставил себя быть сдержанным.

– Паша, поверь мне на слово, испорченные продукты совершенно не причём. Да и холодильник находится в исправном состоянии. Когда он включается, то в прихожей слышно как работает двигатель.

– Не хочу тебя преждевременно расстраивать, но если всё обстоит именно так, как ты мне только что обрисовала…

Я не успел договорить, потому что она резко меня перебила:

– В этом запахе, который теперь распространился по всей нашей квартире, отчётливо прослеживается присутствие сероводорода, двуокиси серы, метана и аммиака, – со знанием дела заявила Лихачёва.

– Никогда бы не подумал, что ты так досконально разбираешься в химических элементах? – искренне изумился я.

– Совершенно не разбираюсь, – сухо ответила Татьяна. – Наша соседка, старушка – божий одуванчик, давно на пенсии, но всю свою сознательную жизнь преподавала химию. Она утверждает, что это запах смерти.

– Ты хочешь сказать, что это трупный запах, – задумчиво, уточнил я, – который появляется при естественном разложении мёртвого тела?

– Скорее всего, именно так оно и есть…

– Тогда следует немедленно обратиться в полицию.

– Я надеялась на твою помощь. Ещё раз извини за беспокойство…

– Танюшенька! Голубушка… – испытывая некоторую неловкость, поспешно произнёс я. – Имей в виду, тебе в любом случае, необходимо обратиться в отделение полиции.

– Да. Разумеется…

– Сейчас, при всём желании, не могу для тебя что-либо сделать.

– Я понимаю…

Она огорчённо засопела.

– Основная проблема в том, что перейдя на другую работу, я больше не имею официальных полномочий. Совсем недавно был следователем, теперь занимаюсь бизнесом. Открыл собственную фирму. Торгую стройматериалами…

– Хорошо. Немедленно позвоню дежурному офицеру… – потерянным голосом пообещала она. – Мне так перед тобой неудобно…

– Ничего непристойного не произошло, – заверил я. – Было приятно вновь услышать твой мягкий бархатный голос…

– Ещё раз, прости за беспокойство!

У меня появилось какое-то непонятное мерзопакостное ощущение. Я не привык делать людям добро, но тем ни менее, было не в моих правилах отказывать женщинам. Разумеется, впоследствии мои услуги им слишком дорого обходились.

– Татьяна! – вновь на повышенных тонах, произнёс я. – Подожди немного. Пока никого не вызывай…

– Почему? – полюбопытствовала она.

– Сейчас к тебе подъеду, – пообещал я и тут же пожалел о сказанном, ругая себя за столь необдуманную поспешность.

– Пашенька, спасибо огромное! – обрадованно, воскликнула она.

– Ещё, не за что…

– Как же не за что? Я уже совсем расстроилась. Мало ли кого отправят на вызов? Придёт какой-нибудь совсем чужой человек…

– Ну, да. Я гораздо ближе и роднее…

– По крайней мере, мы хоть знакомы.

Я не стал с ней спорить, но на всякий случай всё же предупредил:

– Только учти, Танечка, не могу заранее ничего обещать.

– Мне этого и не нужно. Главное приезжай. Рядом с тобой мне будет как-то спокойнее…

– Мне нужно более досконально разобраться в сложившейся ситуации. В крайнем случае, подскажу номер телефона участкового инспектора…

Я преднамеренно замолчал, раздумывая, стоит ли продолжать.

– Пашенька, я всё прекрасно понимаю! Спасибо тебе огромное… – прощебетала она, бодрым звонким голосом.

– Поблагодаришь потом, если будет за что. Пока, ещё ничего конкретного не сделал. Назови, пожалуйста, адрес…

– Домашний? – с лёгкой растерянностью, переспросила Лихачёва.

– Скажи, куда мне нужно подъехать? – сдержанно пояснил я.

– Записывай…

– Ни к чему. У меня отличная профессиональная память.

– Уже обратила на это внимание.

– До моего прихода никого не вызывай! – предупредил я, и тут же добавил: – Нет особого желания встречаться с бывшими коллегами. Начнут уговаривать, чтобы вернулся начальником в следственный отдел…

Узнав точный адрес, я отключил мобильный телефон, переоделся в собственный костюм, одолжив при этом у бывшего хозяина квартиры отглаженную белую рубашку и тёмный строгий галстук. Прежде чем выйти на улицу, я накинул на плечи осеннюю куртку, посмотрел на остывший кофе и непроизвольно вздохнул.