Читать книгу Небожественное. Рассказы, притчи и сказки - Vysheslav Filevsky - Страница 11

В одной галактике неприкаянно летал дух… Не самый великий, но и не из последних.

Раньше он бытийствовал в другой галактике. Там жили двухголовые существа, которых он избрал для любви. В любви же дух был… если так уместно выразиться – не духовным, то есть: ревнивым, требовательным и пытался серьёзно ограничивать свободу двухголовых. Такая любовь не соответствовала плану Творца сущего о двухголовом народе, и любовный союз ревнивого духа с двухголовыми распался. Духу в его духовную голову не приходило то, что он сам виноват. Поэтому он обиделся и полетел подальше от обидчиков, аж в другую галактику, искать живых существ, которые больше бы соответствовали его представлениям о любовных отношениях.

А те-то, двухголовые обидчики, живут себе – и ничего понять не могут. То дух говорил с ними, умолял любить его, заповеди его соблюдать, а тут перестал! И теперь этому духу стало как бы на всё наплевать… Что такое? В чём дело? Где он? Куда делся?..

Некоторые из двухголовых почувствовали себя виноватыми в случившемся. Они стали слёзы лить, умолять духа обратить на них внимание. – Им и невдомёк, что дух-то улетел…

Эх вы-и… Надо было пытаться выстраивать отношения раньше – когда вас любили, а не тогда, когда у влюблённого в вас терпение лопнуло… Влюблённого?! – Ну да, очень своеобразно, но ведь влюблённого-таки?.. А когда обиделись на вас, плюнули в сердцах, да и дверью хлопнули?.. Какая уж тогда любовь… Как говорится, из треснутой миски щей не похлебаешь…

Улетевший же дух как-то оборотился назад, пронзил взором своим вещим космическую бесконечность, и видит: да, кое-кто на прежней планете покаялся в том, что не оказывал ему желаемого уважения и был бы не прочь возобновить нескладную любовную тягомотину. А большинству было… Ну, как бы это культурно сказать? – Одним словом, достаточно безразлично.

Да… Закончилась любовь… Стоит ли переживать об окончании страстных

отношений? Красота ведь: никто в душу не лезет, мозги не компостирует…

Большинству страстная любовь надоедает основательно… Правильно, а как иначе-то?.. Иначе не бывает. Иначе – высокая небесная любовь должна быть только. Но – ни двухголовые, ни их незадачливый дух о ней не ведали по попущению Творца сущего…

«Ну как хотите, ваше дело», – сказал дух сам в себе и продолжил свой полёт в поисках забвения, утешения своих неразделённых чувств в новой страстной любви. – Однолюбом он не был.

Долго ли коротко летел, а попалась ему планета с приятными условиями жизни. Осторожно вошёл в её газовую оболочку, чтобы не обжечься. Пригляделся: да, есть двуногие, правда, одноголовые существа, как будто разумные. «Подходяще, – подумал дух, – коли одноголовые – поверят»… Он полагал, двухголовые не разделили его любовь именно из-за их двухголовости.

И вошёл дух в нутро самой большой горы, побыл там какое-то время, силой её исполнил, проделал отверстие в вершине и стал пускать дым.

Встревожились одноголовые: что такое, никак знамение свыше. А дух тогда начал камни раскалённые бросать через отверстие в вершине. Ну, тут уж одноголовые окружили свою самую большую гору и стали славить Творца сущего. И тут из недр планеты раздался глас, подобный звуку вселенской трубы:

– Здравствуйте. Я великий дух, сотворивший всё, что вы видите, да и вас самих… —

И тут духу пришла в «голову» интересная мысль – принять какое-то из имён одноголовых. «Так им легче будет полюбить меня», – предположил он и продолжил свою соблазняющую речь так:

– Меня зовут Явоёг. Я могуч, свиреп и мстителен. Вы должны меня любить и исполнять всё, что я буду говорить. А я вам за это… – и дух перечислил обильное вознаграждение за любовь.

Протрубил дух примерно так, дыму выпустил, сколько мочи было, камни огромные раскалённые швырнул в поднебесье, а после и немного огненной лавы выплеснул для совершенной острастки:

– Вот что будет иначе, только пуще многажды этого!

Ну конечно, навёл он тень на плетень в своей речи. Только чего не скажешь, не сделаешь, чтобы склонить к любовным отношениям избранных своих?..

Да, оно нечестно. Но самонаречённому Явоёгу просто позарез нужна была любовь какого-нибудь народа… Ну вот такой у него был характер – и всё! Что теперь делать?.. С духом, как и с человеком, благо считаться… Я бы простил Явоёга и отнёсся с состраданием к его тяге к страстной любви с каким-нибудь народом…

Знаете, раньше, когда я видел какого-то выпадающего из ряда вон человека, то думал: «Ну неужели ты, глупец, не понимаешь, что так себя вести нельзя? Ты же пары не найдёшь!»… А потом – жизнь шла, и наблюдал я, что самые, казалось бы, «неправильные» люди находили себе пару под стать… Так уж любвеобильное Предвечное устроило жизнь. Главное – не отчаиваться и продолжать искать.

Люди, всем вам пара – есть… Что? Где-то женщин больше, чем мужчин? – Ну так есть места, где напротив мужчин больше. Туда ходите. Кроме того, посмотрите сколько разводов-то?.. А интернет на что?.. Ну, вы меня поняли.

А моя мама обладала даром пророчества. Когда мне было шесть лет, она сказала, я на всю жизнь запомнил:

– Вот живёшь ты себе – и не знаешь о том, что где-то на другом краю Земли ходит девочка, с которой ты поженишься.

Тогда оно меня сильно озадачило. Стоял я, ел эскимо и не мог понять, что же оно такое мамины слова значили. Но – прошло много-много лет пророчество-таки сбылось: у меня счастливая семья в другом полушарии…

Что же до нашего духа Явоёга, то, запугав одноголовых, он начал выстраивать с ними отношения точно так, как и с двухголовыми: духовное насилие взамен на обещания невозможных благ… Печального опыта любви к двухголовым дух не учёл, отношения снова не получились, он опять смертельно обиделся и улетел в какую-то третью галактику…

Я почему-то верю, что Явоёг найдёт-таки себе подходящий народ. У меня вот только третий брак оказался удачным.

Однако среди одноголовых нашёлся человек, который возжелал умастить рану народной души от несложившейся любви с духом. Тем более, что Явоёг всех смертельно запугал: он-де могучий, свирепый, мстительный… Существо то звали Тарезансисом.

Ну конечно, Тарезансис не сам захотел быть целителем, а это было внушено ему Творцом сущего. Жил он себе и жил, как все, лепил и обжигал прекрасные горшки. Однако в один прекрасный день в сознании Тарезансиса вспыхнула странная мысль о своём особом предназначении. Мысль подкрепилась взявшимися будто ниоткуда чудесными способностями творить необычное и предвидеть будущее… Ну, такое преображение любому разумному существу перенести сложно. Не удержался и Тарезансис, заявил народу, что он-де сын Явоёга… Так уж одноголовые были устроены: чуть что необычное – так сразу сын Неба и чуть ли не сам Творец сущего…

Народ, понятно, перепугался, смутился. А Тарезансис стал ходить по планете, больных исцелять и даже смерть от умирающих отводить… Некоторые из таковых обижались на него за это, потому что жить уже устали, а он помереть спокойно не давал. Но Тарезансис не обращал на них никакого внимания. Страсти одолели, вели его, и он безудержно чудотворил…

Да, как и Явоёг, Тарезансис тоже угрожал народу. Однако любовь его к одноголовым была более сильной и бескорыстной, а поэтому затмевала угрозы. И народ принял Тарезансиса и даже возжелал видеть его вождём.

У одноголовых, понятно, уж был один вождь. Тому это не понравилось, и решил он погубить Тарезансиса…

Сами подумайте, а могло ли быть иначе?.. Ну вот я, к примеру, начну помещать в интернете сообщения о том, что я – духовный глава, и при этом стану чудеса творить… Мусор, скажем, уберу из океана таинственным образом или всеобщее потепление превращу во всеобщее похолодание…

А одноголовые на явления, которые не могли объяснить, были падкими, и весьма. Чуть что необычное кто делает – ясно, божество, к нему очередь километровая на приём, чтоб избавил от последствий собственных безобразий – и всё, никакой ответственности, никакого искупления… То есть, одноголовые хотели преодоления Закона Воздаяния, выхода из-под него. Непостижимое Небо, нашло, что это уже через чур. И поэтому-то и внушило вождю одноголовых желание погубить Тарезансиса.

Вождь подловил Тарезансиса на слове, что он-де творец галактики. Тарезансиса за это осудили и убили… Такие уж были обычаи у одноголовых… В нашем с вами обществе, конечно, было бы иначе. Ну, посадили бы Тарезантиса в психушку, коли бы сильно досаждал. А то и просто-напросто хорошенько отделали бы в полицейском участке, да и отпустили домой с миром, горшки делать. Уж больно много нынче всяких духовещателей развелось… У одноголовых же их было на порядок меньше. Поэтому Тарезансиса пришлось казнить.

А тот и по смерти умудрился своего добиться – любовь народную возжечь к Явоёгу улетевшему. Тарезансис предвозвестил, что тело мёртвое его исчезнет, а душа объединится с душою отцовской, с явоёговой, то есть…

Ну, со вторым обстоятельством всё было ясно. Все мы по смерти воссоединимся с предвечным Духом, правда, не с тем, которого имел в виду Тарезансис. Но это мелочи. Загвоздка была с телом. Оно и в самом деле куда-то и как-то исчезло. Его не нашли. Поэтому народ Тарезансиса прославил, а вместе и с ним – и отца его наречённого Явоёга за компанию.

…А между тем, на другой планете этой галактики в это же самое время неизвестно откуда взялся человек по имени Сисназатéр. Человек вёл себя очень скромно, горшки делал хорошо, женился на молитвенной девушке, детей с ней нарожал неболюбивых… Поэтому к нему никто не придирался. Ему выдали паспорт без сведений о месте и времени рождения и о родителях. И в своё время Сисназатер тихо и спокойно, в своей постели, в окружении любящей и многочисленной родни отдал душу великому Непостижимому.

Душа Сисназатера попала в рай. Долго ли коротко летал он там со духи благодати меж чудесных дерев, ел плоды духовные невиданные, играл духовными пальцами своими на невидимой арфе десятиструнной, сопровождая сладкогласные хваления обитателей рая… А только призвало Всевышнее душу Сисназатера и повелело ей продолжить духовные подвиги в иных пределах:

– Нет моей воли, – «сказало» духом Предвечное, – долго тебе нежится в раю. – Бери кого хочешь в помощь из главных духов благодати, да отправляйся в иные пределы, посмущай разумные существа речами да чудесами. Убийства своего, гляди, не добивайся так настойчиво, как на планете одноголовых. А так только встряхни обывателей духовно, чтоб не наживой одною да развратом существовали. Может, кто и поверит тебе. А найдёшь учеников – так благослови их на проповедь, а сам сразу возносись, не задерживайся – и назад в рай, понял? Ученики и без тебя управятся. Передохнёшь – и коли захочешь, я тебя на другую какую планету направлю. А нет – так отдыхай при мне во веки веков, да будет так.

– Слушаю, Великое, – бессловно ответила душа Сисназатера.

В спутники он выбрал духа Хаилáма. Собрались они наскоро, да и в путь-дорожку наладились, полетели, значит.

…Летят, летят, а планеты всё попадаются либо мёртвые, либо глистами да тараканами заселённые. Устал Хаилам и говорит так-то Сисназатеру:

– Чудотворитель, сил нет лететь далее – крылья понатёр. Давай остановимся у тараканов. Не всё ли равно тебе, кому проповедовать?

– Нет, – отвечает Сисназатер, – не лепо мне тараканье обличие принимать… – А для проповеди обязательно нужно было быть в теле насельников планеты… – Хочу найти существа с головами, руками да ногами: мне так привычнее.

– Пустое это, Чудотворитель, – не унимался Хаилам. – Тараканы ничем не хуже людей, а может быть, в чём- то и лучше. А головоруконогие, глядишь, снова тебя убьют… Знаешь, чую я: тараканы-то куда добрее, а?

Сисназатер, однако, упёрся. И мучил Хаилама полётом до той поры, покуда планету с головоруконогими не обнаружил. Она так и называлась – Головоруконогия.

Сели они в пустынном месте: горы, песок, колючки, дерева засохшие… Сисназатер плюнул, брение сделал и бросил комочек сей на земь. Оттуда тотчас родник забил.

– Слава тебе, Чудотворитель, – воскликнул Хаилам и сотворил земной поклон.

– Ладно уж, – ответил Сисназатер и ладошкой махнул. – Оно мне ничего не стоит. А вот головоруконогим-то про это расскажи. Они на чудеса падки, сразу решат, что я творец сущего и поэтому слушать меня станут… А ты тогда станешь моим предтечей…

– Спасибо, Чудотворитель! – воскликнул Хаилам.

Сисназатер уврачевал ему кровоточащие раны в основании крыльев и сказал:

– Отдыхай пока.

Хаиламу только того было и надобно. Свернулся он в калачик на песке и тотчас захрапел по-богатырски. Сисназатер присоединился к нему.

…Головоруконогие были устроены так: голова у них была одна, ног – две, рук – три, а половых органов – четыре. И вот почему. Блуждать разумом им заповедано не было, поэтому голова одна, и та маленькая, как у змеи. Ног две – потому что особо быстро перемещаться суетно. Стяжать телесные блага головоруконогим уж очень хотелось, поэтому рук дано им было по три. Но вот высшим удовольствием и наслаждением головоруконогие понимали половые утехи, поэтому и соответствующих частей тела у каждого из них было по четыре: два женских и два мужских. Эти части располагались где ни попадя, один на голове даже был. Так что родителей в семьях было не два, а пять. Матерью для определённого ребёнка оказывалась та из особей, которая родила. А остальные были отцами. Но для следующего ребёнка уже всё было иначе. Поэтому у головоруконогих не было понятий «отец» и «мать». И в свидетельствах о рождении указывали: родитель 1, родитель 2, и так далее.

Сисназатер и Хаилам проспались только к утру следующего дня.

– Ну что, начнём смущать головоруконогих? – смеясь, сказал Сисназатер.

– Твоя воля, Чудотворитель, – с улыбкой ответил Хаилам.

Пришли они в близ расположенное селение, стали еду по домам просить, чтобы выдался повод явить чудо… А заборы везде высокие, поверх стрýны под напряжением натянуты, окна с решётками, а двери железные, с глазками. В глазках же очи недобрые зыркают… Из-за одной двери через домозвук выругали просителей словами нехорошими, а из-за другого забора и вовсе булыжники швырнули.

Обрадовался Сисназатер, взял те булыжники в руки, возвёл очи горé и молвил:

– О непостижимое Небо, по Твоей неисследимой воле прибыли мы с Хаиламом на планету сию нечестивую, дабы посмущать ожиревших телами и сердцами обывателей да встряхнуть их духовно. Порази ж их воображение чудом, иначе взболтать души их, отвлечь хоть на мгновение от соития да стяжания не удастся.

Предвечное нашло просьбу Сисназатера естественной. И булыжники в его руках тотчас обратились в свежезажаренную крупную рыбу.

Ошалели обыватели, глядючи на такое в глазки да окна зарешёченные. Кинулись было к нищим. Да только пока замки свои хитроумные отпирали, от тех и след простыл.

Сидят себе Сисназатер с Хаиламом, рыбины уплетают за обе щёки да посмеиваются: теперь, мол, всё – головоруконогие в наших руках.

Так и произошло. Много и других чудес сотворил Сисназатер. А Хаилам оставлял о некоторых из них письменные свидетельства. Только о некоторых – потому что для того, чтобы рассказать обо всех них не хватило бы и всех книг, которые могла бы вместить планета головоруконогих.

Конечно, пленились обыватели чудесами. На планете это вызвало большие нестроения, казни, войны даже. А потому Сисназатер с Хаиламом, оставив расхлёбывать заваренную ими кашу учеников, вернулись в рай к великому Непостижимому.

Вернулись живыми и невредимыми, так, как им и было то заповедано. Об их чудесном исчезновении головоруконогие сложили замечательные легенды и передавали их из рода в род. Сомневающихся или понимавших эти легенды не так, как то было угодно начальству, пытали, убивали и даже заживо сжигали. Но стяжать-таки стали менее рьяно – и у обывателей отвалились третьи руки. Совокупляться стали упорядоченно – и перестали вырастать «лишние» половые части тела. В конце концов у каждой особи осталось только по одной: по мужской или женской.

«Смотрело» на это Предвечное и «думало»: «Ну что ж, Сисназатер с Хаиламом потрудились на славу, волю мою о головоруконогих исполнили, после трудов праведных в раю отдохнули… Пора дать им следующее задание. Очень уж сердце болит об одной сомнительной планете…

– Как поётся со духи благодати да на арфе играется? – «спросило» Присносущее явившегося на зов Сисназатера.

– Душеспасительно, – смиренно ответил Сисназатер.

– На время отвлеку тебя от бытия благодатного сего. Получи-ка новое задание. —

Сисназатер, исполненный любовной молитвы, молчал, склонив голову и колена преклонив. —

Благословляю лететь тебе на планету Земля. Лукавые обыватели привели её на грань уничтожения. Особой надежды на то нет, но всё же попытайся спасти.

– Что спасать? – смиренно поднял очи Сисназатер. —

Предвечное «задумалось», «помолчало»…

– Планету спасай. Припарок землянам не ставь, оно уже без смысла.

– Сделаю, что могу, – ответил духом Сисназатер. – Кого взять в предтечи?

– Какие предтечи? – Некогда уже, – «воскликнуло» великое Непостижимое и «отошло» от Сисназатера. – Креста, креста остерегайся, – бросило Оно напоследок, – да говори поменьше: время увещеваний да угроз прошло.

…Вы можете спросить о том, как же сложилась дальнейшая судьба Явоёга… А знаете, на время написания сего Известия Хаиламом – благополучно. С третьего захода Явоёгу удалось-таки отыскать народ, полюбивший его всем сердцем. Этот народ безжалостно перебил представителей всех других народов на планете и даже стёр с лица её самоё память о них и об их богах. Перебил их этот народ, уничтожил – и с любовью и благоговением принялся исполнять данный Явоёгом закон до мелочей…

Любовь Явоёга с народом на этот раз оказалась взаимной, совершенной. Но вот как распорядится великий Закон Воздаяния на том свете с людьми, исполнившими его кровавые установления, и какое наказание понёс в тонком мире сам подстрекатель Явоёг – об этом, прошу прощения, мне неизвестно… Но, думаю, найдётся достаточно духомыслов, которые это додумают, понесут вновь испечённые легенды в народ, а начальство заставит учителей в школах преподавать легенды сии с первого класса… Вы знаете, как это бывает.

Всё-таки, я полагаю, думать надо, прежде чем кидаться сомнительный закон исполнять. И думать не головой, а духовным сердцем – сердцем, исполненным любви к великому Непостижимому и трепетным благоговением перед Ним… Мало этого – думать с глубокой любовью ко всему живому и неживому, с любовью, уважением и состраданием, с неодолимым желанием обожествить это живое и неживое, одухотворить его… Вот что, как я думаю, направит на путь истинный и даст благодать отличить закон от беззакония, даже если беззаконие под видом закона и исходит из недосягаемого высока.

Ну, а уж если от беззакония уйти невозможно, ради чистой совести благо смиренно отстраниться. А коли не выходит, то имеет смысл и самоё смерть принять. А то как с грязной-то совестью жить, не сладко оно вроде, или как?..

Во время Второй мировой войны на Западной Украине погибло много братьев-баптистов. Вера запрещала им брать в руки оружие. И ведь, я думаю, в этом смысле, вера их хорошая, правильная, всем бы так поступать…

Пришли красные народ в армию вовлекать, а мужики им: «Воевать не пойдём, вера не велит». Красные ушли ни с чем. Мужики живут дальше. Пришли немцы: «Воевать не пойдём…». Немцы ушли тоже ни с чем. Пришли, наконец, бандеровцы. Мужики им ту же песню: «Воевать не пойдём, вера не велит». Вот тут с молитвой и полегли братья, потому как никакая вера в сравнение с любовью к самостийной Украине идти не может. Вечная им память. Любовь к Родине для истинных сынов её выше божественности оказывается. А для русских с немцами Украина родина, что ли? – Вот и главное.

У любителей же чужой крови нижайше прошу прощения. Лейте её на здоровье – за Родину! С вами ваш бог. Ура! Только помните, что и на нашего, и на вашего, и на ихнего, и на всех прочих боженек укорот есть. Придёт время – и отлетаются… А оно-таки придёт.