Читать книгу Заповедники - Ян Бадевский - Страница 10

Джерайна развлекалась отстрелом мертвяков. Забравшись на крышу полуразрушенного дома в сердце новых владений генерала, девушка установила на парапете свою любимую L96A6 со встроенным дальномером, баллистическим вычислителем и кучей полезных датчиков. Прицел был умным – делал за снайпера большую часть работы. Поправки на температуру, влажность и ветер могли выводиться на зрительный нерв при полной подключке, но Джерайна не пользовалась этой опцией. Потому что была паранормом и не внедряла модные фичи в свою нервную систему. Распространенная среди постлюдей фобия.

Утро началось с отслеживания целей.

Добытая Джерайной модификация L96 позволяла поражать мутантов на полуторакилометровых дистанциях. Продольно-скользящий затвор, никакой автоматики. Джерайна загоняла в ствол «магнумовские» патроны на 8,6 миллиметров и посылала их с убийственной точностью к черепушкам монстров. Армия провела зачистку в пределах городского центра, но хороший снайпер всегда найдет, чем поживиться.

Сначала – поверхностный осмотр.

Анализ информации с датчиков движения, соответствие потенциальных целей параметрам из регулярно обновляющейся базы. Неспешное наблюдение, обнаружение и захват. Вычисление траектории со всеми сопутствующими поправками.

И – самое веселое.

Джерайна видит перед собой четвероногого зомби, перестроившего руки в когтистые лапы. Мертвецы не размножаются, поэтому все эволюционные выкрутасы затрагивают одно поколение. Бессмертное поколение, научившееся выживать в любых условиях. Если, конечно, не уничтожить мозг твари, что не всегда под силу даже опытным кочевникам.

Проблема мертвяков в том, что они долго живут. Да, существование зомби можно назвать «жизнью» с большой натяжкой, но всё же. Зомби инстинктивно перестраивают себя в зависимости от ареала обитания. Учатся прыгать, быстро бегать, модифицировать конечности. Совершенствуют арсенал когтями и клыками. На эти заигрывания с природой у говнюков в запасе целая вечность.

Взять, например, эту особь.

С чем-то подобным Джерайна уже встречалась. Четвероногое лишь отдаленно напоминает человека. Руки отправились в эволюционный архив. Появились лапы и шерсть, морда вытянулась, пасть раскрывается на больший угол, чем у недавно обратившихся зомби. Создание бегает по Рубикону минимум четверть века – достаточно, чтобы измениться до неузнаваемости. Сейчас зомби держит нос по ветру. Люди вернулись, в городе пахнет едой. Надо в центр, правда, дружок?

Зомби стоит на краю разлома в асфальте, превратившегося в овраг задолго до рождения Джерайны. Густая растительность почти затянула этот техногенный шрам. Справа высится холм, некогда бывший трансформаторной будкой. На заднем фоне – руины спальных районов.

Одновременно происходит несколько вещей.

Джерайна на выдохе спускает крючок. Ловит отдачу. И отправляет разум вслед за пулей – туда, где застыла в ожидании смерти тварь. Девушка сумела развить в себе редкую разновидность телекинеза – манипулирования предметами на расстоянии. Обычные телекинетики управляются со статическими или медленными объектами. Перебрасывают кирпичи с одного места на другое, швыряют мебель и посуду, корчуют деревья и останавливают на полном ходу машины. С пулями сложнее. Пули движутся быстрее скорости звука, их не видно. Нужно войти в пограничное состояние, срастись с невероятно быстрым кусочком свинца, на доли секунды перестать существовать в локации, где лежит твое тело перед упором снайперской винтовки. И понестись вперед, не думая и не рассуждая.

Дистанция поражения – тысяча шестьсот метров.

Крыша, винтовка, город и укрепленный периметр перестают существовать. Джерайна на инстинктах корректирует отклонение в половину градуса и разносит голову твари. Это выглядит так, словно она сама погрузилась в мягкую плоть, пробив черепную коробку мутанта. Животное отброшено назад, кровь и мозги на земле. Судороги, агония. Зомби умирают странно – вам кажется, что внутри еще не закончился заряд, надо добивать. Примерно так себя ведет мертвая гальванизирующая лягушка. Потом всё прекращается.

Джерайна приходит в себя.

Она снова на крыше. Лежит, распластавшись на мешках с песком, выродившихся в уродливое всхолмление. И ощущает чье-то присутствие неподалеку.

Это не Топор.

Джерайна медленно отводит приклад от плеча, перезаряжает винтовку и выпрямляется. Встает на ноги. Теперь она возвышается над широкоплечим разведчиком, которого Джум отправлял в город неделей ранее. Кажется, этого парня зовут Глебом.

Стреляная гильза отлетела к правому ботинку разведчика.

– Восхищаюсь, – спокойно произносит Глеб.

– Чем?

– Твоими выстрелами.

Реальность медленно откручивается в привычный темп. Больше нет сверхзвука, события разворачиваются плавно и неспешно.

А еще не надо управлять пулями.

Джерайна вспомнила, что не одна заступила на дежурство. На крыше Глеб, сорокалетняя женщина по имени Нинг и тринадцатилетний паренек, которого Джерайна раньше не видела. Нинг была пулеметчицей, а Глеб и парнишка притащили свои винтовки. Попроще, разумеется. Хватит и беглого взгляда, чтобы понять: из своего «винтореза» разведчик снимет мертвяка на дистанции максимум в полкилометра. Впрочем, большего и не требовалось.

Хмыкнув, Джерайна уселась на мешках с песком. Точнее – на траве, покрывшей густым ковром неровное пространство крыши. Рядом с упором винтовки лежит «циклоновский» тепловизор, который девушка использует для наблюдения за местностью. «Филин», если уж быть совсем точной. Не все кочевники в курсе, что зомби продолжают излучать в инфракрасном спектре. По мнению Джерайны, это доказывает, что речь идет не о мертвецах в чистом виде. Зомби – это из другой оперы. Мутация, болезнь. Что угодно, но только не смерть в классическом понимании. Парадокс в том, что обращение невозможно без перехода в мир иной. Человек превращается в труп и восстает, но продолжает ли он быть трупом – большой вопрос.

Ученые Системы придерживались гипотезы, согласно которой вирус вторгся в геном человека и начал перекраивать цепочки ДНК по собственному усмотрению. Похоже, авторы разработки не собирались истреблять человечество. Не исключено, что зомби – побочный эффект. А охота в тайных правительственных лабораториях велась именно за постлюдьми. Идеальными солдатами, как их видели в начале века.

Взяв в правую руку тепловизор, Джерайна принялась демонстративно осматривать дальние рубежи. Всем своим видом девушка показывала, что разговор окончен. Вот только Глеб упорно не хотел этого замечать.

– Разве ты не должна быть на штабном совещании? – как бы между прочим поинтересовался разведчик.

Джерайне пришлось отвлечься от желто-синей с красными вкраплениями панорамы.

Парню делать нечего, это ясно. Всю опасную живность в окрестностях перебили, круговую оборону наладили, вышки оборудовали. Теперь остается лишь коротать время на дежурствах, так почему бы не потрепаться за компанию? Правда состояла в том, что Топор отпустил своего главного телохранителя, чтобы посовещаться с избранными офицерами штаба. Что-то жутко секретное. И Джерайна подозревала: на повестке дня эти гребаные психоптицы.

С высоты западной угловой «башни» открывался вид на пришедшие в упадок деловые районы, оплетенные вьющимися растениями фонарные столбы некогда оживленного проспекта и остов строительного крана. Похоже, рабочие перед началом зомби-апокалипсиса успели возвести четыре яруса торговых площадей, а затем стройку свернули, спецтехнику бросили на произвол судьбы. Лагерь раскинулся за спиной Джерайны. Девушка не могла видеть походные кухни, палатки и стадион, а также тягач, в котором Топор совещался со своими соратниками. А вот запахи готовящейся на кострах еды долетали даже сюда, на заросшую травой и мелкими деревцами крышу. Приближалось время завтрака.

Джуму пока ничто не угрожало.

Хотелось в это верить.

В любом случае, Джерайна не могла оспаривать приказы генерала, касающиеся стратегического планирования. Здесь сфера ее влияния заканчивалась. И это бесило, потому что в мире всегда найдется место досадным случайностям.

Не дождавшись ответа, Глеб начал рассуждать вслух:

– Знаешь, все говорят об этих психоптицах. Мы ведь ради них сюда приперлись? Можешь не отвечать, если это за пределами моей компетенции. Просто и так люди знают, что нам поступило предложение. Мы обретем невиданную силу и сможем бросить вызов Системе. Но стоит ли доверять этим существам, как думаешь?

Джерайна пожала плечами.

– Я в теме не больше твоего.

Сейчас Глебу полагается фыркнуть или выдать какую-нибудь насмешливую чушь. Ну, конечно, так я тебе и поверил. Ты же спишь с Топором, он тебе всё рассказывает.

Глеб благоразумно промолчал.

И заработал очко в свою пользу.

– Я бы не назвала это предложением, – тихо произнесла Джерайна. – Намек на сотрудничество.

– Намек, – Глеб приблизился к парапету и присел на корточки рядом со своим «винторезом». Достал из рюкзака флягу, скрутил колпачок и сделал пару глотков. – Хочешь воды?

Джерайна поймала брошенную на лету флягу. Приложилась к горлышку. Из вежливости, пить она не особо хотела.

– Именно, – Джерайна отправила флягу в обратный полет. – Как ты понимаешь, психоптицы не из этого мира. Мы даже не пытались понять основу их языка, тем более, что речи у них нет как таковой. С людьми эти штуки общаются, перебрасывая свой разум в переговорщика.

– Вселяются, – уточнил Глеб.

– Можно и так сказать.

Положив тепловизор на место, Джерайна задумалась. Острой необходимости в сегодняшнем дежурстве не было. Просто ей скучно. Захотелось развеяться, побыть наедине с крышами и городом. Бывшим городом, поправила она себя.

– А что ты знаешь о психоптицах? – Глеб решил задать вопрос, занимавший его всю неделю. – Откуда они явились, чего хотят?

Джерайна внимательно посмотрела на разведчика. Да этот парень издевается, похоже. Кто на этой слетевшей под откос планете может похвастаться пониманием ситуации? Даже Топор не представляет, чего ожидать от этих созданий. Джум притащил Армию неудачников в гиблый периферийный городишко с единственной целью – заключить соглашение с силами непознанными и отчасти жутковатыми. Получить козырь, накрывающий все карты противника. Настанет день, когда в Рубикон заявится представитель психоптиц – и тогда события начнут развиваться с сумасшедшей скоростью. Это может случиться сегодня. Или завтра. Или через месяц. Ждать придется столько, сколько нужно. Фатальная ошибка – пристрелить парламентера, приняв его за врага. Или не открыть вовремя импровизированные ворота, собранные из бревен и откатного механизма на электроприводе. В этом случае переговорщика сожрут зомби, а второго шанса может и не быть.

Теперь они сидят здесь, в центре Рубикона.

А генерала никто не ждет. К Топору никто не приходит, ему не шлют весточек, не посылают небесных знаков.

Ничего не происходит.

Психоптицы пришли на Землю года три назад. Откуда – неизвестно. То ли из параллельного мира, то ли из космоса. А, может, они всегда тут жили и пробудились от тысячелетней спячки. Заметили их не сразу – визитеры предпочитали не афишировать свое присутствие на планете. А потом началось. Необъяснимые явления в разных уголках планеты. Коллективные кошмары. Или – наоборот. Погружение целых племен в эйфорию, сильно напоминавшую наркозависимость. Люди спали по три-четыре дня, грезили неведомыми мирами, испытывали оргазмы, переживали катарсисы, расширяли сознание до бесконечности. Возвращались потерянными в свои тела, обретали странные способности или навыки, которыми прежде не владели. Кое-кто даже начинал понимать образный язык психоптиц, но этот навык не закреплялся надолго.

Все факты указывали на то, что пришельцы вели ночной образ жизни. Во плоти их почти никто не видел. А если кто и видел, то описания были противоречивыми. Некоторые очевидцы уверяли, что столкнулись со стаей ворон, действующих слаженно и разумно. Другие уверяли, что психоптицы – это огромные хищники, сопоставимые по габаритам с кондором. Или еще больше. И, вероятно, твари пожирают людей, но это не точно. Третьи рассказывали истории о меланхоличных персонажах, напоминавших чумных докторов. Вроде бы, эти личности имеют рудиментарные крылья, но летать не умеют, зато ходят по земле на когтистых лапах. И лучше не смотреть таким визитерам в глаза, потому что есть риск подвергнуться гипнотическому воздействию.

Так или иначе, психоптицы начали контролировать определенные территории и разворачивать там противоестественную деятельность. Именно так очевидцы и говорили – «противоестественную». Зомбостада изгонялись из таких районов, а оседлые жители подвергались ментальной обработке. Возводились сооружения, которые с большой натяжкой можно было назвать домами. При этом никто не видел, чтобы пришельцы жили в своих комплексах. Предположительно, эти постройки имели технический или военный характер, что настораживало. Косвенные признаки указывали на растущую власть психоптиц и распространение ареала обитания. Стоило ли говорить об оккупации? И да, и нет. Потому что захватывались безлюдные и малонаселенные территории, опустевшие десятилетия назад. В Систему твари и вовсе не совались, поэтому их активность не беспокоила паранормов.

И вот – первая попытка контакта.

Случайный пилигрим, выбравшийся из оккупированного района с конкретной целью – найти генерала Джума и передать послание. Птицы знают, что Топор бросает вызов Системе. Есть желание вступить в альянс, избавить планету от власти паранормов и договориться о переделе сфер. Мы можем подружиться, сказал пилигрим.

Джум опасался пришельцев и обладал разведданными, говорящими о силе нового игрока. Никакой конкретики. Но Джерайна поняла, что Топору пообещали альтернативу врожденным сверхспособностям. Шансы можно уравнять и даже обрести превосходство.

– Птицы на нашей стороне, – уверенно заявила Джерайна. – Они предлагают военный союз и пакт о ненападении. Перспективы нравятся генералу.

Глеб задумчиво кивнул.

Вот только на лице разведчика появилось то самое выражение. Похоже, собеседник Джерайны не верил в честность будущего союзника.

– Их надо опасаться, – Глеб в упор посмотрел на Джерайну. – Ты не понимаешь, да?

– Понимаю – что?

– Ну, это же твари, о которых мы почти ничего не знаем. Что у них на уме, зачем они явились в наш мир? Посмотри на нас и паранормов. Разумные виды конкурируют между собой, это естественный процесс. Птицы захотят остаться на вершине пищевой цепочки – и что тогда? Они расправятся с нами.

– Бред, – возразила Джерайна.

– Почему?

– Их слишком мало. Ареалы по пальцам одной руки можно пересчитать. Оружия нет, мы проверяли.

– Понятного нам оружия, – уточнил Глеб.

– Любого, – гнула свою линию девушка. – Да, мы не понимает природу зданий, возводимых психоптицами. И как они строят, тоже не понимаем. Но случаи применения оружия против людей неизвестны.

– Они влезают в твои мозги, – Глеб постучал пальцем по бритому черепу. – Для меня это аргумент. Я боюсь противника, который способен управлять мной.

– Сны, изменения сознания… Это не управление.

– А как они прогоняют зомби со своих земель?

Джерайна пожала плечами.

Хотелось бы научиться этому фокусу.

– Я вот что думаю, – продолжил разведчик, не давая Джерайне опомниться. – У этих ваших психоптиц кукушка варит по-своему. Их мотивы скрыты, их язык недоступен. Твари умеют вселяться в людей и вести переговоры, а мы – нет. Чего мы еще не умеем? Пусть расскажут, что это за хрень строится в их ареалах. А еще лучше – передадут Армии чертежи, если им нечего скрывать.

– Не думаю, что у них есть чертежи.

– Мы вообще ничего о них не знаем, – Глеб говорил спокойно, но с нажимом. – Это потенциальный противник. И что, если они гораздо хуже Системы?

Джерайна ответила не сразу.

Командование постоянно обсуждало эти вопросы, если верить Топору. К единому мнению штабные умы так и не пришли. Одно ясно – без альянса с пришельцами Армия не сможет победить. Даже один Анклав способен наголову разбить Джума, выдвинув на передовую пирокинетиков и прыгунов. А любое планирование бесполезно, когда речь заходит о провидцах. Исход битвы просчитывается простым перемещением в завтрашний день.

– Хуже Системы нет ничего.

В голосе девушки прозвучала такая уверенность, что Глеб смутился. Точнее – стал сомневаться в обоснованности своих аргументов. Действительно, всё выглядело так, что человечество порабощено и вымирает, а постлюди постепенно становятся доминирующей расой. Пройдет еще пара веков, и хомо сапиенс присоединится к неандертальцам на обширной исторической свалке. В этом есть своеобразная ирония.

А что с птицами?

Неизвестность.

Пришельцы не плохие и не хорошие. Они вообще никакие. Темная лошадка, кот Шрёдингера. Они могут быть захватчиками, могут истребить весь род людской. А могут обустроиться в выбранных областях и попытаться мирно сосуществовать.

Вот она – логика Джума.

Неизвестность лучше, чем страшная предопределенность.

Ох, не зря этот город назвали Рубиконом. Здесь вполне может решиться судьба человеческого вида. Даже в разгар зомби-апокалипсиса будущее не было столь туманным и непредсказуемым.

И лишь Система стоит прочно.

Не пошатнуть, не сломать.

– Ты права, – кивнул Глеб. – Мы уже на краю.

Женщина и паренек о чем-то переговаривались на противоположной стороне крыши. Похоже, они доверяли решениям своего вождя и ни в чем не сомневались. Удобная позиция. Есть люди, которые не любят принимать решения, им нравится выполнять приказы.

Джерайна перевела взгляд на заросли, бывшие полвека назад густонаселенным городом. Вот что мы из себя представляем, подумала она. И люди, и паранормы. Ты исчезаешь, а всё созданное тобой обращается в прах.