Читать книгу Стиг Ларссон: человек, который играл с огнем - Ян Стокласса - Страница 20

Стокгольм, январь 1987 года

В половине девятого вечера в дверь квартиры Стига и Эвы позвонили. Стиг открыл и пригласил гостя войти. Хокан Хермансон, высокий, бородатый, темноволосый, обладал шармом, которому, вероятно, и был главным образом обязан уважением в редакции утренней газеты Arbetet – как и вниманием женщин. Стиг ожидал услышать от него выговор жителя Мальмё – там выходила Arbetet – и поразился сильному гётеборгскому акценту.

– Неблизкий путь сюда, в пригород Стокгольма, должен признаться. Вы не собирались пить кофе? Кажется, я чувствую запах.

Они прошли на кухню. Стиг наполнил чашки и прикурил сигарету. Он представил Эву, тоже появившуюся на кухне.

– Эва, моя жена или, лучше сказать, партнер – так это теперь называют? Мы вместе более десяти лет, и вы можете свободно говорить при ней все, что хотите сказать мне.

Эва, однако, приготовив себе сэндвич на завтра, извинилась и отправилась спать. Рано утром ей, как архитектору, нужно было присутствовать на открытии строительства. Стиг проводил Хокана в гостиную, и они уселись там за обеденным столом.

– То, что я слышал, звучит великолепно, но слышал я мало, поэтому давайте по порядку.

– Мы с Лассе Венандером работаем в нашей газете над одним проектом. Это нечто такое, что, скорее всего, будет иметь в Швеции долговременные последствия. Мы намерены пролить свет на то, как обстояли дела с ненавистниками Пальме и кампаниями против него до момента его убийства. Я слышал, вы отслеживаете деятельность правых экстремистов. Уверен, что ваша работа пересекается с нашей. Говорят, что ваш конек – раскопать что-нибудь эдакое. Поэтому мы с Лассе были бы очень рады, если бы вы присоединились к нам.

Трудно было противостоять обаянию Херманссона и тому, как он говорил со Стигом, – как будто они уже начали сотрудничество. Если с теми, кого он расспрашивает, чтобы выудить информацию, он ведет себя так же, ясно, что ему удается заполучить больше сведений, чем другим. Херманссон положил перед Стигом два листа, исписанных от руки.

– Это список тех, к кому мы хотим присмотреться. У нас пока немного имен, но мне кажется, вы в этом разбираетесь лучше нас.

Стиг бросил взгляд на список и поднял глаза на Херманссона.

– Я социал-демократ и занимаю довольно прочное положение в партии, – пояснил тот. – Мы с Лассе встретились с партийным… ну, назовем это подразделением по сбору фактической информации. Возникла идея написать серию статей в Arbetet и, возможно, книгу, если все пойдет гладко. При следующей встрече нам дали добро, мы получили финансирование. Но самое важное – это свободный доступ в социал-демократические круги. Никто из тех, кто знал Улофа, не откажется побеседовать с нами.

Теперь Херманссон выжидающе смотрел на Стига.

– Похоже, это крутой проект, и ясное дело, имена в вашем списке мне знакомы. Действительно, это совпадает с тем, над чем я сам работаю. Но кое-что меня смущает. Вы же знаете, что я не социал-демократ, верно? Я троцкист и пишу для Интернационала. И мы не в восторге от того, как вы правите этой страной. Даже если наши цели в данном случае совпадают, мне не очень хочется связываться с правящей партией.

– Да, я знаю, вы считаете нас ревизионистами и все такое. Но вы же согласны, что вся эта ненависть в адрес Пальме, косвенным образом направленная против демократии как таковой, – все это ужасно, не так ли? Или я чего-то не понимаю?

Стиг жестом показал, что все правильно, но есть еще кое-что.

– Я намерен противостоять фашизму и правому экстремизму, посвятить этому годы, может, всю жизнь. Но, как бы ни были заманчивы ваши предложения, мне бы не хотелось, чтобы мои противники знали, кто я и что и как расследую.

– Но если вы подключитесь к проекту, вы станете настолько известным, что сможете писать какие вам заблагорассудится статьи и книги. Вы совершите огромный скачок в карьере журналиста.

– Это да, а вот смогу ли я работать дальше? Бороться с ультраправыми – не совсем то же самое, что сделать журналистскую карьеру. Вопрос стоит так: приобрету ли я больше возможностей, чем потеряю?

Очевидно, эти два человека симпатизировали друг друга, но разговор пошел неверным путем. Херманссон просил у Стига то, что Стиг не готов был ему дать.

– Боюсь, должен сказать вам «нет». Пожалуйста, читайте то, что у меня есть, но я не могу пойти на риск, что не смогу выслеживать экстремистов, когда выйдут статьи, о которых мы говорим.

Стиг открыл бутылку красного вина и, не спрашивая, наполнил два бокала. Разговор перешел на другие предметы. Вероятно, это было нужно обоим, чтобы начать сначала. После второго бокала вина Стиг сказал:

– Погодите-ка. Я собираюсь сделать кое-что, чего никогда не делал.

Он вышел из комнаты, и Херманссону пришлось дожидаться его возвращения достаточно долго. Стиг вернулся с серьезным и решительным выражением лица.

– Вот что мы сделаем. Я помогу вам с поисками материала для этих статей. И совершенно бесплатно. Но хочу получить гарантии, что мое имя не будет упоминаться в связи с вашим проектом. Такое предложение вас устроит?

Херманссон подумал несколько секунд и согласился. Гарантии анонимности – не самая большая цена за помощь человека, который, кажется, отыскивал информацию лучше всех в Швеции. Они скрепили договор рукопожатием, и Стиг открыл вторую бутылку.