Читать книгу Последняя комната - Яна Дубовская - Страница 4

Осень, это всегда опавшие листья и холодный ветер. Ветер, который несет листья на своих крыльях.

Иногда свою жизнь нужно отдать в руки этому ветру. Позволить ему подхватить ее на эти свои крылья. Ветер будет кидать ее из одной крайности в другую. Сегодня он подарит слезы, а завтра счастье. Но обязательно однажды он принесет ее туда, где душа найдет свой покой. Тогда ветер улетит, забрав с собой разочарование и боль.

Даже со дна ветер поднимает листья…

***

Элисон медленно шла по дороге, и гравий шуршал под ее ногами, нарушая вечернюю тишину. Поблизости никого не было, но это ничуть ее не смущало. Девушка, напротив, была рада безлюдности вокруг.

Она не торопилась, по пути озираясь по сторонам и разглядывая расположившиеся по обе стороны улицы небольшие коттеджи с живописными, ветвистыми садами. В этой части города Элисон была всего несколько дней назад, все равно плохо помнила, сколько еще идти до нужного ей места.

Слишком быстро темнело, и виной тому были сгущающиеся тучи. Небо стремительно заволакивало темно-серыми, кое-где почти черными грозовыми тучами. Дождь, который собирался весь день, начал моросить внезапно и его несмелый шум вынудил Элисон ускорить шаг. Она занервничала, подумав о том, что стоило бы выйти пораньше, чтобы успеть добраться до темноты.

Флитвуд был прибрежным городком, бывшим морским портом из которого раньше большие корабли ходили до берегов самой Ирландии. Сейчас, когда порт закрыли, город обнищал и опустел – многие уехали из него. Город был небольшим и спокойным, но сейчас Элисон находилась в его самом отдаленном районе, а длинная улица, по которой она шла, должна была привести девушку еще дальше – на самую окраину, почти к реке Уайр3. Лучше было поторопиться. Она могла бы взять машину, но отчего-то передумала. Элисон всегда нравилось ходить пешком, тем более что сейчас ей необходимо было время, чтобы еще раз все обдумать. Вот только из последнего у нее ничего не выходило. В голове не было ничего, кроме мыслей о том, что если дождь пойдет сильнее или того хуже – начнется ливень, то здесь, почти в миле от остановки автобуса, он застанет ее врасплох. Элисон ощущала тревогу, но, несмотря на то, что унять ее не получалось, старалась не замедлять шаг.

Дойдя почти до конца улицы и завернув за высокие кусты, из-за которых тут же показалась уже знакомая ей крыша, Элисон оказалась между двух домов, стоящих по диагонали друг от друга. Это были крайние дома, помимо которых других жилых строений в конце улицы не было. Дорога, однако, тут не заканчивалась. Дальше она сужалась и вела через посадки к реке.

Элисон остановилась, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Она осмотрелась, и ее взгляд остановился на одном из домов – красивом, аккуратном коттедже, выкрашенном в светло-розовый цвет. Даже в сгущающихся сумерках он смотрелся как игрушечный. Два фонарика – один у калитки, второй у самой входной двери, прекрасно освещали участок. Ровные кусты и деревья занимали все пространство перед фасадом дома, а на убранных от опавших листьев газонах, были разбиты немногочисленные клумбы. Элисон с удовольствием разглядывала этот чудесный сад, искренне сожалея, что ей нужен не этот дом, а другой. Тот, что на противоположной стороне улицы…

Незадолго до смерти, Колин, словно предчувствуя беду, не раз упоминал своего старого приятеля, живущего в небольшом городке на северо-западном побережье Ирландского моря в Ланкашире. Он говорил, что если Элисон останется одна и у нее будут трудности, в случае необходимости она может обратиться к этому человеку. Они были давними приятелями, и Колин был уверен, что его друг примет Элисон как родную дочь. Она сможет остановиться у него на какое-то время, найти работу, и начать, новую жизнь, после той, что была у них в Лондоне. Колин дал ей клочок бумаги, на котором было нацарапан адрес, но Элисон не воспринимала его слова всерьез, и бумажку с адресом выбросила.

Прошло почти полгода после его смерти, и много чего произошло, прежде чем она случайно нашла эту бумажку в кухонном шкафу. К тому времени Элисон уже давно позабыла о существование друга Колина, живущего в Ланкашире и в ее жизни наступили нелегкие дни.

Она не знала, что именно за дела вел Колин, но после его смерти к ней пришли люди, которые представились его знакомыми и которым он, якобы, задолжал деньги. Много денег. Они начали угрожать Элисон, сказали, что ей придется выплачивать долг или работать на них. Она испугалась, но не настолько, чтобы не суметь решить вопрос по-хорошему. Связываться с наркотиками она не хотела, поэтому договорилась о выплате долга частями. У нее не было ничего, что можно было бы продать, а на работе в баре она получала не так уж много, но, тем не менее. Элисон выкручивалась до тех пор, пока с нее не начали требовать все оставшиеся деньги сразу. Ей объяснили, что чем больше времени проходит, тем большие проценты ложатся на сумму, увеличивая ее.

Элисон не выдержала и послала всех к чертям.

На следующий день ее встретили после работы и избили так сильно, что несколько дней она не выходила из дома. Ее выставили с работы, оставаться на съемной квартире в Лондоне было не безопасно. Ее положение было таким безвыходным, что она готова была последовать за кем угодно, и куда угодно лишь бы это было выходом, или казалось ей таковым. И та смятая бумажка, на которой Колин написал ей адрес во Флитвуде, стала, своего рода, шансом, который у нее появился. Выходом, которого она не видела.

Элисон осознала, что дорога, по которой она шла, оборвалась, и придется начинать все с нуля. Одной. Придется выбирать себе путь, и она выбрала Флитвуд. Она уехала из холодного Лондона в неизвестность, не оставляя после себя никакого следа.

Как только оказалась во Флитвуде, Элисон первым делом отправилась по нужному адресу, но увидела лишь двухэтажную развалюху – заброшенный дом с одичалым садом, и покосившимся забором, около которого в кустах виднелась потрескавшаяся вывеска с указанием, что дом продается. На всякий случай, постучавшись, Элисон помялась несколько минут на пороге, и ушла. Позже, она позвонила по указанному на вывеске телефону и выяснила в агентстве, которое занималось продажей дома, что его хозяин скончался уже год назад, и с тех пор дом выставлен на продажу. Агент, с которым Элисон говорила по телефону, с готовностью предложил показать ей, как он выразился, дом с прекрасным садом и весьма выгодной ценой, если конечно ее заинтересовал данный объект, но она повесила трубку, не дослушав его до конца.

В тот день она долго бродила по городу и пыталась понять, что ей делать дальше. Элисон сама не заметила, как пришла на побережье. Разувшись, она долго ходила по щиколотку в прохладной воде, наслаждаясь ее ласкающими волнами и слушая их шум, подбирала камни и соревновалась сама с собой, кидая их как можно дальше в море. Море заставило ее улыбаться, и Элисон оценила это. Пожалуй, именно тогда она поняла, что не хочет возвращаться в столицу.

Если Лондон был городом ее воспоминаний, ее недавнего прошлого, то незнакомый Флитвуд стал для нее шансом начать жизнь с чистого листа. С Лондоном ее связывало слишком много воспоминаний, которые она хотела бы навсегда стереть из своей памяти.

Элисон осталась во Флитвуде только лишь потому, что ей было некуда возвращаться, а может, потому что она сразу полюбила морское побережье, на котором расположился небольшой городок. В Лондоне у нее не осталось ничего и в общем-то, ей было все равно где жить или пережить какое-то время.

Так она очутилась в городе, где ветер несет запах соли в лицо, где небо огромным покрывалом укутывает с головой, укрывая от боли, живущей внутри нее, и страха, ставшим за последние месяцы ее вечным спутником.

Она начала с поиска работы и жилья. Денег, которые у нее были, едва хватало еще на оплату нескольких дней в недорогом мотеле, и Элисон нужно было срочно что-то предпринимать.

Она искала подходящую работу, но везде ей отказывали из-за отсутствия опыта, или она сама отказывалась по причине слишком сложных условий, которые ей предлагали. Элисон не могла стоять за прилавком и мило улыбаться посетителям магазинов – от улыбок у нее начинало болеть лицо, не хотела отвечать на телефонные звонки и варить кофе или еще что-то в этом духе. Она хотела приходить, выполнять, уходить. Молча, без улыбок, без общения.

Проходило время и ничего не менялось. Элисон уже отчаялась, она не знала, что ей делать и чувствовала себя такой измотанной.

Но она не могла и подозревать, что спустя неделю ей встретится незнакомец на пляже, который предлагая сомнительную работу, назовет тот самый адрес, что дал ей Колин. Ошибки здесь быть не могло – Виндворт-авеню, 553. Элисон уже приходила сюда, и видела своими глазами этот же самый дом на окраине улицы.

И сейчас она снова стояла напротив него и разглядывала ветхие доски, которые когда-то представляли собой забор, мрачный, ничем не освещенный сад и вывеску, на которой краска уже настолько облупилась, что частично облетела. Любопытное совпадение, подумала она, смотря на старый дом. Элисон непроизвольно вспомнила встречу с человеком, который видимо теперь являлся его хозяином.

Элисон передернуло при воспоминании о том, с каким презрением он с ней говорил. Она никогда не решилась бы идти в незнакомый дом к незнакомому человеку, тем более к такому неприятному типу. Вчера на побережье ее откровенно взбесил этот самодовольный сноб, который явно привык платить за все и получать все, что ни пожелает. Но размышляя над тем почему она все-таки решилась рассмотреть его предложение, Элисон поняла, что несмотря на то, каким неприятным ей не казался этот человек, он не вызывал у нее ощущение угрозы. К удивлению, его поведение как будто было ей понятно и не вызывало ничего кроме снисходительной усмешки.

Она не знала, правильно ли поступает, но сейчас она находилась в таком отчаяние, что не могла сосредоточиться на этой мысли. После того как ее избили на улице после работы, она ощущала опасность, исходившую, буквально, отовсюду.

Сегодня она весь день думала о мужчине, который подошел к ней на побережье. Она просто не могла выкинуть этого человека из головы. Точнее не могла выкинуть из головы его неожиданное предложение. Предложение, сделанное неожиданно вовремя. И перебирая в голове все возможные варианты, этот неизменно оказывался единственным. Более разумного выхода она не могла найти, как ни пыталась. Проведя все утро и день в раздумьях, Элисон решила, что развеять ее беспокойство и сомнения можно только одним способом.

Девушка прошла еще немного, вглядываясь в темноту, и остановилась напротив ветхой калитки в каменном арочном проеме, которому уже должно быть не меньше века. Калитка со скрипом открылась, стоило ее лишь немного подтолкнуть, и Элисон шагнула в нее с мыслью о том, что даже если она и согласится на эту работу, это будет ненадолго. Только до тех пор, пока она не сможет найти что-то поприличнее. Эта мысль, безусловно, ободряла.

Она зашла во двор и огляделась по сторонам. Элисон обратила внимание, что сад перед домом был восхитительным, несмотря на его запущенность. Деревья на фоне осеннего серого неба выглядели огромными черными великанами, а кусты, которые давно никто не прореживал, были словно укрыты одеялом из опавших листьев и выглядели в темноте, как будто были нарисованы кистью художника. Дорожка к дому давно заросла травой и теперь представляла собой лишь узкую тропинку. Дождь сделал свое дело, и размякшая земля, превратилась в грязь, хлюпающую под ногами. Элисон старалась наступать аккуратнее, чтобы на ее кроссовки не налипло слишком много земли.

Дом в темноте выглядел еще более заброшенным. Безмолвным черным силуэтом он вырисовывался на фоне неба и слегка пугал своей угрюмостью. Все окна на втором этаже были темными, и Элисон вдруг поняла главную причину своей тревоги. Что она будет делать, если никого не окажется дома?!

За разросшимся кустарником и деревьями, не было видно, горит ли свет хотя бы в одном из окон первого этажа, но подойдя ближе Элисон, наконец, увидела тусклый отблеск в одной из комнат. Скорее всего, это была гостиная. Этот свет отнюдь не показался Элисон гостеприимным, но, тем не менее, обрадовал и немного развеял ее сомнения. Девушка поднялась на веранду и несмело постучала в дверь. Дождь пошел сильнее, но едва ли она это заметила, потому что в ответ на ее стук, дверь тут же открылась, и на пороге возник мужчина, с которым она разговаривала накануне.

Элисон охватило беспокойство, и она замешкала, не зная, что сказать. Он, в свою очередь тоже не торопился заговаривать с ней. Если в прошлый раз Элисон не особо обратила внимание на его внешность, то сейчас рассмотрела его более пристально. Высокий – намного выше, чем показался ей впервые, – и худощавый, на вид ему можно дать около сорока лет. Небрежно лежащие русые волосы средней длины подчеркивали резкие черты его лица, а пристальный холодный взгляд, и тонкий изгиб губ, которые как показалось Элисон, при виде ее он скривил в противной ухмылке, лишь усиливали отталкивающее впечатление, которое производило его лицо. Элисон поняла, что его облик не просто кажется ей непривлекательным или неприятным, но вызывает у нее какое-то непонятное чувство тревоги. Особенно его взгляд – презрительный и отчужденный. За этой отчужденностью могло скрываться что угодно.

– Так и будете здесь стоять? – произнес он, наконец, вместо приветствия.

– Вы не предлагаете войти, – ответила Элисон непринужденно.

– А должен?

Элисон поняла что, похоже, нормального разговора у них не выйдет, и решила сразу перейти к делу.

– Я тут подумала над вашим предложением, – сказала она поспешно.

– Неужели?!

В его голосе ясно слышалось притворное удивление, но Элисон сделала вид, что издевка совершенно ее не задела. Однако она не нашлась что ответить, а он видимо расценил ее молчание как смущение, потому что довольно фыркнул и отступил в сторону.

– Прошу, – сказал он, пропуская гостью в дом. – Мисс…

– Элисон Лоун.

Она слабо улыбнулась, чтобы хоть немного выглядеть приветливой, и проскользнула внутрь, а мужчина захлопнул за ней дверь. Он встал к двери спиной, полностью заслоняя собой, и скрестил руки на груди. Элисон отступила немного назад и оказалась в коридоре, который выполнял функцию прихожей, и в тоже время являлся началом гостиной, которая была скрыта полумраком.

– Так что вам нужно? – он вопросительно посмотрела на Элисон. – Деньги и крыша над головой?

Это было сказано с такой злой насмешкой, что Элисон невольно растерялась.

– У меня есть, где жить.

Она не знала, что ему ответить, и зачем-то соврала как можно более уверенно.

– И работа, – добавила она, но тут же поняла, что сморозила глупость, потому что он лишь глухо рассмеялся в ответ, не дав ей закончить.

– О да, я помню.

Его явно развеселила ее уверенность. Мужчина отошел от двери и сел на подлокотник кресла, стоящего в углу. Он словно выжидал момента, чтобы продолжить.

– Если вы, мисс Лоун, – растягивая слова и делая акцент на ее имени, произнес он, – так независимы, как говорите, и если бы у вас действительно была работа и, главное, дом, вы бы не пришли сюда даже из любопытства. Ведь так?

Он снова неприятно ухмыльнулся, довольный впечатлением, которое его слова произвели на девушку.

– Конечно это так. А посему смею предположить, что работы вы лишились. Дайте-ка взглянуть на ваше лицо.

Он склонил голову, вглядываясь в ее лицо, и Элисон непроизвольно отшатнулась. Мужчина, тем не менее, продолжил:

– Эта работа, полагаю, была для вас единственной возможностью свести концы с концами…

Он замолчал, разглядывая ее, и развел руки в стороны, словно давая понять этим жестом, что продолжать ему нет смысла. От возмущения и растерянности Элисон не могла выдавить ни слова. Еще никто не разговаривал с ней таким безапелляционным тоном, даже не давая возможности защититься. Его голос звучал резко и властно, словно он даже не допускал, что ему можно возразить.

– Что ж мое предложение действительно могло бы быть для вас выходом, – будто размышляя вслух, наконец, произнес он.

Должно быть, он ожидал, что она с ним согласиться, но Элисон мешкала, и, судя по всему, это его очень раздражало. Этот разговор выглядел как сопротивление, в котором ни один не хотел уступать. Элисон, однако, решив, что продолжать его бессмысленно и глупо, наконец, спросила:

– Так что вы хотели мне предложить?

И тот же миг она готова была поклясться, что видела триумф в его глазах. Еще бы! Она согласилась с его правотой, и он услышал в ее голосе просьбу. Девушка непроизвольно фыркнула, поняв, что он не так уж непредсказуем, как кажется. Точнее хочет казаться таковым, а на деле является просто позером, привыкшим самоутверждаться за счет других. Его, пожалуй, стоило бы пожалеть, подумала про себя Элисон. И эта мысль придала ей уверенности. Мужчина ей не нравился, но его грубость и резкость, уже не представляли в ее глазах никакой угрозы.

– Это ваш дом? – спросила она почти любезно.

Элисон не терпелось удовлетворить свое любопытство. Она не успела толком осмотреться, когда вошла, и сейчас быстро окинула взглядом пространство, отмечая про себя детали старинного интерьера.

– Это имеет значение?

– Я просто задала интересующий меня вопрос.

– Этот дом мне необходимо продать и как можно скорее, а с тем агентством, которое занималось этим, несомненно, сложным делом, я потерял лишь время и терпение, а вместе с тем и надежду поскорее избавиться от этой дыры, – презрительно ответил он. – Это дом моего дяди, который давно умер. Что-то еще вас интересует? – с неприкрытым раздражением спросил он.

Не так уж и давно, промелькнула у нее мысль, но озвучивать ее Элисон не стала. Ни к чему привлекать к себе внимание лишней осведомленностью. Что ж тогда все проясняется, подумала она.

– Дом не покупают, – как бы констатируя, сказала она вслух.

– Хлам, который в доме не покупают, – ответил мужчина, – от него нужно избавиться.

Элисон услышала, как в его голосе снова промелькнуло раздражение, или оно и не исчезало вовсе. Похоже, этого человека нервирует буквально все, подумала она.

– Дом плохо выглядит снаружи.

– Если вы заметили, то изнутри он выглядит еще хуже, – скривился он.

Элисон окинула взглядом заставленную мебелью и заваленную какими-то вещами гостиную, с потолка которой, вода почти ручьем стекала на полуразвалившийся комод. Если весь дом такой, неудивительно, что никто не хочет его покупать, отметила она про себя.

– Вы имеете в виду все эти вещи? Но возможно они ценные, их можно продать или передать в музей.

В ответ мужчина лишь вскинул брови.

– Мне нужно лишь одно – продать дом, а для этого он должен быть чист от этих «ценностей», как вы выразились. Делайте с ними что хотите. А лучше выбросьте все это.

– Так вы готовы за это мне платить за это?

Элисон вопросительно посмотрела на него.

– И, полагаю, вы согласны?

Она лишь неопределенно пожала плечами, потому что не поняла, вопрос это был или утверждение.

– Так вы здесь не живете? – спросила она, чтобы прервать неловкую паузу.

– Я живу в Лондоне, – с некоторым отчуждением ответил мужчина, – и в данный момент планирую вернуться туда, так как имею неотложные дела. Мое имя Эштон Уандер, и я адвокат. Мне некогда заниматься всем этим, – мужчина небрежным жестом указал на обстановку в доме.

– Понятно.

– Что ж, мисс Лоун, – делая акцент на ее имени, произнес он. – Если мы договорились, дом в вашем, не побоюсь этого слова, полном распоряжении.

Мужчина взглянул на свои наручные часы.

– Я с этим домом и вами потерял кучу времени, а хотелось бы вернуться в столицу к рассвету, – холодно произнес он.

Элисон промолчала.

– Жить можете здесь же, – продолжил он, вставая. – На втором этаже три комнаты, можете выбирать любую. Я вернусь через пару недель, и к этому времени дом должен быть в приличном состоянии, я хочу как можно скорее избавиться он него. О средствах не беспокойтесь. Главное чтобы из дома вывезли все это старье, починили крышу – она безнадежно протекает, и привели сад в божеский вид. Найдите рабочих и проконтролируйте это. Надеюсь это понятно?

Элисон снова пожала плечами и коротко кивнула.

– Вполне.

– Вот и славно, а то пришлось бы вам возвращаться домой, промокая под ливнем.

С этими словами он вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт и всучил его Элисон. Он надел черную парку и вышел на веранду, не закрывая за собой дверь и продолжая говорить на ходу о том, что в конверте ключи от дома и деньги на ремонт. Элисон поплелась следом, обдумывая на ходу, стоит ли попросить его подбросить ее до города, потому что в ее планах не было оставаться одной в доме на ночь.

– Он похоже на всю ночь, – произнес мужчина, запрокинув голову, вглядываясь в небо.

– Что?

Элисон не сразу поняла, о чем он спрашивает, но ответа не последовало.

– Если у вас возникнут проблемы, можете звонить мне на мобильный, – холодно бросил мужчина, идя к машине. – Но, будьте так добры, запомнить, что времени на обсуждение всякой ерунды у меня нет, поэтому рекомендую решать все вопросы самостоятельно, – сказав это, он сел в машину, и Элисон услышала, как захлопнулась дверца. Негромко взревев, автомобиль стремительно сорвался с места, оставляя в воздухе неприятный запах бензина, который тут же растворился в воздухе.

– Так я и не знаю вашего телефона… – едва слышно произнесла Элисон вслед, но ее слова потонули в шуме усиливающегося дождя, укрыться от которого она поспешила в доме.