Читать книгу Затворница - Яна Перепечина - Страница 15

Наши дни

Из столиц Лев вернулся не то чтобы разочарованным, но прозревшим. Провинциальный певец никого особенно не заинтересовал, но всё же продюсеру-самоучке удалось завести несколько небезынтересных знакомств. И теперь следовало подумать, какую пользу можно будет извлечь из этого.

Самолёт прилетел рано, Тимофей ещё совершенно точно был дома. Лев отправился к нему без предупреждения и не ошибся. Тиф долго не отпирал, потом в глазке, который от скуки изучал Лев, мелькнул свет, и дверь, наконец, открылась.

– Привет, бро! – обрадовался свежий после выпитого в аэропорту кофе Лев, оттеснил приятеля и внедрился в квартиру.

– Как ты? Что ты? С кем ты?

Тиф, похоже, тоже обрадовался, но привычно – у них не были приняты сантименты – огрызнулся:

– Да всё путём. Можно подумать, тебя год не было.

– Ну, год – не год, но почти месяц в столицах, вдали от родных пенатов, долгов, проблем…

– …И надоевших друзей.

Лев машинально согласился:

– … И надоевши… Да ну тебя!

Тут Лев вдруг осёкся, очумело посмотрел куда-то за спину приятеля и внезапно охрипшим голосом поинтересовался:

– Это что?!

– Вообще-то я кто. Так сказать, одушевлённый предмет. Что у тебя в школе по русскому было? – съязвил Тиф и замер, поняв, что имеет в виду продюсер: на дверце шкафа висел новый костюм, а на журнальном столике стояла коробочка с обручальными кольцами. Перед сном Тиф не то чтобы любовался ими, но решил посмотреть, да так и не закрыл. Идиот. Сейчас начнётся…

Не замечая его растерянности, Лев возмутился:

– Ты что, женишься?

Признаваться не хотелось, но отнекиваться было глупо:

– Да… Женюсь.

– На ком? – явно надеясь на то, что это шутка, спросил Лёвчик и, несмотря на тщедушность, напомнил Тифу Карлсона. Того и гляди выдаст что-нибудь вроде: «Малыш, ну я же лучше собаки!».

При мысли об этом Тиф чуть не фыркнул и ответил:

– На Марине.

Лев побагровел и вытаращил глаза:

– Ты что? Сбрендил совсем? Мы тебе какой имидж лепили? Забыл?

Тиф ничего не забыл, но Лёвчик, видимо, решил напомнить и возмущённо зарядил целую тираду:

– Сладкого красавчика мы из тебя делали! Мечту всех девиц пубертатного возраста! А на хрена ты им сдашься, если женишься и детей заведёшь? И пацаны перестанут тебя слушать! Ты для них сразу взрослым дядей станешь. А взрослых дядей им и в других местах хватает. Им нужен кумир, которого они понимают! А как им понять отца семейства?! Он для них из той же возрастной категории, что последний вымерший трихоцератопс! Нам что теперь, афиши переделывать и на них вместо Тифа писать Трих?!

Тимофей попытался перебить:

– Лёвка, подожди!… Да хватит!.. Послушай хоть!..

Но спокойного обычно приятеля несло:

– Бли-и-ин! Не думал я, что ты настолько тупой! А у тебя мозгов, как у этого самого трихоцератопса! Хватает только на поиски еды и удовлетворение инстинкта размножения!

От своего собственного крика Лев ещё больше завёлся и выпалил прямо Тифу в лицо:

– И знаешь, что я тебе скажу? Пошёл ты!.. Ты без меня вымрешь, трихоцератопс! Как твои предки! И туда тебе и дорога!

С этими словами Лев выскочил из квартиры, хлопнув дверью, поэтому кричать в ответ не было никакого смысла, однако обиженный Тиф всё же крикнул:

– Это ты пошёл! Тоже мне, царь зверей! – и хотел было швырнуть чем-нибудь вслед, но передумал, вспомнив, что прислуги у него пока нет и убирать последствия несдержанности придётся самому.