Читать книгу Когда земли окутает мрак - Яна Вуд - Страница 16

Стало тихо. Так тихо, точно весь мир вдруг обратился в прах. Брон слышал лишь, как бьется его сердце. Быстро, но при этом словно бы через силу.

Гэдор глядел на него в упор, отчаянно стараясь уразуметь смысл сказанных слов.

– Что? – ошарашенно бросил он. – Что ты такое говоришь?

– То и говорю, – сухо ответил тот. – Это я убил отца Хейты.

– Тсс! Тише! – шикнул на него Гэдор. – С чего тебе это в голову взбрело?!

– С того, что Хейта родом из деревни Кихт, – тихо проронил оборотень.

– Кихт? – прищурился Гэдор. – Деревня, подле которой ты вырос?

Брон трудно кивнул.

Следопыт нахмурился.

– Речь о том плотнике, которого ты убил?

– Хальд, – через силу выдавил оборотень. – Так его звали.

Гэдор вытаращил глаза.

– И он был отцом Хейты?!

– Она не назвала имени, – ответил Брон. – Лишь упомянула об этом. Сказала, в ее деревне редко случаются подобные вещи. – Оборотень стиснул зубы. – Я знаю, это он.

Гэдор схватился за голову. Выглядел он теперь ничуть не лучше Брона. Льдисто-голубые глаза лихорадочно сверкали. Он принялся ходить из стороны в сторону. Наконец замер и поглядел на оборотня.

– Это, несомненно, ужасно. Хуже, верно, и не придумаешь. Но это не конец света!

– Не конец света?! – воскликнул тот. – Ты что, разум потерял или не слышал, что я тебе только что сказал? Я убил отца Хейты!

– Да тише ты! – зашипел на него Гэдор. – Я и с первого раза расслышал. А ты хочешь о том на всю деревню раструбить?

Сверкнув глазами, Брон потупился и отвернулся.

Гэдор тяжко вздохнул.

– Как вижу, ты до сих пор не смог простить себе того, что совершил.

– И не прощу, – сквозь зубы процедил тот. – Отец Хейты был мне другом, а я растерзал его как животное.

– Тебя обманом втравили в это! – шепотом вскричал Гэдор.

Брон нахмурился еще сильней, тряхнул головой, точно силясь отогнать жуткие воспоминания.

– Пусть так, – устало отозвался он. – Что это меняет?

– Всё! – бросил Гэдор. – Ты не умер тогда, но тоже стал жертвой!

– Сомневаюсь, что Хейта рассудит так же, если я расскажу ей обо всем, – угрюмо отозвался оборотень.

– Зря ты так, – возразил Гэдор. – Ведь речь идет о Хейте…

– Да! – запальчиво бросил Брон. – А еще о ее отце! Ты прекрасно помнишь, как она поглядела на меня у костра, когда узнала, что я волк-оборотень.

– Правда твоя, – согласился Гэдор. – Но после вы стали друзьями. И даже больше…

– Думаешь, долго это продлится, если я скажу ей, что не просто волк-оборотень, а тот самый волк-оборотень?! – устало перебил Брон.

Гэдор вздохнул.

– Ты снова прав. Но рано или поздно сказать придется…

Оборотень отпрянул от следопыта точно от пламени.

– Нет! – отрезал он. – И не проси! Я не могу причинить ей боль. И потерять не могу. Хейта для меня значит слишком много!

– Знаешь, как говорят дэронги, – осторожно произнес Гэдор. – Правду и в животе у рыбы не утаишь. А если Хейта узнает правду не от тебя, сразу поймет, что ты обманывал ее. Знал, но молчал. Но хуже всего, если ей станет известна не вся правда, а лишь ее часть…

Брон мотнул головой.

– Я не могу, – упрямо повторил он. – Если скажу ей правду, она уже никогда… никогда не посмотрит на меня как прежде…

– А если не скажешь, верней всего, она не посмотрит на тебя вообще! – жестко бросил Гэдор.

Оборотень упрямо стиснул зубы и не ответил.

– Брон?

Тот сделал вид, что не слышит.

– Брон!

Отчего-то Гэдор заговорил голосом Хейты.

Волк-оборотень оторопело потряс головой и окончательно выплыл из воспоминаний. Льды и снега бесследно исчезли. Он стоял посреди пыльной захламленной комнаты, где некогда обитал Фэйр, а Хейта глядела на него в упор.

– Крепко ты задумался. Наверное, о чем-то приятном. – На ее губах заиграла лукавая улыбка. – Поведаешь, о чем?

– Так, ерунда, – делано бодро отозвался он.

Девушка выжидающе скрестила на груди руки. Брон внутренне напрягся, отчаянно желая сделаться невидимым, но на его удачу подле них возник Мар.

– Никаких следов присутствия Фэйра, – с досадой возвестил упырь. – Он не приходил.

– И не придет! – отрезала Хейта. – Он бы не исчез надолго. Говорю вам, с ним что-то произошло.

Гэдор открыл было рот, но девушка предостерегающе погрозила ему пальцем.

– И не вздумай снова меня успокаивать!

– И в мыслях не было! – честно ответил тот. – С Фэйром определенно неладно. Неясно только, что стряслось и где его искать.

– Быть может, остался лечeц[10]? – предположил Брон. – У знакомого лекаря был такой. Из него можно было бы что-то разузнать.

– В самом деле! – спохватилась Хейта. – Фэйр отмечал в толстой зеленой книге, кого лечил, какие настойки использовал. Бывало, просто что-то важное записывал. Не знаю, будет ли там что-то полезное. Но попытать счастье стоит.

Друзья энергично принялись за дело. Они осматривали мешки и сумки, копались в ящиках и сундуках. Поиски затянулись на несколько часов, но результата не возымели…

Мар сдался первым, замер посреди комнаты, со скучающим видом осматривая разбросанные вещи. Снял с полки какой-то пузырек, вытянул затычку, поднес подозрительную склянку к носу. Скривился, как от оскомины, и лениво зашвырнул ее за спину. Зловонная жидкость расплескалась по полу, а пузырек едва не угодил Брону в лицо.

– Эй! – недовольно воскликнул оборотень.

Но упырь и ухом не повел, взялся за следующий пузырек. Хейта невольно усмехнулась, потом нахмурилась.

– Ты поаккуратней с вещами Фэйра. У него тут каждая безделушка на вес золота!

– А ты уверена, что эта книга вообще существует? – в отчаянье отозвался Мар. – Может, она тебе… не знаю… во сне привиделась?

– Привиделась? – иронично вскинула бровь девушка, но тут же посерьезнела. – Привиделась, – повторила она, что-то старательно припоминая, и вдруг радостно всплеснула руками. – Конечно! Как это мне сразу в голову не пришло!

– Что такое? – тотчас приободрился упырь, а за ним и все остальные.

– Пару лет назад Фэйр научился скрывать из виду вещи при помощи волшебства, – принялась пояснять Хейта. – Предавать их мраку – так он это называл. А обнаружить их может только тот, кто спрятал, или же тот, кто владеет волшебством. То есть я. – Девушка пристально огляделась. – Мне нужно снова осмотреть все сундуки и шкатулки.

Первым делом Хейта запустила руки в большой ящик, пропахший яблоками. Потом пошарила в шкатулке с нитками, ойкнула, уколов об иголку палец. Пересмотрела содержимое старого сундука с одеждой – ничего.

Она совсем уже было отчаялась, когда Гэдор вдруг поставил на стол небольшой ларец из красного дерева.

– Попробуй этот!

Хейта откинула крышку. Ларец был пуст, но очень темен внутри. Казалось, тьма шевелилась в нем, точно клубок ядовитых змей. Хейта осторожно запустила руку внутрь. Все затаили дыхание.

Вдруг мрак подернулся дымкой и принялся стремительно выцветать. Дерево обретало густой бордовый оттенок. А на дне ларца проступили очертания темно-зеленого предмета.

– Есть! – Хейта жадно схватила лечец.

Открыла его, принялась спешно листать. Поглядев на очередную страницу, она озабоченно нахмурилась.

– Что там? – нетерпеливо вопросил упырь.

Девушка не ответила. Молча передала книгу Гэдору и отошла в сторону, напряженно сверля глазами пустоту. Следопыт внимательно вгляделся в корявые, явно в спешке начертанные буквы, и прочитал:

– «Я ухожу, сестренка. Не пытайся меня искать. Вряд ли мы еще свидимся. Береги себя».

– Сестренка? – недоуменно спросила Харпа.

– Так он меня называл, – прошептала Хейта.

– И что это значит? – брякнул Мар. – Он, что ли, просто решил уйти куда глаза глядят?

– Скажешь тоже! – фыркнула Харпа. – Тут же всё яснее ясного. В беду он угодил. Иначе не стал бы просить, чтобы Хейта его не искала.

– Я тоже так думаю, – тихо отозвалась девушка. – Он хотел меня защитить, потому так и сказал. – Она в сердцах топнула. – Ну зачем было так поступать! Оставил бы лучше подсказку, где его искать. Хотя бы намекнул…

– Он сделал это из любви к тебе, – сказал Гэдор. – Я бы на его месте поступил так же.

– И что теперь делать? – горько воскликнула Хейта.

– Помните, целитель пропал как раз когда в городе ошивались прихвостни химеры, – заявила Харпа. – Готова на что угодно поспорить – Фэйр у нее.

– Но Рукс сказала, что в этом не замешана, – неуверенно возразила Хейта.

– А ты ей так и поверила! – усмехнулась Харпа. – Это же Рукс! Самая коварная и искусная лгунья на свете.

Хейта устремила на нее лихорадочный взор.

– Если ты права, – запальчиво произнесла она, – и Фэйр действительно у Мерек, нельзя терять ни минуты! Возьмем самое необходимое и велим камню перенести нас к ней.

Гэдор, чутко ловивший каждое их слово, неловко кашлянул:

– Видишь ли, Хейта, не всё так просто. Мы просили камень перенести нас во владения химеры, но безуспешно. По неведомой причине камень не может их отыскать.

Лицо девушки приобрело растерянное выражение:

– Но как же мы туда попадем?! – в отчаянье воскликнула она.

Гэдор развел руками.

– Пока не знаю.

– Не тревожься! – поспешил заверить Хейту Мар. – Мы непременно что-нибудь придумаем!

Девушка беспомощно поглядела на упыря. Но вдруг в глазах ее протаяла твердость.

– Ты прав. Придумаем. – Она решительно стиснула зубы. – Я ни за что не брошу Фэйра.

– А нынче что? – Харпа обвела комнату мрачным взором. – Продолжим здесь копаться?

– Это, наверное, Хейте решать, – ответил Гэдор.

– Хватит с нас бесполезных поисков, – уверенно сказала девушка и собралась положить книгу на стол, но замешкалась. Сдвинула брови и сжала ее в руках. – Фэйру она еще может пригодиться. – Она пристально огляделась. – Давайте соберем все ценное и перенесем в пещеру.

– На что? – недоуменно сдвинула брови Харпа.

– Не думаю, что Фэйру стоит возвращаться сюда после всего, – пояснила Хейта. – Если за его исчезновением действительно стоит химера, это небезопасно.

– Хейта права, – кивнул Брон.

– Тогда не будем терять время! – возвестил Гэдор. – За работу!

Друзья засуетились и принялись стаскивать на середину комнаты всё, что, по их мнению, могло оказаться мало-мальски полезным: старинные книги, пестрые камни, связки целебных трав, диковинные амулеты, баночки и мешочки с неведомым содержимым, перламутровые раковины и еще целую массу совсем уж непонятных штуковин. И вскоре общими усилиями на полу образовалась внушительная груда вещей.

– И на что ему столько всего? – подивился Мар.

– Что-то для врачевания, – ответила Хейта, – что-то с разной волшебной силой. А что-то его собственного изготовления. Фэйр – хранитель и создатель несметного числа волшебных предметов. Второго такого во всем мире не сыщешь.

– А он не промах! – уважительно присвистнула Харпа.

Гэдор извлек на свет перемещающий камень, огляделся.

– Ну что? Готовы?

И, получив утвердительный ответ, воздел камень перед собой.

– Давненько я не говорил этих слов, – недоверчиво хмыкнул он. – Странник, домой!

Одинокие стены опустошенного жилища залил ослепительный свет. Стремительно истаяв, он прихватил с собой фигуры странников и слизал припасенные вещи с пыльных половиц.

Светлая пещера встретила их приветным шепотом водопада. Помстилось, словно они и не уходили никуда. Разобрав пожитки Фэйра, друзья наконец позволили себе передохну́ть.

– Что теперь? – полюбопытствовал Мар, растянувшись на шкуре в полный рост, и обернулся к Хейте. – Наведаемся к твоим родным?

Но ответить девушка не успела.

– Боюсь, этот визит придется отложить до следующего раза, – веско произнес Гэдор.

В руках он держал волшебную карту, на которой угрожающе ярко пылал красный огонек.

– Где на этот раз? – вопросил Брон.

– В земле во́гров, – ответил тот. – В деревушке под названием Борг. Подле волшебного удела, о котором ходит больше всего легенд. Как загадочных, так и невероятно жутких.

– Неужто? – Хейта невольно подалась вперед. – Хочешь сказать, мы отправимся в тот самый лес?

– В какой это – тот самый? – озадаченно выпалила Харпа.

– Лес Лиловой Синевы, – ответил за Гэдора Брон.

– О! – с чувством подхватил упырь. – Наслышан!

– А вот я слышу впервые. – Харпа скрестила на груди руки.

– Это потому, что стои́т он далеко на юге, – пояснил Гэдор. – И про него в остальном мире почти не говорят. Ведь кроме вогров подле леса никто не живет. А те, в свою очередь, совсем не разговорчивы.

– Лес Лиловой Синевы – особенное место, – добавила Хейта. – Он весь пронизан реками и ручейками, усеян озерами и водопадами. Этот лес – обитель пастырей вод.

– А отчего его так прозвали? – полюбопытствовал Мар.

Хейта потупилась.

– Легенда о том весьма печальна…

– Ну ничего, – пожала плечами Харпа. – Печальными историями тут никого не удивишь.

– И я послушать не прочь, – кивнул Гэдор.

– Ну а мы с Броном тем более! – белозубо оскалился Мар, дружески хлопнув друга по плечу.

С ударом он перестарался. Брон покачнулся, насилу удержавшись на ногах, и вперил в упыря совсем уж мрачный и тяжелый взор.

– Да ладно тебе, – неловко хихикнул тот. – Ты давай вон, слушай. Хейта будет говорить.

Девушка вздохнула.

– Я расскажу вам легенду так, как слышала ее от пастыря Шарши. – Взгляд ее, устремленный на занавесь водопада, скрывавшего выход из пещеры, сделался задумчивым и далеким. – Давным-давно, когда этот лес еще звался просто «лесом», в нем обитала прекрасная дева из пастырей вод. Кожа ее, как и у сородичей, была синей. А волосы и вовсе лилово-синими, в цвет редкой кувшинки, что служила ей растением-покровителем. У девы был возлюбленный из пастырей. Он любил ее больше жизни, ибо никто не мог сравниться с ней красотой, как внешней, так и внутренней. Но однажды в лес забрел человек. Залюбовавшись волшебной девой и заслушавшись ее чарующим пением, он вознамерился ее выкрасть. Увлекши деву коварством и обманом, он связал ее по рукам и ногам волшебной веревкой и увез далеко от дома. – Взгляд Хейты преисполнился печали. – Он выпустил ее в озеро подле своего жилища. Дева молила отвезти ее обратно, ведь пастыри не могут жить далеко от места, которое хранят. Но человек остался равнодушен к ее мольбам. Дева пыталась бежать, но тщетно. И, пока возлюбленный безуспешно искал ее, она чахла во власти своего похитителя. Отцвела весна, выгорело лето, мир вызолотила осень. Несчастная дева так ослабла, что не могла уже не только петь, но и говорить. Тогда человек наконец-то понял, какую ошибку совершил. Он подхватил деву на руки и выпустил ее в первую реку, какую сумел найти, в надежде, что воды вынесут ее туда, куда нужно. На этот раз он оказался прав. Воды действительно вынесли свое дитя. Но, когда пастыри заметили в воде пропавшую деву, она была уже мертва. Возлюбленный обхватил ее руками, прижал к груди и горько зарыдал. Но он успел подержать ее в руках совсем недолго. Ибо после гибели пастыри обращаются в то, что служило им покровителем. И вскоре в руках несчастного остался лишь ворох лилово-синих кувшинок. Пастырь поглядел на веселые красно-желтые одежды деревьев, и сердце его пронзила острая боль. Призвав на помощь всё свое волшебство, он взмахнул руками. И в тот же миг растения в лесу сделались лиловыми и синими, в память о деве с сине-лиловыми волосами. А лес получил название леса Лиловой Синевы. – Хейта замолчала.

Сперва в пещере властвовала задумчивая тишина. Наконец Гэдор тихо проговорил:

– История эта одновременно и печальна, и прекрасна. Ибо нечасто встретишь в жизни такую чистую и сильную любовь.

– Да-а, впечатляет, – мечтательно протянул Мар.

Харпа фыркнула.

– И что тебя так впечатлило? История о глупой доверчивой деве, что не смогла ни от похитителя отбиться, ни из плена бежать?

– История о том, как бесконечно сильная любовь смогла преобразить лес!

Харпа пожала плечами.

– Надо было деве сразу волшебством ему залепить, осталась бы жива.

Мар вздохнул.

– Тебе лишь бы залепить.

Брон пошевелился.

– Этот лес удивителен, спору нет, – проронил он. – Но насколько он опасен? Ведь что-то подле него произошло.

Гэдор вздохнул.

– Наверняка сказать не возьмусь. Да и никто не возьмется. Ибо по пальцам можно перечесть тех, кто в нем бывал. А слухи ходят разные. Одни твердят, что лес этот чудесен и чист, ибо пастыри издревле строго следят, чтобы в него не проникло никакое зло. Другие шепчутся о неведомой тьме, что пустила корни в его непролазной чаще. И говорят, что соваться туда смертельно опасно. – Гэдор испытующе оглядел задумчивых спутников. – К слову сказать, если вы еще не совсем позабыли историю Кровавой войны, должны помнить, что во время нее народу вогров изрядно досталось. И не от кого бы то ни было, а от Дорга Лютого и его прихвостней. С тех пор всё волшебное вогры ненавидят особой ненавистью. – Гэдор качнул головой. – Когда мы туда прибудем, надо, чтобы они ни за что не догадались, кто вы на самом деле. Прознают, что перед ними упырь, оборотни да вдобавок Чара, – всё пропало!

– Ладно, – пожал плечами Мар. – Кем тогда прикинемся на этот раз?

– Изгнанникам, думаю, они будут не рады, – задумчиво проронила Хейта.

– Как и сказителям, охочим до волшебных существ, – добавила Харпа.

– Тогда как обычно – торговцами, – беззаботно рассудил упырь.

– А если придется лезть в волшебный лес? – Глаза волка-оборотня пытливо прищурились. – Вряд ли они поверят, что у простых коробейников на то хватит смелости, а лучше сказать – безрассудства.

– Но решить надо сейчас, – сказал Гэдор.

Остальные согласно закивали. И все разом основательно призадумались.

Время утекало стремительно и беззвучно. Молчание затягивалось, а в голову никому ничего не приходило. Мар отчаянно огляделся.

– Быть может, разберемся на месте?

– На месте разберемся! – с явным облегчением откликнулись остальные и, вскочив, принялись проворно собирать пожитки.

Когда всё было готово, Гэдор по обычаю зажал в руке волшебный камень.

– Все помнят, что на этот раз нам надо быть особенно осторожными? – Он испытующе воззрился на Мара и Хейту. – А вам, дорогие мои, капюшоны на свету не снимать и вообще поменьше лезть на глаза. Чтобы яростные вогры ничего не заподозрили.

Девушка и упырь торопливо кивнули.

– Мы прямо к деревне прибудем? – обеспокоенно осведомился Мар. – А вдруг заметят?

– Деревня стоит в зарослях кустов, – ответил Гэдор. – Так что не заметят.

– Ну вот, – белозубо осклабился упырь. – Хоть какие-то хорошие новости.