Читать книгу DUализмус. Трава тысячелистника - Ярослав Полуэктов - Страница 10

***

Никитке не так давно стукнуло что-то вроде девяти лет.

Дядя Кирьян по поводу дня рождения подарил племяннику дорогие китайские шахматы в красной коробке.

Слоны в виде мужиков – в соломенных шапках – там практически не отличались от пешек. Те и другие с одинаковыми конусовидно пришлёпнутыми завершиями голов. Отличие, по тонко извращённым китайским понятиям, конечно же было. Но, для неопытного русского шахматиста оно выражалось разве-что в неочевидно разной длине нефритовых хвостиков, поникло свисших с таких же убитых резчиком головных уборов.

Дядя Кирьян довольно неосмотрительно выделил на покупку этого иностранного войска остатки из своего уникального кошелька. Уникальность – от прикрученного к нему герба китайского офицера. Покупатели и продавцы с нескрываевым подозрением смотрели на Кирьяна Егоровича – русского человека на вид.

Кошелёк тоже куплен в государстве Чина. Впридачу и почти даром – защитного цвета штаны на штрипках.

Иностранные штаны выиграть Кирьяну Егоровичу не помогли. Партию он всё равно продул. Причём с треском.

По принципу «беда не приходит одна» он просрочил шахматное время и глупо сдал партию Любаше. Любаша – это чуть более старшая Никиткина сестра. Её просто требовалось победить.

По окончанию серии ужасных матчей дядя Кирьян матюгнулся себе в воротник, плюнулЪ на щЪпаные клетки и зарёкся больше не играть никогда.

Из-за похожести слонов и пешек в тот же злополучный для дяди Кирьяна и победный день рожденья племянника, лоханулась Любаша. Она проиграла Никитке фигуру. И также, как и Кирьян Егорович, сдала партию, при этом облив иностранную доску горючими сибирскими слезами.

Любаша мазохистически смаковала фрагменты натурально жёсткого и беспощадного эндшпиля Никитки всем своим втоптанным в ужас невинным девичьим сердцем. Как самая распоследняя невеста, брошенная упырём—женихом в разгар свадьбы.

Победа не разумеет жалости. Для её достижения годится всё.

Никитка для разгрома врагов использовал практически все самые изощрённейшие и известные ему виды военных и партизанских действий.

А также применил собственные (незапатентованные пока) ухищрения.

Вот их перечень:

– этот умный не по годам полководец ставил свои фигуры к себе лицом, а к врагу неопознаваемым задом;

– попевая боевые песенки от Бумбокса, лукавый мальчик ставил фигурки ровно на границе клеток; тем самым заставляя направлять мозги и силы соперника не на боевые действия, а совсем на другие задачи. Эти задачи похожи на разгадывание карты, нарисованной раненой рукой русского контрразведчика, засланного в Китай, и левой задней дезинформатора-провокатора из Пятой колонны государства Москау;

– как заправский иллюзионист Никитка выделывал отвлекающие финты: на манер фокусника он делал пассы над доской, как бы выманивая оттуда попеременке то кролика, то дикую кобру;

– он озадачивал соперника, то забираясь на стул с ногами, то фальшиво садясь по—человечьи; то он качался факиром, то обходил стул с тыла. И передвигал фигурки через дырки между прутьев;

– то добросердечно и великодушно – как двойной агент – подсказывал сопернику действительно лучшие ходы, ведущие того к явному выигрышу; он заранее знал, что заподозрив в его доброте явный подвох, этого хода точно не сделают;

– вместо «Г» – образных прыжков по воздуху он пропихивал коня по плоскости театра военных действий, тараня свои и чужие фигуры, образуя между ними непропорциональные воздушные зазоры, в которые непременно должна ринуться вся злобная и ополоумевшая, ждущая скорого отмщения вражья рать.

Не совладав со всеми Никиткиными шалостями, сдал свои позиции и его близкий друг Костик. Он – владелец очков с толстейшими стёклами и обладатель не менее толстого чемпионского титула по шахматам среди школьников города Угадая. Не помогло!

Да уж! Тот день для Никитки выдался весьма и весьма приятным! Китайские воины были явно на Никиткиной стороне.

А дядя Кирьян – а ещё известный человек! – был до основания разорён, унижен и оскорблён. Достоевский Фёдор отдыхает.