Читать книгу DUализмус. Корни солодки - Ярослав Полуэктов - Страница 13

***

Романы и повести Куприна растолканы по тыще двухстам страницам одного тома.

– Тут, пожалуй, половина его творческого бытия распихана, – подумал Чен. А я за год по вечерам почти столько же накропал, не будучи на иностранных курортах.

Это спортивное достижение ленивый графоман отнес на счёт компьютерной технологии.

– Вот же, вся польза писателей, считай смысл его жизни, умещается в страницах. Удобно и наглядно. Гениальная находка человечества. А вот как быть, к примеру, сантехнику? Как запомнить его жизнь и пользу, кроме рожденных с его помощью семерых по лавкам? Как запомнить все починённые приборы и слова благодарности в его адрес? Как запомнить минуты удовольствия, доставленные его более живыми, чем обращение с разводным ключом, взаимодействиями с хозяйками ржавых батарей и текущих кранов? Никак! Писательство – более благородное занятие. Простенькая бумажка с буковками – более долгожительница, чем чугун. Лучше сохраняется, чем ископаемый фарфор и глиняные таблички. Ибо бумажки имеют возможность перепечатывания. В них ценится мысль, а не материал. Мысль важнее глин!

Про то, как увековечить все остальные сто тысяч узаконенных профессий, не говоря уж про полулегальную работу сицилийских реквизиторов, про опасную и беспрерывную службу продавцов лекарств от головной ломки, про труд курьеров и курьерш с посылками радости в желудках и вагинах, – про это Чен Джу как-то не подумал.

Для Чена Джу профессия сантехника стояла на втором месте ввиду категорической неохоте её исполнения. На первом месте – ремесло волосатого, надоевшее как горькая редька, если кушать только её, как труднодоступный обезьяне банан. Этот эмпирический фрукт, прежде, чем съесть, надо выколупнуть из под потолка палкой, балансируя на спинке стула, под неусыпной слежкой профессиональных натуралистов.

Чен считался знатоком в области всех видов эстетик. Правда, не для применения их на себе, а абстрактно. Он и пальцем не пошевельнул, чтобы повысить статус самой эстетики. Разве что, умело разрушая её, он напоминал человечеству об её хрупком свойстве. Чен Джу использовал знание эстетики для того, чтобы просто иметь её в виду на чёрный день. А ещё для того, чтобы обоснованно порочить, когда больше не на чем сорвать зло.