Читать книгу Гончие псы - Йорн Лиер Хорст - Страница 23

Отстранен. Это слово заставило Вистинга испытать дотоле неведомое ему волнение. Носились пустые мысли, бесформенные, ни за что не зацепиться. Вистинг сидел в кабинете с бумагой в руке и неподвижно смотрел в пустоту. Как будто его мозг хотел выиграть немного времени, прежде чем решать, как реагировать.

Чуждая ему неуверенность раздавалась внутри, как темная тень уныния. Ему казалось, что его душат. Его подташнивало, голова кружилась, он не мог ни понять по-настоящему, что произошло, ни принять этого.

Потом он встал со стула. Не стал ничего собирать, просто выключил свет и закрыл за собой дверь кабинета. На лестничной площадке пошел наверх, а не вниз. Поднялся на два этажа и вышел на веранду на четвертом.

Семнадцать лет назад и в кабинетах следователей, и внизу, в камерах арестованных, еще было можно курить, но когда Рудольфу Хаглунну нужен был перекур между допросами, они ходили сюда.

В углу стояли два стула и стол с переполненной пепельницей. Рудольф Хаглунн сидел на стуле, спиной к стене. Вистинг стоял у ограждения, на случай, если заключенный решит выбрать самый простой выход из положения.

Вистинг подошел к перилам и схватился за них. В воздухе висел мелкий дождь, он падал на лицо и прояснял мысли.

Костяшки его пальцев побелели; он пытался понять, что произошло и почему. Когда пришел результат анализа ДНК, он лишь подтвердил то, что они знали и так. Что они арестовали нужного человека. Дело было не только в ДНК-доказательстве. Он подходил под описание, которое дал мужчина на тракторе и сама Сесилия, в записи. К тому же его машина очень кстати исчезла, а алиби насчет рыбалки развалилось и ничего не стоило. Они были уверены, все до единого. Весь их опыт и здравый смысл говорили, что Рудольф Хаглунн был убийцей, но при этом они понимали, что если возникнет малейшее обоснованное сомнение в его виновности, то осудить его не получится. Вопрос заключался в том, соблазнился ли кто-нибудь из следователей возможностью склонить чашу весов в правильную сторону, подменив улику А-3 одним из окурков, затушенных Рудольфом Хаглунном в пепельнице на столе перед ним.

Вистинг отпустил перила и встал спиной к раскинувшемуся внизу городу. Решил, что совершенно необязательно обманывать самого себя. Наверное, все произошло именно так, как было написано на первой полосе газеты. Кто-то из полиции подбросил важнейшую улику.

Вистинг зажмурился, провел рукой по лицу и почувствовал, как он промок. Какое-то время он стоял с закрытыми глазами, не решаясь собраться с мыслями.

Поскольку главная улика в цепочке выпала, открывались другие возможности. Тогда результат анализа ДНК все изменил. Обширное расследование в одно мгновение сосредоточилось на одном предмете, на одной личности. Широкий спектр сузился до преследования одного человека. Время до судебного процесса было использовано на поиски того, что могло бы подкрепить обвинение. Они нашли объявления о знакомстве, размещенные Хаглунном в порножурналах, говорили с пожилой женщиной, тренером по гимнастике, которая поймала его на подглядывании за девочками в душе, нашли нераскрытые дела об эксгибиционизме, под описание подозреваемых по которым он подходил. Они не касались обстоятельств, которые могли бы говорить о невиновности подозреваемого, – например, того факта, что в его доме не было подвала, который описывала Сесилия, или того, что в его доме не нашли даже волоска девушки, которую он, предположительно, лишил жизни.

Это был выбор Вистинга. Под его ответственность. Если смотреть на дело из сегодняшнего дня, то решение об отстранении было неизбежным. С помощью новых исследований адвокат защиты показал, что ДНК-доказательство с высокой степенью вероятности было сфабриковано полицией. Чтобы полиция не утратила доверия, его, ответственного за расследование, нужно отстранить от должности. Речь шла о доверии.

И он собирался доказать, что достоин этого доверия.

Вистинг оставлял за собой мокрые следы, когда спускался вниз по лестнице. Он отпер свой кабинет и достал коробку с копиями документов по делу Сесилии. Если ему нельзя пользоваться ими в своем кабинете, он поработает дома.

Вистинг вынес коробку в коридор и плечом открыл дверь на лестничную площадку. Когда он повернулся, перед ним стоял Аудун Ветти. Молча. Не отрываясь, смотрел на коробку. Потом кивнул, как будто он был доволен тем, что Вистинг собрался и уходит.

Заместитель начальника полицейского управления подвинулся, чтобы дать ему пройти, но Вистинг остался стоять в дверях. Ему уже очень долго, целых семнадцать лет, хотелось кое-что сказать, но он сдерживался. А сейчас он высказался.

– Мы убили ее, – произнес он.

Аудун Ветти наклонил голову и смотрел на Вистинга, словно не был уверен, что расслышал.

– Мы убили Сесилию Линде, – повторил Вистинг. – Когда вы вышли к журналистам и рассказали о записи на кассете.

Ветти покачал головой.

– Вы не оставили убийце другой возможности, – продолжил Вистинг. – Ему пришлось от нее избавиться.