Читать книгу Русская Литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 2 - Ю. В. Лебедев - Страница 36

В эпоху конца 1870-х – 80-х годов начинает обретать популярность учение Фёдорова. Его взгляды во многом разделяет Достоевский («прочёл как бы свои»), Толстой чувствует себя «в силах защитить их», Горький называет его «замечательным», «своеобразным мыслителем». Под влиянием Фёдорова формируется мировоззрение русского философа В. С. Соловьёва и в какой-то мере отца русской космонавтики К. Э. Циолковского.

Будучи библиотекарем Румянцевского музея, Фёдоров вёл аскетический образ жизни, считая грехом всякую собственность, в том числе и собственность на книги. По этой причине он отказывался печатать свой главный труд «Философия общего дела», и его учение распространялось в рукописном виде или в устном изложении его последователей.

В основе «Философии общего дела» лежит мысль о полном овладении человеком тайнами жизни, о победе над смертью и достижении человечеством богоподобного могущества и власти над слепыми силами природы. Фёдоровский проект «регуляции природы» призывает человечество сосредоточить все интеллектуальные, гуманитарные и научно-технические усилия на сознательном управлении эволюцией и на преобразовании природы в соответствии с высшими нравственными потребностями человека. Идея «регуляции природы» включает у Фёдорова переустройство самого человеческого организма, выход человечества в космос, управление космическими процессами, победу над смертью с всеобщим воскрешением предков.

В процессе регуляции человечество, по Фёдорову, собственными усилиями осуществит преображение телесного состава человека, сделав его бессмертным, и одновременно добьётся управления «солнечной и другими звёздными системами». «Порождённый крошечной землёю, зритель безмерного пространства, зритель миров этого пространства должен сделаться их обитателем и правителем».

Для достижения такого могущества человечество должно устранить созданный в процессе эволюции разрыв между отвлечённым познанием мира и практическим делом, между «учёными» и «неучёными». Вчерне такая гармония уже существует в «сельском знании», «которое не отделяется от жизни и составляет с ней одно». Знание преодолеет отвлечённый, «городской» характер и обратится на службу «всесословной» земледельческой общине, где оно начнет осуществляться практически в самой природе. Этим всеобщим знанием будет охватываться вся земля, включая весь пройденный ею земной опыт, и все ушедшие в небытие поколения, солнечная система и космические миры. В процессе познавательно-преобразовательных усилий человечество должно, по Фёдорову, добиться «имманентного воскрешения» всех умерших людей на земле путем овладения тайнами наследственности.

Но для осуществления подобного проекта необходимо в первую очередь отказаться от всяких личных привилегий, являющихся источником вражды и обособления. Нужно освободиться от всех формально-гражданских отношений, страдающих неродственностью. Нужно преобразовать современные города как «совокупность небратских состояний» и положить в основу социально-нравственной организации человечества культ предков, «всемирный культ всех отцов». Этот культ откроет перед человечеством двери «взаимознания», сделает всех людей братски «прозрачными» друг для друга. Без такой нравственной переориентации человеческого прогресса проект регуляции недостижим. Нужно пробудить любовь сынов к отцам, острое сознание ответственности и нравственного долга ныне живущих перед всеми умершими. Всеобщее воскрешение невозможно без глубоких сердечных и нравственных усилий каждого человека и всего человечества. Нужно, чтобы «все рождённые поняли и почувствовали, что рождение есть принятие, взятие жизни от отцов, то есть лишение отцов жизни, – откуда и возникает долг воскрешения отцов, который даёт сынам бессмертие». Только объединившееся в братскую семью живущих и умерших поколений человечество с помощью Божьей благодати придёт к управлению «атомами и молекулами внешнего мира так, чтобы рассеянное собрать, разложенное соединить в тела отцов».

По Фёдорову, прогресс, ведущий человечество к саморазрушению и смерти, нужно остановить и повернуть в другую сторону: к познанию исторического прошлого и овладению слепыми стихиями природы, обрекающими на смерть новые и новые поколения людей. Пора оглянуться назад, обратить внимание на отцов и предков, на их воскрешение, которое должно, по Фёдорову, начаться с изучающей памяти. Это чувство памяти необходимо пробудить у всех людей, призванных сначала в памяти же воскресить всё умершее, «ввести в историю каждый городок и село, как бы незначительны они ни были».

Фёдоров вступает в решительную полемику с толстовским пониманием бессмертия: «Даже величайший враг воскрешения, Толстой, который, чтобы отвергнуть истинное воскресение, назвал воскресением неважную нравственную, совершенно бесплодную перемену, – что он делал, создавая “Войну и мир”, как не воссоздавал, воскрешал своих предков, хотя и делал это лишь мнимо, а не действительно».

Добро Фёдоров определял как «сохранение жизни живущим и возвращение её теряющим и потерявшим жизнь». Толстой же видит добро лишь в братском единении живущих людей «без всякого отношения к умершим отцам, по которым только мы и братья». Человечество призвано преодолеть данный ему слепой природой бесконечный процесс рождения и смерти, в ходе которого родители покорно уступают место детям, а дети забывают родителей, устремляя любовь на своих детей, и т. д.