Читать книгу Я ваша, Босс! - Юлия Бузакина, Юлия Юрьевна Бузакина - Страница 3

Я кликнула мышкой на рабочий стол и начала проверять накладные. Ассортимент спортивных товаров, которые предлагает наша компания, довольно обширен. Здесь и тренажеры, и одежда, и спортивное питание. Даже спортзал на первом этаже предназначен больше для демонстрации спортивного оборудования, чем для занятий сотрудников. Тем не менее мы используем его и по прямому назначению. Вернее, всякие бездельники типа Алмазова используют. А простым рабочим лошадкам, подобным мне, и в офисе хватает работы. На разминку времени не остается, от слова «совсем».

Выездная проверка от налоговой – мероприятие не для слабонервных. Жаль, что Алмазову все равно.

Тишина в приемной продлилась недолго. Дверь распахнулась, и на пороге показалась наш главный бухгалтер Агнесса Борисовна.

– Женя, где Алмазов? Мне срочно нужна его подпись! Несколько документов он так и не успел подписать. Хорошо, что я заглянула в папку!

– Будет через час, Агнесса Борисовна.

– Как – через час?!

Я пожала плечами.

– Вот так.

– Надо срочно, Женечка! Сама понимаешь, через час будет уже поздно.

– Алмазов в спортзале на первом этаже, и боюсь, он не обрадуется, если вы туда спуститесь.

– И что он забыл в спортзале накануне проверки?!

Я приподняла бровь.

– Мне ли понять высокие стремления нашего небожителя?

Она понимающе закатила глаза.

– Самым глупым решением Эммы было поставить у руля своего племянника… Жень, умоляю, отнеси ему документы на подпись! Тебя он точно не пошлет, а мне кровь из носа надо!

Я тяжко вздохнула.

– Ладно, давайте.

Забрав у нее документы, я отправилась на первый этаж.

Стуча каблучками новеньких лодочек на шпильке, я с обидой размышляла о том, что никто не заметил мои обновки – ни юбку, ни туфли. А ведь они так красиво сочетались! И белоснежная блузка с мелкими пуговичками очень хорошо с ними смотрелась. Наверное, меня не заметили, потому что я ношу очки и никогда не крашусь. Я бы с радостью нанесла макияж и сходила к косметологу в салон по акции, но мне катастрофически не хватало времени. В сутках, увы, не сорок восемь часов.

У спортзала я притормозила. Честно говоря, терпеть не могу физкультуру. Я больше мозгами беру, чем физподготовкой. А войти сейчас к Алмазову – все равно что попасть в мужскую раздевалку в старшей школе: что-то запретное, интимное и ужасно постыдное.

Но время на часах неумолимо приближалось к десяти утра. Проверка была очень близко.

Собрав все свое мужество, я распахнула дверь спортзала и застыла на месте: Алмазов в облегающем узкие бедра спортивном трико и с бесстыдно обнаженным торсом в компании финансового директора Прутикова и моего бывшего мужа Стаса Кожевникова отжимал штангу от груди.

Я сощурилась. Вот кому до фени были все проверки на свете! Три дружка-кутилы после бурной ночи мерились силами в спортзале. Двое бездельников давали советы боссу, как лучше удержать штангу на весу.

К чему я оказалась морально не подготовлена, так это к влажному торсу Алмазова. А торс был хорош! Еще как хорош! Даже нездоровый образ жизни не мог его испортить.

Расправив плечи и отогнав от себя смятение, я уверенно пошла грудью на бездельников.

Финдиректор Прутиков и мой бывший муж обернулись разом. Они застыли. Лица вытянулись, а потом ехидно сморщились.

– Опачки, новые туфли! И юбка, ты глянь, какая юбка! – Стас задорно хмыкнул и потер ладошки. – Думаю, алименты тебе ни к чему в этом месяце, раз ты тратишь деньги направо и налево.

Я метнула в него полный ярости взгляд, но ничего не ответила. Алименты вытрясу из него позже. То, что положено на ребенка, он будет платить как миленький!

Алмазов же продолжал отжимать вес, как будто меня не было. Он видел мое отражение в зеркале, но продолжал выполнять упражнение с непроницаемым лицом.

Возмущение полыхнуло огнем. Ему что, все равно?! Его тетка будет здесь с инспектором через полчаса, а он безмятежно продолжает вести себя, как ребенок!

Никак не отреагировав на ехидные усмешки Прутикова и Стаса, я подошла к тренажеру и постучала по железке кулаком.

– Павел Демидович, прием! На документах необходимо поставить подпись.

Тяжело дыша, Алмазов положил штангу на место и только после этого поднял на меня глаза.

– Женя, не стоит так опрометчиво молотить кулаком по конструкции! Она может сорваться. И я ведь просил не беспокоить меня ровно час! – прорычал он. – Неужели так сложно обойтись без моей подписи всего шестьдесят минут?!

Сжимая в руке документы от Агнии Борисовны, я нависла над ним с пылающим ненавистью взглядом.

– Эти документы не могут ждать.

Алмазов уложил штангу на место и выбрался из-под нее. Когда он поднялся, я задохнулась. Взмокший от работы с тяжелым весом мускулистый Аполлон с выразительными серо-голубыми глазами придвинулся ко мне настолько близко, что я ощутила аромат его разгоряченного тела. Странно, запах меня не отталкивал. От него бежали мурашки по коже. Он сбивал меня с толку, заставляя оторопело рассматривать каждый мускул на обнаженном торсе босса. Я еще ни разу в жизни не видела такого идеального мужского торса. Татуировка изрыгающего пламя дракона на правом предплечье и вовсе заворожила, заставив окончательно потерять разум. Нет, к такому я совсем не была подготовлена!

Но указательный палец Алмазова грозно взметнулся перед моими глазами и указал на стену, противоположную зеркалам. Там уныло повисли большие электронные часы.

Они показывали девять пятнадцать.

– Я подпишу документы в десять утра. Запомните это, Женя. А лучше, запишите в свой электронный блокнот, – под издевательские смешки дружков сообщил Алмазов. – А еще запишите, что я люблю покладистых сотрудниц, желательно с яркой внешностью, но в вас меня устраивает дотошность и исполнительность, поэтому я готов терпеть вашу невзрачность! Так и запишите.

Невзрачность? Вот урод!

– В десять утра здесь будет ваша тетя Эмма с инспекцией, – покраснев до кончиков ушей, выдохнула я.

Его бахвальство перед дружками как ветром сдуло.

– Черт! Дайте сюда эту дурацкую шариковую ручку!

Алмазову не по душе было появление тетки в офисе, поэтому он быстро поставил размашистую подпись там, где требовалось.

– А теперь вон отсюда!

– Что?!

– Я сказал, вон отсюда! И приготовьте мне зеленый чай с лимоном и медом к десяти часам утра!

– В десять утра здесь будет налоговая инспекция! Вы собираетесь устроить чайную церемонию на глазах у инспекторов?!

– Какая еще инспекция?! – сверкнул в мою сторону изумленно-убийственным взглядом Алмазов.

– Выездная проверка! Попробуйте только сказать, что вы не в курсе!

Алмазов обернулся к дружкам.

– Кто-нибудь в курсе, что происходит?

Мой бывший муж и Прутиков виновато переглянулись.

– Ну да, будет проверка, Паша, – прочистив горло, сообщил Прутиков на правах финдиректора этой богадельни, торгующей спортивным инвентарем.

– Надеюсь, после проверки вас всех уволят, – выразительно взглянув на Стаса, прошипела я и, круто развернувшись на высокой шпильке, передернула плечами и быстро покинула спортзал.

Я торопилась в приемную.

– Вот, Агния Борисовна, документы, – протянула главному бухгалтеру подписанные бумаги.

– Ой, Женечка, что бы я без тебя делала! Спасибо, душечка! – Она сунула мне в руку шоколадку.

Я растерялась.

– Да что вы! Не надо… Заберите обратно.

– Вот еще! Дочке дома дашь. Она точно найдет применение шоколадке, – подмигнула мне бухгалтер. – Она у тебя такая душечка! А этот упырь Кожевников, бывший твой, только и знает, что кровушку из тебя пить. Ох, и где наш прежний хозяин?! При нем такого безобразия не было…

– И Агния Борисовна тут же исчезла за дверью.

Я спрятала шоколадку в сумочку и хмуро уставилась в компьютер. Права Агния, ох, как права! Сходила вниз и как будто в старшей школе побывала. «А еще запишите, что я люблю покладистых сотрудниц, желательно с яркой внешностью, но в вас меня устраивает дотошность и исполнительность, поэтому я готов терпеть вашу невзрачность!» – звенели в ушах обидные слова босса. Терпеть он готов, ага! А то, что я терплю его выходки, ничего?!

…Алмазов примчался в приемную через десять минут. Благоухая свежестью после тщательной помывки в душевой, он пролетел мимо меня, закрылся в своем кабинете и вскоре нависал над моим рабочим столом в свежей белоснежной рубашке и ярком малиновом галстуке.

Галстук резал взгляд, и я приспустила на нос очки.

– Женечка, где мой зеленый чай с лимоном? Я ведь жду, – ласково поинтересовался он.

– На чайную церемонию не осталось времени, – хмуро покачала головой.

– Женя, я ведь просил! Неужели так сложно выполнить просьбу начальника?! Ну что ты за секретарша?!

– Я не секретарша, Павел Демидович. Я – ваш заместитель.

Он несколько мгновений переваривал новую информацию, а потом неопределенно пожал мощными плечами.

– Заместитель, так заместитель. Чай будет?

Да что ж ты будешь делать?!

Отодвинув глубокий ящик стола, я выхватила оттуда чайник с заваренным в нем горячим чаем и зло плеснула его в чашку.

– Ух, ты, прятать чайник в ящик – это ты хорошо придумала! – расплылся в глупейшей улыбке Алмазов.

Я протянула ему чашку и… замерла. Что-то определенно было не так. Со мной было не так. Его улыбка. Его запах. Мое обоняние теперь ощущало его запах, и от этого вся кожа покрывалась какими-то необъяснимо странными мурашками, а от его глупейшей улыбки все волоски встали дыбом.

Я изумленно уставилась на Алмазова. Его малиновый галстук меня убивал, но он сам, его образ… Что со мной не так?!

Он перехватил мой взгляд и поперхнулся: чай, видимо, пошел не туда.

– Чая, что ли, пожалела, ведьма? – просипел хрипло, пытаясь откашляться.

– Что вы, Павел Демидович, у меня этого добра полный ящик!

Я остервенело выдернула из ящика заварочный чайник и начала лить его ему в чашку.

– Хорош, хорош лить! – Он начал отнимать у меня чайник и обжег пальцы. Чайник перевернулся, и зеленый чай разлился по полу.

Я испуганно взирала на лужу.

– О, нет! Здесь сейчас будет инспектор…

– Где салфетки?

Вручив ему чайник, я бросилась в кухонную зону за пачкой салфеток. Набросав салфетки на мокрый пол, принялась вытирать чай.

Алмазов отставил чашку в сторону и тщательно вытер салфетками стол, по которому растекалась еще одна лужица из зеленого чая с лимоном, мятой и имбирем.

Так, стоп. А чего это мы вдруг стали слаженной командой? Три месяца негласной войны, а тут вдруг совместная работа по ликвидации последствий?

Когда лужицы были ликвидированы, мы несколько мгновений смотрели друг на друга. Как-то странно смотрели. Молча. Впервые за несколько месяцев совместной работы мы молчали, как будто внезапно увидели друг друга по-настоящему.

Первым очнулся Алмазов. Буркнув что-то обидное про несносных женщин, он забрал чайник с остатками чая, чашку и обиженно закрылся в своем кабинете.

А ровно через две минуты в приемной появилась его тетушка Эмма Алмазова с целой делегацией, состоявшей из начальника отдела продаж, менеджера по маркетингу, финансового директора Прутикова и одного- единственного налогового инспектора.

– Женечка, здравствуй! Павел Демидович у себя? – Эмма Алмазова растянула губы в приветливой улыбке.

– У себя, – пытаясь справиться с охватившей меня паникой, кивнула я.

И тут инспектор оживился.

– А что это за аромат разливается по вашей приемной? И лимон, и мята и нотки имбиря…

– Женечка? – Эмма впилась в меня взглядом, умоляющем о спасении.

«Инспектор не пьет. Совсем. И как его прикажете развлекать?» – всплыли в памяти ее стенания накануне. А тут вдруг ароматы чая по моему личному рецепту взбудоражили инспектора. Только чайник уволок Алмазов.

Но где наша не пропадала!

– Это чай, – улыбнулась я робко. – Мой личный рецепт. Очень… бодрит.

– От чая не откажусь! – ловко Инспектор ловко поднял вверх указательный палец, и я сорвалась с места.

Ворвавшись фурией в кабинет к Алмазову, я дернула ящик его рабочего стола и под изумленным взглядом босса вырвала оттуда чайник с остатками чая.

– Не понял?..

– Инспектор хочет чаю! А вы… обойдетесь! – злобно рыкнула я и бросилась обратно в приемную, ублажать инспектора ароматным напитком.

Эмма Алмазова расстаралась: усадила его в переговорной, достала сервиз, которых хранился в офисе на случай приема важных гостей и что-то заливала ему в уши насчет идеальной отчетности нашей торговой компании.

Я даже не слышала, о чем они говорили. Невозможно было сосредоточиться: перед глазами маячил малиновый галстук Алмазова, который теперь стоял так близко ко мне, что я ощущала запах его парфюма и чего-то по-настоящему мужского и запретного.

Наконец инспектора под руки вывели за дверь. Эмма, выходившая последней, вдруг обернулась.

– Павел, ты галстук смени, ладно? – поморщившись, попросила она.