Читать книгу Победы, которые не умирают - Юлия Ефимова - Страница 6

***

Люди начали просыпаться задолго до рассвета. Радостное предвкушение освещало лица. Собирались наскоро, перекусывая на ходу и глядя на небо – соревнования начинались с рассветом, и пропустить начало никто не хотел.

Широкий поток устремился на стадион. Многие уже заняли места с наилучшим обзором на склонах Кроноса. Похоже, кое-кто ночевал прямо на голой земле холма.

Гектор с отцом, Клеант и Праксидам пробрались к склону и заняли места недалеко от сокровищниц. Гектор оглядел стадион и поразился – народу, наверное, не меньше двадцати тысяч.

Едва заметные проблески начинающегося утра позволили Гектору разглядеть прямоугольные очертания стадиона, вытянутого с востока на запад. Утрамбованную площадку посыпали песком, посередине проходила беговая дорожка, которая начиналась недалеко от алтаря Зевса. Место старта отмечали небольшие столбики и плиты. Праксидам махнул в сторону стадиона:

– Длина дорожки – один стадий. Изначально бег на стадий был единственным на играх.

Продолжить он не успел. Из Альтиса показались агонофеты в пурпурных одеяниях с венками на головах. За ними следовали спортсмены. Какой-то мужчина подвёл атлетов к деревянному помосту на противоположной от Кроноса стороне стадиона. Они выстроились в линию и замерли. Зрители, почувствовав важность момента, также умолкли, глядя на заполнявшееся красками небо. Над долиной Олимпии воцарилась удивительная тишина, наполненная волнением, ожиданием и радостью. В центр стадиона вышли трубачи и подняли трубы.

Сочные уверенные звуки прозвучали призывом к началу очередного великого праздника, одновременно небо на востоке озарилось огненными всполохами. Рассвет показался Гектору самым красивым из всех, что он видел. В долине, погружённой во мрак, люди застыли в ожидании, когда и их коснётся сияющая красота. Тьма постепенно рассеивалась, солнце осветило долину и вокруг раздались восторженные крики, отдающие дань первозданной красоте. Охваченные порывом люди выражали радость воплями, криками и даже торжественным напевом. Тысячи человек сейчас ощущали себя единым существом, находившимся в тесном контакте с самим Зевсом и богом солнца Гелиосом.

Вскоре народ успокоился, взоры всех устремились на арену. Мужчина – официальный представитель Элиды – положил ладонь на затылок одного из атлетов и объявил имя Тимасифея из Дельф.

– Все ли присутствующие согласны, что он свободный и достойный гражданин? – и повёл молодого человека по кругу вдоль стадиона. Глашатай прокричал фразу ещё два раза – возражений не последовало, и он вернул Тимасифея на место.

– А что значит «достойный» гражданин? – спросил Гектор Праксидама. – И если кто-нибудь выступит против?

– По правилам в соревнованиях участвуют лишь свободные мужчины, чьи родители тоже должны быть свободными людьми. Варвары и рабы состязаться не могут. Также нельзя нарушать режим подготовки к играм, и атлет не должен быть преступником. Если кто-либо из зрителей подтвердит, что одно из правил нарушено, спортсмена ждёт наказание: порка или штраф, но главное – он исключается из соревнований. Если же зрителя уличат в клевете, ему придётся несладко.

Церемония представления шла своим ходом. Милон и Дамарет в ней не участвовали, так как уже побеждали в Олимпии. Среди атлетов было несколько подростков лет пятнадцати-семнадцати. Их Гектор буквально пожирал глазами, мечтая оказаться рядом.

Первым шёл бег на стадий – главное соревнование Олимпийских игр. Накануне спортсменов с помощью жеребьёвки разбили на четвёрки. Теперь первые четверо заняли места на старте, остальные терпеливо ждали. Когда все четвёрки пробежали, состоялась новая жеребьёвка среди сильнейших бегунов. Один из судей принёс кувшин с камнями, атлеты вынимали их и внимательно разглядывали. Праксидам объяснил, что на каждом камне выбита какая-нибудь буква. Те спортсмены, чьи буквы совпадут, будут состязаться вместе.

После этого этапа прошла новая жеребьёвка, бег повторился. Победил Исхир из Гимеры.

Начались другие виды бега. Клеант наблюдал за каждым состязанием не просто с любопытством, но явно заинтересованно. Гектор не слишком увлекался бегом, однако когда в гоплитодроме победил Дамарет, быстрее всех пробежав дистанцию, мальчик радостно приветствовал двукратного чемпиона.

Дамарет улыбался, стоя на бронзовом треножнике и принимая от судьи пальмовую ветвь. Глаза его сверкали в прорезях шлема, украшенного серебряной инкрустацией. Спортсмен был покрыт потом и с трудом дышал, доспехи запылились, но победитель стоял, гордо подняв голову в бронзовом шлеме и твёрдо держа в руках бронзовый же щит.

Соревнования шли, не прерываясь. Один вид сменялся другим. Зрители топали, свистели, кричали и махали руками, приветствуя победителей. Наибольший интерес вызвали у всех соревнования по борьбе. Они шли возле судейской трибуны, где была специальная площадка. Милон, подтверждая репутацию непобедимого борца, вновь и вновь повергал соперников на песок. Каллител – один из самых молодых борцов – казался тщедушным на фоне Милона. Когда он проиграл, зрители приветствовали его – просто за то, что он не побоялся сразиться с чемпионом. Последний поединок состоялся между великим спортсменом и каким-то атлетом из Элиды.

В отличие от большинства борцовских поединков, этот длился недолго. Тела атлетов лоснились от оливкового масла, которым они умастились перед боем с головы до пят. Стоя друг против друга на слегка согнутых в коленях ногах, борцы вытянули вперёд руки и внимательно искали друг у друга слабые места. Борьба началась спокойно, будто Милон и не торопился победить, лишь время от времени проводя какой-либо захват или подсечку. Внезапно противник Милона оказался прижат к земле, зрители завопили от восторга.

– Ещё два раза уложить на землю – и Милон победил! – заорал обычно сдержанный Клеант на ухо Гектору. Даже далёкий от любви к борьбе спартанец отдавал дань уважения силе знаменитого кротонца.

Темп схватки возрастал. Иногда трудно было уследить за мелькающими руками и ногами, а скользкие тела позволяли проводить такие приёмы, какие казались при обычном ходе вещей просто невероятными. В какой-то момент голова элейца оказалась почти у земли. Он пытался сопротивляться, упираясь коленями и руками в землю, но его шею обхватила мощная рука Милона, лицо налилось кровью, и он второй раз оказался на земле. Третьего раза долго ждать не пришлось. Оба соперника изрядно разгорячились: Милон от предвкушения победы, элеец – от страха, что поражение практически неизбежно. В отличие от соперника Милон обладал огромным опытом и не торопил события, решив использовать нервозность противника в свою пользу. Так и вышло: тот попытался провести приём, но при этом раскрылся. Милон без труда провёл очередной захват, перехватив элейца поперёк туловища. Чуть приподняв его над землёй, кротонец подался вперёд всем телом и швырнул соперника на землю, после чего упал на него сверху и придавил его живот ногой. У Гектора заложило уши от криков, прокатившихся по стадиону. Сегодня, кто бы ни победил, именно Милон – главный чемпион. Это была его шестая победа!

Глашатай вышел на середину стадиона и трижды громко объявил: «Милон, сын Диотима из Кротона», после чего судьи поставили великана на бронзовый треножник возле трибуны и вручили ему пальмовую ветвь, одновременно возложив на голову белую ленту.

Ещё запомнились Гектору соревнования мальчиков: бег, борьба и кулачный бой. Им не было восемнадцати, однако какими взрослыми они казались! Какое уважение зрителей вызывали! Когда объявляли победителей, они получали не меньше поддержки и одобрения публики, чем взрослые атлеты. Зависть нечасто посещала Гектора с такой силой – сейчас он страшно им завидовал. Он дал себе клятву поскорее оказаться на их месте.

Наступил вечер, соревнования атлетов закончились. Предстояла наиболее зрелищная часть – конные ристания. Ипподром располагался чуть южнее стадиона – между трибуной, где сидели судьи и Алфеем. Там была другая, более широкая дорожка, а в центре ипподрома соорудили стойла. К стартовой линии начали подъезжать тетриппы – колесницы, запряжённые четвёрками лошадей.

Представление участников отличалось от прежнего: объявляли имена владельцев и клички животных. Гектор обратился к Праксидаму и удивлённо спросил:

– А разве имена возниц не должны объявляться?

Праксидам усмехнулся – чуть презрительно, как показалось Гектору:

– Нет. Возницы, как правило, либо рабы, либо простые бедняки. Настоящие победители – владельцы коней и колесниц. Так победу добывать намного проще, чем тренироваться день за днём. В этих соревнованиях слава завоёвывается богатством, а не доблестью. Раньше было по-другому, но гонки слишком опасны – постепенно большинство владельцев предпочли вместо себя подвергать опасности слуг. Жизнь богатых слишком хороша, чтобы отдавать её ради венка. – Сидящие поблизости мужчины согласно закивали.

Возницы тем временем заняли места на колесницах. Они, в отличие от атлетов, состязались не обнажёнными, а носили белые накидки. Каждая тетриппа состояла из лёгкой, открытой сзади повозки на двух колёсах. Одной рукой возница держался за поручень повозки, другой – за вожжи. Колесницы выстроились в линию.

Прозвучал сигнал трубы, гонка началась. В воздух взметнулась пыль, скрывшая колесницы, – цвета отдельных повозок различались с трудом. Они мчались вплотную друг к другу на огромной скорости. Возницы балансировали с трудом, чудом удерживаясь на повозке и одновременно управляя лошадьми. Упряжки находились в опасной близости друг от друга, постоянно сталкиваясь – уже через шесть кругов осталась лишь половина участников. Двое возниц валялись на земле, причём один – на беговой дорожке, где по нему проезжали колесницы.

Положенные двенадцать кругов сумели сделать всего три колесницы, из которых одна намного опережала других. Она выделялась на общем фоне тем, что в неё были запряжены четыре коня разной масти: гнедой, вороной, буланый и в яблоках.

– Победитель в гонке тетрипп – Клеосфен, сын Понтиса из Эпидамна, – объявил глашатай. – Его лошади – Феникс, Коракс, Кнакий, Самос.

Имя возницы, стоявшего возле треножника, не прозвучало. Впрочем, на голову ему возложили повязку из ткани. И пусть недавнее зрелище действительно завораживало, Гектор ощутил лёгкое разочарование. Немного чести – получить венок, не прилагая усилий.

Уже начинало темнеть, дневная жара почти спала. Напряжение уходило вместе с жарой, люди казались опустошёнными. Даже взрослые зрители устали, многие дети откровенно спали прямо на земляных трибунах Кроноса. Никто, однако, не уходил, ожидая последних соревнований игр – скачек.

По сигналу кони с развевающимися гривами понеслись по дорожке ипподрома, подгоняемые голыми пятками жокеев. Круг ипподрома они прошли на одном дыхании – так, по крайней мере, казалось, а потом их словно тьма поглотила. Гектор открыл глаза, ощутив лёгкий толчок отца, и с удивлением обнаружил, что задремал и пропустил чествование последнего победителя. Сумерки сгустились, даже масти лошадей различались с трудом. Соревнования закончились, зрители поднимались и покидали трибуны, живо переговариваясь и унося с собой впечатления незабываемого дня.