Читать книгу Кипрские хроники. Memento Mori, или Помни о смерти. Книга 2 - Юлия Ельнова-Эпифаниу - Страница 4

В скором времени уже вся больница знала о появлении нового врача в ортопедическом отделении. Доктор Антониос Николау оказался самой настоящей «тёмной лошадкой». Ни с кем не общался, кроме как по работе, про себя никому ничего не рассказывал, от особо личных вопросов уходил, совершенно не церемонясь. Для устоявшегося коллектива пафосской больницы такое поведение коллеги было более чем вызывающим. К тому же, и то минимальное общение, необходимое при осуществлении медицинской деятельности, коим он одаривал окружающих, никак к нему не располагало. Все отмечали крайнюю требовательность доктора, нетерпимость к малейшим оплошностям и излишнюю взыскательность. Обычно молчаливый и лаконичный, он мог отчитывать десятиминутным монологом какую-нибудь медсестру, не поставившую вовремя пациенту клизму. Не существовало для него и субординации. После того случая с главврачом все понимали, что ему совершенно всё равно, кто стоит перед ним: заслуженный медицинский работник пенсионного возраста или двоюродный брат министра здравоохранения Кипра – он не признавал ни высоких статусов, ни высоких связей. Все медицинские сестры, поголовно, боялись заступать на дежурства в смену нового доктора. Заслужив, таким образом, в самые краткие сроки общепризнанную нелюбовь окружающих, он выделялся гнойным фурункулом на теле однородного сплочённого медицинского персонала государственной клиники Пафоса.

* * *

…Ставрос Васильядис с шумом захлопнул за собой дверь в ординаторскую. На резкий звук к нему повернулась миловидная молодая женщина, сидящая за столом.

– Эй! А поделикатнее никак нельзя? – дружелюбным голосом спросила она, с улыбкой глядя на вошедшего.

– Поделикатнее! – возмущённо повторил тот. – Вот именно: поделикатнее! Скоро мы все здесь забудем вообще, что означает это слово! Нет, ну ты подумай, что он себе вообразил!!! Кто он вообще такой! Да одного звонка моему дяде будет достаточно для того, чтобы его погнали отсюда поганой метлой!

– А… это ты про Николау! – рассмеялась его собеседница. – Тебе уже тоже от него досталось! Но погнать его, думается, не так уж будет просто, не зря его терпит сам Катсаридис. Стоит же за этим что-то. Да и вообще, – продолжила она, переходя на таинственный шёпот, – я как-то краем уха слышала, что он гений своего дела…

– Ха! – издевательским тоном прервал её негодующий молодой человек. – Какой, к чёрту, гений! Работает тут без году неделя и вздумал ещё меня поучать, как шину накладывать! Да я здесь уже шесть лет и как-то, ничего, справлялся со своими обязанностями без него!

Женщина встала и усадила на своё место разбушевавшегося коллегу, затем мягкими движениями стала массировать ему голову.

– Ну, ладно, ладно, скоро мы посмотрим, какой он там гениальный хирург! – постепенно успокаиваясь, принялся вслух размышлять Ставрос. – Те пара-тройка мелких операций, которые он, возможно, просто случайно успешно провёл, ещё ни о чём не говорят. Я это тоже могу. А вот посмотрим, как он «старуху» прооперирует. А то распускаете тут попусту бабские сплетни про его гениальность! Просто то, что он такой отшельник и ничего про себя не рассказывает, София, ещё не повод для того, чтобы окутывать его образ тайной и репутацией героя!

– Подожди! – вдруг заинтересовалась молодая женщина. – Ты хочешь сказать, что госпожа Иродоту снова ложится на операцию?

– Да, – нехотя ответил Ставрос, – ты же знаешь, что её случай крайне тяжёлый и, можно сказать, м-м-м… практически неизлечимый…

– Но ты же всем говорил тогда, что блестяще провёл операцию!

– Да, но оказалось, что у неё проблема ещё и в другом отделе позвоночника… – несколько неуверенно ответил он, – впрочем, хватит обо всём об этом!

И он, игриво схватив руки Софии, в одно мгновение развернул кресло и притянул её к себе на колени, пытаясь поцеловать.

– Доктор Васильядис! – со смехом отбиваясь от его настойчивых поцелуев, запротестовала девушка. – Что вы себе позволяете!

В коридоре послышались приближающиеся шаги, кто-то повернул дверную ручку, и молодые люди тотчас же отпрянули друг от друга.