Читать книгу Попробуй найти меня - Юлия Форт - Страница 2

Утро у меня явно не задалось. После отключения будильника мои уставшие глаза сказали, что им нужно еще немного сладкого сна. Постель словно охватила меня своими теплыми, уютными руками так, что в этом прекрасном плену я решила остаться еще на ближайшие пять минут.

Вскоре я поняла, насколько решение понежиться в кровати подольше было неверным и, когда я разблокировала телефон, перед глазами показались не ожидаемые восемь, а целых девять часов утра. Не успев опомниться, я соскочила с кровати и метнулась в ванную комнату.

Этим утром я, словно ошарашенный зверек, которого ослепили светом, бегала из угла в угол и не могла понять, за что мне браться первым делом.

Недавно открывшиеся глаза еще боялись света. Я начала медленно рассматривать свое лицо, облокотившись на раковину.

Итак, что мы имеем? Ужасные синяки под глазами, опухшие веки, красные глаза и неровный тон лица. Вроде бы спала я не так уж и мало, но организм безжалостно требует еще.

Пришлось нанести толстый слой тонального крема и пудры, чтобы хоть как-то скрыть свои отчетливо виднеющиеся несовершенства. На губы я, как и всегда, ровным слоем нанесла яркую матовую помаду холодного ягодного оттенка.

В памяти возник вчерашний вечер. Мне нужно было закончить инвентаризацию в ресторане, рассортировать несколько бумаг и понять причины недостачи на этой неделе. Все эти дела заняли у меня кучу времени, так что домой я вернулась очень поздно.

Немного поерзав перед зеркалом, я решила убрать волосы в хвост, чтобы не тратить драгоценные минуты на укладку. Вдруг моим припухшим красным глазам резко захотелось, чтобы их расчесали. В такие моменты просто мечтаешь содрать всю косметику с лица, но вместо этого я лишь изо всей силы зажмурила глаза, а затем уставилась на них в зеркало.

Они имеют специфический цвет, светло-голубой с темно-синим обрамлением радужки. Тот, кто меня не знает, подумал бы, что я в линзах, но нет, мне этот козырь был дан от природы, как и худоба, которая меня всегда раздражала.

Судьба дала мне маленькую грудь первого размера, а также длинные худые ноги и руки. Ноги, слава богу, не выглядят чересчур хилыми, чего не скажешь о руках, которые вместе с пальцами кажутся мне слишком тонкими и длинными. Так что яркий маникюр я никогда не делаю, а лишь подпиливаю ногти и наношу бесцветный лак. Так, наверное, гармоничнее.

Всю жизнь меня не устраивало мое телосложение. Мне хотелось быть если и не толще, то хотя бы покрепче. Из-за тонкости рук, осиной талии и высокого роста я кажусь себе беспомощной. Хотя многие мое телосложение считают идеалом красоты и стремятся добиться подобного результата изнурительными диетами.

Мне же всегда нравились девушки, у которых в меру пышного размера грудь и бедра. Такие женщины сияют здоровьем и внутренней силой. Хотя, может быть, это сравнимо с желанием девушек постоянно что-то менять? Ну, то есть кудрявые от природы всегда хотят иметь прямые волосы, а девушки с прямыми волосами хотят кудряшки, высокие хотят быть миниатюрными, а миниатюрные – высокими.

В подростковом возрасте у меня даже был бзик на то, что я должна потолстеть. Я объедалась шоколадками и чипсами в надежде на пышные бедра, как у моих подруг, но заработала лишь проблемы с желудком и вскоре потеряла еще какое-то количество веса.

Я всегда думала о том, что стоит считать своеобразными героями людей, которые посещают тренажерные залы или тем более занимаются большим спортом. Каждую тренировку они показывают свое упорство в достижении целей, превозмогают напряжение и боль в мышцах ради своей мечты.

Стоит сказать, что как-то раз я решилась и пошла в тренажерный зал. Записалась к индивидуальному тренеру, купила себе модный спортивный костюм и бутылочку для воды – в общем, подготовила себя к походу в зал, словно фитнес-блогер.

В итоге мой тренер, красивый, как фитнес-бог, наблюдал, как я, кряхтя и напрягаясь изо всех сил, поднимаю сначала ногами, а потом руками тяжеленную железную штуковину.

На следующий день мне казалось, что я умираю. Ходить нормально я толком не могла. Ноги, руки – да что там! – абсолютно все тело безумно болело.

Больше я в зал идти не решилась, оправдывая это тем, что я просто не могу выносить такие нагрузки, хотя мысль попробовать еще раз до сих пор меня не оставляет.

После недолгих сборов я уселась на кровать и начала смотреть в одну точку.

В голове сейчас была пустота. Кажется, что в этот момент можно наблюдать, как ветер в моей голове носит перекати-поле из одной стороны в другую. Или как обезьянка из «Симпсонов» звенит музыкальными тарелками. Никаких мыслей – лишь желание закрыть глаза и погрузиться в сладкий сон.

Из последних сил я встала с кровати и быстро натянула на себя свое обычное черное платье и чулки. В моем представлении, именно так должен был выглядеть администратор, поэтому в своем шкафу я держала около шести черных платьев.

Вообще, мало кто знает, но черный цвет успокаивает и, надевая на себя такого цвета вещи, мы подсознательно пытаемся держать себя в спокойствии. Так я пыталась оправдать свою зацикленность именно на черных платьях.

Из моих сумбурных мыслей меня выдернула Эмма.

– Мила, ты же сегодня выходная. Я понять не могу, что за спешка.

Она вышла из своей комнаты, окутанная в теплое одеяло.

Я обожаю, когда близкие называют меня Милой, хотя мое полное имя – Амелия, но когда я слышу от родного человека «Мила», мне становится тепло на душе, я чувствую, что меня любят и относятся с особой нежностью. Вот и этим утром сонный голосок Эммы отозвался в моем сердце успокаивающе.

Если бы меня попросили описать Эмму, то в первую очередь я бы сказала, что она слишком хорошая подруга, которая скорее позаботится о ком-то другом, а не о себе.

Мало кто может похвастаться таким качеством. В наше время, когда тебе нужно быть настоящей эгоистичной акулой, чтобы добиться чего-то стоящего, такой ангел, как Эмма, – это большая редкость.

Еще спустя много лет наблюдений за ней я заметила, что она словно хамелеон, который постоянно меняет цвета. Всякий раз Эмма подбирает оттенок индивидуально к каждому исходя из разных предпочтений. Она, как правило, говорит именно то, что понравится собеседнику, и ведет себя максимально уместно и спокойно в любой сложившейся ситуации.

Покажите мне такого человека, кто бы плохо относился к Эмме, и я очень удивлюсь, потому что таких я не встречала.

Но из этого всего виднеется и ее большая проблема. Для Эммы невероятно важно, что о ней могут подумать. Будь это маленький избалованный мальчишка или статная богатая женщина. Она всегда будет переживать о том, как ее оценивают другие.

Если говорить о внешности, то она намного ниже и меньше меня, так что вместе мы смотримся довольно забавно. У нее длинные каштановые волосы, которые она обожает укладывать с помощью всяких странных штуковин в ванной.

Не поспоришь с тем, что волосы – это однозначно ее конек. Они просто роскошно выглядят. Ее увлечение волосами переросло в работу несколько лет назад, когда она прошла большой обучающий курс парикмахера. Теперь она специалист и наслаждается своей работой каждый день.

Познакомились мы с Эммой в университете, тогда и переехали в съемную квартиру, и вот уже как пять лет очень близки. Хотя иногда в нашей идиллии возникают споры, кто будет готовить, мыть пол или посуду, в общем и целом у нас дом, наполненный любовью и заботой.

– Я опаздываю и сегодня заменяю Доминику, помнишь? – сказала я как можно быстрее.

– То есть ты вот так просто бросишь меня одну?

Она сделала вид, что задумывается.

– Хотя ты будешь прощена, если вечером принесешь из ресторана что-нибудь обалденно вкусное и калорийное, – с игривой улыбкой сказала Эмма.

– У меня была надежда, что твои маленькие ручки приготовят нам вкусный домашний ужин.

Я попыталась состроить милую мордочку кота из «Шрека».

Честно говоря, я очень устала от ресторанной еды. Мне нравятся домашние блюда, поэтому, когда Эмма готовит еду, я сияю радостью.

– А я надеялась, что вчера твои большие ручки помоют пол, но этого не произошло, – ответила Эмма.

– Ладно, будет тебе ужин. Пока, малышка, – промямлила я, надевая перчатки.

На улице и вправду очень холодно. Я закуталась в шарф и поторопилась на работу.

Моя работа – быть администратором ресторана «Палитра вкуса». Сам ресторан находится в большом бизнес-центре, но вход у него отдельный. Посетителей у нас всегда много, что не может меня не радовать.

Для начала мне нужно прийти раньше всех утром, открыть дверь, отключить сигнализацию и включить музыку в зале, затем взять размен из сейфа и положить в кассу.

Прокрутив эту мысль в голове, я принялась за работу словно на автопилоте, а после всех выполненных действий подошла к расписанию и с ужасом увидела, что сегодня приходит на первый рабочий день стажерка Ники.

Боже мой, похоже этот день становится еще лучше!

Ники прискакала уже минут через десять. Причем слово «прискакала» в данной ситуации как ни на есть точно описывает ее походку. Она словно излучает энтузиазм и энергию, хотя сама по себе Ники очень худая и маленькая с непропорционально ее крохотному лицу большими желто-карими глазами. Своими быстрыми движениями и спешной манерой говорить она до жути напоминает мне маленького бельчонка, который случайно выпил энергетика. Ники просто наполнена энергией до краев и не может спокойно стоять на месте и слушать. В общем, мы сейчас как две противоположности. Маленький бельчонок под энергетиком и большой слон под седативным. Кажется, я очень сильно сегодня устану…

После получаса ответов на миллион вопросов о всякой чепухе мы закончили с нашим предварительным обучением Ники. Затем я передала ее в руки Софи, нашей лучшей официантки.

Ники ближайшие две недели должна будет быть ее «хвостиком», то есть делать все, что та скажет. Я уже предвкушала, как под конец недели устанет Софи и будет молить, чтобы Ники приставили к кому-нибудь другому.

На самом деле после наблюдения за Ники я начала лучше к ней относиться, чем в первые три часа знакомства. Она стала казаться мне милой, малость нерасторопной и очень наивной, напоминая мне в этом Эмму.

* * *

Через какое-то время Дэйв, наш бармен, уже пытался втереть ей какую-то чепуху.

– Так вот, Ники, ты знаешь, чем отличается семга от лосося?

– Чем?

Ее глаза просто излучали наивность.

– М-да… а как ты собралась отвечать нашим клиентам на этот вопрос? Лосось – мальчик, а семга – девочка, поняла?

В глазах Дэйва сияли озорные огоньки.

– Серьезно? Я понятия не имела.

– Да не слушай ты его, Ники, нельзя быть такой доверчивой, – сказала я с заботой. – А ты, Дэйв, зачем это делаешь? Она же правда клиентам может это сказать, думай своей головой!

Возможно, это прозвучало даже слишком грубо вдобавок к моему холодному, обвинительному тону.

– Детка, ты чего сегодня такая злая? Нельзя ведь ходить в таком состоянии. Я готов помочь тебе скинуть это явное напряжение. Чего только не сделаешь ради начальства, – «состроил глазки» Дэйв.

Я демонстративно закатила глаза.

– Ага, подожди, сейчас только допью кофе, и мы сможем улизнуть в подсобку, – сказала я максимально язвительным тоном.

– Сладкая, не ломайся, ты все равно когда-нибудь станешь моей, – усмехнулся Дэйв, а я бросила на него взгляд с укором.

Он часто позволяет себе открыто заигрывать со мной, и, конечно, мне это совсем не нравится. А вначале, когда я только получала эту работу, меня это даже пугало. Это сейчас он уже поумерил свой пыл и все его слова звучат как невинные шутки, а некоторое время назад это было с ноткой агрессии, что неудивительно, потому что Дэйв сам по себе очень агрессивный. Он не раз приходил с разбитыми руками и синяками на лице. Один раз после смены он в процессе нашей ссоры из-за разбитой бутылки, за которую Дэйв не собирался платить, схватил меня за плечо и сжал с такой силой, что через какое-то время на этом месте красовался здоровенный синяк. Я даже помню, как не на шутку переживала об этом, жаловалась Эмме и собиралась увольняться. Но вскоре все забылось, и на сегодняшний момент я не вижу в действиях Дэйва никакой угрозы.

Конечно, непозволительно такое отношение к руководству, скажете вы, но Дэйв – просто великолепный бармен, он работает тут намного дольше меня, и у него имеются ценные знания для этой работы. Тем более хороших барменов, которые не напиваются каждую смену, довольно сложно найти, а у Дэйва действительно любовь к алкоголю не как к способу самозабвения, а как к творческому процессу создания вкуснейших напитков. Так что увольнять его из-за такой мелочи просто нерезонно.

Я не раз разговаривала с ним об этом и о его «переборах», но ему что в лоб что по лбу. Бесполезно.

Не думаю, что кто-либо указ для Дэйва. Гордости у него полные штаны, а если вам интересно, как он выглядит, то он очень высокий, с темно-зелеными глазами и короткими каштановыми волосами. На руках полно татуировок в стиле трайбл. Дэйв для меня – просто вылитый Дуэйн Скала Джонсон, только не лысый и немного асоциальный. Он всегда ходит во всем черном, и я даже представить себе не могу, что он наденет что-то необычное и броское. Иногда он кажется социопатом, но это лишь такой образ. По крайней мере, я на это надеюсь.

Мне Дэйв не кажется привлекательным. Он кажется мне слишком большим. У него нет свисающего живота или второго подбородка, скорее наоборот, его объем составляет груда мышц, которыми он явно гордится. Так что в итоге по сравнению с ним я беспомощная чихуахуа, которая никогда не сможет дать ему отпор.

Многих женщин Дэйв очень даже впечатляет. Например, ту же Софи, которая, как маленькая девчонка, постоянно пытается его подколоть, чтобы тот обратил на нее внимание. Но – увы и ах! – Дэйв явно ни капли в ней не заинтересован, поэтому Софи приходится бросать на него полные желанием взгляды и слушать «Наверное, за ним как за каменной стеной» от посетительниц, которые пускают слюни на барную стойку и оставляют немалые чаевые.

* * *

– Дэйв, скажи честно, ты еще не устал от своих вечных пошлостей? Твой рот каждый день извергает тонну всяких непристойных слов, – пробубнила Софи.

– Я не понял, мы что, в школе, а ты моя занудная училка? – с обычной агрессией ответил Дэйв.

Софи лишь закатила глаза, когда я уже шла быстрым шагом подавать меню пятому столику.

Я не понимаю, почему Дэйв до сих пор не обратил внимания на Софи, – ведь она очень обаятельная и харизматичная. Рыжая, длинноногая, с пышной грудью, большими бедрами и яркими, зелеными глазами. Благодаря своей внешности она зарабатывает намного больше денег с чаевых, а не с зарплаты.

* * *

Сегодня мало людей, и это меня совсем не радует: ведь, во-первых, я хожу еще более сонной, а во-вторых, кто будет рад низкой выручке?

– Смотри, смотри, твоя любовь пришла, – решила подколоть меня Софи.

– Он не моя любовь, Софи, перестань его так называть. И вообще, сходи вон над Дэйвом поиздевайся, – резко ответила я.

Иногда, общаясь с Софи, у меня такое чувство, что мы до сих пор в средней школе, потому что она постоянно отпускает шуточки, подколы, начинает глупые споры или разводит «на слабо», а это скорее допустимо у подростков. Но бывают такие моменты, когда она словно снимает маску и становится абсолютно другим человеком. Мудрой, спокойной, умеющей слушать девушкой, которая не перестает меня удивлять. Так что вскоре я поняла, что маска Софи – это лишь ее способ развлечься, своеобразная игра, в которую она втягивает других, чтобы казаться душой компании, и постепенно я начала участвовать в этой игре, причем, что удивительно, иногда получая от этого удовольствие с примесью ностальгии по школьным денькам.

«Мою любовь», как назвала его Софи, зовут Джеймс Тейлор, и это мужчина лет двадцати семи, который имеет свой бизнес, предоставляющий услуги адвокатской помощи, главный офис которого находится на пяти последних этажах нашего бизнес-центра.

Он постоянно приходит пообедать к нам в ресторан – иногда один, а иногда с кем-нибудь еще. Сегодня он пришел с высокой блондинкой, обладательницей идеальной кожи, идеальных волос и идеального маникюра – в общем, настоящая Барби.

Почему Софи называет его моей любовью? Потому что я все время наблюдаю за ним. Нет, не как маньячка или львица, высматривающая жертву. Скорее как художник, который любуется картиной, или как флорист, который рассматривает редкий цветок.

С первого дня работы в этом ресторане, я не свожу с него глаз. И логично, что я тщательно стараюсь скрывать интерес к нему, хотя, видимо, недостаточно хорошо, раз Софи заметила.

У Джеймса очень темные волосы, высокий рост и ярко-зеленые глаза. На его лице отчетливо выделенные скулы, пухлые губы и незначительная щетина, которую он часто сбривает, хотя она добавляет ему изысканной небрежности.

Мне нравится смотреть на то, как он слаженно двигается. Каждое его движение плавное и в то же время резкое. Такое чувство, что он контролирует все вокруг себя и даже если в него будет что-то лететь – что угодно, пуля, тарелка, метеорит, – он изящно увернется.

Говорит он плавно и размеренно своим бархатистым голосом, прикрепляя к речи грациозные жесты. Он явно ставит себя выше всех остальных, и это проявляется во всем, но особенно во взгляде. Его взгляд очень хищный, опасный и уверенный.

Джеймс относится ко всему с особой педантичностью, к своей внешности в частности. Под этими словами я имею в виду, что, находясь рядом с ним, ты испытываешь комплекс неполноценности и можешь представить такого мужчину только с такой же идеально выглядящей девушкой.

Собственно, как с той, с которой он сидит сейчас.

Я не влюблена в Джеймса, хотя он невероятно сексуален и харизматичен. Он просто завораживает меня, словно картина, которую хочется рассматривать в мельчайших подробностях.

Сзади подкралась Софи и уверенно произнесла:

– Ну вот, ты опять испепеляешь его взглядом.

– Я просто наблюдаю.

– Твой взгляд выглядит так, будто ты хочешь его съесть.

– Ой, не преувеличивай.

Я немного помедлила, и теперь мы уже вдвоем стояли и наблюдали за Джеймсом.

– Как думаешь, какие у него изъяны? – спросила я, не отводя от него взгляд. – Наверное, у него какая-нибудь зависимость, хотя нет, знаешь, наверное, он постоянно грызет ногти или, еще хуже, чавкает.

Софи расхохоталась.

– У богатых свои причуды. Я думаю, он безумно скучный. Ты просто посмотри, как он одет или какая идеальная у него щетина. Он, наверное, подравнивает ее каждые два часа, – не отрывая от него глаз, говорила Софи.

– Интересно, какие причуды у него?

– Не слишком ли ты им интересуешься, если не запала на него?

– Я интересуюсь всеми постоянными клиентами, – фыркнула я.

Конечно, пусть я и пыталась оправдать свое излишнее любопытство, но это была чистая правда. Мне действительно было интересно узнавать что-то новое о постоянных клиентах, а так как я получала образование социолога, мне нравилось находить причины их жестов, слов и поведения в целом.

– Я не спорю, но обычно ты общаешься с постоянными клиентами, а тут ты за все время к нему ни разу не подошла. Только вон слюни стоишь пускаешь.

Софи всегда говорит что думает, и нет смысла на нее обижаться. Тем более, что лучше пусть она говорит правду, чем льстит в лицо.

И вообще, я действительно за все время ни разу не подходила к его столику. И не то чтобы я его боялась, нет…

Хотя кого я обманываю? Я испытываю страх рядом с ним. Он словно хищное животное, которое наблюдает за своими жертвами. Я боюсь, что он может меня унизить, что может сказать что-то, что повлияет на мое самомнение, что опустит меня в глазах моих подчиненных. А еще раньше мой страх был основан на том, что Джеймс в состоянии легко повлиять на моих боссов, которые, в свою очередь, могут лишить меня премии, а то и вообще рабочего места.

Со временем страх начинает превращаться скорее в чувство беспокойства, хотя до сих пор мне некомфортна даже мысль о том, что он будет пристально изучать меня своим холодным взглядом.

* * *

После слов Софи мне было как-то неприятно. Я не хочу казаться фанатичкой в ее глазах. Поэтому в голове родилась мысль, что мне нужно вернуть свою администраторскую гордость и наконец представиться Джеймсу. Все-таки он такой же постоянный клиент, как и другие.

– И, кстати, Софи, чтобы ты ни думала там, я могу подойти к любому клиенту – и к нему тоже.

– Ну да, ну да. И тебе абсолютно по барабану на него. Если это так, то я космонавт со стажем и завтра лечу на Марс.

Софи состроила ехидную улыбку.

– Если я подойду и принесу ему, что он там заказал, ты отстанешь от меня со своими глупыми подозрениями?

У Софи загорелись глаза.

– Ты этого не сделаешь! Я видела, как ты нервничаешь, когда он заходит. Я уже молчу, если он посмотрим на тебя.

– Не веришь?

– Ну, не знаю… А ты случайно не упадешь в обморок? А то что мне потом с тобой делать?

– Очень смешно.

– Ладно. Они заказали графин апельсинового сока. Только смотри, если начнешь падать в обморок, постарайся предварительно поставить сок на стол, а то придется скатерти менять, а я что-то не горю желанием это делать.

– Ну хоть бы раз ты не вставляла свой язвительный комментарий.

Глаза у Софи загорелись, как у маленькой девчонки, которой только что подарили то, о чем она долго мечтала. А я спокойно пошла к барной стойке, взяла графин и невозмутимо двинулась в направлении столика с Джеймсом и его прекрасной незнакомкой.

Все тело начало немного трясти, а сердце участило свой ритм.

Почему я так волнуюсь? Это же просто смешно! Я не должна так волноваться из-за такой глупости. Да он будет так поглощен вниманием к своей Барби, что даже и не заметит, что я подошла.

– Здравствуйте, меня зовут Амелия. Я администратор этого ресторана. Вот ваши напитки. Если необходимо, я могу принести лед.

Лед? Какой лед?! Кто в свежевыжатый сок добавляет лед? Да и кому в такую холодную погоду нужно пить сок со льдом? Похоже, я администратор, у которого нет мозгов. А может, все-таки стоило задать этот вопрос?

– Здравствуйте. Нет, спасибо, больше ничего не нужно, – нейтрально ответил Джеймс, даже не бросив на меня взгляд.

И тут случился кошмар.

Мимо меня со своей чертовой энергичностью проходила Ники и захотела сказать «что-то жизненно важное». В момент, когда я немного наклонилась над столом, она стремительно потянулась, чтобы прошептать свою неотложную информацию. Я, ничего не подозревая, начала резко разгибаться, и мы с Ники столкнулись головами так сильно, что мне показалось, будто все вокруг куда-то поплыло, а содержимое кувшина растеклась по моему платью и белоснежной скатерти на столе.

Джеймс немедленно подскочил и попытался поддержать руками кувшин, будто там был кипяток, а не прохладный сок.

Я бросила яростный взгляд на Ники, а затем взгляд сожаления на наших гостей.

– Простите, я просто первый день работаю, еще стажер, немного не вхожу в повороты, – улыбаясь, пыталась оправдать себя Ники.

– Да вы не перед нами извиняйтесь, а перед вашим администратором, – вежливо произнес Джеймс. Или мне показалось, что вежливо.

– Я сейчас принесу вам новый сок и заменю скатерть. Извините.

Я пошла быстрым шагом в помещение для персонала.

Уходя, я отчетливо услышала:

– Боже мой, ну тут и персонал, конечно! Ты хочешь сказать, что ты тут постоянно ешь? А мало ли? Там и на кухне творится такой же бардак? Ты думал об этом? А ты видел администратора? У нее, похоже, здесь самые кривые руки, – проскрипела своим высоким голоском Стейси.

– Стейси, перестань, это раздражает, – с недовольством ответил Джеймс.

* * *

Со злостью открыв дверцу своего шкафчика, я поняла, что у меня нет запасной одежды, а ведь раньше она у меня лежала там на всякий случай. Я услышала частые шаги Ники. Ну все, ей конец.

– Прости, прости, прости.

У Ники наворачивались слезы. Ну как можно злиться на этого милого бельчонка? Так что на секунду я почувствовала себя мамочкой, которая ругает свою провинившуюся дочь.

– Ники, ничего такого, просто, пожалуйста, следи за своей траекторией движения. Что ты хотела мне сказать перед фиаско с кувшином?

Меня удивило то, как быстро прошла моя злость на Ники.

– Я хотела спросить, можно ли мне долить вина на шестом столике.

– Не нужно пока наливать вино, Ники. Обо всем в следующий раз спрашивай Софи, она твой постоянный куратор.

На самом деле раньше я бы разрешила доливать ей вино, но после ее нерасторопности перед глазами встала сцена, в которой она проливает на белоснежную скатерть вино, стоящее как ее годовая зарплата.

– Да, прости еще раз, я не хотела, – посмотрела виновато Ники.

– Еще бы ты хотела.

В нашу беседу ворвалась Софи с грязной скатертью в руках и с огромной улыбкой выдавила:

– Амелия, я же просила не падать в обморок, ну неужели это было так сложно?

Ники подавила смешок.

– Софи, ты еще умудряешься смеяться надо мной? Что мне, по-твоему, делать с платьем?

Я вздохнула и уставилась в потолок.

– Он, сто процентов, расскажет руководству про эту ситуацию. И после такого фиаско я точно не смогу к нему подойти.

– Ой, да перестань, Амелия, порошок есть в комнатке уборщицы, которая в туалете для гостей. Сними платье и застирай его там, я дам тебе свое из шкафчика. Ты и так до этой ситуации не подходила к Джеймсу, так что немногое изменится.

Конечно, у Софи всегда с собой было какое-нибудь слишком открытое платье – ведь после работы она часто ходила по барам.

Мне пришлось напялить вечернее платье Софи с большим вырезом на спине. Оно было роскошное и очень сексуальное, так что, казалось, я скорее гость этого ресторана, чем администратор.

Порошок и вправду оказался в комнате уборщицы, так что я принялась быстро шоркать платье в теплой воде.

Обожаю этот день! Что может быть лучше?

Пока я стирала платье, в туалет зашли два человека, и они так были увлечены ссорой друг с другом, что вполне могли и не обратить внимание на меня, стоящую в полумраке. Я постаралась максимально незаметно прикрыть дверь, но не до конца, чтобы краем глаза взглянуть на происходящее.

Какого было мое удивление, когда я поняла, что гостями, так бурно зашедшими в туалет, оказались Джеймс и его Барби.

* * *

Так, надеюсь, меня не видно, хотя щель довольно большая, но я уверена, что если не двигаться, то меня никто не заметит. Интересно, у меня телефон стоит на беззвучном режиме?

– Стейси, что ты творишь, я не понимаю? Мы просто с тобой переспали, вот и все. Зачем ты ведешь себя как ревнивая дура? Тебе нечем заняться, кроме как таскаться ко мне в офис и донимать меня?

– Как ты можешь меня так унижать? Я тебе не тряпка, которой ты вытер пол и выбросил.

– Это глупый разговор, и смысла продолжать его нет. На фига ты пошла со мной сначала в ресторан, потом в туалет? Это просто смешно! – почти прорычал Джеймс.

– Мне нужно все с тобой прояснить.

– Теперь ты все прояснила? Я надеюсь, больше глупых поступков ты совершать не будешь?

– Но, Джей, я не могу перестать думать о тебе, понимаешь? Ты мне больше чем нравишься, я прям люблю тебя, – ныла Стейси.

– Ага, а завтра ты будешь «прям любить» Пита и Адама, послезавтра – Арнольда. У тебя хоть капля достоинства-то есть? Я вроде не давал тебе никакой надежды на отношения, откуда она у тебя появилась?

Джеймс вздохнул и его голос смягчился.

– Стейси, пойми, мне не нужны от тебя никакие отношения. Я могу сказать по буквам, чтобы ты поняла. И мне казалось, что, как только мы встретились, я смог донести до тебя эту информацию. Так что ты иди по своим делам. Что там тебе нужно было сделать? Сходить на йогу? Вот и расслабься там.

Он спокойно вышел и оставил Стейси одну в туалете, а я выдохнула. Хорошо, что мой телефон не подал признаков жизни.

Вот уж да…

Джеймс показался мне довольно жестоким. Конечно, Стейси не отличалась умом, но тем не менее она не заслужила такого холодного тона.

Может ли Джеймс быть со всеми девушками так груб? В своей голове я явно его идеализирую, хотя давно можно было перестать это делать и снять розовые очки.

Стейси поправила помаду и тоже вышла вслед за Джеймсом.

Все время, пока я там стояла, у меня тряслись ноги. Быть невольным слушателем так интересно! Уже чувствую, как вечером «моя совесть» по имени Эмма внушает мне, как я плохо поступила.

Вернувшись на свое место администратора, я снова не могла отвести глаз от этой парочки. Они сидели в полной тишине и ели остатки своих блюд. Единственное, что меня смущало, – это то, что Джеймс искал кого-то глазами.

И вдруг он наткнулся на меня и не ставал отводить глаз. Что происходит? Наверное, он хотел убедиться, все ли со мной в порядке после фиаско с соком. Или он видел меня в щель не до конца закрытой двери. Ну, нет, такого не может быть. Или может? Кажется, у меня начинается паника. Что там все говорят? Нужно считать до десяти, чтобы упокоиться?

После того как они закончили есть, Софи пошла к кассе за счетом. Стейси тем временем встала и направилась к выходу.

Софи с явным интересом сообщила, что Джеймс позвал администратора, и в этот момент мне казалось, что на минуту я забыла, как дышать. Надеясь, что он не будет жаловаться по поводу пролитого сока или тем более подслушивания в туалете, я подошла к столу. И вот его ярко-зеленые глаза уже заглядывают мне в душу.

– Амелия, ну что, вам удалось отмыть ваше платье? – кладя купюры с чеком на стол, произнес Джеймс. Затем он оглядел меня с ног до головы, явно оценивая мой внешний вид.

– Да, большое спасибо.

– Хорошо. Надеюсь, скатерти вы тоже не вручную будете отстирывать.

Тоже?! И тут до меня дошло, что он видел меня. Он заметил, что я стирала платье вручную, и, безусловно, знал, что я подслушивала.

Я залилась краской и мысленно начала себя успокаивать.

– Мы сотрудничаем с отличной химчисткой. Поэтому нам не приходится ничего стирать вручную, – попыталась как можно вежливее ответить я.

– Это хорошо, – кивнул Джеймс, – я уверен, вы и так немало загружены и у вас совершенно нет времени слушать чужую болтовню, – он говорил это холодно, но не со злостью. – Вам не кажется, что это платье слишком открытое?

– Боюсь, у меня не было выбора.

Я отвечала со смущением. Лицо, скорее всего, покраснело, а пульс явно участился.

Джеймс смотрел мне прямо в глаза. Я чувствовала себя напуганным зверьком, тогда как он уверенно наблюдал за своей добычей.

– Будьте аккуратны, Амелия, в этом зале слишком много мужчин, которые готовы наброситься на вас.

Джеймс развернулся и направился к выходу, а я стояла как вкопанная и смотрела ему вслед.

Я испытывала укор совести. Раньше ни с кем я так не терялась. Я всегда была готова постоять за себя, но Джеймс будто имеет какую-то власть надо мной. И мне это не нравится, нет, скорее меня это злит. Мне хочется язвить, хочется научиться давать ему отпор и стоять с ним на одном уровне. Мне хочется снова повторить наш разговор, но когда я буду уже по-другому себя вести. И мысль о следующих диалогах с ним будоражит и заводит меня.

Дальнейший вечер прошел как обычно, если не обращать внимания на то, что слишком большое количество мужчин смотрело на мою спину. Некоторые клиенты пытались положить на нее руку. В общем, мне было некомфортно, но терпимо. Все лучше, чем ходить в мокром платье.

* * *

Наша с Эммой квартира находится очень далеко от ресторана, но зато она довольно просторная в отличие от ужасных аналогов за ту же цену в центре города. Так что мне не так уж и тяжело ездить в такую даль, тем более я очень люблю ходить пешком и гулять.

Вернувшись домой все в том же платье, я с усталостью в ногах мечтала как можно быстрее залезть в ванну и расслабиться. Но моим мечтам не суждено было сбыться. До меня дошло, что ключи остались на работе в кармане платья, которое я повесила сушиться.

Нет, ну а сегодня могло быть иначе? Может, это карма?

Я села на холодные мраморные ступеньки в подъезде и начала набирать номер Эммы. Она не взяла трубку, что неудивительно, так как судя по СМС, которую Эмма прислала днем, она уже находилась на свидании с каким-то новым парнем, и я, честно говоря, не хотела доставать ее своими звонками. Но вопрос о том, что делать дальше, стоял остро.

В итоге его решила моя судьба – точно так же, как она сегодня подбрасывала мне различные каверзные ситуации.

Из лифта вышел парень идеальной внешности. Мне даже захотелось протереть глаза. Он напомнил мне золотого мальчика, которого растили в специальном инкубаторе, дабы избежать любых изъянов. Так или иначе, в моей голове образовалось четкое впечатление, что он, сто процентов, должен быть маменькиным сынком, который до сих пор живет на деньги родителей.

Боже, что со мной сегодня? Этот день превратил меня в злобную и ворчливую каргу.

Незнакомец подошел ко мне и уставился сверху вниз.

– Привет! Не сиди на холодных ступенях, а то простудишься.

Я резко встала. Его забота застала меня врасплох.

– Ты чего здесь делаешь?

– Привет! Я забыла на работе ключи, а моя соседка Эмма не отвечает. Не знаю, что теперь делать. Наверное, съезжу до работы за ключами.

– Ах да, я уже знаком с Эммой. Она не рассказывала тебе обо мне? Я Майкл, купил квартиру напротив и теперь живу здесь.

В памяти вдруг возникло, как Эмма рассказывала про какого-то милого парня – соседа по имени Майкл.

– Может, ты дождешься Эмму у меня в квартире? А то, я смотрю, ты замерзла, заодно сможешь отогреться у камина.

– Это было бы отлично, – с неподдельной улыбкой сказала я.

Нет, а почему я должна отказываться? Майкл – очень красивый парень, дома у него теплый камин, а я не горю желанием куда-то ехать или ждать на холодных ступеньках.

– Ну вот и здорово.

Он быстро достал ключи и с легкостью открыл дверь.

Зайдя в квартиру, я была удивлена, насколько все красиво, изящно и дорого. Помещение просто огромное. Такое чувство, что Майку принадлежит абсолютно весь этаж дома. Кухня, оснащенная всякой разной сложной утварью, совмещена с залом, в котором стоит огромный камин, возле него лежит уютный ковер с длинным ворсом, а на ковре стоят большущий диван и несколько кресел. Еще мое внимание привлекла огромная лестница, идущая на второй этаж квартиры, она прикреплена к стене, и ступеньки словно парят в воздухе.

На входе квартиры стоит система «умного дома» с кучей кнопок, камин зажигается чуть ли не по щелчку, точно так же как и свет. Жалюзи на окнах поднимаются автоматически и почти бесшумно. Видно, что на квартиру потрачено огромное количество сил и средств.

Все, что я увидела и смогла рассмотреть, выглядит, конечно, очень роскошно, но есть что-то в этом отталкивающее. Когда человек покупает все слишком дорогое, это настораживает. Я никогда не видела в этом смысла, ведь на сегодняшний день самое дорогое – не значит самое лучшее и точно так же самое технологичное и инновационное, не значит самое «атмосферное» и уютное.

Мои родители сколотили огромное состояние на производстве мягких игрушек, и, естественно, мне приходилось общаться со многими избалованными детьми, хотя лично меня никто не баловал, и я всегда гордилась этим, сравнивая себя со своими капризными сверстниками.

Часто отец приглашал домой своих бизнес-партнеров или других важных для его работы людей, и я всегда наблюдала их жестокость к этому миру. Чтобы добиться всего того, что они имели, им часто приходилось чем-то жертвовать, и очень часто этими жертвами становились их подчиненные, партнеры и даже близкие. Они совершали отвратительные поступки и учили поступать так же своих детей.

Вся эта роскошь в доме Майка напомнила мне о гнусных людях, которые готовы были идти по головам ради доходов и не жалели денег на предметы роскоши, чтобы все, кто заходил к ним домой, видели, как много они зарабатывают и какие они успешные и счастливые. Но реальность была такова, что девяносто процентов этих людей было совершенно несчастливы, лишь озлоблены на мир, который в действительности прекрасен. Так стоит ли тратить так много денег на эту роскошь? Так ли она ценна и нужна и, самое главное, приносит ли она чувство комфорта и уюта?

Тут неожиданно как будто из ниоткуда выбежал маленький хвостик. Это был джек-рассел-терьер – настолько идеальный, что казалось, он только со съемок рекламы какого-нибудь собачьего корма. Он подбежал, осторожно понюхал меня и задрыгался всем телом, а особенно хвостом, давая понять, что я ему нравлюсь.

– Это Джесси. Кажется, он рад тебе, – с улыбкой посмотрел на меня Майк.

Я очень любила животных, и Джесси сразу мне понравился, поэтому я тут же взяла его на руки, а он изо всех сил пытался лизнуть мое лицо.

– У тебя тут очень красиво, – оглядываясь по сторонам, сказала я. – Камин просто супер. А куда ведет эта лестница?

– Там одна моя и две гостевые спальни. Вообще, я сначала хотел купить квартиру в центре, но потом влюбился в парк рядом с этим домом и начал мечтать, как хорошо будет летом бегать по утрам и выгуливать Джесси. Хочешь взглянуть, что на втором этаже?

Мы быстро поднялись по этой нереальной лестнице, а я с неподдельным интересом продолжала изучать предметы, картины и всю обстановку в целом.

Спальня, в которой спит Майкл, вся в бело-серых тонах, а посередине стоит огромная кровать, на которую, кажется, могут вместиться пять человек. Вид из спальни прямо на парк, про который говорил Майкл.

– Выглядит все очень красиво.

– Да, дизайн спальни я создавал сам, хотя, если честно, мне немного помог дизайнер, но все-таки большинство здесь – это мои идеи.

Пока он рассказывал о своей спальне, знаменитом дизайнере и квартире в целом, я разглядывала его. Смотрела на его светло-коричневые, падающие на лоб волосы, на ровные густые брови, на зеленовато-карие глаза и большие, слегка розоватые губы. Кажется, что передо мной стоит Крис Хемсворт, а не Майкл из соседней квартиры, уж слишком сильно он напоминает мне этого актера.

Я вдруг резко ощутила приступ усталости, и ноги стали ватными.

– Слушай, если честно, я так устала. Прости, можно спуститься вниз и сесть возле камина?

– Конечно! Может, горячий чай?

Он снова посмотрел тем заботливым взглядом.

– Я бы не отказалась.

В ту же минуту он отправился на кухню, а я удобно уселась в кресло возле камина и без разрешения стянула со спинки кресла плед, укрыв им ноги, и вдруг мне на колени запрыгнул Джесси, устроившись поудобнее.

Эмма до сих пор не брала трубку. Она просто испытывает мое терпение! Неужели так сложно держать телефон при себе? Сколько раз я ей уже позвонила? Два? Три?

Я оглянулась по сторонам и потом уставилась на играющие в камине языки пламени. Постепенно мысли начали путаться, а глаза – медленно закрываться.