Читать книгу Евгений Онегин. Престиж и предрассудки - Юлия Ивлиева - Страница 5

– Я так счастлива, любимый! – пролепетала Лизавета. Глаза юной барышни буквально сияли от радости и предвкушения чуда. – Да, я согласна! Могу повторить хоть сто раз.

Она торжественно вложила свои ручки в ладони Онегина и подняла на него полные эмоций глаза.

«Если она сейчас заплачет, я сбегу», – подумал Евгений. Он только что сделал Лизавете предложение руки и сердца, но сам отказывался в подобное верить. При виде светлых кудряшек и небесно-голубых глаз юной барышни его посещала только одна мысль: «Черт бы побрал этого Модеста с его спором!»

Как он в это вляпался? И что теперь со всем этим делать? Как избавиться от наивной, восторженной и жеманной девицы? И лучше поскорее, поскольку уже сейчас ее общество выводило Евгения из себя. Он едва удерживал на языке колкости, которые просились наружу, а лицо сводило от напряжения, так сильно он сдерживал неприязнь и презрение.

Лизонька радостно подпрыгнула и засмеялась, ведь в ее любимой книжке именно так главная героиня реагировала на признание в любви. Она шагнула к Онегину навстречу и прижалась щекой к его груди.

Наверное, она ожидала каких-то страстных объятий и украдкой сорванных поцелуев, потому что смешно запрокинула голову и выпятила губы. Но Евгения словно паралич разбил. Он с трудом выдавил из себя улыбку и погладил невесту по щеке.

К счастью, юные восторженные барышни очень старательно читали любовные романы, а затем усердно переносили их сюжет в жизнь и делали весьма далекие от реальности выводы. Лизонька решила, будто Онегина тоже переполняют подходящие случаю эмоции. Он счастлив, оттого рассеян, потерян, не слишком радостен и вообще, похоже, напуган.

«Его пугает пылкость наших чувств», – предположила она.

«Такое не могло случиться со мной, – мысленно горевал Онегин. – Не должно было».

– Надо побыстрее сообщить папеньке, – пожелала юная невеста. – Вот он порадуется за нас.

А Онегин едва не заскулил при одном упоминании о ее папеньке.

Не далее как вчера у него состоялся непростой разговор с отцом Лизаветы, Григорием Ивановичем Строгановым.

– Не сомневаюсь в серьезности ваших намерений, – заявил барон Онегину, – поэтому заведомо даю согласие и одобряю действия.

У Евгения голова шла кругом. Казалось, вокруг переплетаются прутья клетки. Его поймали.

– Ничуть не сержусь за вашу с Лизонькой шутку, – лукаво улыбнулся барон и погрозил пальцем: – Признаюсь, и меня вы повергли в изумление и шок, так что проказа удалась.

Он тихо засмеялся, и Онегин вторил ему из последних сил.

– А уж как чуть не попадали в обморок матроны… – продолжил Строганов. – Их причитания меня изрядно позабавили. Я-то сразу понял: вы с Лизонькой танцуете третий танец подряд, поскольку сделали ей предложение. Мне и в голову не пришло, что вы способны на мерзкий поступок – погубить репутацию девушки.

Онегин действительно трижды пригласил Лизавету Строганову на танец, и она не отказала, хотя даже второй раз танцевать с одним и тем же кавалером для юной барышни считалось верхом неприличия. После такого на нее непременно станут коситься, распустят сплетни и репутацию будет неимоверно тяжело восстановить.

Только Онегина не слишком волновала репутация барышни, тогда ему и в голову не пришло, чем подобное обернется. Он и представить не мог, что в восстановлении Лизонькиной репутации ему придется участвовать лично. Там, на балу, танцуя с ней третий танец, он уже не помнил, мазурку или вальс, Евгений не видел счастливых глаз девушки. Не заметил он и ахающих клуш в унылых темных платьях, что вечно сидят в углах бальной залы, и уж точно не разглядел строгого прищура барона, уже решившего вопрос с честью дочери и с его судьбой.

Онегина занимало лишь унылое и ожесточенное лицо Модеста, который проиграл пари, и бравые, довольные лица свидетелей, подтверждающих это.

– Немедля делайте ей предложение, если этого еще не произошло, – все так же смеясь и ликуя, потребовал барон, и в его голосе прозвучали явные металлические нотки. – Я благословлю.

Евгений услышал, как на пленившей его клетке щелкнул замок.

– Если Лизонька боялась, что я не дам благословения, и вы учудили подобное, то она ошиблась. Я бы и без этой шутки согласился и порадовался за любящие сердца. Вы мне нравитесь, Онегин. Вы будете моей девочке отличным мужем.

Он хлопал глазами и соглашался с будущим тестем. Даже осилил улыбку. Евгению до сих пор не верилось, что глупое пари с Модестом ударит по нему подобным образом. Немыслимо! Невозможно! Он не может жениться на Лизе. Он не хочет. Ему рано становиться мужем!

Как ни силился, а Евгений не мог представить дальнейшее развитие событий. Жениться на Лизе и всю жизнь прожить под наблюдением ее отца? Оглядываться на каждый свой шаг? Он понимал, что испугался. Следовало отказаться, но он не смог. Не решился произнести «нет» в лицо барону. Струсил признать, что способен на гадкий поступок. Еще больше испугался угодить в центр скандала. Подвергнуться осуждению и порицанию. Наблюдать, как на тебя косятся, как шушукаются за спиной, как показывают пальцем. У него же была безупречная репутация, с ним не могло такого произойти.

Онегин многократно проигрывал в голове сценарии уже произошедшего разговора со Строгановым. Вот он сообщает, что не станет жениться. Барон краснеет, потом бледнеет и разражается бранью. Хотя нет, такой человек не стал бы браниться, не выдал бы своих эмоций. Скорее, сохранил бы хладнокровие. Но о его чувствах Евгений узнал бы, как только ему перестали бы присылать приглашения в гости и на праздники, как только начали бы отказывать от домов и сообщали, что не желают видеть. Строганов не простил бы ему обиды дочери. А если бы стало известно о самом споре? Какой же он глупец, что поддался на провокацию! Модесту нечего было терять, он и так не шибко блистал в свете. А он сам? Как он мог так подставиться?

За окном сплошной стеной стоял дождь, навевая грусть и уныние. Евгений медленно вышагивал между секретером и окном, лихорадочно прикидывая, что предпринять. В памяти всплыл робкий и неуклюжий юноша с альбомом и карандашом, вечно жмущийся по углам на праздниках и приемах. Дмитрий Бакунин, сын князя Бакунина от первого брака. Застенчивый, почти пугливый, предпочитающий рисовать, а не общаться с людьми. Онегин не мог сказать, интересуется ли Дмитрий хоть какой-нибудь барышней, но наверняка в его альбоме найдутся портреты всех светских красавиц. Евгений хмыкнул и сел писать письмо, уже решив, как это можно использовать.

– Никогда бы не подумал, что сам создам себе соперника, – довольно улыбнулся он, еще раз перечитывая несколько строк, написанных левой рукой.

«Милостивый государь, исключительно из соображений любви и уважения хочу сообщить, что ваш сын Дмитрий Бакунин самым неприличным образом заглядывается на вашу молодую супругу Светлану. Неженатый молодой человек и молодая красавица – это слишком опасное соседство. Если ваша супруга и демонстрирует вам верность и преданность, то со временем может случиться непредвиденное. Надеюсь, что вы примете все надлежащие меры».

Письмо отправилось к адресату в конверте без подписи и обратного адреса.

Князь Бакунин был хорошо известен своей безумной ревностью. Неудивительно, ведь его вторая супруга была молода и хороша собой. Онегин рассудил, что стоит только намекнуть, а все остальное князь раздует сам. Посмотрит в альбом сына для рисования и наверняка найдет там портрет жены. Художники вечно рисовали все, что видят, а мачеху он видел чаще остальных дам. Этого хватит для ревности.

Сына давно пришла пора женить, и, если верить Алине, которая знала все светские сплетни, Бакунин планировал женить его на Лизавете Строгановой. Вот пусть и велит свататься, пока не объявили помолвку с Евгением, иначе сам этот увалень никогда не решится. Онегин еще немного подумал и решил добавить в интригу романтики. Он заказал цветов. Каждую субботу Лизавете станут приносить букеты от неизвестного поклонника. Он сам будет отнекиваться, а она теряться в догадках. Пусть подумает на Бакунина. Люди так глупы и себялюбивы! Стоит только их немного подтолкнуть, а остальное они придумают сами.

«А если не получится? – засомневался он. Впрочем, ответ нашелся сразу. – Да и пусть, придумаю что-нибудь другое».

Мимоходом Онегина даже посетила мысль, что из-за его письма молодая жена Бакунина получит сотню придирок и подозрений в свой адрес, но она же сразу выветрилась из его головы как неважная.