Читать книгу Gloria mundi - Юлия Линде - Страница 6

Gloria mundi
Глава 4

Оглавление

Впереди были пятница и суббота. В пятницу мы наконец показали «Комарих». Я испытала такое облегчение, что сожрала в столовке три шоколадки. В пятницу ещё был ненавистный движок[3]. Движок и танцы у нас в соседнем здании со странным названием ТИР. Без понятия, почему оно так называется, вроде в нём сроду не стреляли, наверное, аббревиатура.

Не понимаю, почему я такая неуклюжая, – наверное, потому что боюсь рисковать. Ну вот что сложного в стойке на плече? Вроде бы ничего. Но когда эту дурацкую стойку нужно делать на спине Симчука, или Арцыбашева, или кого угодно другого – накатывает стрём. Они ведь могут подставить, и я сверну себе шею. Нет, конечно, до такой подлянки пока никто не додумался – too much – их ведь тоже не похвалят за неправильное выполнение, да и препод следит… но чисто психологически тревожно. И вот эти перевороты через голову… Встали спиной к спине, держимся за руки, потом тебя берут и переворачивают. Я чуть не пролысела, когда меня впервые бодро перебросил Антон Чикин, наш герой-любовник. Все, конечно, поняли, что я дрейфую, на движке я слабое звено в пищевой цепочке, и поехало. Никто не хочет выполнять упражнения в паре со мной. И такие рожи делают, когда приходится со мной возиться! Симчук вообще сказал преподу: «Владимир Юрьевич, можно мне только не с Тарасовой?» Я взбесилась!

Вообще-то я не самая позорница: и упражнения по одиночной акробатике, и жонглирование у меня норм! Кувырок через стол, баланс и падение на стуле, стойка на руках – всё получается. Только не парная акробатика!

«Тарасова, вы актриса, – говорит Весов (тот самый Владимир Юрьевич), – вам нужно учиться взаимодействию с партнёрами. На сцене вы практически никогда не будете одна». «Тарасова-суперстар!» – сказала на это наша комедийная надежда Соня Хайкина. Она реально смешная, когда на сцене, но в жизни весьма токсичный персонаж. На себя бы лучше посмотрела! Ей Ползухин, мастер, каждую неделю напоминает: «Хайкина, на кефир! Вы опять не худеете! На что вы рассчитываете тогда? На какие роли? Колобка в крыжопольском ТЮЗе играть хотите?»

«На кефир» – это одно из любимых выражений Ползухина. У нас уже человек семь ходит с утра до вечера с этим однопроцентным кефиром и сканирует столовку шакальим взглядом. Зачем они вообще в столовку спускаются? Хайкина, несмотря на лишний вес, упёртая, как мамонт. Сегодня она в хлам разбила коленки и локти, когда пыталась сделать переброс через стол. Ей уже орут: «Хватит, Хайкина, хватит, получится позже!», но она долбится и долбится, наконец перевалилась, но после этого Весов отправил её в травмпункт. «Без справки от травматолога на следующее занятие не пущу», – сказал.

К счастью, на танцах надо мной не глумятся. Просто танцы не столь опасны, как движок, и на них я пытаюсь наверстать упущенное. Завоевать доверие стаи. У нас каждый изо дня в день должен завоёвывать доверие курса. Как назло, на танцах я середнячок. Я лезу из кожи вон и даже на переменах повторяю все эти пасодобли и польки (здесь танцами в коридоре никого не удивишь), но выбиться в лучшие не получается: на курсе у нас две девчонки окончили хореографическое училище, один парень танцевал в народном ансамбле и ещё двое парней были призёрами международных чемпионатов по бальным танцам.

В субботу мы освободились рано, в пять вечера. Теперь можно было подготовиться к посещению церкви: нашла дома детскую Библию, которую читала лет в десять (взрослую всё равно за день не осилю). Меня все зафрендили ВКонтакте. Варя и Ваня сразу написали. Варя поинтересовалась, как мне паблик, читала ли я Новый Завет и какую музыку люблю. А у Вани я спросила, поступал ли он летом. И он сразу признался, что было дело! Но не прошёл. В Щуке слетел с конкурса[4], у Ползухина – с третьего тура. А я ведь не ошиблась! Офигеть, мы могли бы учиться вместе, но не судьба. Он стал вспоминать странных чубриков, которые попадали в его десятку: волосатого парня, который поступает уже пятнадцать лет, сейчас ему уже тридцать три, но он не сдаётся. За эти годы его успели узнать все мастера всех вузов, некоторые даже по три раза. Он брал измором. Ваня говорит, в этом году волосатый всё же поступил в Школу-студию МХАТ. Видимо, там поняли, что лучше потерпеть его четыре года на курсе, чем ещё сорок лет видеть в абитуриентах.

Я вспомнила мелкую девчонку с гигантским аккордеоном, которая поступала во МХАТ и тащила свой инструмент по лестнице на четвёртый этаж (лифтом пользоваться можно только преподам). Девчонка нажимала только две клавиши, но офигенски пела какую-то восточную песню. Она говорила, что два года подряд не могла поступить, после очередной неудачи бросила всё и уехала в Палестину волонтёром. Ещё у нас есть на курсе девчонка, которая перед конкурсом побрилась налысо. И надела парик. Во время чтения она эффектно швырнула парик и сверкнула голым черепом. Ползухин решил, что она психичка, но на курс взял. Теперь она обросла ёжиком. Ваня рассказал про девчонку с копытами. Сириосли у неё на ногах и руках были подковы, и она читала тексты, лихо отбивая разные ритмы всеми четырьмя конечностями! Я валялась со смеху.


Я не очень представляла, в чём идти в церковь. Православные должны надевать юбку и платок, а неопротестанты? Судя по фоткам, у них даже пасторы и пасторши одеты как обычно, smart casual. Я надела привычные джинсы и синюю толстовку с логотипом РУТИ на пузе, а на спине – «ползухинцы», название курса по имени мастера. Мы такие толстовки заказали всему курсу в сентябре. Ещё футболки. Конечно, я не сказала маме, куда собралась: она у меня человек далёкий от церкви, верит только в медитацию, переселение душ, карму и чакры… в астрологию ещё, в Рерихов, немного в язычество и позитивное мышление. В общем, она сама точно не знает, во что верит. Я соврала, что мы репетируем.

3

Д в и ж о к – сценическое движение, предмет в театральном вузе.

4

Поступление в театральные вузы проходит в несколько этапов: три отборочных тура, потом конкурс и только после этого – экзамены.

Gloria mundi

Подняться наверх