Читать книгу Драконий подарок - Юлия Ляпина - Страница 13

Виконт

Сделав вид, что задремал, я осторожно посматривал на леди Марину из-под ресниц, ее лицо меняло выражения и краски, иногда она потирала запястье, словно стирая что-то, а иногда вдруг пунцовела и начинала тяжело дышать.

Любуясь ею, я вдруг подумал, что она будет сопротивляться браку, надеясь вернуться в свой мир. Значит после разговора с Роленом и визита к магу мне нужно – да, не очень красиво, но я не видел иного выхода – мне нужно осторожно убедить леди, что наша поездка уже достаточная причина для спешного брака.

Вздохнув, леди повозилась и, кажется, задремала, что ж, тем лучше. Осторожно сев рядом с нею, я принялся поглаживать кончиками пальцев ее лицо, светлые, но все же темнее волос брови, нежную кожу щек, палец скользнул к губам, чуть бледным после болезни, но таким мягким… Не удержавшись, я прижался к ним и тут же схлопотал пощечину! Справедливо, кажется, кто-то здесь забылся.

Остановив карету, я предложил Ролену поменяться, дракон взглянул мне в лицо и молча спешился; день быстро клонился к закату, и чтобы добраться до столицы сегодня, стоило поспешить.

Марина

До столицы мы не доехали; после того, как виконт поцеловал меня, а я отвесила ему звонкую пощечину, в карету сел дракон. Мне было очень любопытно, но я старалась на него не глазеть. Помолчав, дракон вдруг сказал:

– Не волнуйтесь, леди, я не обижусь, если вы посмотрите на меня.

И я посмотрела. Красивый, большой, но весь такой… гладкий, как полированный камень. И красивый, и яркий, но все равно твердый.

Он тоже рассматривал меня, а потом сказал:

– Вижу, моему другу очень повезло.

Я лишь плечами пожала, может, и повезло, а может, и нет. Объяснять этому господину наш с Жаном договор я не собираюсь, да и вообще говорить не слишком хочется. Неожиданно захотелось спать, и я, борясь со сном, успела лишь увидеть, как потемнело за окном.

Проснулась в пещере, кажется. Мне тепло, но щеки пощипывает холод. Вдруг пучок длинных волос пощекотал нос, я чихнула и зашевелилась. Оказалось, что я, закутанная в медвежью полость, лежу в карете на потолке! Вздрогнув, ощупала руки и ноги – все на месте, только с длинного черного меха сыплются осколки, а за окном темень. Стараясь двигаться осторожно, путаясь в юбках, я выбралась из кареты на дорогу. Темно, лишь луна подсвечивает припорошенную снегом колею. Вокруг кареты обломки оружия, пятна крови, но тел нет; лошадей, впрочем, тоже, поводья обрублены. Поежившись, я плотнее закуталась в плащ и потопала по следу. В столицу, может, и не доберусь, а до жилья дойти нужно, ночь в карете может стать последней.

Шла я долго, сначала шаги получались вялыми, пошатывало, потом кровь быстрее побежала по жилам, и я двинулась быстрее, мурлыча под нос:

– Хорошо живет на свете Винни-Пух!

Вскоре кровь из следов пропала, а следы подков начал заметать ветер, я заволновалась, дымом не пахло, и укрыться у дороги было негде: облетевшие кусты стояли метрах в тридцати от тракта.

Тут я увидела на дороге ленту, обычную черную ленту с прошитым серебром краем – пустячок, но такой именно лентой были стянуты волосы виконта сегодня утром. Покрутив головой, я заглянула в затянутую ледком канаву и заметила кожаную перчатку – точно такую, какие носил встретившийся нам на дороге дракон. Других следов не было, и я едва не заплакала от бессилия. Тут ветер донес до меня отдаленное конское ржание, и я опять заметалась: кто там? Враги? Друзья? Из леса, прихрамывая, выбрался конь, его вел в поводу высоченный мужчина в кожаной одежде, а с седла свисал Жан!

Я, вскрикнув, побежала к ним и поразилась виду дракона: прежде излучающий силу мужчина выглядел своей бледной тенью!

– Что с вами? – теряя слова из-за сбившегося дыхания выпалила я.

– Леди, вы здесь? А я шел за вами, Жан очень просил, – как-то отстраненно сказал дракон. При этом он не останавливался, шел вперед словно сомнамбула.

– Что с ним? – я постаралась заглянуть Валеру в лицо.

– Ранен. А у меня магическое истощение, я сейчас и ложку не подниму.

– Здесь есть деревня? Жилье? Нам все еще угрожают?

Дракон мельком взглянул на меня и, не останавливаясь, пошел к дороге – может, и правильно: если упадет, я его точно не подниму.

– Жилье есть, дальше по дороге таверна и при ней небольшая деревушка, кошель у меня на поясе. Я постараюсь дойти сам.

Кратко, емко и по-мужски, но мне пока достаточно. Я шла, держа Жана за ледяную руку и до рези в глазах вглядывалась в горизонт. Ролен все больше напоминал шагающего робота: шаг, другой, третий, я сама увлеклась процессом ходьбы и очнулась только на оклик:

– Люди добрые, чего случилось-то?

У колодца стояла плотно закутанная в шаль поверх полушубка невысокая женщина с полными ведрами на коромысле.

– Доброго вечера, хозяюшка, – просипела я, – не подскажете, трактир тут у вас есть?

– Трактир есть, – кивнула женщина, плеснув на валенки ледяной водицей, – вона там!

Поблагодарив, мы пошли в указанном направлении и вскоре обнаружили искомое: ладный просторный дом из темных тесаных бревен с простой калиточкой, ведущей прямо к двери. Все службы и постройки прятались за домом, словно дети за юбкой матери, только чуть торчали соломенные крыши да выглядывали любопытные печные трубы.

Услышав скрип калитки, из дверей вышел парень в длинном буром кафтане и спросил:

– Только поесть или ночевать будете?

– Ночевать. Коня в стойло да пусть конюх посмотрит, – просипел дракон, – а пока помоги нам в комнату друга занести.

Серебряная монетка упала в подставленную ладонь, и парень тотчас развил бурную деятельность – помог снять с седла Жана и вместе с драконом затянул его в дом, я шла следом.

В натопленной комнате народу было много, но большинство, очевидно, были местные крестьяне, зашедшие пропустить кружку пива. Они все повернулись и внимательно смотрели, как мы идем в глубину дома.

Дракон

Леди Марина милая молодая девушка, слишком слабая и хрупкая на драконий вкус. Впрочем, глаза у нее красивые, а кожа белая и нежная. Если у нее доброе сердце – я порадуюсь за друга. Однако мы не успели обменяться и парой слов, как ощутил волну ледяных мурашек, пронизавших карету. Бросив в леди на всякий случай сонное заклинание, я начал плести защитную сеть, Жан-Валер не должен потерять свою невесту.

На горизонте показалось черное, стремительно приближающееся облако, и я вздрогнул: черные рыцари!

Наверное, я сказал это вслух, потому что тотчас услышал шорох клинков, вынимаемых из ножен.

– Стойте! Клинки убрать! Рыцари бесплотны, пока их не боятся!

Гвардейцы недоверчиво закрутили головами, но Жан подтвердил мой приказ и сам убрал оружие.

Мы ждали темных призраков, ощущая накатывающую волну ужаса, страха и боли, которую они источали. Я рассматривал надменные лица, не прикрытые забралами, и вспоминал легенду, которая рассказывала о появлении этих порождений загробных полей.

В древние времена один из правителей выкрасил все доспехи своих рыцарей в черный цвет, чтобы внушать страх побежденным. Он был жесток, и его рыцари не уступали ему в бесчинствах, а немногие выжившие навсегда запоминали черные доспехи и тряслись от страха при одном взгляде на черный панцирь.

Молва разнесла этот страх по округе: деревни и даже города сдавались, едва завидев отряд черных рыцарей на горизонте, надеясь, что правитель пощадит хотя бы детей и женщин. И слава, перемешанная со страхом, катилась по миру, принося черным рыцарям щедрые плоды: золото, власть, дорогое оружие и быстрых коней.

Однако недолго веселились тот правитель и его воины. Однажды по пути к большому торговому городу рыцари разгромили маленькую деревушку, стоящую у болот. Смеясь, топтали конями испуганных людей, бегущих в ночь, кидали факелы на тростниковые крыши и ловили на копья собак и детей.

Обычное дело на путях войны, пыль и пепел поутру развеял ветер, и память о жителях деревни исчезла бы очень быстро, да жила в этой деревушке колдунья. Сама она была очень слаба, скорее травница да ворожея, и черные рыцари быстро сломили ее слабые щиты, а потом изрубили ведьму в куски.

Но был у старухи внук: мальчишка лет пяти, он в той бойне уцелел, под амбаром прятался; прошло время, мальчишка вырос, скопил сил и в ночь инициации проклял черных рыцарей!

Нет ничего сильнее детских страхов! С той поры и сам правитель, и его рыцари носились по дорогам черными невесомыми тенями, обретая плоть лишь там, где было много страха.

Первые записи в старинных книгах служили предупреждением потомкам и часто рассказывали об ужасах подземелий или лесов, но легенда о черных рыцарях считалась самой ужасной, потому что воинов в черном облаке встречали до сих пор.

Сражаться с ними было практически невозможно, их плоть давно истлела, а эфирные тела были не по зубам обычному оружию.

Не смотря на все ужасы не-жизни, рыцари хотели сохранить хотя бы такое подобие существования, и потому накатывали волной ужаса, пугая людей на своем пути и тем продлевая свое существование.

Однако при дневном свете черное облако страха почти незаметно, поэтому обозы спокойно ходят по дорогам днем и отсиживаются за крепкими стенами ночью, а уж если застанет ночь в поле – сидят до света все вместе да песни поют или добрые сказки сказывают.

Для драконов эти рыцари опасны тем, что вытягивают магическую силу, а на людей могут наслать безумие. Здесь так и случилось – чувствуя, как тонкой струйкой потянулся мой дар к рыцарям, я застонал, стиснув зубы, а Жан заслонил меня, шепча заклинание 'щита'; не знал, что у Жана есть силы. Потом не выдержали гвардейцы и схватились между собой, кучер с визгом убежал вперед по дороге, роняя капли крови из носа и ушей. Рыцари, видимо, были голодными, так как он прошел сквозь них.

– Это наш шанс! – шепнул Жан. – Нужно просто пробежать сквозь них, а лучше проехать верхом, щит я удержу.

Докричаться до гвардейцев, ушедших в свой страх, мы не смогли, спящей леди ничего не угрожало, и мы, взявшись за руки, помчались навстречу рыцарям. Жан непрерывно выкрикивал заклинания, а я рычал, чувствуя, как уходят силы.

Вдруг над головой засвистели стрелы – рыцари заморочили гвардейцев, и те начали охоту на нас.