Читать книгу Неуязвимость - Юлия Мамочева - Страница 15

Так крутили её мусора, вертели да громко ржали.

– Ты зачем, дура, песни крамольные пела с бомжами?

Морда, дескать, твоя разбита, да платье рвано,

а сама всё знай про Ивана да про Ивана.

– Прилетит в отделенье боец, мол, на белой маршрутке,

да повыбьет все зубы нам за такие шутки!

Мы на сказки, дура, твои, – говорят, – плевали, —

и хохочут всеми тремя головами.

…А уста у неё – вкуса блокадного хлеба.

А глаза у неё – цвета бесланского неба.

И фонарь-то под левым – блоковский, светит ярко.

А собой недурна, раз уж такая пьянка.

Говорит: «Ешьте мясо моё, да не подавитесь».

Говорит: «Пейте кровь мою, раз уж такая жажда».

Говорит: «Мой Ванюша – сильный и смелый витязь,

я его уже тысячу раз рожала».

«Падал Ванька мой на Болотной да на Сенатской,

падал Ванька под Сталинградом, в ГУЛАГе, в Афгане.

Упадёт – и ему невозможные звёзды снятся.

Ну а вам, – говорит, – и не снились такие Вани».

…В обезьяннике выла бездомная бабка-ёжка

и лохматый Леший нервно обкусывал ногти.

А менты притомились. Где-то пищала мошка

на одной высокой, крайне противной ноте.

И сказали менты сразу тремя головами:

– Да нужна ты нам, дура, и эти все твои Вани!

Ты пойди посиди с корешами своими бомжами,

только шоб молчали, суки, и не раздражали!

Пнули в клетку её к лохматому Лёхе да к бабке.

Руки вымыли с мылом, выпили пива по банке.

«Как вы тут?» – у товарищей тихо она спросила.

А они отвечают: «Ну здравствуй, наша Россия».

И она улыбается: «Утром придёт Василиса.

Завтра утром придёт за мной доченька, Василиса.

И прекрасная, и премудрая Василиса.

Вот тогда-то мы посмеёмся, повеселимся».