Читать книгу Слёзы живут в животе, или Записки психоаналитика. Как научиться выдерживать неидеальную жизнь - Юлия Мелащук - Страница 5

Утром подхожу к зеркалу. Внимательно смотрю на себя.

Кто эта женщина в отражении? Как ее видят другие?

Интересно, если бы я год не видела себя в зеркале, что бы я почувствовала, заглянув в него?

Размышляя о внешности, ассоциативно вспоминаю ситуацию из жизни.

Когда-то давно я работала в одной компании, и к нам пришла интересная и умная новенькая. Через пару месяцев мы с ней полетели в командировку. А вечером, после работы, пили вино на балконе и, как полагается в таких случаях, откровенничали.

Она призналась, что увидев меня впервые, не думала, что у нас может получиться дружба. Потому что мой образ голубоглазой блондинки вводит в заблуждение. И на первый взгляд, я произвожу впечатление достаточно поверхностной и недалёкой.

А оказалось всё не так.

На самом деле, она попала в болевую точку. Озвучила мои переживания, с которыми я в тандеме с ранних лет. Я всегда боролась за то, чтобы моя стереотипная внешность блонди не скрывала мою индивидуальность. Не уводила от глубины.

Нет, конечно, мне было не всё равно, как я выгляжу.

Я знала, что я привлекательная и харизматичная, но при этом поводов для расстройства из-за своей внешности было достаточно, впрочем, как и у всех женщин.

То ноги у меня не такие, то плечи, то пупок. «Пупо-о-о-ок!», – смеюсь.

Это отдельная переживательная история. Я реально парилась из-за формы пупка, он казался мне безобразным.

Я узнала причину моих терзаний. В роддоме мне неправильно его завязали, а мама не проконтролировала заживание, и якобы из-за этого он у меня и торчит.

Как же я злилась на врачей и на маму. Ведь они испортили мой красивый живот омерзительным пупком.

Но, думаю, злость на маму имела другие причины. Злость на маму и на мир. Потому что мир ребёнка – это его мама.

И он, мой мир, тогда не был стабильным, не был безопасным и обволакивающим любовью.

Да и сейчас он не такой, просто теперь я знаю, что с этим делать. Я знаю, что он не бесконечно жестокий и чувствует, когда я на грани.

Тогда он вдруг становится очень благосклонным ко мне. Даёт мне замечательных людей для отношений, преподносит удачные стечения обстоятельств и радостные события.

Мир, как мама, которая приходила ко мне ночью и плакала после того, как в агрессии выплёскивала всю свою боль. Она поправляла одеяло, целовала и рассказывала, как сильно меня любит.

А я притворялась спящей и жалела её. Я понимала, что она такая, потому что несчастна.

И теперь понимаю я мир. Он такой, потому что в нём много несчастий. Ему тоже сложно, этому миру.

Часто я чувствую себя очень сильной, даже сильнее несчастного мира.

Наверное, потому что ежедневно слышу в своём кабинете, как страдают люди.

Удивительно, но страдания укрепляют. Нет, они не делают меня жёсткой, наоборот, я становлюсь ещё более чувствительной и эмпатичной.

Но переживания за других как будто расширяют границы моего сердца, оно становится всё больше и больше. И оно способно выдержать больше.

Помню старый клип, в котором девушка ходила с огромным красным надувным сердцем по улицам. Она подходила к людям, а они пугались, неловко себя чувствовали и быстро удалялись.

Но почему я вдруг вспомнила его, я же начала про внешность.

Наверное, потому что я всегда хотела, чтобы люди видели моё сердце и способность глубинных переживаний.

Потому что я никогда не доверяла красоте, она очень изменчива и непостоянна.

А моё сердце, мои впечатления, мои эмоции и чувства – это то, что настоящее, истинное.

Это то, что будет со мной в любом теле – в старом или молодом, толстом или худом, больном или здоровом.