Читать книгу Друг отца. Девочка авторитета - Юлия Михайловна Герман - Страница 9

– Через неделю у нас помолвка, – говорит Рэм, просматривая что-то на планшете и потягивая черный как смоль кофе.

На этих словах пенка от капучино идет не в то горло и я закашливаюсь, выплевывая все, что было у меня во рту. Смотрю перед собой, понимая, что капли от моего кофе покрывают столешницу.

– Ой, Луночка, – подбегает с тряпкой Зоя, начиная вытирать последствия моего шока, – подавилась?

– Все… – делаю глубокий вдох, – в порядке.

Выдавливаю из себя эту фразу и снова шумно втягиваю воздух.

– У нас что? – наконец-то спрашиваю Рэма.

– Помолвка, – как ни в чем не бывало говорит он и даже не поднимает на меня глаз.

– Нет, – отрицательно машу головой. – Зачем?

– Что значит “зачем”? – мужчина наконец-то отвлекается от гаджета и поднимает голову.

– Ну, разве не ты говорил, что это опасно? Тогда к чему вся эта шумиха? – пытаюсь отыскать логику в поступках Рэма.

– Так нужно. Просто верь мне, – смотрит он прямо, и мне кажется, что в его взгляде появляется какое-то любопытство.

– Вот так просто, верь, и все? – вытираю губы салфеткой и не отвожу глаз, понимая, что просто обязана выстоять эту маленькую битву. – На основании чего верить, Рэм Виленович? Слепо верить словам? Но я не видела ни одного доказательства, что мне что-то угрожает.

– Смерти отца тебе недостаточно? – теперь я занимаю его гораздо больше планшета.

– Мне кажется, я высказывала тебе своим мысли на этот счет.

– Хм, – усмехается он. – Какие предложения?

– Имя. Я всего-навсего хочу знать, кто это сделал, – продолжаем играть в гляделки.

– Назову я имя, и что это тебе даст? Ты со мной-то не в состоянии настроить адекватное общение, а если будешь знать наверняка, кто убил твоего папу, ты же с цепи сорвешься, – говорит он спокойно, и у меня от его спокойствия внутри целый шторм. – Как только мы с тобой наладим контакт, притремся в быту и не будем спорить по важным вопросам, я, возможно, посвящу тебя в детали… своих дел.

Он говорит со мной осторожно, словно с диким зверем, которого опасается спугнуть.

– Для чего тогда помолвка? Неужели нельзя по-тихому пожениться, и все, если тебе так нужен этот брак?

– Нет, девочка, ты не понимаешь. Важно, чтобы все думали, что у нас с тобой все по-настоящему. Любовь-морковь и все дела. Чтобы считали, что это не просто уловка спасти твою хорошенькую задницу. И что я любого порву, кто только посмеет взглянуть в твою сторону.

– То есть у нас все же будет все не совсем взаправду? – в груди вспыхивает радость.

– О нет, девочка. Если я женюсь, то, значит, планирую получить себе жену со всеми вытекающими, – его губы растягиваются в улыбке, а глаза темнеют. – Не для того я до сорока лет ходил в холостяках, чтобы получить в итоге фальшивую жену.

– Вот как? – скрещиваю руки на груди и смотрю на Рэма изучающе. – А что, если мы не подойдем друг другу?

– Не подойдем в плане?.. – откидывается он на спинку стула, и теперь я вижу, что его забавляет наш разговор.

– В сексуальном плане, – вздергиваю подбородок. – Вдруг ты не будешь меня удовлетворять, – вижу, как он выгибает одну бровь. – Или я тебя, – говорю и чувствую, как краснеют щеки, потому что я представляю Рэма без одежды.

Судя по его широким плечам и рельефному торсу, там есть на что посмотреть. А еще его руки. Я до сих пор помню, как они ощущались на мне во время порки. Несмотря на то что кожа еще саднит, стоит мне вспомнить, как шершавые ладони сжимали мои обнаженные бедра, и меня кидает в жар.

Неужели мне нравится грубость и порка? Подобные реакции собственного тела на насилие меня пугают.

– Это все решаемо, – улыбается он еще шире.

– Как? Я не хочу быть неудовлетворенной… вряд ли ты мне позволишь завести любовника.

– Верно, никто к тебе не будет прикасаться, кроме меня.

Лицо пылает от его слов, потому что я снова представляю нас вдвоем в спальне. Судя по тому, как темнеет взор Рэма, он думает о том же.

– Рэм, ну ты же понимаешь, что брак без любви обречен. Я хочу любить и быть любимой.

– Поверь мне, девочка. Я твой самый лучший вариант. Теперь ты мишень не только для убийц твоего отца, но и для альфонсов. На твоем желании любить могут очень хорошо поживиться и оставить тебя ни с чем.

– А ты, Рэм?.. Разве тебе не нужны мои деньги? Не ради них ты все это затеял?

Хочется, чтобы он опроверг мои сомнения. Сказал, что я ему важна, а не папино наследство. Но он молчит.

– Я так и знала. Так и о каком браке ты говоришь? Ты же видишь во мне лишь взбалмошную девчонку, дочь бывшего друга.

– Со временем ты привыкнешь ко мне и не будешь бунтовать. А пока готовься к помолвке, – говорит он без эмоций, и это выводит из себя.

– И что? Хочешь сказать, что ты даже не попытаешься до свадьбы склонить меня к сексу? – смотрю, как он промакивает губы салфеткой и, подхватив планшет, выходит из-за стола. – Ну, чтобы проверить… Ведь наверняка ты привык ко всякому, а я не приемлю всяких извращений.

– Например? – внимательно рассматривает он мое лицо.

– Я даже говорить об этом не буду! А тебе надоест, что я не такая, и ты пойдешь искать удовольствие налево, в то время как я буду тут одна, без любви, и даже без оргазмов, и должна терпеть твои леваки.

– Интересная у тебя фантазия, – Рэм лишь усмехается, направляясь к выходу. – Я пришлю к тебе сегодня стилиста. Вместе вы подберете образ для вечера, – игнорирует он мою фразу и уходит от ответа.

– Рэм, подожди! Какого стилиста? А ты куда?

– Разгребать то дерьмо, в котором теперь приходится плавать, – бросает он через плечо, скрываясь за массивной дубовой дверью, и мне приходит в голову безумная идея: я должна проникнуть в главную комнату в этом доме – его кабинет.

Если я хочу найти хоть какие-то ответы на вопросы, то это единственное место, где они могут быть спрятаны.