Читать книгу Темный Клан. Предатель - Юлия Румянцева - Страница 19

Увы, хорошая погода баловала путников не слишком долго. К вечеру небо затянули низкие серые тучи, и начал накрапывать мелкий моросящий дождь, грозивший к ночи превратиться в ливень. Возможно, поэтому путь до места, где Райан решил заночевать, тянулся, казалось, целую вечность, а может, просто начала сказываться усталость от бесконечной скачки нескольких последних дней. Настроение Ищущего почему-то стало таким же сумрачным и серым, как небо над головой. Радость от удачного завершения операции, поначалу так гревшая душу, куда-то ушла, погасла, как костер под падающим с неба дождем. Увиденное во сне не давало Райану покоя. Предчувствие надвигающейся беды давило на плечи и заставляло понукать уставшего коня. Однако, увидев впереди огни трактира, Райан испытал огромное облегчение.

В большом общем зале, расположенном на первом этаже, было тепло, сумрачно и удивительно уютно после сырого ночного холода. В камине жарко пылал огонь, чадили по стенам немногочисленные масляные светильники. Большинство столов уже пустовало, а последние припозднившиеся постояльцы, увидев вошедших мужчин, промокших и злых, да к тому же еще и вооруженных, поспешили поскорее убраться в свои комнаты. Бойцы Райана заняли зал, как поле боя, переругиваясь и шутливо отпихивая друг друга от расположенных рядом с камином столов. Словно по мановению волшебной палочки на столах появилось пиво и закуски, а из кухни послышался звон посуды и потянулись аппетитные запахи. Хозяин пинками поторапливал слуг и вообще из кожи вон лез, стремясь угодить новоприбывшим: еще бы, за прошлую их ночевку Райан расплатился золотом, и весьма щедро!

– Господа желают отужинать наверху, как в прошлый раз? Я сей момент прикажу накрыть, – беспрестанно кланяясь спросил он.

Райан, гревший руки у огня, отрицательно покачал головой:

– Нет, мы поужинаем в общем зале.

Угли в камине потрескивали так уютно, а исходившее от них волнами тепло так расслабляло уставшее тело, что ему совершенно не хотелось никуда отсюда уходить.

Герман, оценив состояние командира, рявкнул на трактирщика:

– Накрой нам поближе к огню да подай скорее подогретое вино с травами! Только смотри, шельма, не то пойло, которым ты пытался нас напоить в прошлый раз, а нормальный благородный напиток не менее чем десятилетней выдержки! А не то я тебе его вместе с бутылкой в глотку затолкаю! Смотри, со мною шутки плохи! – И Герман продемонстрировал ему внушительных размеров кулак.

Трактирщик слегка побледнел: он-то надеялся, что несколько бутылок столового вина, подсунутых им в прошлый раз вместо заказанного господами выдержанного напитка, остались незамеченными.

– Слушаюсь, господин! Как можно?! Только если по недогляду! Сей же час! Только самое лучшее! – запричитал он и трусцой бросился на кухню.

Тепло огня и терпкое ароматное вино прогнали мучившие Райана призраки предчувствий. Казалось, черная птица – предвестница беды, парившая над ним, – на время сложила крылья, и он перестал чувствовать ее давящее присутствие. Многоголосый гомон, царивший в зале, убаюкивал и настраивал на мирный лад, на душе посветлело. Райан окинул взглядом столы. Его люди пили, ели, шутили и смеялись, кое-кто уже начал разбредаться по комнатам, а кто-то, разморенный теплом, прикорнул прямо на столе. Он нашел глазами Бернара, юноша так и остался в компании Дика и Дарены. Троица что-то горячо обсуждала, и Бернар, увлекшись, совсем растерял появившуюся у него после поединка мрачность и оцепенение и даже весело смеялся над, видимо, забавной историей, которую рассказывал Дик.

Райан поднялся, кивнул Герману, чтобы тот оставался у огня, и, обмениваясь время от времени фразой или шуткой с сидевшими по пути бойцами, неторопливо пошел к их столу. При его появлении разговор смолк. Дарена явно смутилась, Бернар подобрался, и только Дик, радостно улыбнувшись, сказал:

– Доброй ночи, Наставник!

– Доброй ночи! А не пора ли вам, дети, разойтись по кроватям? Смотри, Дик, у твоей подопечной уже закрываются глаза.

Дарена, привыкшая в деревне ложиться рано, действительно сладко зевала и потягивалась.

– Проводи наше юное дарование в ее комнату, и шагом марш спать! Чтобы в общей зале я тебя до утра не видел!

Дик, оценив возможность проводить даму своего сердца и заодно остаться с ней наедине, шустро вскочил:

– Да, конечно, Наставник. Как это я сам не заметил, что уже так поздно?! Пойдем, Дарена?

Девочка согласно кивнула, пожелала всем спокойной ночи и ушла, по-взрослому держа под руку своего юного кавалера.

Райан проводил их взглядом и повернулся к Бернару. Тот поднялся из-за стола и теперь стоял, убрав руки за спину и не поднимая глаз с пола. Юноша ощутимо побледнел, и на лице его вновь появилось выражение мрачной обреченности: видимо, он решил, что время пришло. Ищущий не стал его разубеждать.

– Иди за мной, – приказал Райан и направился к выходу из зала. Двое бойцов синхронно поднялись, собираясь их сопровождать, но Ищущий сделал им знак остаться. Бернар на негнущихся ногах шел за ним. Они вышли во двор. Дождь уже прекратился, ветер стих, и промытый ночной воздух был чист, свеж и наполнен соловьиными трелями, поющими гимн весне.

Райан остановился у растущего невдалеке дерева – не то ясеня, не то тополя, в темноте было не разобрать. Бывший предводитель Росомах замер в нескольких шагах.

– Бернар, – произнес Райан, заставляя Бернара поднять взгляд, и, глядя ему в глаза, направил вперед щупальце энергоканала. Тот напрягся изо всех сил, активируя защиту слой за слоем, потом вдруг, будто очнувшись, остановился, деактивировал контур и, раскрывшись, замер, ожидая удара. Щупальце застыло в миллиметре от его лба. Бернар покорно стоял не шевелясь, отпустив Силу и загнав ее остатки обратно в амулет. Щупальце коснулось его головы и проникло в ауру. Он вздрогнул и закрыл глаза, но по-прежнему не сопротивлялся. Энергоканал коснулся узловой точки ауры, потом второй, третьей, пока не соединил между собой все тринадцать. Ниточки соединения вспыхнули, и от точки их пересечения ударил багровый огненный луч. Он жадно впился в амулет, висевший на шее юноши. Бернар закусил губу, пошатнулся и рухнул на колени. Луч сиял, вливаясь в амулет, и тот трансформировался, обретая структуру, принимая отпечаток ауры своего владельца, превращаясь в настоящую гемму. Бернару было больно. Райан знал это по себе. Обретение Камня – это всегда боль, и чем сильнее Дар, тем через большее придется пройти. Время, казалось, остановилось. Луч сиял все ярче, Бернар стиснул зубы гася стон, и уперся кулаками в землю. Амулет внезапно ослепительно вспыхнул, навечно закрепляя связь с аурой носителя, и юноша, на этот раз не сдержавшись, хрипло вскрикнул, упал на мокрую траву и потерял сознание.

Когда он пришел в себя, боли не было, только холод от непрогретой земли. Бернар сел, растерянно потряс головой, увидел стоящего перед ним Райана и попытался подняться на ноги. Его ощутимо шатало, но со второй попытки ему все же это удалось.

– Что… Что это было? Что вы сделали со мной?

– Прислушайся к себе. Что ты чувствуешь?

Бернар замер.

– Мой амулет… он будто бьется вместе с моим сердцем как одно целое.

– Теперь это настоящая гемма, а ты с этого момента мой танэр.

Бернар поднял на него ошеломленный взгляд:

– Но я думал, вы собираетесь меня наказать…

– Лишать тебя жизни я не собирался: ты слишком талантлив, а Одаренные с сильным Даром рождаются слишком редко, чтобы такими талантами разбрасываться. А кроме того, ты мне просто нравишься, – слегка улыбнулся Райан. – Что же касается наказания, я думаю, ты наказан достаточно. Я провел ритуал привязки без предупреждения, но мне надо было видеть, как откликнется Сила, убедиться, что я не ошибся, поэтому тебе пришлось пройти испытание без подготовки. Учитывая уровень твоего Дара, знаю, что это было непросто, но ты все принял и выдержал достойно. Полагаю, что этого достаточно. К тому же ты лишен права выбора и отныне становишься моим личным учеником, то есть принадлежишь мне всецело до того момента, пока я не сочту возможным завершить обучение.

– О подобном я не смел и мечтать! – хрипло произнес Бернар, опускаясь на одно колено, и Райан положил ладони ему на плечи, ставя метку ученичества и тем самым завершая установленный ритуал.