Читать книгу Декретные будни Ольги Тапкиной - Юля Романова - Страница 5

Четверг не задался у Ольга с самого утра. Сначала она не услышала будильник и не успела отвести дочку в детский сад. Потом молоко убежало на плите. На обед у Ольги сгорели котлеты в сковородке, так как она отвлеклась на телефонный звонок от давней знакомой Машки Кукушкиной.

Но в большей степени из состояния равновесия Ольгу вывел, собственно вышеупомянутый разговор с подругой детства. Чтобы хоть как-то привести мысли в порядок и отвлечься, Ольга решила почистить сковородку. Когда-то давным-давно вычитала Ольга на просторах интернета, что монотонная работа помогает избавиться от негативных эмоций.

Именно за оттиранием сгоревших котлет от сковородки и застал телефонный звонок матери девушку.

– Да, мам! Привет!

– Привет, Олечка! – отозвался голос на том конце провода. – Как там у вас дела?

– Все хорошо, – натирая давно уже чистую сковородку, отчеканила Ольга.

– Ты уверена? – переспросила мама.

– Конечно, мам! – чуть раздражённо ответила Ольга. – Почему ты спрашиваешь?

– Потому что слышу, КАК ты со мной разговариваешь. А также слышу звук воды. Опять релаксируешь, мучая сковородку?

Ольга отложила наконец сковородку в сторону, выключила воду, подошла к окну и вздохнула.

– Чего случилось, Оль?

– Машка звонила только что… – спустя время выдавила из себя Ольга.

– Это которая? Кукушкина что ли? Из деревни нашей?

– Ага, – вновь вздохнула Ольга. – Она самая.

– Чего ей надо было? – было слышно, что мать была не в восторге от этой новости.

– В Турцию меня звала, – сказала Ольга, и глаз её немного дернулся. – "Поехали, говорит, отдохнем немного".

– В какую-такую ещё Турцию?

– Путевку ей там какую-то «шоколадную» предложили, – терпеливо объясняла Ольга. – Если вдвоем покупать, то скидку какую-то хорошую дают. Чуть ли не пятьдесят процентов от стоимости.

– Ну, так, может, действительно, и съездить тебе, Оль? – озвучила мысли вслух мама, – Хватит тебе уже в декрете скучать. Пятый год дома сидишь. Съезди – развейся! Машеньку к свекровке отвезёшь на время поездки, а Сашку ко мне привезёшь, – предлагала женщина, обдумывая на ходу сколько денег она сможет выделить из своего бюджета для дочери на отпуск.

– Мам, да ты хоть знаешь, сколько ЭТА путевка стоит? – не выдержала Ольга и сорвалась на крик.

– Ну, и сколько она стоит?

– Сто тысяч, мам, – попыталась успокоиться Ольга, но у неё ничего не вышло. – Сто мать его тысяч. И это ещё с учётом скидки.

– Сколько-сколько? – не смогла скрыть своего удивления женщина, понимая, что такой суммы у неё естественно не было.

– Да, мам! Целых сто тысяч.

– А у Машки-то откуда такие деньжища-то? – только и смогла выдавить из себя мама.

– Вот и я спросила у нее тоже самое, мам, – продолжала вздыхать Ольга.

– И что? Она тебе рассказала?

– Рассказала, мам, рассказала…

– Ну, и? Откуда у неё столько денег?

– Ой, мам, – едва сдерживала слёзы Ольга. – Лучше б я у неё вообще ничего не спрашивала.

Ольга ещё раз тяжело вздохнула и начала рассказывать маме историю Машки, которую услышала пол часа назад, собственно, от самой Кукушкиной.

***

– Ой, Ольчик, все элементарное – просто. Когда мы заканчивали школу, я все никак не могла решить, чего ж мне делать и куда бежать… Учиться? Я уже тогда понимала, что ЕГЭ мне не сдать. Это ты всегда у нас была отличницей, умницей-разумницей. А я что? Читать, писать научилась. И-то ладно. А потому учиться со своими мозгами я смогла бы только в ПТУ в соседней деревне, на повариху какую-нибудь или швею-мотористку. А оно мне надо? – засмеялась Машка.

– Работать идти, – продолжала делиться размышлениями Кукушкина. – А куда? В магазин «Продукты» тёти Нины? Все деревня знает, что она может месяцами зарплату на платить, да ещё и штрафовать по чем зря за просрочку да недостачу. Уборщицей идти в больницу или ещё куда? Ну, нет! Не для того я родилась, чтоб грязь по полу тряпкой размазывать! – гордо заявила девушка.

– Думала ещё в город уехать? – вещала Машка. – Но ты ж сама знаешь мою маманю. И хахаля его. Их оставь одних. Сопьются же. Да дом спалят. Жалко мне их стало, хоть и бесят они меня жутко. Так и денег-то особо у меня после школы не было, чтоб в город-то ехать. Первое время пришлось бы жить где-нибудь. Да и кушать-то тоже не мешало бы. А где на всё это денег-то взять? – рассказывала Машка свою историю с явным удовольствием, что начинало раздражать Ольгу.

– И вот сижу я такая однажды. Размышляю о будущем своем печальном. Как вдруг, вижу дядю Вову по телевизору. Ну, ты поняла, что я про Путина в общем сейчас говорю. Так вот президент наш там в телевизоре речь говорил о том, какие меры поддержки чудесные-расчудесные правительство хочет принять для неполных семей, где одна мать или один отец. И тут в моей голове родился план… – Машка сделала многозначительную паузу, после чего она продолжила свой рассказ.

– Недолго думая, я залезла в интернет и начала искать информацию по имеющимся пособиям на данный момент в нашей стране и в регионе, в частности. И узнала я такое, что у меня аж в глазах заискрилось от счастья. Ты только представь, родив ребёнка, можно получить:

1) Помощь малоимущим беременным, вставшим в ранние сроки на учёт – по шесть с половиной тыщ в месяц;

2) Если ты студентка очного отделения, то в 30 недель декретные можно получить – почти шестьдесят тыщ разом;

3) Мат капитал оказывается на первого ребенка дают – почти четыреста восемьдесят тыщ разом;

4) При рождении ребенка – двадцать одну тыщу разом;

5) С момента рождения первого ребенка и до трёх лет – одиннадцать с поливиной тыщ ежемесячно;

6) С момента рождения ребенка до полутора лет как безработной – почти восемь с половиной тыщ ежемесячно;

7) С трёх до семи лет для малоимущих – от пяти с половиной до одиннадцати с половиной тыщ рублей ежемесячно;

8) С восьми до шестнадцати лет, если ты мать-одиночка или мать, не получающая алименты – по пять с половиной тыщ ежемесячно.

– Неплохо так, да? – усмехнулась Машка, после чего продолжила. – Но я-то ведь не совсем тупая. Я продолжила изучать приказы там всякие, постановления. Законы. И выяснила я, что детям, которые теряют одного из своих родителей, пенсия по потере кормильца положена по десять тыщ в месяц до восемнадцати лет. А еще второму родителю пенсию по потере кормильца платят. Вот тут-то у меня и родился план.

Рожать…

Тем более, что Петька. Ну, ты его помнишь. Петька Сверчков. В соседнем с твоей матерью доме живёт. Да-да. Тот, который рыжий. Так вот Петька этот давно уже мне проходу не давал, ухаживал все. Замуж даже придурок меня звал. Вот я и решила рожать от него. Да только вот детей я решила на него не записывать. А решила я, отцом для своих детей по документам сделать деда Васю с соседней улицы. Ну, и что, что старый? – расхохоталась Машка, услышав Ольгино: «Фу! Он же старый!»

– Мне ж с ним спать-то не надо было. Он только так. Для галочки пошёл бы. По документам. Я хотела записать на него ребенка, а потом, когда бы он ноги двинул, я бы начала пенсию по потере кормильца получать, и дети мои стали бы дополнительные выплаты получать. Пошла я, значит, к нему договариваться. С бутылкой. Он сначала сопротивлялся, хрен старый. Но, после второй бутылочки, и моего двухчасового промывания мозгов, он-таки согласился. – Ольга услышала, как Машка закурила сигарету, сделав глубокую затяжку, Кукушкина продолжила.

– В общем родила я Серёжку через девять месяцев после разговора с дедом Васей. Оформила все полагающиеся пособия. И, слушай, так мне повезло, как раз к тому времени, как малой родился, и я этот сертификат материнский получила, на соседней улице мажорики наши местные решили дом свой продавать. Ну, помнишь? Тот, который мы с тобой виллой в детстве называли. Ага, тот самый дом. Так вот! Теперь это мой дом, – довольная собой протянула Машка.

– Смирновы, бывшие хозяева, выставили его, конечно, сначала по заоблачной цене. Но потом, когда поняли, что желающих приобрести их коттедж особо-то и нету. А переехать в город им надо было побыстрее, так как сын у них там куда-то поступил. Поэтому вот они и согласились на мой материнский капитал без каких-либо доплат. Съехала я, значится, от мамки с ее хахалем. Двадцать тысяч с копейками ежемесячно на карту мне капало. Да и Петька по-первости какую ни какую копейку в дом приносил. Да, только вот я призадумалась. А дальше-то что? Петька всё чаще стал к стакану прикладываться. Того и гляди, в запой уйдет, а потом и вовсе с работы вылетит. Это тогда я двадцать тыщ получала, а когда ребёнку исполнилось бы полтора года, выплаты бы снизились до одиннадцати тыщ. А как на такие деньги, скажи мне, прожить??? – сама у себя спросила Машка.

– И решила я тогда: рожать ещё… Да, вот и нарожала, – расхохоталась Кукушкина, – пятерых. На пятом пока решила остановиться, надоело мне. Каждые полтора года одно и тоже. Решила передохнуть чуток. А детей всех своих я кстати на деда Васю записывала. Он правда живучим оказался, зараза. Но мне это только на руку было, только сейчас поняла это я. Прикинь, месяц назад он – всё! Отчалил, наконец-таки, в мир иной! Наследников у него, кроме как моих детей, не оказалось, а потому помимо пенсий, детям моим его дом по наследству перейдёт. Прикинь, какой бонус! – радовалась Машка.

– Так, а сколько ты получаешь-то по итогу в месяц? – перебила рассказчицу Ольга.

– После смерти деда, отца детей по документам, чуть больше сотки в месяц. Я если честно даже не знаю. Оно там капает на карту. Я даже потратить иногда всех денег не успеваю, а там уже новые деньги приходят, – рассказывала довольная Машка.

***

– Сотка в месяц, мам! – орала в трубку Ольга. – Понимаешь!! Сотка!!! Ни дня Машка не работала, а на пенсию ещё раньше меня пойдет, как мать-героиня.

– Успокойся, доченька.

– Как тут успокоиться, мам? – уже не сдерживаясь, ревела Ольга. – Как?! Если я училась, не покладая сил. Школу с серебряной медалью закончила, а потом и колледж с красным дипломом. На работу устроилась. Замуж вышла.

– Ну, так и хорошо ведь, Оленька.

– Да, что хорошего-то, мам? – продолжала кричать в трубку Ольга. – Чего хорошего-то? Я скоро перестану выплаты с работы получать, так как Саньке вот-вот полтора года исполнится. Садик ему не дают, мест, говорят нет. А мне наше государство, даже эти сраные одиннадцать с половиной тысяч не платят за первого ребенка, потому что наш папа видишь ли слишком хорошую зарплату получает, и у меня типа слишком хорошие выплаты с места работы. Целых восемьдесят тысяч наш совокупный доход получается. А ты посчитай, мам! Посчитай! Ипотеку заплати – минус пятнадцать тысяч из бюджета Автокредит заплати – ещё минус девять тысяч. Коммуналку заплати – вот тебе и ещё минус восемь тысяч. За садик заплати, за кружки, всякие развивающие для детей, заплати. И что остаётся-то? Даст Бог тысяч тридцать останется. А ведь на них нам всем четверым покушать надо, да ещё и одеться было бы неплохо. И развлечься-то ведь, хочется, мам. Я уже забыла, когда мы в последний раз в кафе или в кино ходили с мужем.

– Не реви, дочка! – продолжала успокаивать Ольгу мать. – Всё будет хорошо. Скоро дадут Саньке место в садик и выйдешь на работу. И наладится всё у вас.

– Да, когда, мам?! – вновь заорала Ольга в трубку. – Жить-то, когда, мам? Мне сейчас жить хочется! А не потом. Когда-нибудь.

– Скоро, доченька, скоро! Ты потерпи главное. Потерпи. Скоро легче станет.

– Да, не станет, мам, легче! Не станет! Выкинут меня с этой работы, как пить дать, выкинут. Мне уже намекнули, что, если я выйду на работу, чтоб никаких больничных не было. А как, мам? Как? Как я маленькому ребенку объясню, что болеть нельзя?

– Придумаем чего-нибудь, Оль! Ты чего? Когда я приеду – помогу. Когда свекровь поможет. Прорвёмся, как-нибудь.

– Прорвёмся, мам, прорвёмся, – внезапно Ольга перестала реветь, ненадолго замолчала и тяжело вздохнула. В её голове родилась идея, которой спустя пару секунд она наконец поделилась с матерью:

– Мам! А может нам всем в деревню к тебе перебраться? И по схеме Машкиной начать рожать? А, мам? Чего ты молчишь, мам? Что думаешь-то? А?